Православный взгляд. Студенчество

– Мне кажется, это реалия объективная, не зависящая от мнения отдельного человека. Если мы посмотрим на статистику, сколько на душу населения приходится студентов, то, вероятно, другой такой город в нашей стране (а может быть, и не только в нашей стране) мы вряд ли найдем. Однозначно Томск – город студентов, университетский, вузовский город; Сибирские Афины. Когда я бывал в Греции, там всегда удивлялись, что у нас в России тоже есть Афины, только Сибирские.

В этот день принято отмечать День студенчества как раз потому, что Церковь 25 января празднует день памяти святой мученицы. Может быть, не все знают, как одно с другим связано. А связано это с тем, что в XVIII веке именно в день святой мученицы Татьяны в Москве был подписан указ об образовании Московского государственного университета. Когда университет был построен, университетский храм, воздвигнутый при университете, был посвящен этой святой.

Московский государственный университет долгое время был единственным светским вузом страны, наряду с Московской духовной академией (МДА). Кстати, МГУ и МДА вышли из одного «гнезда» – из Славяно-греко-латинской академии, первыми преподавателями которой были братья-монахи Иоанникий и Софроний Лихуды.

Повторюсь, с тех пор как был подписан указ об образовании Московского государственного университета, день святой мученицы Татьяны стал Днем студенчества. Потом праздник ретранслировался и на другие высшие учебные заведения, и этот день стал общим праздником студентов.

– Задам, может быть, немножко провокационный вопрос. Вы долгое время были ректором Томской духовной семинарии. Семинаристы отличаются от обычных студентов? Или студент – он и в Африке студент? Студенты семинарии точно так же шалят, у них бывают какие-то «залеты» (если можно так выразиться)?

– Правильно Вы сказали: студент – везде студент. Есть много общего между студенчеством светских и духовных учебных заведений, и это касается не только Томской духовной семинарии, но любого духовного учебного заведения. Существует некое предубеждение, что студенты духовной семинарии или духовной академии принципиально отличаются от студентов светского вуза, и многие даже побаиваются вступать с ними в какой-то контакт. На самом деле это не так.

Вспоминаю забавный случай, который произошел много лет назад в городе Томске. Тогда наша духовная семинария стала проводить на своих площадках встречи между семинаристами и студентами отдельных факультетов Томского государственного университета, Политехнического университета. За этими круглыми столами мы обсуждали различные темы, которые интересны студентам и духовных, и светских учебных заведений, встречались с журналистами, философами, историками.

Мне помнится первая встреча, запечатленная на фотографиях, которые у меня хранятся. Длинный стол, по одну сторону сидят студенты ТГУ, по другую – студенты семинарии. У всех суровые лица, такое впечатление, будто они собрались идти «стенка на стенку». То есть изначально они видели друг в друге каких-то противников, полагали, что нужно будет вести ожесточенные споры по ключевым вопросам. Потом в ходе дискуссии оказалось, что взгляды на многие вещи совпадают, что общего значительно больше, чем того, что разделяет. И уже последние кадры с этой совместной встречи – когда студенты с одной стороны пересели на другую сторону, перемешались, на лицах – улыбки. Так что у студентов светских и духовных учебных заведений довольно много общего. Действительно, студент – он и есть студент, где бы ни учился.

С другой стороны, у духовных учебных заведений есть своя специфика, которая отличает духовную школу от всех других. Во-первых, к студентам семинарий предъявляются повышенные требования духовно-нравственного характера. Ведь семинария готовит не просто каких-то специалистов в определенной области, но пастырей, священнослужителей. А к священнослужителям церковные каноны предъявляют повышенные требования по сравнению с мирянами. Поэтому в духовные семинарии принимают абитуриентов не только на основании результатов ЕГЭ (которые тоже учитываются) и экзаменов, которые носят сугубо церковный характер, но также проводится собеседование. На него делается существенный упор. То есть духовно-нравственная составляющая студента является существенной.

