Беседы с батюшкой. Катехизация: история и современность

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма Феодоровской иконы Божией Матери в память 300-летия Дома Романовых, проректор по учебной работе и заведующий кафедрой церковно-практических дисциплин Санкт-Петербургской православной духовной академии протоиерей Владимир Хулап.

– Сегодня тема нашей программы – «Катехизация: история и современность». Вопрос о катехизации актуален давно, люди учатся на катехизаторских курсах, само слово прочно вошло и в нашу жизнь, и в церковный лексикон. Существуют епархиальные курсы, появляются катехизаторы на приходах, где также открываются курсы. В связи с этим интересно поговорить об истории катехизации, о том, что мы можем из нее почерпнуть и использовать сегодня в нашей практической деятельности. Для того чтобы начать разговор, хотелось бы сначала дать определение тому, что такое катехизация.

– Само слово «катехизация» греческое и буквально означает «устное научение». Возникает оно в эпоху ранней Церкви, когда, конечно, еще не было современных средств массовой информации – ни телевидения, ни радио, ни Интернета, а книги были очень редкие и дорогие, их нужно было переписывать. Далеко не все подданные империи умели читать, поэтому речь шла об опыте устной передачи веры от апостолов их слушателям, иудеям и язычникам, а затем уже от глав общин, епископов, пресвитеров, тем, кто хотел присоединиться к Христовой Церкви. Самый главный аспект – это обращение Благой вести к тем, кто пока еще не принадлежит христианской Церкви, чтобы научить их основам христианства и сделать их вхождение в христианскую Церковь более деятельным и эффективным.

– Что касается истории катехизации, насколько актуально сегодня ее изучение и что мы можем для себя открыть, почерпнуть из нее? Конечно, это вопрос на целую передачу, но скажите в первую очередь об актуальности обращения к истории катехизации.

– Мы говорим, что Православная Церковь – это Церковь Предания, Церковь святых отцов. И если мы посмотрим на христианские тексты доникейской эпохи, до того как христианство становится государственной религией в IV веке, и после этого, то мы увидим, что тема катехизации занимает в христианской литературе, у святых отцов очень важное место. От некоторых христианских авторов, особенно IV века, до нас дошли целые так называемые огласительные поучения. Например, беседы святого Кирилла, которые святитель сам проводил с оглашаемыми – теми, кто готовился к крещению. То есть он был епископ, архиерей, но тем не менее не рассматривал дело катехизации как нечто второстепенное, неважное и т.д. Наоборот, он сам стремился к тому, чтобы научить и наставить тех, кто желает принять Святое Крещение и вступить в христианскую Церковь.

В описании западной паломницей Эгерией богослужения в Иерусалиме говорится, что в Великом посту каждый день около трех часов епископ осуществлял устное научение катехуменов, или оглашаемых. Поэтому, говоря об истории катехизации, важно подчеркнуть, что нынешнее возрождение системы катехизации – это не что-то новое, не какое-то нововведение. Хотя многие именно так ее и воспринимают: весь советский период и все девяностые годы жили без катехизации, и вроде бы все было нормально, а теперь какие-то огласительные, катехизационные беседы. Считаю, что это может и смущать тех, кто приходит креститься, и даже иногда вызывать некое недовольство, может быть, и среди каких-то приходских сотрудников. Или, может быть, не все священники прямо рвутся проводить эту катехизацию, но тем не менее она является неотъемлемым опытом истории нашей Церкви. Если мы говорим о том, что мы Православная Церковь, то это Церковь, которая практиковала катехизацию фактически с момента своего основания.

– Говоря о первостепенной задаче катехизации первых веков христианства, можно ли сказать, что в это время была какая-то своя важная задача, или необходимость подготовки человека к крещению оформлялась постепенно?

– Если мы посмотрим на самые главные в этом отношении слова Христа, то Спаситель говорит: идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф. 28, 19). Поэтому в идеале научение – по крайней мере, в случае крещения взрослого человека – должно предшествовать принятию таинства Крещения. И потому Ранняя Церковь рассматривала свою катехизационную деятельность и вообще деятельность проповеди именно как выполнение этой заповеди Христа, как попытку создать какие-то формы или сделать так, чтобы крещение не было каким-то магическим обрядом, суеверием и так далее.

