Беседы с батюшкой. Война: причины, следствия, опыт

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма Рождества святого Иоанна Предтечи в деревне Юкки священник Игорь Лысенко.

– По традиции благословите наш эфир.

– Господь благословит нас, поскольку мы собрались для полезного, для того, чтобы наши души были открыты перед Ним. Тогда всегда наше благословение будет светлым, на что-то доброе и мы всегда будем уверены, что Господь нас сопровождает, подкрепляет и дает нам силы.

– Тема сегодняшнего эфира: «Война. Причины, следствия, опыт». Мы постарались собрать самые часто встречающиеся вопросы – и на просторах Интернета, и те, которые задают нам наши друзья, знакомые, прихожане. На них мы, собственно говоря, постараемся сегодня найти ответ.

Двадцать второе июня – день скорби; в этот день фашистские захватчики напали на нашу Родину. Сегодня это скорбный день, день траура, и сегодня мы поразмышляем о том, как не повторить этого страшного кошмара. Первый вопрос: война, ее первопричина, когда это началось, с какого момента, что нам об этом говорит Священное Писание?

– Если мы будем говорить о сегодняшнем дне (по крайней мере, так нам говорит пресса), война сейчас идет, и это война информационная. Первым актом информационной войны был диалог змея с Евой в райском саду, когда ей была предложена ложь, замешанная на некоей доле правды. Змей спросил, правда ли, что Бог запретил им вкушать от всех плодов в райском саду. Когда Ева вступила в диалог, произошел вред от этой информационной агрессии. Дальше, мы знаем, это перешло в физическую плоскость – Каин и Авель. Каин из зависти, из осознания, что его недостаточно, как ему казалось, любит Небесный Отец, дает ему меньше внимания, чем он бы хотел, убивает соперника в этой любви – своего родного брата.

С той поры отношения лжи, отношения, начинающиеся в духовном мире, отражаются с неизбежностью в мире физическом. Кстати, до недавнего времени, если мы посмотрим на историю войн, войны в большинстве своем имели религиозную окраску. То есть это воспринималось так: тот, с кем ты воюешь, – человек совершенно другой, иных ценностей, иной веры. Даже когда это была гражданская война, все равно брат шел на брата, потому что один считал, что идет за счастье народа (в его понимании), а другой считал, что идет за некое сохранение традиций в тех ценностях, как он это понимал. Поэтому война – это всегда продолжение понимания ценностей, понимания любви, своего смысла жизни у тех людей, которые видят эти проблемы фактически из телесной плоскости. В войне не будет участвовать (по крайней мере, осознанно, как начало) человек духовный, видящий, что любую ситуацию можно изменить.

Я принес на нашу передачу две веточки. Одна веточка уже бесплодная (без листьев), она утверждает свое право на смерть. Мы можем с ней бороться, говорить о том, что она плохая, и все свое внимание, все свои силы потратить на борьбу с этой веточкой. А эта веточка живая, она растет (с листьями). Видите, в студии некоторые листочки немножко повисли. Нужно, чтобы была дана вода, было дано внимание, тогда жизнь этой веточки даст еще много-много других веток. Кстати, если их соединить (как часто делают садоводы), такие мертвые ветки служат основой для маленьких, гибких новых побегов. К чему я это говорю? Если мы обращаем внимание на плохое, если думаем о плохом, боремся с плохим, то у нас нет ни сил, ни времени, чтобы появилось живое. А когда мы думаем о живом, думаем о жизни и всё делаем для этого, в общем-то, и мертвое нам не мешает. Даже чаще всего помогает в деле созидания жизни.

– Да, очень важный момент. Если говорить об информации, вспоминаю некоторые довольно популярные новостные сайты, на которых есть кнопка: «только хорошие новости». Нажимаем – и сразу можно читать про какие-то интересные открытия, про удивительные факты… 

– Я могу сразу сказать: поскольку мне приходится заниматься и семейными проблемами, и здоровьем, я всегда обращаю внимание на исследования в области человеческой психологии, психики, как это связано с хорошими или плохими новостями. Так вот, общеизвестен факт: когда человек держит руку, а на нее пытается давить другой человек (таким образом проверяют, насколько сильную нагрузку  способен выдержать человек, как способен сопротивляться, насколько силен) и первому, который держит руку, говорят хорошие слова, его рука крепнет. А вот когда говорят ругательства или слова, несущие отрицательное значение, рука слабеет и иногда даже падает. Это отмечают все. То есть когда мы говорим о плохом, об отрицательном, разрушительном, мы разрушаем сами себя.

– Откуда берется такая жажда к плохим новостям? То, о чем мы сейчас говорим, действительно действует на человека разрушительно, но он почему-то часто стремится узнать все в подробностях, ждет какую-то трагедию, когда будут новые факты. Далеко не всегда ведь он переживает о судьбе тех, кто пострадал, погиб, кого ищут. Это какая-то жажда еще и еще получить адреналин плохих новостей.

– Вы ответили на вопрос – адреналин. Помните, в Апокалипсисе сказано: будь горячим или холодным, но не будь теплохладным, ибо тогда изблюю тебя из уст Своих (ср.: Откр. 3, 16). А что такое «изблюю»? Это значит, ты станешь безжизненным, безэмоциональным, без энергии жизни. Для того чтобы хоть какую-то энергию получить (а желания и опыта получать положительную энергию, которая добывается в служении, радости, любви, нет), начинается подпитка снизу, через адреналин, через психофизические моменты. Кстати, вот что мне рассказывали музыканты, которые потом поменяли свою ориентацию с отрицательной на позитивную, положительную. Они говорят, что когда пели сначала в стиле популярных в начале 90-х разрушительных тенденций, разоблачающих, революционных, то «питались» снизу, чувствовали, что к ним приходили некие черные силы. Как только они от них отключились – остались разбитые, беспомощные, пока не напитались через Причастие, через таинства, через покаяние, пока не стали целостными.

Кстати, у меня тоже был случай в монастыре Антония Дымского (рядом с Тихвинским монастырем). Там два молодых человека на реабилитации от наркомании решили войти в озеро, причем практически на моих глазах. Знаете, там стоит камень, на котором молился святой преподобный Антоний. Чтобы до него дойти, надо где-то по пояс в воде пройти около двадцати метров. Он молился на этом камне. Обычно люди, приезжающие в этот монастырь, по традиции, для того чтобы приобщиться к этой благодати, заходят в воду. Они мне рассказали (я сначала это увидел, не понял): «Когда мы зашли в воду, от нас ушло все это черное, что питало нас, и мы стали настолько беспомощными, что еле выплыли». То есть эти десять-пятнадцать метров они выбирались уже на пределе сил, на маленьких остатках чего-то положительного, выбирались около получаса. Тогда они осознали, насколько слабы в этом положительном и новом.

– Да, мне доводилось знать музыкантов, которые играли разные тяжелые стили. Когда они отвернулись от этой музыки, очень переживали, были даже в отчаянии, что как бы ушло вдохновение, его нет.

– Вы правильно сказали: как бы вдохновение. Это ключевое, потому что это по-другому называется и к другому приводит.

– А каким образом не поддаться той информационной войне, которая имеет место? Это же очень сложно. Человек вовлекается…

– Опять же –  «не поддаться». Вы сразу наделяете отрицательное некоей сущностью, силой, а это не так. Или говорят: надо бороться…

– …Не реагировать.

– Если поддаваться или не поддаваться, – вы занимаетесь уже другим, вы слишком много отдаете борьбе с этой палочкой (веткой без листьев).

– Да, важный момент, спасибо.

– Важно ее не замечать и понимать, что это не более чем конструктив для жизни, что главное-то – вот это (ветка с листьями). А та – не более чем подпорочка. То есть вот это развивай, это питай, все свои силы трать на поддержание жизни, на развитие жизни. И тогда у тебя не будет ни сил, ни желания, ни даже внимания на то, что тебе подсовывает тот, кто пытается тебя лишить жизни.