Думаю, в светском вузе едва ли станет предметом разбирательства или критики то, если студент будет курящим человеком. Уже давно в вузах отведены особые места для курения. В свое время это позволило мне сделать выбор, куда поступить. У меня была мысль поступить в Московский государственный университет на философский факультет либо в Московскую духовную академию. Я прибыл в университет посмотреть, как и что, поднялся на этаж корпуса, где располагался философский факультет, и увидел там специально отведенное место для курения, где девушки (поступающие или уже учившиеся) покуривали. Это было обычно даже в те времена. Для духовной школы такое, конечно, неприемлемо. Поэтому здесь какая-то разница есть.

Если уж мы сравниваем светские и духовные учебные заведения, то у семинарий в чем-то, может быть, больше сходства с военными учебными заведениями. Для семинарии характерен строгий распорядок дня, и не только в отношении учебных занятий, но и в отношении другого времени; то есть быт студентов регламентирован. Как при военных вузах абсолютное большинство студентов проживает в общежитиях при этих вузах (даже если они не являются иногородними, а живут в том городе, где вуз располагается), так же и в духовных семинариях. Так что специфика, конечно же, есть.

– Владыка, хотелось бы услышать какие-то любопытные истории из Вашей студенческой жизни.

– Любопытных историй довольно много, особенно из студенческой жизни, потому что эпоха была совсем другой, все было необычно по сравнению с нынешними временами. Например, государственная политика была однозначно антицерковной, официальная государственная идеология была атеистической, поэтому все, что было связано с Церковью, не поощрялось. И даже поступить в духовное учебное заведение в то время было непросто. Если сейчас для того, чтобы поступить в семинарию, нужно сдать экзамены и пройти собеседование, то в прежние годы для поступающих создавали препятствия и светские власти: если они узнавали, что молодой человек собирается поступать в семинарию, то когда в семинарии начинались экзамены, ему сразу приходила повестка из военкомата на военные сборы. Даже если он уже отслужил в армии (а в основном в семинарию шли парни, которые в армии отслужили), его держали на военных сборах, пока в семинарии не заканчивался экзаменационный период, потом отпускали. Так могло повторяться несколько лет подряд, и человек иногда был вынужден на какое-то время просто сбегать из дома.

Один из ныне здравствующих архиереев Русской Православной Церкви, который сейчас уже митрополит и служит в Центральной России, рассказывал о том, как ему приходилось целые месяцы прятаться и жить в пшеничном поле, чтобы не забрали его на военные сборы. Он тогда уже подал документы в семинарию. И действительно, несколько раз к нему домой приходили для того, чтобы забрать, но родители говорили, что он куда-то уехал, поэтому повестку вручить некому.

Так что было много всяких трудностей. Приведу один из личных примеров из времени моего студенчества. Мои друзья из МГУ однажды привезли ко мне молодого человека для того, чтобы я его поближе познакомил с лаврой. Он был не православного исповедания, но очень стремился к православию. Более того, по национальности он был шведом, гражданином Финляндии. Он приехал в Россию в поиске истины, познакомился с моими друзьями из МГУ, а те решили познакомить его со мной (как с тем, кто живет в духовном сердце России – в Троице-Сергиевой лавре).

Но проблема оказалась языковой: он не знал ни слова по-русски, я в каком-то ограниченном объеме знал английский. Друзья привезли его ко мне на неделю, и нам нужно было как-то общаться. Для него английский язык тоже не был родным. Сначала мы больше общались знаками, на пальцах, нежели при помощи английских слов, но потом был прогресс, и я даже удивился, как глубоко можно за неделю освоить английский язык. Уже к концу недели я спокойно рассказывал гостю на английском о достопримечательностях Троице-Сергиевой лавры, об особенностях православного богослужения, о православной традиции. Вот такой довольно интересный эпизод из студенческой жизни далеких 80-х годов уже ушедшего ХХ века.