Если мы посмотрим на Книгу деяний апостольских, то увидим, что нередко крещение происходит очень быстро и спонтанно. Например, в случае с сотником Корнилием или эфиопским евнухом звучит какая-то проповедь, они принимают веру, и затем апостол их сразу крестит. Именно на эти моменты иногда ссылаются, говоря о том, что катехизация не нужна и если человек пришел в храм, можно его сразу крестить.

Но если мы посмотрим на Древнюю Церковь, то, конечно, ситуация в ней была совершенно иная, общество было совершенно другим. Ранняя Церковь обращала свою миссию, свое слово, к иудеям, то есть к тем, у кого было Пятикнижие, пророки, были уже книги Ветхого Завета, в то время как многих книг Нового Завета еще просто не существовало. То есть это были люди, которые верили в Единого Бога, ожидали Мессию, молились, были обрезаны, включены в богослужебный круг праздников ветхозаветной Церкви и так далее. Потому эта миссия, конечно, во многом была уже подготовлена: нужно было объяснить, что те или иные ветхозаветные пророчества исполнились в Иисусе Христе. И поэтому, если посмотреть на миссионерскую стратегию апостолов, то мы видим: первое, что делает апостол Павел, – он приходит в синагогу, читает там ветхозаветный текст и истолковывает его в новом христианском прочтении, в свете смерти и Воскресения Христа.

Что касается язычников, они не были атеистами или агностиками в сегодняшнем смысле слова, но имели культ языческих божеств, верили, что мир сотворен, что им правят какие-то божества или божество. Поэтому, говоря с этим миром, христианству нужно было просто доказать или показать ложность такого многобожия и сказать о том, что Бог явился в Иисусе Христе и тем самым предложил человеку путь спасения, к которому язычники тоже осознанно или неосознанно стремились.

Если мы посмотрим на более позднюю ситуацию, то увидим, что эта структура раннецерковной подготовки к крещению постепенно начинает меняться, потому что период I – начала II века – это очень живое ожидание скорого пришествия Христа. То есть молодая Церковь очень быстро, активно распространяется, но она верит и ожидает, что Господь вот-вот придет, поэтому не создает еще каких-то сложных схем. Задача апостолов – охватить как можно большее количество городов, стран, сделать так, чтобы Евангелие было проповедано по всему миру, в рамках той ойкумены, империи, как ее понимало общество I века.

Затем ситуация меняется, стабилизируется, Церковь начинает создавать свои очень четкие и структурно экклезиологические, отграниченные от остального мира общины, и в эти общины уже нужно войти. И вот здесь ситуация меняется: во II, особенно в III веке мы уже видим, что для того чтобы стать членом христианской общины, нельзя просто прийти с улицы, сказать: я хочу быть христианином – и тебя сразу окрестят. Возникает уже многоступенчатая, сложно разработанная система подготовки человека к крещению, призванная к тому, чтобы крещение принесло реально ощутимые плоды в жизни человека, чтобы оно не было просто формальностью. С другой стороны, в том числе это была защитная реакция молодой христианской Церкви на окружающий мир. Что это за человек, который приходит в церковь? Нужно проверить серьезность его намерений. В ту эпоху Церковь подвергалась гонениям, и поэтому был большой риск того, что человек придет, станет христианином, а через несколько дней от христианства просто отречется. Поэтому и нужна была та особая система, которая возникла во II и особенно в III веке.

– Действительно важно, что и иудеи, и язычники были верующими людьми, так как у них был фундамент, а тем, кто приходил впоследствии и просил о крещении, нужно было понять, что вера уже есть. Если говорить о периодизации... Вы сейчас сказали, что сначала ситуация была одной, потом она некоторым образом изменилась, то есть при апостолах было так, далее – несколько иначе, и потом, с IV века, после того как христианство перестало быть гонимым, ситуация с катехизацией тоже некоторым образом меняется. Вопрос: можно ли разделить историю катехизации на периоды и рассматривать ее такими этапами?

– Наверное, это деление условное, но тем не менее оно возможно. Первый период – это период живой, яркой апостольской проповеди, которая предполагает, что уверовавший человек сразу крестится. Затем это уже система создания структур. Если посмотреть на III век, то к крещению могли готовить в течение двух-трех лет, то есть это уже очень длительный период подготовки, очень серьезный, очень тщательный. В IV веке, как Вы сказали, ситуация еще раз меняется: общество становится христианским, но нередко формально христианским. И поэтому, если посмотреть на тексты христианских авторов IV века, видно, что они постоянно обращают внимание катехуменов на то, что нельзя креститься по каким-то мотивам, не соответствующим смыслу этого таинства. В то время было достаточно стать катехуменом, то есть крещение пока не принимать, и многие были катехуменами на протяжении всей своей жизни, принимая крещение только на смертном одре, считая, что крещение за несколько дней или часов перед смертью очищает человека и он входит в Царство Небесное совершенно безгрешным.

Говоря о таких взглядах, христианские авторы как раз указывают на то, что нельзя принимать крещение или стремиться к нему, если человек, например, хочет сделать карьеру. То есть в то время христиане получили очень большой общественный кредит доверия, поэтому, чтобы продвигаться по служебной лестнице, нужно было быть христианином или катехуменом. Чтобы заключить брак с христианской девушкой, тоже нужно было стать христианином через крещение или хотя бы катехуменом. Поэтому у святого Кирилла Александрийского и других авторов той эпохи мы видим многочисленные предостережения, посвященные тому, чтобы человек хорошо подумал о том, что он делает, и осознал важность этого таинства.

В IV веке ситуация кардинально меняется еще в одном отношении: трехлетний период очень серьезной, интенсивной подготовки сжимается до сорока дней, то есть до периода Великого поста перед Пасхой. Поскольку крещение в Древней Церкви совершалось прежде всего на Пасху (в другие большие праздники тоже, но Пасха была все-таки центральным днем, точнее ночью, совершения крещений в христианской общине). Эти сорок дней поста были периодом, когда катехумены, которые могли быть таковыми на протяжении многих лет или месяцев, записывали свои имена. Был специальный обряд записи имен тех, кто желает принять крещение в ближайший праздник Пасхи, и в течение сорока дней проходили очень серьезные, интенсивные научения.

Если мы посмотрим на наше богослужение, мы увидим в нем остатки этой византийской практики: например, после Крестопоклонной недели на литургии Преждеосвященных Даров начинают читаться особые прошения о «иже ко просвещению», то есть о тех, кто готовится к просвещению. А «просвещение» – это святоотеческий термин, который и означает крещение. Соответственно, это особая молитва Церкви об этих людях, да и крест выносили в том числе для того, чтобы к нему могли приложиться катехумены. В это время над ними читали особые молитвы, так называемые экзорцизмы, – молитвы о том, чтобы человека, который всю свою жизнь находился во власти тьмы (поскольку он не принадлежит Христу, то принадлежит царству князя мира сего), Господь сподобил выйти из этого царства и перейти в Царство Христа, и так далее. И наши ветхозаветные чтения во время великопостного богослужения – это, вероятнее всего, тоже остаток тех бесед на какие-то отдельные, избранные части Священного Писания, которые предлагались оглашаемым для того, чтобы они приготовились к празднику Пасхи.

И затем ситуация меняется еще раз. V–VI века – это уже время детского крещения. Империя воцерковилась, стала христианской, что, по сути, делает невозможным или ненужным оглашение, хотя, например, на Востоке тем не менее довольно долго продолжалась практика, когда и детей крестили только в возрасте трех-четырех лет, когда, по слову некоторых святых отцов, они уже могут понимать какие-то начатки сакраментальной, таинственной жизни Церкви.

