Беседы с батюшкой. С прот. Дмитрием Смирновым

В московской студии телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, г. Москва.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Здравствуйте, дорогие наши зрители и слушатели! Поздравляю всех с праздником Входа Господня в Иерусалим и началом Страстной седмицы.

– Вопрос: «Господь говорит: любите врагов ваших. А я не могу никого назвать своим врагом. Если кто-то меня раздражает или я кого-то, стараюсь помолиться и восстановить мирные отношения. А если невозможно, – отойти и не навязываться. Скажите, может ли у человека не быть врагов? Или я неправильно понимаю, кто такие враги?»

– Временами – может быть. А когда человек созреет к тому, чтобы сдать очень важный экзамен на христианство, тогда появятся и враги.

– То есть Господь подает человеку в меру его возможностей.

– Да, конечно.

– Как у ребенка: вроде он и обижается, но нельзя назвать врагами тех людей, которые его обижают; это скорее минутные обидчики. Но если человек не видит вокруг себя врагов, это значит, он просто духовно не готов к этому?

– Ну, можно и так сказать, если так нравится. Просто Господь дает возможность человеку проявить себя по-христиански в ту меру, на которую человек способен. Например, человек максимум может потерпеть пятнадцать минут ожидание автобуса на остановке, и Господь ему не дает двадцать минут терпеть.

– Но многие люди и через пять минут уже начинают раздражаться, гневаться, ругаться. Это значит...

– Значит, совсем больной человек. Был такой случай в древности, где-то между VI–VIII веками. Приходят к старцу молодые монахи и спрашивают: «Как нам спастись?» Он им говорит: «Когда ударят в правую щеку, подставь другую». Они говорят: «Мы так пока еще не можем». – «Ну, тогда, когда ударят в правую, не кричи, не обвиняй, не проси справедливости». – «Нет, пожалуй, мы и этого не можем». – «Хорошо. Когда ударят в правую, хотя бы не лезь в драку».  – «И этого не можем». Он позвал послушника и говорит: «Покорми их, они больные». Это подлинный случай, описанный. Поэтому, как говорили у нас в детском саду: на больных не обижаются.

– Человек считает, что Господь дал ему сверх меры.

– Человек может считать что угодно. Мы говорим от святоотеческого Предания и Евангелия. А человек считает, что Бог должен так, Бог должен этак. Человек сердится на Бога, ропщет. Некоторые вообще говорят, что Бога нет. А другие говорят, что Он несправедлив. У человека много всяких счетов, все они, слава Богу, не вечны; на Страшном Суде все эти счеты быстро кончаются.

– Вопрос: «В Деяниях святых апостолов при путешествиях есть такие моменты, где сказано, что Дух не допускал их в определенные города. Как это понять, что Дух не допускал их? Почему?»

– Считал, ситуация в этом городе такова, что эти люди, которые имели от Бога некоторые послушания, не смогли бы с этим справиться и им туда не надо входить. А как это сообщалось – такие детали просто не объясняются.

– И напротив, Дух возвещает апостолу Павлу не ходить, а он идет.

– Такое тоже возможно. Но это взаимоотношения апостола Павла с Духом Святым. Это же удел совсем других людей. Например, какой-то юноша, постояв пятнадцать минут на остановке, рассердившись на автобус, пошел в спортзал. А там здоровый парень поднимает штангу весом 180 кг. Он подходит к ней, и сразу у него возникает проблема в позвоночнике. Поэтому каждому – свое, и всему свое время. Тут нужны определенные качества, определенная подготовка, много всего.

– Вопрос: «Почему не следует что-то себе представлять, воображать во время молитвы? Чем это вредно?»

– Потому что этим может воспользоваться дьявол и отвлечь человека от Бога, внушить ему всякие мысли. Очень многие люди, по природе своей религиозные, могут попасть в лапы экстремистов, которые как дважды два четыре, на примере двух строк из Писания, могут человеку объяснить: «Дорогой, ты неправильно живешь, людей-то надо убивать. А самое замечательное в твоей жизни – это покончить собой. Ты взрываешь себя, взрываешь людей, которые Богу не верны, и это – самое благо». Потом, когда человек оказывается в аду, вопрошает: «Как же так?..» Вот так вот. Потому что не тому поверил.