– Вы шпаргалками пользовались? И уместно ли, на Ваш взгляд, вообще ими пользоваться?

– Мне кажется, пользоваться шпаргалками не очень хорошо, а делать их – очень хорошо, если человек готовит их сам. Ведь когда человек не просто изучает какой-то материал, но и лаконично его конспектирует на бумаге, эти знания однозначно более глубоко ложатся в его сознание и подсознание. Поэтому некие такие пособия хороши.

Честно признаюсь, что шпаргалки я делал, но никогда ими не пользовался. Кроме практической функции (закрепить знания, когда ты еще раз перечитал материал, кратко сформулировал его, записал), шпаргалки являются некой подстраховкой. Ведь когда студент идет на экзамен, он боится: «А вдруг что-то забуду, что-то упущу!» Но когда в кармане есть шпаргалка, в случае чего ею можно воспользоваться. И хотя ни разу воспользоваться шпаргалками мне не пришлось, они придавали большую уверенность.

Более того, будучи преподавателем в духовных семинариях (и в Московской, и в Томской), я пользовался методикой одного из профессоров, преподававших в МДА и параллельно в МГИМО. Мне понравилось, что в отличие от других наших педагогов он пользовался шпаргалками: у него были карточки на каждую лекцию. Когда он очень вдохновенно, очень задорно читал лекцию, основательно, глубоко прорабатывая тему, он перебирал эти карточки, где у него были записаны ссылки на какие-то источники, какие-то цитаты, важные моменты, которые он боялся упустить, но на которых обязательно должен был акцентировать внимание студентов. И я тоже старался в меру сил и возможностей, когда это возможно, готовить себе к лекциям такие карточки. Это очень-очень помогает, тоже своего рода шпаргалка для преподавателя.

Сейчас, конечно, время уже изменилось. Мы говорим о тех временах, когда не было ни компьютеров, ни презентаций. Сейчас есть более современные технические средства. Но та же презентация – чем не шпаргалка, которую можно использовать для себя лично и предлагать студентам?

– Перед тем как стать студентом, люди должны определиться в своей профессии. Знаю, что многие молодые люди как рыцарь на распутье: можно пойти по той стезе, можно – по другой. Даже у Вас, как Вы сказали, был выбор между Московским государственным университетом и духовной академией. Чем руководствоваться, когда выбираешь профессию, к  чему прислушиваться? Что посоветуете?

– Во-первых, когда я выбирал между семинарией и университетом, у меня не было каких-то жизненных колебаний: конечную цель я для себя видел четко – однозначно приду в духовную семинарию. Вопрос стоял: прийти ли мне туда, обогатившись еще пластом светских знаний, в частности философских, чтобы мои богословские знания были более основательными.

Этим путем шли многие святые отцы древности (как Василий Великий, например), которые сначала шли в какие-то даже языческие философские школы, где обогащали себя знанием греческой, латинской философии, а потом уже шли на служение Церкви Христовой. Поэтому конечная цель – служение Церкви – у меня была.

Меня всегда приводит в недоумение, когда современный молодой человек вообще не знает, кем быть, куда идти, чем заняться. Создается впечатление, что это какая-то расплывчатая амеба, которая не знает, где себя применить. Как быть в такой ситуации, мне трудно сказать. Я не понимаю людей, у которых нет цели в жизни, никаких идеалов, стремлений, в конце концов, никаких хобби.

Мне кажется, у каждого человека с детства должны формироваться какие-то интересы в определенной области. Скажем, кто-то любит крутить гайки у машин, то есть в нем явно проявляются предпочтения технарского характера. Есть люди, которые отдают предпочтение не физикам, а лирикам, и у них явно проявляются какие-то гуманитарные свойства. Кто-то любит философию, кто-то литературу. Анализируя себя, однозначно можно сделать вывод, в каком направлении двигаться: гуманитарном либо технологическом, а уже потом определяться, что в этой сфере ближе, более интересно.