Конечно, в рамках Российской империи такой проблемы не было, то есть катехизация, оглашение были нужны только в рамках миссии, когда обращались к каким-то другим народам, когда православие проповедовали людям, которые не были с ним знакомы. А в целом вся среда была христианской. Поэтому когда ребенок рождался, его сразу крестили, и он естественным образом возрастал в этой среде.

Но в советский период ситуация изменилась: любая проповедь была запрещена, да и Священное Писание было практически невозможно достать. И поэтому конец 80-х – начало 90-х стал периодом своего рода второго Крещения Руси, как его иногда называют. В храмы пришли очень многие люди, которые приняли крещение. Но вопрос о том, насколько это крещение действительно изменило их жизнь, насколько оно стало для них новым рождением и насколько начало творить из их ветхого Адама нового человека во Иисусе Христе, конечно, остается открытым. Поэтому сейчас, когда взрослые люди приходят креститься сами либо крестить своего ребенка, священник (который, надеюсь, очень ответственно относится к этому таинству) обязательно проведет с человеком или родителями ребенка определенные беседы; более того, этого сейчас требует и священноначалие в качестве обязательного условия допуска к крещению. Чтобы не получилось так, что чинопоследование мы совершили, а в следующий раз увидим этого человека уже либо на венчании, либо на отпевании.

– У нас как раз вопрос телезрительницы, касающийся нашего разговора о современности: «Почему не в каждом храме проходит катехизация? От чего это зависит?»

– Конечно, ситуация на каждом приходе разная. Одно дело – большой приход в центре какого-то мегаполиса и другое – маленький деревенский приход, где, может быть, совершается всего несколько крещений в год, поэтому и форма беседы может быть разной. Это могут быть какие-то разовые беседы непосредственно перед крещением. Вместе с тем есть храмы, где катехизация представляет собой действительно очень большой, глубокий, разработанный процесс, где это не просто одна-две или даже три-пять бесед. Есть храмы, в том числе и в Санкт-Петербурге, где катехизация начинается, например, в сентябре-октябре и заканчивается на Пасху. Причем это такая серьезная катехизация, когда с оглашаемыми – при этом в группе могут быть как те, кто еще не крещены, так и те, кто крещены, но не имеют никакой живой связи с Церковью, не живут церковной жизнью, – каждую неделю приходят какие-то огласительные беседы, с ними беседуют священники, катехизаторы и так далее.

Действительно, стать христианином – это не просто щелкнуть тумблером: был человек язычником и тут же стал христианином. Это очень долгий процесс, для этого нужно время. И, как мы уже сказали, Древняя Церковь полагала, что для этого нужно целых два-три года (конечно, для взрослого человека). Поэтому при желании пройти катехизацию человек, проживающий в достаточно большом городе, всегда может найти такую возможность.

Сейчас священноначалие говорит нам о том, что хотя бы две беседы перед крещением должны быть неким минимумом. Хотя и здесь, конечно, нужно принимать во внимание самые разные, конкретные условия человека. Если это мама с новорожденным ребенком, все мысли и чувства которой обращены на этого нового члена семьи, мы не можем в обязательном порядке требовать, чтобы она в течение полугода или года каждую неделю посещала катехизационные занятия. Поэтому, наверное, подход в разных приходах все-таки ситуативный. К сожалению, нередко именно приходящие к крещению не хотят проходить огласительные беседы, поскольку у многих наших соотечественников сформировался образ церкви как некоего духовного супермаркета, куда можно прийти, заплатить деньги и получить то, что человек хочет. Поэтому бывает так, что когда людям предлагают пройти катехизацию хотя бы в виде нескольких подготовительных бесед или хотя бы прочитать Евангелие, хоть самое короткое – Евангелие от Марка, или какую-нибудь вводную катехизическую литературу, они нередко реагируют резко отрицательно, говорят: «У нас нет времени, мы заняты, мы платим (или даем пожертвование) за крещение, почему мы должны еще что-то здесь выслушивать?» Это показывает совершенно неправильное отношение наших современников к этому таинству и, наверное, вместе с тем и к Церкви.

Конечно, отказывать в крещении мы не можем и не должны, но вместе с тем должны понимать, что если священник совершает таинство Крещения, то он берет на себя ответственность перед Богом в вечности за этих людей. Конечно, существуют крестные, но тот институт крестных, который мы видим в Древней Церкви, состоял из людей, которые приводили крещаемых в общину и затем на протяжении нескольких лет сопровождали на пути их вхождения в Церковь. Сейчас и крестные, к сожалению, – это люди, которые сами практически ничего не знают о христианстве. Как можно научить ребенка тому, чего не знаешь сам? Как можно приучить растущего ребенка к богослужебной, евхаристической жизни Церкви, если ты сам не исповедуешься и не причащаешься?

Поэтому как раз в рамках катехизационных бесед можно и нужно, как мне кажется, выявить причины, мотивацию того, почему люди приходят к крещению. Может быть, надо что-то подправить или сказать, что они приходят по каким-то неправильным мотивам. И в этом случае, если у пастыря есть необходимый такт, необходимая духовная мудрость, такая катехизация, независимо от того, сколько она длится (от нескольких бесед до нескольких месяцев), я надеюсь, достигнет своей цели и человек станет членом общины.

То есть Крещение – это не просто обряд, не только таинство, но Крещение – это вхождение в Церковь. Подразумевается, что после Крещения, Миропомазания и первого Причастия человек должен стать членом Церкви, поэтому катехизация – это не самоцель. Информации сейчас очень много, достаточно войти в любой поисковик, и можно найти в Интернете и Священное Писание, и самые разные сайты, и так далее. Наверное, проблема, скорее, в том, что в этой информации уже легко запутаться. И в рамках таких катехизационных бесед священник должен индивидуально подойти к каждому человеку и постараться сделать так, чтобы крещение стало личной встречей с Христом, которая, пусть и постепенно, но начнет менять жизнь человека и его семьи.

– Вопрос того, кто серьезно подходит к катехизации, человека, который ее проходит, либо того, кто ею занимается, – это вопрос об источниках. Поскольку наша тема – «История и современность», мы можем обратиться к источникам и, во-первых, узнать, как проходила катехизация в Древней Церкви в первые века, а во-вторых, открыть для себя что-то новое – удивительный мир первых веков, того, как тогда мыслили люди, как осуществлялось это научение в вере. Поэтому, если можно, назовите какие-то основные источники, с которыми обязательно нужно ознакомиться.

– Если говорить об истории, мы видим, что уже первый новозаветный текст «Дидахе», или «Учение двенадцати апостолов» (документ конца I – начала II века), его первые шесть глав, то есть практически половина всей книги, содержат первый христианский катехизис – так называемое учение о двух путях: пути жизни и пути смерти. Это больше этическое наставление, нежели догматическое. И действительно, если мы посмотрим на первые века, то увидим, что задачей раннехристианской Церкви чаще всего было именно научить людей жить по-христиански. Не просто дать им какой-то набор знаний и формул, не просто выучить молитву «Отче наш» или Символ веры, но научить человека реализовывать Евангелие в повседневности. Поэтому в «Дидахе» указаны два этих пути, которые противопоставляются друг другу, это еще ветхозаветная идея о том, что Бог говорит Израилю: «Я предлагаю тебе жизнь и смерть, выбери жизнь». А чтобы выбрать жизнь, нужно жить именно таким образом.

Характерно, что в Древней Церкви (III–IV века) сам допуск к крещению нередко осуществлялся на основании того, изменилась жизнь человека или нет. И мы видим, что такой предкрещальный экзамен, который проводил епископ, чаще всего заключался в том, смог ли человек отказаться от каких-то действительно серьезных грехов в своей жизни и помогал ли он вдовам, сиротам, нуждающимся и так далее, то есть живет ли он по-христиански. Если он начал жить по-христиански, тогда, как говорит Тертуллиан, крещение становится печатью веры. То есть вера уже живет, реализуется в жизни, и крещение как бы запечатлевает это изменение в жизни человека.

Если посмотреть на чуть более позднее время, на IV век, то мы видим многочисленные катехизические беседы: у святого Кирилла Иерусалимского, у блаженного Августина, у разных авторов Востока и Запада. Но интересно, что эти беседы или введения к ним тоже ситуативные. Например, тот же блаженный Августин призывает, прежде чем вести беседу с конкретным человеком или с группой людей, понять, какое у него образование, какова его жизненная ситуация и так далее, и потом уже подстраивать катехизический материал под конкретные нужды этого человека.

Конечно, вряд ли мы можем сейчас просто взять тексты IV века и без какой-то адаптации предложить их современному человеку, потому что нередко они начинаются именно с полемики с многобожием, с язычеством. Наверное, для современного человека вопрос нужно было бы поставить по-другому: в чем смысл жизни, Кто такой Бог, что такое Церковь и так далее. Поскольку общество и ситуация совершенно другие, эти риторические памятники очень интересны, их можно и нужно изучать, но, как мне кажется, также есть очень большой запрос в современном катехизисе.

У нас есть известный катехизис святителя Филарета, митрополита Московского, но сейчас в Русской Православной Церкви специальной комиссией (или в рамках Синодальной библейской богословской комиссии) разрабатывается текст нового катехизиса. Это будет объемный и серьезный труд, в рамках которого приходящий к крещению человек сможет ознакомиться не только с основами христианства, но и с какими-то отдельными аспектами его вероучения. Взяв эту книгу, человек сможет понять, чему учит Церковь Христова, и попытаться приложить это к своей жизни, понять, согласен он с этим или нет. И если согласен, тогда крещение действительно станет печатью его веры. Он узнал о христианской вере, поверил – и тогда принимает это таинство уже совершенно осознанно. Или может быть наоборот: если он был крещен в младенческом, несознательном возрасте, то он, соответственно, также приходит в церковь, проходит некую подготовку, беседы и уже осознанно приступает к первой исповеди и первому Причастию как к источнику живой, личной, сознательной встречи с Богом и Церковью.

– Император Константин принял крещение в конце своей жизни, в период его правления так бывало довольно часто: человек готовился к тому, чтобы стать христианином. Почему так было? Ведь и сегодня люди говорят: пусть ребенок вырастет и сам решит, нужно ему это или нет. Император Константин сделал такой выбор, хотя, в общем-то, жил по-христиански уже задолго до принятия крещения.

– У Вашего вопроса, наверное, две составляющие. Прежде всего, языческий мир, конечно, был поражен высотой христианства, многие люди понимали, что реализовать призывы Нагорной проповеди в повседневной жизни непросто, поэтому многие откладывали крещение, пытаясь как бы усидеть на двух стульях. Блаженный Августин говорит, что в Северной Африке в его время даже была поговорка: «Оставьте его, пусть грешит, он пока еще катехумен». То есть младенец становился катехуменом сразу после рождения и мог ожидать принятия крещения на протяжении многих и многих лет. Возникло даже такое понятие, как клиническое крещение. «Клиния» – это «кровать», то есть эти люди принимали крещение на смертном одре, в момент тяжелой болезни. Интересно, что если они выздоравливали, то канонические правила запрещали таким людям принятие священного сана, показывая, что, если ты хочешь быть пастырем, нужно было реализовывать христианство, пока у тебя было время, силы, здоровье и не откладывать все это по таким, может быть, полусуеверным взглядам на конец своей жизни.

Мы видим, что иногда ситуации бывали очень драматичными. У святого Амвросия Медиоланского есть проповедь, из которой мы видим, что в его церкви в Милане был обычай на праздник Богоявления приглашать желающих принять крещение на Пасху записать свои имена. И вот проходит уже несколько недель или месяцев после праздника Богоявления, и святитель Амвросий Медиоланский толкует повествование из Евангелия от Луки о чудесном улове рыбы, где ученики всю ночь ловили и ничего не поймали. И он говорит, что «закинул сеть» на праздник Богоявления, то есть пригласил креститься, но ни один человек не записался, то есть все катехумены, но особого желания принять крещение нет.