– Спасибо, действительно важная мысль.

– Думай о хорошем, направь в себе силы на хорошее, на созидание, тогда врагу нечего будет делать. У тебя будет настолько сильный иммунитет жизни и любви, что бацилла зла, вражды, борьбы не найдет в тебе слабого места, через которое она могла бы тебя отравить.

Та же Ева – если бы она не послушалась змея, если бы она настолько доверяла Богу Отцу! Когда на слова змея о том, что ей запрещено (опять же, возникшая обида…), она сказала, что только от этого дерева есть нельзя, – она уже вовлеклась в ложь. Вот это доверие Богу, открытие Богу и отдание себя жизни являются единственным средством защиты от вражды, от борьбы, от смерти.

– Спасибо за это разъяснение. Действительно, можно направить беседу в два русла – говорить о том, как не поддаться, или о том, как воспитать духовно здоровую личность, чтобы она просто была невосприимчива к подобным вещам, была действительно сильна.

– Да, чтобы ее духовный иммунитет был очень силен, как это было у первохристиан. Представьте себе: маленькая горстка христиан в громадной, можно сказать, пропадающей в отрицательных эмоциях Римской империи. Эта горстка настолько любила всех, настолько отдавала себя всем и никого не осуждала, никого не обвиняла! Да, мы читаем из житий святых, что разрушались идолы, но не люди. Люди не осуждались. К людям отрицательно не относились. А когда читаешь жития святых, написанные позднее, сразу чувствуется, что там все жестко и достаточно схематично. Думаю, это более поздние идеологические конструкты, причем с определенным влиянием. А по-настоящему о той же жизни Пресвятой Богородицы мы практически ничего не знаем. Но мы же понимаем, просто подойдя к иконе, какой свет от нее идет, как мы Ей молимся, как молитвы Ей складываются, как Ее почитают любые конфессии христиан (и у мусульман к Ней очень теплое и почтительное отношение). Вот что такое сила любви.

Если говорить о войне, есть такой исторический факт. Мы начинали войну, имея преимущество практически по всем позициям. Перед тем как идти на передачу, я еще раз проверил себя и посмотрел в Интернете из разных источников соотношение сил Советского Союза и Германии перед началом войны, на июнь сорок первого года. По танкам – в три раза больше у нас, причем это современнейшие танки, которых даже близко не было у Германии. Один такой танк (как КВ-1 или Т-34) мог уничтожать десятки немецких танков, если им правильно управляли и распоряжались в соответственном обеспечении. То же самое по самолетам – в несколько раз больше. То же самое по орудиям и минометам.

То есть с точки зрения земной логики мы должны были не просто победить в самом начале, а практически не заметить врага. Тогда еще у нас была вся европейская часть, была Украина, Белоруссия, там находились заводы, которые выпускали такую технику и в таких объемах, что никакой враг нам был не страшен. Но мы потеряли миллионы людей пленными, потеряли почти всю технику. Известно, что немецкие войска потом использовали наши запасы вооружений, технику для борьбы с нами. И вот наступает декабрь того же года, прошло всего несколько месяцев – мы потеряли Украину, Белоруссию, практически всю промышленность на этой территории, население. А за Германию была практически вся оккупированная Европа. То есть соотношение сил изменилось в несколько раз против нас.

Но если до этого мы только проигрывали, то здесь начинаем побеждать, потому что это дух – дух любви, самопожертвование. Помните Зою Космодемьянскую, Александра Матросова? А Господь сказал: нет больше той любви, чем жизнь свою (душу свою) отдать за други своя. То есть тогда, когда по земной логике, по земным расчетам войну невозможно было выиграть, мы начали ее выигрывать. Мы входили в войну атеистами, причем государственными атеистами (в 1939 году оставалось всего несколько епископов и несколько сотен священников). Практически не осталось храмов. Союз воинствующих безбожников пытался менять название воскресенья, придумывать пятидневки вместо семи дней. То есть было направленное уничтожение Церкви. Но выходили мы из войны, уже обретя патриарха, уже с открытыми духовными школами, с открывающимися храмами. То есть совершенно преображенными. Наш город Ленинград не выстоял бы в жесточайшем испытании без духовной основы. Это показатель.

То есть в первую очередь – духовность, в первую очередь молитва. Как Господь говорил: сей род изгоняется только постом и молитвой. Но если пост мы понимаем не в гастрономическом смысле, а в духовном, когда то, в чем мы отказываем себе, отдаем тем, кто сейчас нуждается. Это очень выгодно: если ты сейчас поделился тем, что можешь от себя отрезать, отнять, себе не присвоить, то потом, когда тебе будет плохо и ты будешь нуждаться, все остальные смогут с тобой поделиться. В этом и есть смысл Церкви в земном, практическом понимании, в ее земной проекции.

– То, о чем Вы говорите, важно, естественно; не только в войне, но в общем и целом. Всегда недоумение возникает, когда читаешь жития и мартирологи первых мучеников, великомучеников, которых истязали страшно. Вроде бы слабые девушки, юноши, казавшиеся нерешительными, вдруг становились тверды как камень. Русское воинство тоже ведь себя так повело.

– Об этом и речь. Сила Божия в немощи совершается. Когда мы именно не на себя надеемся. Почему мы в нашем храме, получив благословение правящего епископа владыки Игнатия, причащаем людей? Потому что мы понимаем, как Иоанн Кронштадтский в предреволюционной ситуации видел (в его письмах, дневниках это сказано), ощущал этот дух борьбы с Богом, с любовью. А он ежедневным причастием, когда собирались по несколько тысяч человек, останавливал эту ситуацию. И вот те, кого он причащал, потом сумели сломать эту общую тенденцию. Именно поэтому Господь говорит: не бойся, малое стадо. Такие люди, которые понимают, что главное – это любовь, любовь деятельная, – это соль земли, свет мира. Сколько бы их ни было, даже если всего один на город. Как Содом и Гоморра, Десятиградие: если бы было десять праведников, эти города не погибли бы, потому что в каждом городе был бы один праведник, этого было бы достаточно, чтобы город остался, чтобы у жителей города был пример, что можно жить по-другому, а не так, как они. И тогда дети могут последовать за этим.

– Сегодня и Церковь заботится о воспитании своей паствы, и государство озабочено моментом воспитания именно духовно здоровой личности. Откуда эта формулировка? Есть два очень интересных, занятных документа…

– …Слово «занятный» здесь, наверное, не совсем применимо. Давайте более точно: стратегически важный документ. Поэтому они и называются «Стратегия…». Это вообще военный термин. Стратегия позволяет победить с очень большой перспективой. Тактика – это то, что сейчас мы должны делать, а стратегическая цель – это дальняя цель, куда мы должны стремиться, уже конструируя тактические ходы. Так вот, 31 декабря 2015 года появился Указ Президента Российской Федерации об утверждении стратегии национальной безопасности, в котором наконец-то мы видим такие слова: традиционные духовно-нравственные ценности. Демографическая проблема, семейное воспитание как приоритет в преодолении  кризиса,  накопления человеческого капитала, что необходимо для того, чтобы страна выдержала в противостоянии; мягко говоря, в конкуренции (давайте заменим слово «война», на самом деле это примерно то же самое).

Так вот, этот документ наконец-то дает нам совершенно и принципиально новые возможности для того, чтобы мы могли влиять на государство. Потому что эта стратегия объединяет деятельность всех государственных структур, всех органов местного самоуправления, все институты гражданского общества. В гражданском смысле Церковь относится к институтам гражданского общества. Так вот, этот документ, эта стратегия позволяет Церкви активно участвовать в преодолении тех вызовов, в решении тех задач, которые сейчас перед нами ставит общество. А также мир, природа дарят нам определенные сюрпризы. Этот документ, это направление государственной политики сейчас нам крайне важно использовать активно и созидательно.