И вот воображение на молитве очень этому способствует; древние монахи еще с тех самых пор, давно это заметили. Живет человек, молится, вдруг сходит с ума и бросается с горы. Потому что ему бес внушает: «Все, ты спасся. Почитай о пророке Илии, за которым пришла колесница. Вот она сейчас пришла: садись». Человек делает шаг и летит в пропасть. И что это такое? Самоубийство. Даже если ты, пока летишь до земли, передумал, то все равно поступок остался, ты несешь всю полноту ответственности. Тебя даже отпевать нельзя – это совершенно бесполезно.

– А хочется, чтобы какая-то теплота в сердце пришла во время молитвы.

– И теплоту сделают, и благоухание, и все, что хочешь. Даже могут дать возможность полетать по комнате, так сказать, для пущего убеждения. Не самому, конечно, полетать – будут его держать, но человек будет думать, что он сам уже летает; чтобы он убедился, что вообще он уже ангел.

– Вопрос телезрителя: «У меня два вопроса. Если бы Иуда Искариот не предал нашего Господа, получается, не было бы и распятия Бога нашего?»

– Нет, Вы знаете, охотников предать всегда больше, чем охотников отдать жизнь. Поэтому не волнуйтесь, там очередь выстроилась бы. Поэтому за Иуду и за всех тех, кто идет этим путем, не волнуйтесь.

– Телезритель: «Я волнуюсь не за Иуду. У меня просто много неверующих друзей, которые меня такими коварными вопросами всегда, мягко говоря, ставят в тупик».

– А Вы зачем с ними беседуете о дорогих нам с Вами вещах? Сказано: не мечите бисер перед свиньями.

– Телезритель: «Согласен».

– Если Вы согласны, то надо выполнять заповеди. При всем Вашем согласии, Вы нарушаете. Поэтому эта бессмысленная трата времени, энергии души дает им повод посмеяться, поиздеваться над дорогими нам предметами.

– Телезритель: «Но, с другой стороны, это не просто знакомые, это мои друзья, с кем я провожу время».

– Дорогой мой, вообще время проводить – это дело совершенно не христианское. Время нам дано не для того, чтобы его проводить, а чтобы в это время созидать свою душу. Понимаете? А если проведение времени ее разрушает, то Вы просто зря тратите драгоценный Божий дар, который именуется жизнь.

– Телезритель: «Согласен».

– Видите, какой Вы согласный. Осталось совсем немножечко – делать так, с чем Вы согласны.

– Телезритель: «Еще один вопрос. По Ветхому Завету всегда упоминают Адама и Еву, их падение, а после этого все равно мы как человечество родились. И на всем протяжении Ветхого Завета упоминается только мужская линия. А женщин, за исключением очень немногих, практически не упоминают».

– Это очень трагично. Что прикажете делать, если пророк Моисей родился на Востоке и там, как и до сих пор в восточных странах, женщин не рассматривают?

– Телезритель: «Да, действительно, это так».

– Так, и что же тут сделаешь? У нас никакого бытописателя, кроме Моисея, не было. Поэтому надо довольствоваться тем, что он рассказал своим современникам, а они, спустя много-много лет, записали, что он говорил. Мы и за это благодарны.

– Телезритель: «Абсолютно».

– Вы в Библии не найдете и слова «китаец». Что ж делать? Это же огромная культура. Просто они жили в определенном месте и в таком изолированном пространстве, что реально не соприкасались с европейцами...

– Телезритель: «Если тогда еще европейцы были».

– Мы все произошли от Адама, поэтому были все. Все люди, конечно, видоизменялись, с языками происходили очень интересные метаморфозы. Наш язык и другие европейские языки называются индоевропейскими. В нашем языке даже есть следы санскрита, например. Как это получилось? Это таинственное движение народа. О некоторых мы знаем из письменных источников, о некоторых – нет, только догадываемся. Наука это изучает и бывает подспорьем в понимании Библии. А Библия  такой источник, который говорит нам о том, как человек взаимодействовал с Богом. Там совсем не все изложено, и Библия – совсем не учебник по астрономии, например, или зоологии. Просто есть текст, который признан Церковью Священным Писанием, мы должны это священное из него извлечь, что мы и делаем на протяжении последних двух тысяч лет.

