Канон. Заслуженная артистка России Татьяна Петрова. Часть 2

Вторая часть программы "Канон" с участием заслуженной артистки России Татьяны Петровой. Татьяна Юрьевна расскажет о помощи своего духовного отца - приснопамятного владыки Иоанна (Снычева), о паломнических поездках и чудесах, свидетелем которых она является.

Татьяна Петрова – российская певица, заслуженная артистка России. Родилась в поселке Буланаш Артемовского района Свердловской области. Любовь к русской песне у Татьяны Петровой с детства. В 15 лет она выдержала конкурс в Уральский государственный народный хор, в котором начала свою профессиональную карьеру. Затем Татьяна уехала учиться в Москву, где последовательно окончила музыкальную школу, отделение сольного народного пения Государственного музыкально-педагогического училища имени Ипполитова-Иванова, Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных и аспирантуру.

Параллельно с учебой вела активную концертную деятельность в ансамбле народной музыки под управлением Дмитрия Покровского, а затем в качестве солистки «Москонцерта». У Татьяны Юрьевны множество общественных и церковных наград, среди которых орден святой равноапостольной великой княгини Ольги (награда Русской Православной Церкви) за заслуги на поприще церковного, государственного и общественного служения, а также за труды на пользу ближних; орден святой Софии за личный вклад в становление национальной духовности, науки и культуры; общественная премия «Сокровищница Родины» за истинное служение родной земле и людям; Императорский орден святой Анны и многие другие. Обо всем подробнее прямо сейчас, в музыкальной программе «Канон».

В предыдущей программе:

«В деревне, когда там жила бабушка, я очень любила петь. Я очень стеснялась, поэтому уходила в горы и пела природе».

«Григорий Богослов сказал, что народ – это собрание богочтителей. А если ты Бога не чтишь, значит, ты не народ, а население».

«Владыка благословил меня делать свое дело: как он говорил, утешать людей».

–- Татьяна Юрьевна, в прошлой программе Вы затронули тему связи народного искусства с язычеством. На мой взгляд, современные народные исполнители очень часто заигрывают с этим. Как Вы считаете, когда человек со сцены несет такие, на мой взгляд, опасные эмоции, это не вредит его творчеству и вообще зрительскому восприятию? Ведь язычество – это дохристианская культура.

– Спасибо! Это очень хороший, очень важный вопрос. Ведь у России есть прошлое, есть настоящее и есть будущее, а искусство призвано соединять их в духе.

– Об этом мы забывать, конечно, не должны!

– Да, это наши корни. Есть даже такой простой афоризм: лежит русский богатырь, и его надо оживить. Как в сказке, есть живая и мертвая вода. Живая вода – это православие, а мертвая вода – это наш фольклор, наше предание. Мне кажется, образно очень хорошо сказано! Без их соединения воскресить эту силу невозможно.

В прошлой передаче мы с Вами разобрали понятия народа и населения, а такие же понятия есть, если перенести их на культуру. Иван Аксаков сказал: «…народ у нас – православный, а публика – почтеннейшая». Таким образом, если ты работаешь на публику, за деньги, то это один путь. Ты идешь в культ, ярко одеваешься и делаешь то, что сегодня модно, то есть, зная это или нет, представляешь собой постмодерн. Даже в язычестве. А если ты несешь жизнь живого духа в слове и мелодии как вершине всего музыкального, то ты поешь уже для православного народа. На самом деле исполнителя делает публика. Это живой организм, как устная традиция: когда я пою, я знаю, кому пою. Сегодня – воину, завтра – ребенку, послезавтра – матери.

– Это очень важное понятие для актера, для музыканта. Ведь многих актеров упрекают в лицедействе, потому что у них такая опасная профессия. А вот если бы они поставили для себя какие-то определенные рамки того, что можно делать на сцене, а что нельзя, тогда, может быть, их бы так и не осуждали. Вот Вы понимаете свое предназначение, свою миссию.

– Все от храма! Если ты в храм не пошел, не утвердился, то это называется «я сам, я сам, я сам». А что такое «я сам» мы сейчас видим: это путь в никуда, это тупик! Святейший Патриарх в 2013 году поднял вопрос о культуре, о постмодерне, о том, что сейчас происходит, но воз и ныне там.

Мы можем много и долго говорить о сложных понятиях, но если сказать просто, то каждый художник, который имеет дар, несет за него ответственность. Дар-то от Бога! Почему-то я, например, родилась с голосом, кто-то полюбил рисование, кто-то – математику. Это дар! А дар – не твой, ты им только распоряжаешься, и за все, что ты делаешь с ним, особенно как художник, ты ответствен. Художник особенно ответствен за то, что он несет людям. Это очень важно!