То же самое было и с детьми. Мать блаженного Августина Моника, очень воцерковленная, верующая женщина, своего ребенка не крестила. Один раз она попыталась крестить его, когда он был в лихорадке, но, пока посылали за священником, лихорадка прошла, и он так и не был крещен. С другой стороны, мы видим, что такой подход дал нам очень ярких авторов IV века, святителей, например, святого Иоанна Златоуста, святого Василия Великого, блаженного Августина. Все эти люди были крещены в сознательном возрасте. Хотя они родились в христианских семьях, крещение в сознательном возрасте стало для них началом действительно ревностной жизни с Христом, привело их к монашеству, к служению в священном сане и так далее.

Что касается крещения детей, обществу той эпохи был чужд наш индивидуалистический взгляд – «пусть ребенок сам выберет». В древности ребенок все-таки воспринимался как часть семьи, и поэтому, если семья была христианской, было непредставимо, что кто-то из членов семьи не христианин. Так было до IV века и особенно после; IV век с его крещением на смертном одре – это, скорее исключение. Уже в Книге деяний говорится, что апостолы крестят весь дом, и если некто крестился, то с ним крестился и весь дом. Дом – это все домочадцы: и жена, и дети, и рабы, и слуги, если это большой дом. То есть религия была совместным делом, дом был малой церковью. Было непредставимо, чтобы все причащались, а ребенок не причащался.

Поэтому, говоря о крещении детей, сегодня тоже важно понять, зачем родители это делают и что за этим стоит. Иногда крестят даже из каких-то таких суеверных взглядов: чтобы ребенок меньше болел или лучше спал, и так далее. Но иногда именно крещение ребенка становится поводом для воцерковления родителей, то есть они приходят в храм с этой конкретной просьбой, а потом, глядишь, и сами начинают постепенно воцерковляться. Поэтому крещение ребенка – это, конечно, не автоматическое его спасение или стопроцентное христианство, Церковь крестит детей по вере родителей. Поэтому вопрос должен быть: «А во что верят родители, во что верят крестные и восприемники?» Если у них есть вера Православной Церкви, тогда возрастание ребенка будет совершаться с большей вероятностью. Если этого нет, опять же в ходе беседы со священником, думаю, можно и нужно выявить истинные причины желания окрестить ребенка и при необходимости каким-то образом скорректировать их, для того чтобы таинство было во благо, поскольку каждое таинство можно принять и во спасение, и в осуждение.

Человек должен реализовать таинство: ту благодать, тот залог духа, который он получает в своем сердце, он должен личностно развить, когда подрастет, если крещен ребенком, или, если это взрослый человек, после крещения. Но тот дар Божий, который получен в крещении, должен стать частичкой моей жизни, должен преобразить ее, должен приблизить меня ко Христу, только в этом случае можно сказать, что человек действительно принял таинство, которое преображает и исцеляет всю его жизнь.

– Вопрос о терминологии, поскольку даже у людей церковных иной раз возникает путаница. Есть три понятия, в общем-то, близких друг другу: оглашение, катехизация и миссионерство. Возможно, Вам доводилось встречаться с тем, что периодически люди путаются в этих понятиях, наделяя одно понятие свойствами других, и так далее. Чем они отличаются друг от друга в наших сегодняшних реалиях?

– Собственно, «оглашение» – это калька с греческого слова «катехизация», означающего оглашение через голос, то есть когда наставление получают через голос учителя. Поэтому филологически эти слова тесно связаны друг с другом. Что же касается миссии, можно посмотреть на вторую главу Книги деяний, когда в день Пятидесятницы апостол Петр обращается к иудеям и произносит очень яркую, живую миссионерскую проповедь, на которую часть слушателей откликается и говорит: «Что же нам делать?» И Петр отвечает, что им необходимо креститься, принять Святой Дух и так далее. Поэтому миссионерство – это первая ступень «забрасывания сети» в окружающий языческий, нехристианский мир, а катехизация, или оглашение, – это уже работа с теми людьми, которые на этот первый призыв откликнулись и действительно хотят уже больше узнать о Церкви, стать сознательными членами христианской общины. Поэтому миссия – это, прежде всего, работа вне стен храма, а катехизация – это то, что происходит внутри него.