– Телезритель: «И последний вопрос по поводу невинно убиенных детей. Мы с супругой имеем этот смертный грех: и она имеет грех аборта, и я. Когда я был молод, мои женщины тоже это имели. Что делать?»

– Каяться и стараться загладить перед Богом  вину, насколько для вас это будет возможным. Потому что сделать тут ничего нельзя. Люди, которых Вы и Ваша жена убили, что бы вы ни делали, не воскреснут. Поэтому даже если вы каждый по двадцать сирот возьмете из детского дома, те все равно останутся убитыми вами. Знаете, в кино всегда говорят так: «Как я с этим могу жить?..» Вот как можете, так и живите. Раз Господь тут же молнией Вас не убил, значит, Он надеется: что-то с Вами может в дальнейшем произойти, что Ваша душа придет ко спасению, несмотря на то что Вы убивали людей. Раз Вы живы, всегда есть шанс. Поэтому не надо проводить время, а крепко подумайте об этом шансе и употребите оставшееся время Вашей жизни на то, чтобы спасти свою душу. Как это делать – изложено в Новом Завете Господа нашего Иисуса Христа.

– Телезритель: «Стараемся. Но кажется, что бы мы ни делали, – очень мало, мелко...»

– А всегда начинается с малого. Дело же не в малости каких-то движений души, дело в результате – в ее изменении. Вы с женой должны покаяться. Что такое «покаяться»?  Мы вот террористов обвиняем в убийстве невинных. Вы – террористы…

– Телезритель: «Да, сами такие».

– Да не только вы, у нас весь народ такой: просто весь из террористов.

– Телезритель: «Я не думаю о других, тут самому бы спастись».

– Да, конечно, нужно думать именно о своей душе. И если Вы направите на это все усилия души, то обязательно найдете для себя возможность так Богу послужить, что, выражаясь человеческим языком, Он вас простит. А то, что Вы остались живы, что Вас трамвай не переехал, значит, Бог на Вас надеется. По-моему, это очень утешительно в Вашем горе. Все возможно. Только говорю в третий раз: не надо проводить время, а нужно посвятить свою жизнь покаянию, чтобы у этого покаяния были плоды. Господь увидит, что Вы были террористом, но изменились, стали, наоборот, хорошим человеком: добрым, участливым, помогаете своему ближнему, а не убиваете его, – это же большой прогресс.

Поэтому что же Вас отлучать от благодати Божией, если Вы изменились, причем так радикально: из каннибала превратились в милосердного кормильца многих? Это совершенно радикальное изменение. Мы же все-таки не Америка, где иногда человеку откладывают смертный приговор лет на двадцать; он стал уже совсем другим, а его казнят – просто такой особый вид садизма. Американцы вообще люди очень странные, скажем мягко. Осуждать мы не будем, потому что эта странность тоже не от них зависит, их так воспитывают массово.

– Телезритель: «У моего сына крестный отец американец».

– Дай Бог доброго здоровья и тому, и другому.

– Телезритель: «Простите меня, грешного».

– Я очень Вам сочувствую. Всего Вам доброго, с праздником!

– Телезритель: «Спасибо, батюшка. Спаси Господи!»

– Вопрос: «Скажите, пожалуйста, что значит выражение «впасть в прелесть»? Я это слышала в адрес подвижников, монашествующих. Есть ли такая угроза для мирян? Если есть, как этого избежать?»

– А мы уже полчаса об этом толкуем. Прелесть – это когда человеку кажется. И то, что ему кажется, его прельщает и внушает ему мысль лживую. Поэтому обычно прелесть употребляется со словом «дьявольская»: дьявол лжет и человеку что-то внушает.

– А человек верит.

– Да, а человек верит. И когда он поверил, он находится в прелести, то есть он прельщен дьяволом. Обычно такой человек ничего не слышит, никаких аргументов, его состояние в этом смысле очень тяжелое.

– Но тогда можно сказать, что все прельщены в разной степени.

– О, да! Совершенно верно: все люди – грешники, все прельщены. Еще владыка Игнатий (Брянчанинов) это заметил, у него даже есть такая работа, называется «О прелести». Всем, кто интересуется этим вопросом, могу посоветовать почитать владыку Игнатия. Он с инженерной точностью все описывает – просто зачитаешься.

– Вот интересно: иногда вопрос просто разобран досконально, а человек все равно не может в него вникнуть.

– Не может, и не надо. Думай тогда сам. Как дитя, которое не верит маме. Она говорит: «Ты с этими ребятами не играй, это кончится плохо». Не веришь – не надо, посиди в тюрьме. Потом будешь писать маме письма: «Дорогая мама! Как ты была права...»

– Часто задают вопрос: а простит ли меня Бог?

– Это пустое времяпрепровождение. Потому что прощение внутри. Люди воспринимают отношения с Богом как отношения между двумя людьми. А это не совсем так – это совсем не так. Бог – это не человек, а бесконечно совершенное Существо, это Сама Любовь. Ему не надо делать над Собой какие-то усилия, думать, прощать.

Вот сегодня ко мне подошел один мальчонка: «Батюшка, Вы меня простите...» Я ему говорю: «Ты знаешь, собственно мне не за что тебя прощать. Я просто прерываю наши с тобой отношения, потому что ты стал существом насквозь лживым. Я взрослый, в семь раз тебя старше,  ты же меня все равно не сможешь обмануть. Я вижу, когда ты врешь. Общение с тобой – это просто пустое времяпрепровождение. Я давно тебя знаю, я тебя этому не учил, поэтому живи как знаешь. Таких лживых людей полно, и мы ничего не можем с ними сделать. Ты будешь один из них. Мы-то из тебя хотели воспитать человека хорошего, достойного, но ты лживый, потому что ты все время хочешь увильнуть...» А какая у детей есть возможность увильнуть от взрослых? Только ложь.

– Примитивная, как правило.

– А какая же она может быть у ребенка? Конечно, он потихонечку наращивает мышцы лжи. «Ты сер, а я, приятель, сед, и волчью вашу я давно натуру знаю. И потому обычай мой: с волками не делать никакой мировой». Немножко Ивана Андреевича Крылова я искажаю, но суть  такая. Поэтому я совершенно не сержусь, я прекращаю отношения с человеком, поступаю по-евангельски. Сам Господь сказал: «Будет он тебе как язычник и мытарь». Что такое «язычник и мытарь»? Это человек, с которым не общаются. Если мытарь встречается, – переходишь на другую сторону. А область, где живут язычники, обходишь, делая лишний круг в несколько километров, чтобы только не встречаться.

Так и с этими людьми. Какая вообще обязанность с ними общаться? Осуждать – нет, желать зла – нет, мстить – тем более. А прощать – не прощать... Простит ли тебя Бог? Если ты станешь другим, у тебя восстановятся отношения с Богом, это и есть прощение. А не то что Бог сидит: «Так, ну ладно, так и быть: вот тебе испытательный срок, и Я тебя прощаю». Это между людьми так может быть, например, когда хочется человека подтолкнуть, то говоришь: «Ты больше не пей, тогда наши отношения сохранятся. Давай так: если один раз выпил – все, прощай».

– Вопрос  телезрителя из Санкт-Петербурга: «Хочу поинтересоваться. Во время гонения церкви рушили. Моя покойная теща очень долго хранила дома икону, потом мы ее отдали в храм в деревню, и она оттуда куда-то пропала. Имел ли право священник увезти икону из этого храма?»

– Понимаете, воровство – это действо противоправное. Но Вы не беспокойтесь: даже если икону кто-то украл, то она все равно придет либо к человеку благочестивому, либо в храм, может, не в этот, а в другой. Поэтому право тут ни при чем. Имеют ли право люди грабить других людей? Не имеют, но грабят.

– Вопрос: «Нужно ли нам обращаться к Богу с просьбами? Или лучше, осознавая свое полное непонимание в том, что нам потребно, просто жить и принимать все, что случится с нами?»

– Дело в том, что Господь нам не запретил обращаться к Нему с просьбами. Потому если мы относимся к Богу как к Отцу, мы можем просить у Него что угодно. Как маленький ребенок подходит к маме и говорит: «Мам, я есть хочу». Это же так просто.