И в развитие этого второй документ – «Стратегия воспитания», который подписан уже не президентом, а премьер-министром, поскольку направлен на Министерство образования. Он говорит опять же более точно о приоритете семейного воспитания над всеми другими формами воспитания, то есть о том, что семья – база и основа. Вместо того, например, что предлагалось некоторое время назад в качестве ювенальной юстиции; это опять же говорит о традиционных духовно-нравственных ценностях. В этом смысле, кто бы что ни говорил, но более традиционного, чем православие, в России не найти. Вообще Российское государство созидается как единое с принятием христианства равноапостольным князем Владимиром. Поэтому в данном случае, если мы носители этих традиций, если осознаем себя ответственными за ту страну, которую нам дал Господь, то мы должны это обязательно воплотить, этому обязательно служить. И мы должны быть уверены, по тем же словам: если Бог с нами, то кто против нас? Какие вызовы могут быть для нас страшными?

Вообще страх, паника – это как раз то, что было в июне 1941 года, это всегда от врага. Это всегда разрушительно, всегда к поражению. Другое дело – стояние, служение, дерзновение, подвиг и смирение перед Богом… То есть если Господь дал тебе талант полководца или талант, как в блокадном городе, пианиста, то, будучи пианистом, ты сможешь энергией музыки вооружить людей и дать им новый стимул к жизни. Ну а военачальнику – суметь победить, сохранить жизни солдат, как это делал святой Федор Ушаков, например, или знаменитый наш полководец Суворов, которого тоже, может быть, стоило бы канонизировать.

– Да, это очень яркий пример. Мне про Суворова в детстве часто рассказывал мой дед, приводя его в пример, что он был совершеннейшим рохлей в детстве, а потом кем стал…

– Да, а помните его принцип? Сам погибай, товарища выручай. Это ведь те же самые евангельские слова. Нет больше той любви, чем жизнь свою отдать за други своя. Или: каждый солдат должен знать свой маневр. Фактически какое это уважение к людям! Это же говорилось в крепостнической стране, в которой, как все писали вокруг про нас, рабство. И вот фактически о рабах полководец говорит, что каждый должен знать свое. Не то, что ему прикажут (что, будучи винтиком, он обязан сделать), а какое достоинство человеческое подчеркивал Суворов! Поэтому ни одного поражения, поэтому его так любили, потому он был таким авторитетом.

– Да, это точно. Что касается войны не прямой, не прямого ее проявления с оружием в руках, то, пожалуй, можно сказать, что сегодня сразу по всем фронтам развернуты войны против традиционных ценностей, на укрепление которых как раз направлены стратегии, о которых мы говорили.

– Но наше государство это осознало, мы действительно сейчас теряем население. Почему мы сейчас говорим о демографической проблеме? Ведь сейчас начнут рожать те дети, которые родились в начале девяностых. Это надо осознать, поэтому нам необходимо сейчас, как никогда, помогать каждой семье, помогать каждому молодому человеку осознать, что лучше, чем ощутить себя родителем, практически ничего нет. Когда через тебя Господь дает новую жизнь и от тебя зависит, какой пример этой жизни ты покажешь. Как ты будешь отвечать за то, что передашь этому маленькому человеку? И без Причастия, без таинств Церкви, без любви это невозможно. Без постоянного общения, контакта (и физического, и духовного, и душевного) это тоже невозможно. Почему так важна семья, почему так важно ее укрепить? Почему враг так бьет именно по семье, разрушению института семьи, что мы сейчас видим в некоторых странах, которые с нами не в самых дружественных в идеологическом смысле отношениях?

– В начале июня на экраны кинотеатров вышел фильм Андрея Звягинцева «Нелюбовь». Тяжелый фильм. Там ребенок оказывается совершенно ненужным, обузой для родителей, вокруг него потом развиваются события.

– Может быть, поэтому он и называется «Нелюбовь»?