Очень важно посвятить свою жизнь такой профессии, которая была бы не просто средством для зарабатывания денег, но одновременно и отрадой. Человек должен делать что-то с радостью, вдохновением. В нашем отечественном кинематографе есть фраза, которую воспринимают исключительно с иронией: «Я иду на работу как на праздник». Многие люди, к сожалению, произносят эту фразу как нечто ироничное, якобы работа не может быть праздником. На самом деле это не так; работа должна быть праздником.

Конечно, когда праздник повторяется изо дня в день, любого человека это утомляет, поэтому от любой работы, даже самой любимой, мы иногда устаем и нуждаемся в каком-то отдыхе, отпуске. Тем не менее работа должна быть любимой, каждый должен заниматься любимым делом.

Поэтому тот, кто в поиске, пусть не по сторонам смотрит, а заглянет внутрь себя и спросит: «А что мне нравится? К чему лежит больше душа?» И в этой сфере нужно искать себе применение, чтобы не просто добывать кусок хлеба, но и делать это с радостью.

Конечно, любая работа сопряжена с каким-то трудом, и ходить на работу только как на праздник, наверное, невозможно. Даже служение священника (если можно назвать это профессией) тоже сопряжено с трудностями: ты каждый день встречаешься с людьми, которые приходят в храм со своей бедой, своей печалью. Выслушивая людей, конечно же, ты пропускаешь все это через свое сердце, начинаешь за этих людей переживать, молиться, чтобы как-то Господь все управил. Поэтому иногда приходишь домой в таком изнеможении сил! Казалось бы, как можно любить профессию, которая иногда как бы истощает? Но Господь восполняет все это. Утром просыпаешься и, помолившись, с новыми силами берешься за тот плуг, который вручил в твои руки Господь, идешь на ту же духовную пашню.

Мне думается, человек в любой профессии иногда устает, иногда хочется все бросить и уйти куда-нибудь в город или в леса. Но если человек связал свою жизнь с любимым делом, приходит второе дыхание.

– Перейдем ко второй части нашей программы. Сегодня долго выбирать тему не пришлось: покровительница студентов – мученица Татиана. Каким она была человеком?

– Это святая (она была римлянкой), которая жила в далекую от нас эпоху. В то время Церковь была гонимой со стороны языческих властей, которые видели в христианстве некую угрозу, и не столько религиозную, сколько политическую. Каждый христианин, с точки зрения римских властей, был преступником не только в религиозном отношении, но и в политическом. Поэтому всякий, кто исповедовал христианство, подвергался преследованию, а иногда и очень жестокому наказанию.

Одной из таких христианок была святая мученица Татиана, которая была не просто активной прихожанкой своего храма, членом христианской общины в Риме, но и диакониссой. Диаконисса в Древней Церкви – это не священный сан, как некоторые полагают, параллельный нынешнему диакону в Церкви. «Диакония» – значит «служение». Диакониссы – это женщины, которые выполняли некую функцию при храме: служили женщинам, помогали им при подготовке к таинству Святого Крещения, посещали больных женщин на дому и так далее. Такой активной прихожанкой была святая мученица Татиана.

Конечно же, такая ее активная жизненная христианская позиция не могла быть незамеченной светскими властями. Она была арестована, подвергнута допросу. Ей поставили жесткий ультиматум: либо она отказывается от своих убеждений, от христианства и объявляет себя язычницей, отрекаясь от Христа, либо ей придется несладко.

Она отдает предпочтение своей вере, Христу, и тогда ее подвергают неимоверно жестоким мучениям, пыткам, которые она мужественно выносит. В конце концов ее приговаривают к смертной казни, и она мученически завершает свой путь за веру, за Христа. Христиане погребают ее тело; на ее мощах начинают совершаться многочисленные чудеса. Пример мужественного исповедания веры этой святой становится хрестоматийным для многих поколений христиан, в том числе и для русских людей, которые видели в мужестве святой мученицы Татианы некий идеал преданности высоким духовно-нравственным идеалам.