Просто сейчас под катехизацией мы понимаем и просветительскую работу с теми людьми, которые уже были крещены. Поскольку за последние двадцать пять лет мы крестили уже очень много соотечественников, и эти люди тем или иным образом хотя бы несколько раз в жизни соприкасались с церковью: в момент своего крещения или когда приходили поставить свечку, если в их жизни были какие-то скорби или радости. Поэтому работа с такими людьми – это уже катехизация, направленная не только и не столько на крещение, сколько на то, чтобы актуализировать их крещение. Формально они христиане, но на самом деле от церкви они, к сожалению, очень и очень далеко.

Катехизация в таком понимании означает, что мы, в качестве Церкви как любящей матери, заботимся обо всех наших детях. Все эти люди являются нашими чадами, поэтому на приходе нужно создать какую-то среду, а с разными группами можно и нужно работать по-разному: и с молодежью, и с семьями, с пожилыми людьми и с инвалидами. Поэтому я бы сказал, что вся нелитургическая жизнь Церкви (но и сама литургическая жизнь, наши богослужебные тексты – это очень глубокий источник христианского вероучения) может рассматриваться как катехизация человека, как его научение, как приглашение к диалогу и как попытка помочь ему прожить жизнь по-настоящему. А настоящая жизнь, жизнь во всей ее полноте, – это жизнь по заповедям Христа, только в этом случае человек достигает истинного счастья и истинной радости.

– Благодарю Вас за разъяснение. Мы не так много поговорили о практиках, не затронули их современность. Конечно, храм Феодоровской иконы Божьей Матери, в котором Вы служите, имеет богатый, очень интересный опыт катехизации. И кто бывает в Петербурге и имеет возможность прийти в Феодоровский собор, могут ознакомиться и с храмом, и с теми способами катехизации, той деятельностью, которая в нем осуществляется. И конечно, можно ознакомиться с Вашими статьями об истории катехизации, которые доступны в Интернете, в них можно прочитать то, о чем мы не сказали сегодня. У нас есть время для пожелания нашим телезрителям.

– Наверное, хотелось бы пожелать сознательного отношения к христианству всем тем, кто называет себя христианами. Сознательного не в рациональном плане, не в плане того, что сейчас общество очень часто желает разложить Евангелие или христианское вероучение на кусочки, выбрать для себя то, что подходит, а все остальное отвергнуть как устаревшее или несовременное. Но если мы будем действительно сознательно относиться к призыву Христа, если каждый будет осознавать, что получил прощение грехов, получил дар Святого Духа в таинстве Крещения, Миропомазания, и в каждом из нас живет этот источник Божественной силы; если будем понимать, что каждый из нас через Святое Крещение является сыном или дочерью Бога, что, как говорят наши богослужебные книги, наши имена уже вписаны в Книгу Жизни (пусть и потенциально), то, мне кажется, жизнь предстанет в уже совершенно другом измерении. Тогда наш Символ веры, который читался во время таинства Крещения и который мы читаем или поем за каждой Божественной литургией, будет напоминанием о том моменте, когда мы, либо, если крещение произошло во младенчестве, наши восприемники давали эти обеты Христу – обещание жить по Евангелию, по-христиански.

И тогда никакие внешние шумы, внешние помехи, которые пытаются сбить нас с этого пути, не будут достаточно сильны для того, чтобы мы отошли куда-то в сторону, поскольку в момент крещения каждому из нас был дан вектор, направление. Это направление уже заложено, по нему прошел Богочеловек, Который пережил все самые сложные моменты этого пути вплоть до крестной смерти, закончившейся не поражением, а победой и Воскресением. Поэтому Спаситель и приглашает каждого из нас пойти вместе с Ним по пути христианской жизни, разделяя с Ним и радости, и горести.

Ведущий Михаил Проходцев

Записала Елена Кузоро