Таинства Церкви. Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным)

Нам не обойти тему коронавируса. Телезритель пишет, что сейчас идет пост и надо бы чаще ходить в храм, исповедоваться и причащаться, но свирепствует коронавирус, и он боится не столько сам заразиться, сколько принести вирус домой престарелым родителям. Что делать в таком случае? Человек хочет причаститься, но все-таки боится...

– Если он переживает, пусть в будни приходит причащаться, когда меньше народа. И разве этот человек вообще никуда не выходит? Ни в магазин, ни мусор вынести? Знаю случаи, когда люди сидели дома, а потом в подъезде заразились, на лестничной клетке. Храм – это не самое посещаемое место; в магазинах гораздо больше людей. И в лифте гораздо больше шансов заразиться. Поэтому можно причащаться в будние дни, когда меньше народа, и ходить в тот храм, где соблюдаются меры предосторожности. Береженого Бог бережет.

– Следующий телезритель пишет о том, что престарелая мама не пускает его причащаться – она боится, что он заразится; волнуется и за него, и за себя. Что делать сыну, если родители возражают?

– Кто-то сказал: если без Христа, то зачем нужна такая жизнь? Это дело нашей веры. Поэтому нужно придерживаться золотой середины. Но как пропустить Рождество Христово? На все воля Божия. Повторюсь, можно заразиться и в подъезде; какой-то стопроцентной гарантии нет. Например, знаю много священников на приходе, которые день и ночь общаются с прихожанами, но еще ни разу не болели. А я болел. О чем это говорит? Не всякий контакт, не всякое соприкосновение приводят к заражению и болезни. В этом есть какая-то тайна, какой-то Промысл...

– Да, ковид не ко всем цепляется, как ни странно.

– Бывает, люди общаются, но не болеют. В одной семье даже бывает, теща и жена болеют, а муж не болеет. Поэтому здесь есть какая-то тайна. Самое главное, оставаться людьми Божиими и положиться на волю Божию. Нужно постараться причаститься на Рождество Христово, а дальше – как Бог даст. Но жить вообще без Бога и без Церкви нельзя. Мы же все-таки не в чумной барак входим, где 99 процентов больных...

– И в бараках, кстати, врачи не всегда заражались. И это удивительно! Читаешь о некоторых врачах: помогали, ухаживали...

– Есть Промысл Божий. Мы идем ко Христу, к Хлебу Жизни. А если закрыться, закупориться и всего бояться, тогда как жить? Человек же ходит в магазин... Поэтому не надо по этому поводу сходить с ума, но все меры, которые от нас зависят, соблюдать. Но не лишать себя жизни Божией.

– Роспотребнадзор назвал самые опасные места для заражения, и лифт – на первом месте, потому что это закрытое, маленькое пространство...

– В общем, есть более опасные места, где с большей вероятностью можно заразиться: магазины, торговые центры, общественный транспорт. Вторая волна, конечно, многих людей научила. Сейчас я вижу, что в храме 95 процентов прихожан в масках, выполняются все положенные требования: дезинфекция рук и так далее. Поэтому маловероятно сейчас в храмах заразиться.

– И маски есть, и санитайзеры...

– Когда идет волна, надо под нее поднырнуть. Потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Тихая и смиренная, благодатная молитва – это и есть свидетельство того, что мы поднырнули. Кто начинает геройствовать и говорить, что его это не коснется, тот полной грудью выходит на волну. Мыть руки, носить маску – значит, поднырнуть под волну. Если бороться с волной, она просто назад откинет, и толку не будет.

– Следующий вопрос: «Во время таинства Крещения священник не произнес имя крещаемого младенца. Действительно ли крещение?»

– Не поверите, во время таинства Крещения всегда акцентирую внимание на том, чтобы правильно произнести крещальную формулу, и много раз бывает так, что таинство идет, а в голове крутится мысль: «А я формулу произнес? Молитву произнес?» Вот так лукавый накручивает. Потом спрашиваю у батюшек, мне отвечают: «Батюшка, конечно, произносили». Не поверите, со мной часто такое бывает.

Поэтому могу сказать, что человеку это показалось. Таинство совершается по вере крестных и священника. Вы же знали имя крещаемого младенца, и священник ведь неоднократно произносит имя крещаемого. И причащался младенец с этим именем. Вот и все.

В книге Булгакова для священно- и церковнослужителей сказано, что если вдруг человека назвали каким-то странным именем (например, Горгонием или Бордюрией), он священнику потом может сказать, что хочет поменять имя. Тогда в таинстве Исповеди он называет новое имя, в таинстве Причащения называет свое новое имя и с этим именем продолжает дальше жить.

В данной ситуации младенца причастили с тем именем, с которым хотели; обеты за него были даны, в воду погружали и крестили во имя Святой Троицы. Поэтому все действительно. И, кстати, наречение имени было до таинства Крещения.

– Вопрос про сыроедение в пост...

– Сейчас этого даже в монастырях почти нет, кроме монастырей Афона и Палестины. Традиция Троице-Сергиевой лавры: Рождественским постом среда и пятница – без рыбы, остальные дни – с рыбой. Если большой праздник выпадает на среду и пятницу, то все равно разрешается вкушение рыбы. Например, Введение во храм Пресвятой Богородицы в этом году выпало на пятницу, поэтому разрешается рыба. А детям и учащимся кушать рыбу полезно, потому что сейчас организмы у всех ослаблены. Поэтому сыроедение – это для монастырей Палестины и Афона, где море, солнце, тепло и настоящие продукты, а не ГМО, как у нас.