– Хотя мама знает, что пришло время.

– Мало ли, может, пропустила. Ребенку это позволяется. Если он будет ныть, она его может одернуть, сказать: «Потерпи десять минут». Как бы человек есть ни хотел, десять минут он всегда может потерпеть. Кроме младенца: говорить ему бесполезно, поэтому поорет немножко.

– Но о чем просить нельзя?

– Нельзя просить зла другому. Такая молитва Богу не угодна.

– А о воздаянии за его дела? «Да воздаст тебе Господь по делам твоим».

– В этом все равно звучит угроза и недоброжелательность. Бог есть Любовь, и Ему такая молитва неприятна. Он Сам знает, кому что воздать, Он так и сказал: «Мне отмщение, Аз воздам». Поэтому каждая такая ситуация – это экзамен для нас: есть ли в нас что-нибудь христианское. Не так давно мы говорили о любви к врагам, вот это как раз и есть такой экзамен.

– Что ты им пожелаешь, такой ты и есть.

– Совершенно верно. По этому Он тебя будет и судить.

– Вопрос телезрительницы: «Как быть насчет добрых дел, если я живу в глуши, мне, собственно, как бы и некому помочь?»

– А Вы помогите нам с отцом Александром.

– Телезрительница: «Чем же?»

– Очень просто. Утром и вечером по три земных поклона: «Спаси, Господи, протоиерея Димитрия и протоиерея Александра».

– Телезрительница: «Это мы делаем».

– По три поклона каждый день за нас грешных? Зачем же Вы так на всю страну врете-то?

– Телезрительница: «Ну, не каждый день».

– Ну вот. А надо каждый. И очень нам поможете в нашей деятельности.

– Телезрительница: «Спасибо».

– И для этого не надо куда-то ехать.

– Вопрос: «Дайте, пожалуйста, совет. Правильно ли извиняться родителю перед своим ребенком (возраст три и восемь лет)? И в каких случаях, если это необходимо с педагогической точки зрения? Поясните вред или важность подобного действия по отношению к ребенку».

– Вполне могут быть ситуации, когда такая мера возникнет как некая вероятность. Но если это будет случаться хотя бы два раза в месяц, значит, родители просто (как бы помягче выразиться…) дураки, педагогически несостоятельны и еще истеричны. Лечить голову надо таким родителям.

– Прося прощение у ребенка, не учит ли родитель и самого ребенка просить прощения?

– Нет. Они учат тому, что родители виноваты, а ребенок над ними судья; и жизнь родителей в его руках: хочу – прощу, хочу – нет. А потом, когда ребенку будет четырнадцать лет, он скажет: «Ты же передо мной виноват, ты сам у меня сколько раз просил прощения. Поэтому все, что во мне плохого, – от тебя». И будет совершенно прав.

– Если родитель вспылил и явную несправедливость сказал...

– Если родитель вспылил, то это его явная несостоятельность как педагога. Что значит вспылил? Ты что, с ума сошел?

– Ну, вот такое произошло. И родитель сказал что-то грубое, может быть, обидное, очень унизительное. Как эту ситуацию разрешить?

– Надо исследовать это событие и найти в нем нечто, что могло бы, избегая такую очень худую меру, как попросить прощения, это уладить. Для того чтобы воспитывать детей, нужно все время упражнять свой ум, тогда и с воспитанием все получится. А просить прощения у детей – это беспомощность. Человек испытывает муки совести, потому что он ничего сам не может с собой сделать, а от ребенка требует; и решает это за счет ребенка, за счет уничтожения всякой возможности воспитания. Я бы отбирал у таких родителей детей. Но я знаю, что изъятие ребенка от родителей приносит ребенку страшную травму, гораздо хуже, чем это прощение.

– Чем сам родитель.

– Конечно. Поэтому эта мера тоже ужасна. У нас в России только чиновники не понимают, что это самая крайняя, наикрайнейшая мера.

– Но редкий родитель не кается в том, что кричит на детей.