Звучит песня «Горькая моя Родина», музыка А. Пахмутовой, слова Н. Добронравова, исп. Татьяна Петрова.

– Такой, может быть, немного наивный вопрос: Вы верите в то, что музыка может изменить мир?

– Конечно! Музыка спасет мир. Музыкой мир спасется. Тут вот какая очень важная задача: музыка настолько сильно захватывает человека, что он в нее погружается, и она дает ему огромные силы. Но мы, Россия, сейчас находимся не в своем звуковом пространстве. Куда мы ни зайдем, отовсюду нам навязывают жестокую музыку, жестокий ритм, жестокие смыслы. Музыканты даже говорят, что учишься 15 лет (путь, который проходит музыкант: школа, училище, консерватория) – это уже служение, – а потом вдруг попадаешь на корпоратив. Ты просто начинаешь болеть от того, что слышишь. Потому что ты знаешь скрытые смыслы, о которых даже и говорить не хочется, которые рядом с нами.

Когда-нибудь это все равно кончится. Но мы должны завоевывать свое родное звуковое пространство народной, классической музыки и, как вершины, нашей православной духовной музыки. Это же наша вершина! Это наш путь, наша живая вода. Это наш Третий Рим, который мы все равно обязаны строить, что бы с нами ни было, как бы нам ни было трудно.

– А как меняется зритель на Ваших концертах от начала к концу? Вы обращали внимание на лица, эмоции?

– Да, обращала! Это всегда радость! Просто я сама меняюсь. А когда вижу просветление, слезы, идет и мое очищение. Зрители же себя ведут совершенно естественно: они плачут, смеются, сочувствуют, сопереживают, и то, что я думаю и посеяла в их души, мне возвращается сторицей. И мне стало лучше, и им стало легче. Вот такая радуга-дуга получается.

– Благодаря таким людям, как Вы, страна, может, еще и держится. То есть людям, которые находятся на своем месте и понимают, ради чего они делают свое дело: ради Господа и ради своего народа.

– Спаси Господи!

– Мои слова подкреплены цитатой Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, который говорил, что «творчество народной певицы России Татьяны Юрьевны Петровой отличается высокой духовностью, приверженностью к народным песенным традициям и высочайшим талантом». Что еще добавишь к такой высокой оценке!

Татьяна Юрьевна, я знаю, что помимо концертной, исполнительской деятельности Вы еще преподаете в институте Гнесиных.

– Это как-то незаметно получилось. В этом году моей педагогической деятельности исполнилось 25 лет. Так хотели мои педагоги. Педагоги у меня были удивительные! Первым моим педагогом была Елена Константиновна Гедеванова. В дореволюционное время было принято брать талантливых людей к себе в семью, и она была воспитанницей в семье самого Ипполитова-Иванова, который 13 лет был ректором Московской консерватории. Он сохранил нам консерваторию в самые тяжелые революционные годы. А Елена Константиновна первая открыла народное отделение в училище Ипполитова-Иванова (Государственное музыкально-педагогическое училище имени Ипполитова-Иванова. – Прим. ред). Когда педагогов не стало, она пошла к Сталину, добилась постройки училища имени своего учителя и через несколько лет открыла там народное отделение.

И я у нее училась. У нее учились Людмила Зыкина, Екатерина Шаврина и многие-многие сейчас неизвестные певицы. Но все они делают свое дело в наших губерниях, стали народными, заслуженными артистками. Когда я окончила училище Ипполитова-Иванова, Елена Константиновна буквально взяла меня за руку, повела к замминистра культуры В.В. Кочеткову и сказала: «Вот у меня окончила такая курносая (а мне тогда был 21 год). Ну буквально дура дурой, а учиться негде». Так оно по сути и есть. Я спела ему в кабинете, и он говорит: «Елена Константиновна, открывайте народное отделение в Гнесинке» (Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных. – Прим. ред). Вот так все легко решилось государственными чиновниками, не было препятствий.

Я еще три года проучилась в Гнесинке на экспериментальном отделении сольного народного пения. А потом, когда Елены Константиновны не стало, я немножко замкнулась в себе и не принимала своего нового педагога Нину Константиновну Мешко. Она это поняла и не сразу стала заниматься со мной. В результате мы с ней душа в душу прожили 30 лет. Я занималась у нее до последнего ее вздоха. И вот сейчас, как ее ученица, я очень счастлива, что мне удалось к ее 100-летию – буквально месяц назад – установить памятную доску на дом, где она жила.

– Вы же понимаете, что помимо голоса артист должен иметь богатый духовный мир. Чем напитать души современного поколения? Вы как-то помогаете своим студентам?