Наверное, именно поэтому так полюбилось русским людям имя Татьяна, которое на протяжении многих и многих веков неизменно давалось родителями девочкам, вплоть до нашего времени. Многие имена вышли из употребления, и если их и дают, то дают очень и очень редко. И хотя мы живем в такое время, когда возвращается мода, казалось бы, на забытые имена, тем не менее сейчас редко можно найти девочку с именем Фёкла или Матрона; эти имена редко даются современникам. Что касается имени Татьяна, оно очень популярно, в том числе из-за того, что имя святой мученицы Татианы было очень знаковым, вдохновляющим.

Особое почитание святой мученицы Татианы на Руси началось с того, о чем мы уже говорили, – именно в день памяти мученицы Татианы был подписан указ об образовании Московского государственного университета. Казалось бы, чисто технический момент: могли бы этот указ подать на подпись первому лицу государства либо днем раньше, либо днем позже, и тогда, наверное, мученица Татиана не была бы такой знаковой фигурой для университетского сообщества. Но этот указ подписывается именно 25 января, и поэтому имя святой мученицы Татианы оказалось неразрывно связанным с Московским государственным университетом, с университетской церковью, а позднее – и со всем студенчеством, в том числе и томским.

Знаю, что в томских вузах достаточно широко и весело отмечается день святой мученицы Татианы; правда, он приобрел уже исключительно светский характер. Наверное, многие даже не помнят, кто такая мученица Татиана. На Новособорной площади Томска несколько лет назад поставили памятник святой Татиане, но внешний его облик мало напоминает христианскую мученицу. Скорее всего это какой-то собирательный образ современной студентки, нежели святой мученицы Татианы, поэтому это условный памятник святой мученице. Но забывать о первоистоках, откуда все пошло, мы не должны. Мы должны помнить о святой мученице Татиане.

– Блиц-вопросы. Владыка, Вы не раз говорили, что очень любите живопись. А сами пробовали рисовать либо, может быть, писать иконы?

– Если Бог не дал, то и Сорбонна не научит. Уж чего-чего, а дара живописца Господь мне не дал. В детстве я пробовал рисовать, у нас в школе были уроки рисования, но мои рисунки не отличались особым изяществом. Хотя я пробовал изображать фигуры: что-то получалось, что-то нет. В общем, такого дара у меня не было. Хотя живопись я очень люблю, но как сторонний наблюдатель. Когда я посещаю Санкт-Петербург или Москву, всегда непременным объектом моего посещения является Третьяковская галерея либо Русский музей, я с удовольствием провожу там часы. И хотя в каждом из этих музеев я бывал десятки раз, я снова получаю необыкновенное наслаждение.

– Обязан ли священник носить бороду?

– Такой обязанности нигде не предписано. Священнику предписывается иметь внешний вид, приличествующий его сану. Всегда на Руси считалось, что вид, приличествующий священному сану, – не только скромная одежда, но и определенный внешний вид, в том числе он предполагает ношение бороды. Поэтому в Православной Церкви священник традиционно с бородой.

– Есть ли в Томске школа звонарей? Если есть, то кто и когда может в ней обучаться?

– Это скорее не школа, а курсы звонарей, которые проводятся периодически, время от времени. Такие курсы есть при Воскресенской церкви города Томска. Тот, кто имеет интерес к этой тематике, может связаться с настоятелем этой церкви отцом Дионисием Мелентьевым либо с другими священнослужителями Воскресенской церкви. У них есть свой сайт в Интернете, где указаны телефоны, адрес электронной почты. Можно связаться, узнать, когда будут очередные курсы, пройти эти курсы и затем оказывать практическую помощь в качестве звонаря на том приходе, который вы посещаете.

Ведущий Виталий Стёпкин

Записали Игорь Лунёв и Людмила Белицкая