– Да. Вопрос-то в том, что фильм получился хороший и задает массу вопросов. Кого-то он может испугать, а кто-то может заставить задуматься. Он как бы показывает ту ситуацию, с которой часто приходится сталкиваться. Аборт – да, легко, надо было сделать аборт…

– Ну, это та же самая война. Если мы убиваем более миллиона маленьких жизней в год, то представляете, какого уровня война сейчас идет? Даже одна спасенная жизнь важна… А вдруг это Суворов, а вдруг это Серафим Саровский? И ведь смотрите, родители Суворова почитаемы. А родители святых сами канонизируются. Поэтому перед тем, как убивать ребенка, надо задуматься: а вдруг это наш шанс обрести бессмертие в самом максимальном виде? Поэтому надо всегда помнить, что поскольку чудо жизни идет от Бога, то Господь обязательно поможет. И этот страх – а вдруг я рожу, что-то не получится, мне не на что будет жить, кормить и так далее – это всегда паника, всегда от врага, всегда элемент той главной информационной войны, которую с нами ведет дьявол. В этом смысле мы можем не бояться его называть (хотя не принято его называть).

Надо помнить, что он ничто, он тот, кто отключил себя от любви, от источника жизни. И питается он только за счет нас. Если мы не будем давать себя ему, не будем его слушать, бояться обстоятельств, то он для нас абсолютно ничтожен. А вот если мы начинаем бояться, переживать, сами себя лечить, сами о себе заботиться без Бога… Мы часто говорим: нам некогда в храм, надо успеть туда, сюда. Эта суета, самообеспечение, кажущееся возможным, лишает нас жизни, позитивности, любви. Поэтому важно задуматься о детях, понять, что ребенок – это самое главное; хотя бы потому, что «по плодам их узнаете их…». Вот о нас будут помнить по нашим детям, внукам, правнукам. Поэтому, если мы хотим, чтобы нас помнили, хотим и земного бессмертия в памяти человеческой, то надо как можно больше родить детей, как можно больше отдать им любви, чтобы их подвиги, добрые дела свидетельствовали о том, что у них были добрые и хорошие родители.

– И чтобы элементарно не исчезнуть с лица земли.

– Это само собой, потому что если тенденция не будет меняться, наверное, через некоторое время просто народ может исчезнуть. Но, думаю, у нас последние несколько лет есть очень хорошие тенденции. Почему так все обострилось? Потому что те, кто с нами борется, увидели, что у нас появились совершенно необычные и невозможные (как в декабре 1941-го) ресурсы, которые нельзя было даже предсказать. Например, мы сейчас в полтора раза меньше употребляем алкоголя – яда, убивающего нас. Буквально за несколько последних лет. Я считаю, что это очень важное и положительное достижение.

– Да, принимаемые меры все-таки имеют свой эффект.

– Поэтому надо продолжать, надо думать о жизни, делать положительное.

– Мне попалась история, описанная в виде сна женщины. Звучит она примерно так. Женщина во сне видит кого-то из великих русских святых и спрашивает: а где подвижники нашего времени? Те, что были, уходят, что молились за нас в ХХ веке, а где новые? Тот отвечает: ты знаешь, их просто убили всех в утробе.

– Да, я и говорю – Суворовых, Моцартов, святых. Об этом и речь. Это очень важно. Но с другой стороны, некоторые говорят: а вдруг родится в асоциальной семье, будет так же асоциален… Но ведь разбойник стал же святым, хотя явно у него была не самая лучшая обстановка в детстве, если он оказался разбойником. Чудо Церкви, чудо любви Божией в том, что любую, даже мертвую веточку Господь может оживить. Помните, Моисей, спускаясь с горы, видел отступничество народа, и ему было сказано: давай от камней этих новый народ произведем… То есть Господь может все. Поэтому чудо любви, новой жизни всегда возможно. Почему исцеляются онкологические больные, почему Господь четырехдневного Лазаря, уже разлагающегося, спас, возродил к жизни и он стал епископом на Кипре? Это реальное чудо. У каждого из нас есть возможность осуществить на себе это чудо, насколько бы мы ни засохли, насколько бы ни были унылы в этот момент. Лишь бы открылись Богу, дали Ему шанс. Либо разрешили Богу себя возродить и спасти.