– Очень редкие родители у нас хорошо воспитывают детей. Поэтому у нас все поколение молодежи – абсолютно невоспитанные люди, как правило. За редким исключением есть звездочки – мальчики и девочки, глядя на которых, чувствуешь, что сердце радуется. Как на передачах профессора Вяземского «Умники и умницы». Иногда, чтобы создать себе на неделю хорошее настроение, посмотришь на этих деток, умилишься, подумаешь: «Какая же красота! Какие есть детки! И на одной маленькой (размером с волейбольную и даже меньше) площадочке они все помещаются». Какая красота, что они все-таки есть!

– Вопрос телезрительницы: «Мне девять лет. Как мне правильно каяться?»

– Это надо у папы спросить. Папа все объяснит. У тебя папа есть?

– Телезрительница: «Нет, у меня нет папы».

– А мама есть?

– Телезрительница: «Да».

– Тогда у мамы спроси. Пусть мама почитает книжечку и тебе все объяснит.

– Вопрос: «Как объяснить молодому человеку, почему блудное сожительство (так называемый гражданский брак) – это плохо? Не просто сказать: «это грех», а объяснить, почему это грех?»

– Сначала нужно объяснить, что такое грех, потому что большинство людей этого не понимают. В лексиконе у современного советского человека такого слова нет. Если слово «грех» и встречается где-то, то в каких-то стихах, в песенном варианте, как некая архаическая форма. Поэтому человек вообще не знает, что такое грех. И очень часто люди пристают со всякими идиотскими глупостями, например: «Меня уже шестьдесят лет мучает вот такой грех: когда мне было четыре года...»

– «…я взял в песочнице чужую лопатку».

– Да. Или: «Я сняла с елки сосательную конфетку и всю ее иссосала, а бумажку выбросила за елку. И вот шестьдесят лет уже мучаюсь». Потому что человек воспринимает грех как какой-то поступок, за который ему было стыдно. А грех – это гораздо более серьезная вещь. Но чтобы понять, что такое грех, для этого нужно иметь с Богом отношения. Грех – это то, что разрушает эти отношения.

– То есть если у человека нет никаких отношений с Богом...

– …то он как животное. Какой ему грех? Это просто зверек. Может быть, у него есть остатки разума или какая-то речь, но... Чем отличается человек от животного? Разумом, речью, религией, браком, стыдом и совестью. Если человек что-то из этого теряет в процессе собственной эволюции, а лучше сказать, деградации, то даже если он смотрит советские фильмы, например «Чапаев» или «Александр Невский», от этого  не перестает быть грешником. Он делает то, что ему нравится, то, что ему приятно, он делает как все. Он так и детей своих воспитывает. И Бога в его окружении вообще нет. Зачем ему это объяснять? Да и невозможно такому человеку что-то объяснить. Это возможно объяснить человеку, который строит жизнь от Бога.

Например, почему нельзя воровать, когда все воруют? Непонятно. «Другие миллиардами воруют, а я мобильник украл. Украл, продал, выпил. Что тут уж такого?..» Надо объяснить, что всякое нарушение заповедей связано с тем, что ты наносишь боль другому человеку. У него был телефон, в нем были всякие номера, а ты ему создал очень серьезную в жизни неприятность. Может быть, это был его рабочий мобильник, где все его контакты с деловыми партнерами, и ты ему всю жизнь испортил, это трудно восстановить. Это нарушение любви. Вот такой пример, чтобы о тонкостях блуда не распространяться. Если человек не чувствует чужую боль, не чувствует ответственности перед Богом, что он может?..

– Вопрос: «Мои родные не веруют в Бога и не постятся. Я готовлю им скоромную пищу. Не грешу ли я этим перед Богом?»

– Пусть спросит у Бога, я-то тут при чем?

– Опять же, вопрос греха: человек боится греха.

– Отлично. Теперь представим другую ситуацию. У человека прадед был поваром, дед был поваром и отец был поваром и завещал своему сыну быть поваром, выучил его на повара. Теперь перед Великим постом ему надо увольняться, что ли? А перед Успенским?

– И так четыре раза в год.