– Во-первых, это постоянные занятия. Во-вторых, правильный академичный народный репертуар. В-третьих, все те же общие духовные понятия: любовь к своей истории, к Отечеству и к русскому образу, который первичен. Нина Константиновна Мешко сказала в своей книге «Искусство народного пения», что образ пения – это образ мышления. Как ты мыслишь, так и поешь.

– Получается, что человек неверующий – в принципе плохой артист.

– Трудно ему найти дорогу. А сейчас такое время, что нельзя быть посерединке.

Звучит песня «Лягу я на ветер», музыка и слова Л. Кононовой, исп. Татьяна Петрова.

– Татьяна Юрьевна, я не могу не спросить Вас об одной очень важной странице Вашей творческой деятельности – о гастрольных поездках в горячие точки. Я знаю, что Вы были в Афганистане, в Чечне и в Сербии. Что значат эти поездки лично для Вас?

– Это история нашей страны в то время, в которое я живу. Очень важно быть там, где сражаются наши люди, где идет не только физическая, но и духовная брань. В Афганистане я была четыре раза. Афганистан научил меня петь для людей, которые вот сейчас меня слушают, и вдруг – окна выбиты, и они уходят в бой. Это наполнило меня стойкостью и мужеством. Я вспоминаю Лидию Русланову – певицу, которая пела на четырех войнах! Тогда был один посыл: она как Родина-мать, она должна была утешить воина, уходящего на битву. У меня появилась какая-то стойкость и металл в голосе. Вот что дали мне слушатели, которые были в Афганистане.

В Сербии была война уже другого уровня – христианская. Сколько я тогда всего услышала! Это была такая боль: резали наших братьев-христиан. Мы все это видели, и было очень больно. Добирались очень тяжело, так как летать самолетом было нельзя. Несколько раз мы ездили с Николаем Бурляевым. Сербский народ нас очень ждал, чувствовалось, что наш приезд – утешение, подкрепление для сербов; так что это, конечно, был для меня большой подарок.

А в Чечне была удивительная команда. Мы, когда ехали, даже шутили, что если сейчас вдруг в самолет попадут, то не станет всего Союза писателей, потому что с нами летели и Валентин Распутин, и Владимир Крупин, и Юрий Бондарев, и Юрий Кузнецов, и Юрий Лощиц. С нами были и члены Союза писателей, и общественные деятели.

Вячеслав Михайлович Клыков вез с собой икону Божией Матери «Державная» – это новая икона, с которой он долгие годы проходил крестные ходы (они стали теперь частью традиции в Русской Православной Церкви на День славянской письменности культуры). И тут случилось чудо: икона стояла прикрытая полотняным покровом – и вдруг замироточила прямо в самолете. Это надо было видеть! Там не все были верующими. А это был такой знак!

– После такого, наверное, кто был неверующим, должен стать верующим.

– Да! Ведь мужчины, когда это видят, принимают все по-настоящему, не чувственно. Для них это уже знак, уже погружение в истинную вечность. Это дорогого стоит: видеть, как наши мужчины смотрели на чудо, как они прозревали духовно.

– Удивительно видеть в жизни такой знак!

Звучит песня «Прощание славянки», музыка В. Агалкина, слова А. Мингалева, исп. Татьяна Петрова.

– Наступили праздники: Рождество Христово, Новый год. В заключение нашей программы я хотел попросить Вас поздравить всех наших телезрителей с этими праздниками и пожелать, наверное, самого главного – мирного неба. Это мы возвращаемся после темы войны к миру.

– Конечно! Дело в том, что способность русского человека смеяться во время тяжелой минуты жизни как раз и говорит о силе его духа. Ведь у нас же была целая традиция. А как же? Если взять корень слов «смех» и «смеяться», то видно, что только смелый человек может смеяться. Смех, а не уныние – это большой помощник нашей душе.

– Наша сила!

– Да, и наш характер. Только русские могут смеяться даже тогда, когда хочется плакать. Смех сквозь слезы – это наше!

– Татьяна Юрьевна, я хотел бы от всех нас, от телезрителей телеканала «Союз», поблагодарить Вас за эту встречу. Мы подготовили Вам небольшой подарок. Мы хотим Вам подарить икону Рождества Христова с частичкой палестинской земли. Мы желаем Вам крепкого здоровья, продолжайте нас поить живой водой Ваших песен, и храни Вас Господь! Спасибо Вам большое!

– Спаси Господи! А у меня для Вас тоже есть небольшой знак внимания: это Нил Столобенский. Эту фигурку сделал монах лет 30 назад. Я взяла несколько его фигурок, когда была у него. Пусть эта фигурка остается у Вас как символ стояния в вере.

– Спасибо!

Автор и ведущий Александр Крузе

Записала Таисия Зыкова