– Да, здесь вопрос веры и доверия. Вы сказали о святителе Лазаре четверодневном. Мне доводилось один раз быть на Кипре. Когда я вошел в этот храм,  было очень сильное впечатление и переживание. Я понял: так вот же он, он здесь, тот самый Лазарь, которого воскресил Христос! Я так обрадовался и умилился этому, это удивительно.

– Да-да.

– Это подтверждение того, во что ты веришь, и это очень важно.

– Для этого и паломнические поездки, и крестные ходы – это не чудачество. Это именно подпитывание. Как Фома сказал, помните? «Пока не вложу перста моего в раны Учителя, не поверю». Зато уж когда увидел, когда ему было сказано: вложи теперь (неизвестно по тексту, вложил или не вложил), – тогда Фома стал верным, стал апостолом, прошел столько стран, дошел до Индии. Это поразительно. Уж если ты падаешь (здоровье слабеет из-за разных причин, повреждается), у тебя всегда есть источник, всегда есть возможность припасть к нему, напитаться, восстановиться. Это и в паломничестве к святыням, но в первую очередь – Причастие. Это главное таинство, про которое сказано: «Я есть хлеб жизни, питаясь которым, вы обретете жизнь вечную». Поэтому мы и Отцу Небесному говорим в молитве: «хлеб наш насущный даждь нам днесь»; дай нам сегодня, дай нам ежедневно. Потому что нет другого источника.

– О чем нам молиться сегодня, 22 июня, в день скорби? Какие сугубые молитвы?..

– Сегодня на литургии, на ектении и потом на панихиде я поминал те прошения, которые были составлены на 9 Мая, на День Победы. Потому что ведь мы молимся о людях, которые сумели победить, мы молимся о победителях, о воскресших, об обретших жизнь вечную. Поэтому в скорби это должен быть праздник со слезами на глазах, но понимание того, что начавшаяся в день всех святых, в земле Русской просиявших (22 июня 1941 года), война фактически закончилась в мае 1945 года на Пасху, 6 мая, на день святого Георгия Победоносца. Была Пасха, и это практически уже был конец войны, в оставшиеся два дня уже шли локальные бои, подведение итогов. А все-таки война, начавшаяся для нас в день святых русских, которые стали нашими заступниками, закончилась воскресеньем, пасхальной радостью.

– Мне доводилось общаться с людьми, у которых близкие погибли как раз в эти последние дни 7 и 8 мая. Удивительно, у этих людей я не встречал ни одного человека с обидой на это. Наоборот…

– Ушли на Пасху. Поразительно это, да. Мой духовник отец Василий Лесняк тоже ушел на Пасху, 6 мая 1995 года. Всегда, когда мы его вспоминаем, поем «Христос воскресе!»

– Нам можно подводить итог сегодняшней передачи. О чем молиться, мы сказали, это важно. Конечно – благодарить Бога за то, что мы живы.

– И делать все для того, чтобы не повторилась такая страшная трагедия. Потому что укреплять жизнь, каждый листочек жизни, рожая детей, заботясь об их процветании и любя друг друга, давать силы друг другу – это лучшая профилактика войны, профилактика того, чтобы мы не превратились в эти сухие сучья.

– Очень много важных и нужных слов сегодня было сказано. Удивительно, что мы пришли к тому выводу, который мне как Вашему студенту доводилось часто слышать на лекциях, – роститесь и множитесь.

– Да, это первая заповедь, данная людям: возрастайте в духовном, возрастайте в любви, в служении и умножайтесь, заполняйте землю, возделывайте ее и любите друг друга.

– Будем прощаться с нашими телезрителями.

– До свидания. Всегда готов с Вами встречаться, Вы очень позитивный. Я рад, что Вы были моим студентом. Не знаю, как дальше пойдет. Думаю, наше сотрудничество может дать очень хорошие плоды.

– Дай Бог. В свою очередь, благодарю Вас от лица всех телезрителей и от себя лично. Всегда рад видеть Вас в нашей студии, приходите еще.

– Тогда до следующей встречи.

Ведущий Михаил Проходцев

Записала Маргарита Попова