– И так четыре раза в год. Если нет здравого смысла, тогда, конечно, лучше спросить. Получается,  есть профессия повара – и оказывается, это профессия греховная. А есть еще вопрос, вообще убийственный: родился ребеночек, кормить его грудью – это грех? Молоко скоромное, пусть бы ребеночек, у которого зубов нет, сухарик поел... Христианство – это умное делание. Поэтому надо все время включать ум.

– Вопрос телезрительницы из Екатеринбурга: «Я – инвалид III группы, пенсия семь тысяч. Плюс у меня ребенок. И нет у меня смирения, смысла в этом не вижу».

– В чем смысла не видите?

– Телезрительница: «В том, что государство платит такую маленькую пенсию инвалидам».

– Обождите, Вы и я можем как-то изменить наше государство?

– Телезрительница: «Нет, не можем».

– Не можем. Значит, нам нужно принять то, что есть, и стараться выкарабкиваться. У Вас хорошая речь, Вы можете работать на телефоне.

– Телезрительница: «Спасибо, но я работаю на дому, зарабатываю швеей и этим кормлюсь. Иначе бы мы совсем не могли прожить».

– Вот. А при чем тут пенсия, если Вы можете работать?

– Телезрительница: «Конечно, я благодарна Богу, что когда-то выучилась на эту профессию и работаю».

– В Китае пенсию вообще получают только государственные служащие. Десятки, сотни миллионов людей не знают никаких пенсий. И живут люди. Пенсии сто лет назад у нас в России были только у каких-то очень заслуженных чиновников. Твоя пенсия – это твои дети.

– Телезрительница: «Да, у меня один ребенок».

– У Вас один, а должно быть восемь. Тогда каждый по пять тысяч дал – знаете, как бы Вы жили!.. Поэтому пенсия – это такое, когда один человек дал, а я на его деньги живу. Потому что пенсию в государстве собирают с работающих: один заработал, а другой тратит. Он (этот другой) не виноват же, что Вы инвалид. А у Вас в руках ремесло, профессия; и Вы говорите, что благодарны Богу за это. Есть «приварок», с неба падает семь тысяч каждый месяц. А у меня в два раза больше: каждый месяц шестнадцать тысяч получаю вообще ни за что. Конечно, я всю жизнь выплачивал пенсионный налог, сейчас мне это возвращается. Каждый раз на телефон приходит оповещение, что пришло шестнадцать тысяч. Красота!.. Благодарю Бога. Хотя мне и на бензин не хватит, потому что езжу много, по всей Москве каждый день. А все равно приятно. Конечно, если бы мне дали пенсию сто шестьдесят тысяч, я бы не отказался. Но я благодарю Бога и за то, что есть.

– Телезрительница: «Спасибо Вам! С праздником!»

– Пожалуйста. И Вас также.

– Трудно человеку увидеть в том, что Бог дал, благо.

– Да ничего трудного. Просто мы советские люди: пришел утром на работу, попил чайку, посидел, поговорил о новостях, о политике, о том, кто сел в тюрьму, о терроризме. Потом обед. С обеда пришел, немножко отдохнул, опять поговорил и пошел домой. Мне полагается заработная плата, хотя я ничего не произвел. Я уж не говорю о том, что, например, у некоторых в обязанности входит следить за приборами, а он болтал и что-то пропустил. Или медицинский работник на телефонный звонок девочки: «Мы погибаем, тонем», – отвечает: «Это вы шутите». И шестнадцать (или тринадцать) человек утонули. Люди погибли из-за такой халатности, такого отношения к работе. А зарплату дай. За что?..

А при советской власти никто на это не смотрел: вот тебе твоя маленькая зарплатка, а работаешь ты или не работаешь – это никого не волновало. Как помню, я со своей начальницей пикировался. Она мне говорит: «Ты опоздал». Спрашиваю: «На сколько?»  – «На одну минуту». Я говорю: «И что? Я опоздал на одну минуту, а Вы сейчас будете чай пить».

– Главное – вовремя прийти.

– А я считаю, что это не главное. Главное – это качество моей работы, чтобы управление, в котором я работал, получало от меня отдачу, зарабатывало на мне прибыль. А эта прибыль делилась и рабочим, и государству, и многим-многим. Вот это гораздо важнее.

Ведущий протоиерей Александр Березовский

Записала Нина Кирсанова