– Следующий вопрос. Люди живут в военном городке. Это замкнутое пространство. Жена пишет, что муж пошел делать флюорографию, снял крестик, а потом забыл забрать. Когда вернулся – крестик уже кто-то взял. Они переживают, что муж ходит без крестика, но купить новый не могут, потому что нет храма, негде купить...

– Во-первых, крест надо надеть немедленно. Как выйти из положения? Есть два варианта. Пусть кто-то из родственников почтой пошлет крестик в письме (крестик же маленький). Еще можно из карандаша сделать перекрестие или из медной проволоки...

– Из проволоки легко сделать. В советское время многие так делали.

– По-разному делали. В армии, например, ребята ручкой рисовали крест на груди. Это тоже крест. У меня был такой случай: я надел крест первый раз в жизни в 17 лет и, идя в душ, подумал: «Как же я сейчас мочалкой буду намыливаться? Будет цепляться. Дай-ка я его сниму». Снял, положил на стеклянную полочку возле зеркала, и у меня возникло такое странное ощущение, будто что-то ушло. Я надел – и что-то пришло. Это для меня был урок. Мы уже настолько привыкли к кресту....

– Да, мне тоже всегда не по себе, когда просят снять крест во время флюорографии.

– На физическом уровне есть какое-то ощущение... Думаю, вопрос с крестиком у них уже как-то решился со временем...

– Хороший совет смастерить крестик из проволоки, из подручных материалов.

– Или письмом пусть кто-то вышлет.

– Следующий вопрос: «Как открыться священнику и рассказать то, о чем болит душа? Я стесняюсь, боюсь, что тем самым оттолкну от себя священника. Сил у меня нет». Вот такой стыд. Наверное, это знакомо каждому из нас.

– Не хочется говорить общие слова: мол, идите, не переживайте, ничего не бойтесь, все батюшки одинаковые. Я про это говорить не буду, потому что сам в 17-летнем возрасте, когда воцерковлялся, искал батюшку. Заходил в храм, просто внешне смотрел, как батюшка общается, как говорит, – и чувствовал, что не лежит душа. Хотя батюшка, может быть, был замечательный. Так объездил, наверное, с десяток московских храмов – был какой-то субъективный внутренний поиск. Не поверите, в лавру пришлось поехать. А в лавре я увидел только часть лица священника, и сердце сказало: это он. Это был игумен Венедикт (Пеньков), будущий наместник Оптиной пустыни (Царство ему Небесное). Меня, 17-летнего юношу, Господь привел к нему. Я тоже не мог довериться первому батюшке. Поэтому ищите по сердцу. Мой поиск привел меня вот к такому духовнику. Не хочу говорить общими фразами, мол, идите к любому, все одинаковые. Не все одинаковые.

– Вы – духовник с огромным стажем, принимаете исповеди. Скажите, Вы начинаете хуже относиться к людям?..

– Если честно, мы, священники, уже столько всего наслушались! Ничего нового нет, все одно и то же. Чем больнее человек, тем больше к нему сострадания. Допустим, у какого-то человека перелом лодыжки, а у другого – перелом шейки бедра, и к нему больше сочувствия. А если у человека перелом основания черепа, когда он может отправиться на тот свет, – к нему сочувствия еще больше. Жизненные переломы бывают разные; чем сильнее перелом, тем мягче и внимательнее относишься к человеку.

Священник – только свидетель. Люди должны понимать, что они исповедуются Богу перед крестом и Евангелием. Потому надо говорить: «Господи, я согрешил», а не так: «Батюшка, я согрешил». Поменьше думайте о батюшке, он – только свидетель исповеди. Настоящая исповедь – перед крестом и Евангелием, перед Живым Богом. Поэтому личность священника должна уходить на второй план. Но не всегда это получается. Если мы понимаем, что исповедуемся перед Богом, то какая разница, что думает священник... Мы исповедуемся Господу, Ему открываем свое сердце. И счастье, когда еще и со священником единодушие и единомыслие. Смущение перед священником – от лукавого, от дьявола.

– Я слышала, что многие священники потом забывают грехи людей.

– Мы во время исповеди слушаем и стараемся специально читать Иисусову молитву, чтобы все эти впечатления ушли на второй план. Нам же потом еще служить...

– Я читала, что до революции было правило: на литургии не исповедовать, чтобы священник занимался только литургией...

Последний вопрос. Ученик 11-го класса пишет, что ему сейчас очень сложно: и подготовка к ЕГЭ, и уроки, и поступление. Он переживает, но боится сократить молитвенное правило. Что делать? Видимо, в голове уже ничего не помещается...

– Правильно боится. Все зависит и от везения, и от благодати, и от настроя. Старцу Амвросию Оптинскому многие завидовали. Почему? Потому, что он был живой и сообразительный. А тут учишь, учишь, учишь – и с пустой головой.

Поэтому сердце – Господу, а дальше все устроится. Потому что от Него – и соображение, и талант.

– Так может ли этот молодой человек сократить молитвенное правило?

– Не надо. Это настройка.

– Большое Вам спасибо, что Вы столько лет с нами. Доброго здоровья Вам и всем священникам. Наши священники сейчас очень нуждаются в наших молитвах, в нашей поддержке. Дорогие братья и сестры, у кого есть возможность, надо стараться поддерживать и телеканал «Союз», и наших священников. Господь дает нам какие-то средства, заработную плату, и мы потихонечку, понемножку от своих средств можем помогать и храмам, и телеканалу, и священникам. Потому что духовная жизнь – на первом месте, впереди. Действительно, Господь Своих никогда не оставляет и не оставит.

– Кто на Бога уповает, тому Бог во всем помогает.

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова