Архипастырь. Молитва. Епископ Выборгский и Приозерский Варнава

Сегодня у нас в гостях епископ Выборгский и Приозерский Варнава.

– У старых подвижников и вроде бы на Афоне сохранилась практика приветствовать друг друга вопросом: «Как молитва?» Почему такой вопрос стал приветствием?

– Если у человека молитва, что называется, не идет, если ему трудно молиться, значит, в его душе происходит какой-то непорядок, его обуревает какая-то страсть, с ним приключилась какая-то скорбь, он не может прийти в себя, сосредоточиться и так далее. Если человек даже прилагает усилия, а у него все равно не получается, это тревожный сигнал. Соответственно, тот, кто спрашивает о том, как идет молитва, и узнает, что она идет не так, обязательно помолится за своего брата. Человек увидит, что творится что-то недолжное в духовном плане (и, может, даже житейском), и постарается как-то другому помочь.

Да исправится молитва моя. Конечно, молитва показывает наше духовное состояние. И любовь должна проявляться в том, чтобы мы желали другому человеку чистой молитвы, потому что молитва соединяет человека с Богом. Молитва – это разговор души человека с Богом. Еще ее объясняют как богообщение. Когда-то Адам и Ева напрямую общались с Богом, но затем потеряли такую возможность в силу падения в грех, силы души человека расстроились: ум, сердце и воля как бы приобрели автономию. И для того, чтобы собрать человека воедино, нужна молитва, чтобы единым порывом, единым напряжением всех сил человеческого естества можно было обратиться к Богу. Поэтому важны и поклоны, так тело участвует в молитве, важны слова, чтобы дух наш направлялся правильно.  

В 2004 году я подвизался в Варницах и там прочитал интересное исследование Санкт-Петербургского университета. Профессор Слезин В.Б. и Рыбина И.Я. исследовали феномен молитвы, как она влияет на мозг человека. Они сделали вывод, что молитва – это одно из состояний человека. Есть состояние сна, бодрствования и так далее. И молитва – это такое состояние, которое также необходимо человеку и очень важно для него.

Исследуя людей, которые имеют опыт молитвы, они увидели, что у тех гораздо лучше проходят процессы в мозге, их душевное состояние гораздо более стабильное. Даже с точки зрения науки молитва важна и полезна. Поэтому вопрос «Как твоя молитва?» на самом деле очень о многом.

– Когда у человека спрашиваешь, христианин ли он, то люди часто отвечают, что никого не убивают, в карман ни к кому не залезают. То есть перечисляют какие-то общепринятые постулаты, а молитва как будто остается за бортом. Как Вы считаете, какое место в жизни обычного православного христианина должна занимать молитва? Какой у нее должен быть приоритет?

– Молитва – первое и важное дело с момента восстания ото сна, поэтому мы и читаем предначинательные молитвы: «Трисвятое», «Отче наш». Настолько важно состояние молитвы... И насколько продолжительно, правильно молится человек и есть ли у него вообще потребность в молитве, настолько он христианин.

Бывает, говорят про кого-то, что человек не имеет никакого отношения к Богу… Но если он крещеный и не отрекается от своей веры? Хотя, может быть, ничего не знает и не молится. Молится или не молится, но все-таки такого человека нельзя назвать совсем неверующим. Просто есть различная степень веры. С другой стороны, важно, какая молитва. Если она постоянная, регулярная, келейная, соборная, если человек имеет в ней потребность, то это говорит о том, что он живет духовной жизнью.

Молитва – это безбрежное море, о ней можно говорить бесконечно. И духовная жизнь – это наука из наук, искусство из искусств, как говорили святые отцы. И о ней тоже можно говорить бесконечно, и это всегда будет важно и интересно. Это целый жизненный путь каждого христианина, на котором нет совершенства и нет предела.

– Вопрос от телезрителя Владимира из Воронежа: «Молясь Иисусовой молитвой, мы как бы молимся всей Святой Троице? Она заключает в себе всю полноту Святой Троицы? Насколько я знаю, святые Оптинские старцы говорили: во всех трудных обстоятельствах читать Иисусову молитву».

– Мы обращаемся ко Христу, то есть Иисусова молитва и есть Иисусова. Молитва ко Святой Троице – это «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас».

Теперь про Оптинских старцев. Вообще Иисусова молитва – это необязательно для каких-то анахоретов, подвижников, она для каждого человека. Апостол Павел говорит: непрестанно молитесь. Иисусова молитва больше всего к этому подходит. И молитва мытаря. Мы знаем, что некоторые старцы постоянно в уме, сердце и на устах держали молитву мытаря: «Боже, милостив буди мне, грешному». И этим спасались. Иисусова молитва все-таки самый распространенный вариант краткой молитвы, на котором может сосредоточиться ум.

– Хотелось бы узнать Вашу оценку существующего положения дел: умеют ли молиться наши современные православные?

– И да, и нет. Когда прижмет по-настоящему, у всех появляется умение молиться. Человек молится сердцем, его душа уже кричит. Как правило, это последнее, на что человек обращает внимание, он вспоминает, что есть Бог. И, кстати, часто Бог дает что-то даже такому человеку, который раньше никогда к Нему не обращался по-настоящему. Примеров этому масса, особенно среди женщин. Они все-таки более выразительны. Мужчинам иногда трудновато, они больше живут разумом, который дает некий холод души. Хотя бывает по-разному.

Такой вопль часто приносит плод искренней молитвы. Если человеку действительно важно и нужно, Господь это дает. Человек молится от всего сердца и получает просимое. Но потом, конечно, забывает про то, что надо бы это делать постоянно и вообще как-то быть поближе к Богу. Человек как ребенок: получил подарок от родителей и тут же разломал его.

Но нельзя сказать, что совсем не умеют молиться. Скорее, не имеют навыка молитвы. Но это опять о ком можно сказать? У мусульман есть понятие: «соблюдающие». Есть соблюдающие, а есть не очень. Вот у христиан так же: есть соблюдающие, а есть не очень. Первые, конечно, молятся и утром, и вечером, и в храме. Они обязательно приходят в храм для совместной молитвы. Литургия переводится как «совместный труд, общее дело».  

Соответственно, есть люди с разной степенью вовлеченности в стихию молитвы. Конечно, в наше время есть и молитвенники. Причем они живут необязательно в монастырях, но и в джунглях городов, в этих каменных мешках, «человейниках», многоэтажках. Об этом еще Иоанн (Крестьянкин) говорил: есть молитвенники, часто скрытые от людей.  Незаметные братья и сестры, молодые и пожилые, которые тихонько живут и несут молитвенные подвиги, ходят регулярно в храм, некоторые каждый день. Есть молитвенники.  

– Какое емкое слово: «человейники». У нас не у всех есть условия для какой-то правильной молитвы, мало у кого есть хорошие красные углы, обустроенные и направленные на восток. Как Вы считаете, нужны ли условия для правильной молитвы? Можно ли вообще какую-то молитву назвать неправильной?

– Условия, конечно, нужны. Какие? Ну, давайте поговорим про иконы. Икона должна быть большая. У каждого, конечно, свое понятие об этом, но икона должна быть достаточно большая. Чтоб образ Божий (или святых) взирал на нас. Таким образом, формируется некое пространство вокруг, которое призывает к молитве. Икон может быть и немного, одна-две, но больших. Важно, чтоб человеку было комфортно, хотя это не очень хорошее слово; важно, чтоб лампадка была зажженная, это некое тепло. Лучше бы свет приглушить. Когда освещается только икона, создается особенная атмосфера, как в храме во время Шестопсалмия. В этот момент человек вспоминает о Страшном суде и судит себя. Так легче сосредоточиться на молитве.

Условия, конечно, важны. Но главное условие – это сердечная потребность в молитве. Или хотя бы умная, когда понимаешь, что нужно молиться, хотя тебе и не хочется. Вообще молитва, как мы знаем, требует постоянного понуждения. Человек, к сожалению, существо достаточно ленивое. В чем-то он преуспевает, в чем не надо, а при молитве у него сразу находится какое-то дело: кому-то забыл позвонить, что-то поглядеть и так далее. Человек все время бегает и никак не может по-настоящему встать на молитву, все его отвлекает. И не что-то, а кто-то. И мы знаем, что есть существа, которые больше всего стараются в том, чтобы человек не молился. Самое главное условие для молитвы – это желание самого человека. Если его не будет, то ничего не получится.

– Вопрос от телезрителя Димитрия из Гатчины: «Авва Исайя говорил, что чистота сердца доказывается нерассеянной молитвой. В то же время мы знаем, что где-то себя нужно и понудить. Как быть? Я спросил совета у батюшки, о чем просить в молитве. Он сказал просить три вещи: милости Божией, прощения грехов и спасения души. Этот совет мне очень понравился».

– Что тут комментировать? Слава Богу, что есть такие великие люди, которые дают такие хорошие советы. Теперь надо им следовать.

– Мы как раз об этом и говорили. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Как сформулировать правильную молитву? Бывает ли молитва неправильная?

– О молитве много написано. Мне вспоминается святитель Игнатий (Брянчанинов). У него можно почитать о молитве очень много важных советов. Он раскрывает суть молитвы, говорит и об условиях. Очень интересно. Можно почитать и других старцев. Слава Богу, Церкви 2000 лет, накоплен огромный практический опыт. Много можно говорить только об Иисусовой молитве.  

Какие условия необходимы? Первое – это внимание. Тело без духа мертво, а молитва без внимания мертва. Если мы не слышим сами себя, то как нас услышит Бог? Следующее – благоговение. В других христианских деноминациях Бога можно и по плечу похлопать. Но все-таки должно быть благоговение. Священник благоговеет перед архиереем, епископ перед патриархом. Это не какой-то слепой, животный страх, это, наоборот, чувство уважения, почитания. Благоговение – это очень важно. Феофан Затворник писал, что христианин на молитве должен стоять как солдат на фронте. То есть внутренне перед Богом по стойке смирно, в смирении, когда человек понимает и видит себя, насколько он грешен. Ведь он встает перед Богом как грешный человек. Перед другими мы иногда где-то и похвалим себя, желаем показаться лучше, это свойственно нам, но перед Богом мы такие, какие есть. Это состояние и будет рождать в нас и благоговение, и внимание, и покаяние. Это тоже очень важно. Через это только сокрушается наше сердце, а через сокрушение сердца рождается внимание, ум соединяется с этим покаянным настроем и очень глубоко вникает в слова молитвы. Это очень важные условия.

Кроме того, молитва не должна быть невнимательной, рассеянной. К чему ведет рассеяние? К мечтаниям, в том числе и к таким, которые святые отцы называют прелестью. Об этом очень часто пишет святитель Игнатий. Он аскет очень трезвенного начала. Он постоянно говорит о прелести и приводит примеры даже великих подвижников, которые впадали в нее.

А что такое «прелесть»? Это лесть самому себе. Что это за лесть? Кто в этом помогает? Это демоны внушают человеку, что он достиг каких-то высот молитвы. И это бывает не только с великими подвижниками, это тоже обольщение, некий бесовский обман, когда мы думаем, что только великие молитвенники имеют брани и искушения. Нет, я встречал людей, которые не являлись большими подвижниками, но у них начиналось какое-то мнение о себе, потом могли начаться и какие-то видения и так далее. Этому нельзя доверять. Святитель Игнатий пишет, что нельзя искать в молитве наслаждения. Это очень важный момент. Бог Сам дает человеку радость молитвы. Нельзя ожидать каких-то высоких даров от Бога. Это очень важно. Мы должны ждать только очищения. Помните, в Евангелии: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. И Господь говорит: хочу, очистись. Вот такое должно быть состояние.

Кстати, могу порекомендовать очень хорошую книгу о молитве митрополита Иерофея (Влахоса) «Одна ночь в пустыне Святой Горы». Очень интересная книга. Там как раз преимущественно об Иисусовой молитве. Там и условия, и начало молитвы, сам ее корень.  

Господи! если хочешь, можешь меня очистить. То есть я желаю очиститься, у меня нет другой цели. Я не то чтобы хочу подражать Христу, как Фома Кемпийский или Франциск Ассизский и так далее. Прелестная молитва далеко уводит человека от Бога. Или Игнатий де Лойола, у которого был метод молитвы – представлять что-то себе. В конце концов Франциск Ассизский почувствовал себя полностью превращенным в Иисуса.

Мы понимаем, что прелестная молитва есть в католичестве. К сожалению, это для них норма. Но для нас это прелесть, это очень опасное состояние. А когда человек находится в покаянии, то просит у Господа только одного – очищения, познания себя, видения своих грехов. Но это не просто видение, человек начинает переживать об этом. Святые отцы говорят о так называемом радостотворном плаче, когда человек видит свою греховность и в то же время чувствует милость Божию.

Есть и другая сторона. Некоторые люди падают в прелесть и ждут каких-то благодатных состояний, обманываются врагом нашего спасения. А другие начинают безмерно унывать. Это тоже от гордости. Есть такое выражение: «уничижение паче гордости». Это оборотная сторона медали. Такой подвижник начинает унывать и говорить, что точно не спасется. Одному враг внушает: «Ты уже спасен, ты святой, ты уже великий». А другому: «Ну все, ты ужасный грешник, ты никогда не спасешься». Вспомни Марию Египетскую, вспомни Моисея Мурина.

– «Держи ум свой во аде и не отчаивайся».

– Совершенно верно. Вспомни Силуана Афонского. «Держи ум свой во аде и не отчаивайся». В 1990-е годы среди нас даже была такая шутка, что где-то в зарубежной Церкви состоялась какая-то конференция по этому афоризму: так приехали бы в Россию, пожили бы и узнали, что это такое.

– Вопрос от телезрительницы Татьяны из Москвы: «Как понять, молитва – это потребность моей души или выработанная привычка?»

– Если Вам молиться не хочется, но Вы себя все время понуждаете, то со временем Ваша привычка станет потребностью. Я бы не стал так жестко все это разделять и разбираться в этом. Если Вы стремитесь к молитве утром и вечером, стараетесь это соблюдать, читать Псалтирь или акафисты, приходить при возможности в храм и так далее, то это уже все-таки потребность, а не привычка. Если чувствуете, что молитва Ваша холодная, то это по привычке. Но важно, что такая привычка у Вас есть. Если ее не будет, то и молитвы не будет. У святых отцов есть такие слова: молитве обучает молитва... Аскетика – это упражнения. Мы упражняемся в делании молитвы.  

– У нас почему-то есть противопоставление привычки и потребности. Хотя молиться – это навык. Святые говорят о навыке к молитве.  

– Человек существо изменчивое, надо это понять и признать в себе. Кто-то испортил нам настроение, приболели или физически устали: все это отражается на молитве. Мы же несовершенны. Все это влияет. Поэтому сегодня можно себе сказать: «Я как-то по привычке молился, не очень». А завтра: «У меня прямо потребность, не могу не встать на молитву, мне хочется молиться».

– Скажите, пожалуйста, у кого лучше учиться молитве, делать больше акцент на современных подвижников и делателей молитвы или обращаться к древним, к «Лествице» и другим аскетическим трудам?

– Был поэт Серебряного века Саша Черный. У него есть стихотворение про человека, который запутался, разочаровался в жизни. Он ходит и не может понять: столько философских школ, и у каждой своя правда. И последняя фраза там: «для спасения души все святые хороши». Поэтому для спасения души полезно почитать о молитве и Иоанна Лествичника, и Игнатия (Брянчанинова). Есть еще эпистолярный жанр – письма святых отцов; и современных тоже, допустим, это конец XIX века – XX век. Например, Иоанн Кронштадтский такой же пламенный молитвенник, как Серафим Саровский. Игумен Никон (Воробьев): у него очень много о молитве, в частности Иисусовой. Очень много у нас есть святых, которые учат нас молиться. Современных подвижников тоже нужно читать, они близки нам по духу, психологии, устроению, и нам иногда проще их понять. Паисий Святогорец опять же. Многие любят его читать, многим он по сердцу. Он был очень простой человек, но духовно мудрый и опытный молитвенник.

– Вопрос от телезрительницы Надежды из Воронежской области: «Иногда молишься – и молитва идет. Ты полностью отдаешься ей и устаешь. А как же отдаваться молитве целый день, ведь никаких сил не хватит?»

– Вспомним совет, который ангел дал преподобному Антонию: «Помолился, потом потрудился, потом опять помолился». То есть молитва обязательно должна сочетаться с трудом либо с каким-то деланием, которое служит отдохновением от молитвы. И совсем необязательно это физический труд, это может быть и чтение, и что-то еще.

Действительно, молитва требует большого психофизического напряжения. Паисий Святогорец пишет, что как-то он начал днем молиться, потом посмотрел – уже закат. Он вышел на улицу, как ему показалось, вечером, а солнце не с той стороны. Спросил у соседа своего по келье, и тот сказал ему: «Дорогой, так утро сейчас». А он этого и не заметил. Бывали у него такие духовные состояния. Но в такое состояние еще нужно прийти. А вообще молитва требует понуждения, и, конечно, обязательно нужно чередовать молитву и отдых.

– Владыка, как Вы считаете, всегда ли молитва должна включать в себя все силы души? Или, к примеру, Иисусова молитва может идти как бы неким фоном, без полного участия человека?

– На этот счет есть разные мнения. Вообще молитва не должна быть рассеянной, а когда она у нас идет фоном, мы все равно немного рассеиваемся. Но лучше такая молитва, чем никакой. Например, едем мы в городе на автомобиле. Мы следим за очень плотным движением вокруг, за перестроениями, светофорами, и вдобавок еще дорога скользкая. То есть мы все время отвлекаемся, но молитву Иисусову при этом читать нужно, ведь молитва все равно нас сосредотачивает, хоть мы и рассеиваемся.

А чтобы молитва не была рассеянной, нужно остановиться, закрыть глаза, взять четочки и потихоньку молиться, не больше ста молитв за полчаса. Так советует святитель Игнатий (Брянчанинов). Но мы понимаем, что в суете нашей городской жизни, где всё на бегу, лучше так молиться, чем вообще не молиться. Александр Ельчанинов в своих дневниках пишет, что даже если человек молится невнимательно, все равно эта молитва действенна, все равно она важна и нужна.

– Можно ли сокращать Иисусову молитву?

– Опять же здесь каждый человек решает сам для себя, по своему устроению. Конечно, лучше, если есть человек, который наставит в этом, но, к сожалению, нас больше наставляют книги, чем живые носители Иисусовой молитвы. Есть люди, которые имеют какие-то навыки в этом, но они по своему смирению стараются не брать себе учеников, стараются никому ничего не навязывать.

Но существуют элементарные азы, которые должен знать каждый: это внимание, неспешность в молитве. Хотя есть люди с более быстрым темпераментом, которым легче молиться быстро. Кстати, на этот счет есть разные мнения, и кто-то со мной даже будет спорить, но я знаю разных людей, практикующих Иисусову молитву. Одни, как Игнатий (Брянчанинов), за классическую молитву, другие, в частности афониты, которых я встречал, молятся быстрее, и они говорят, что так им легче сосредоточиться.

Здесь все зависит от темперамента человека, от его опыта и так далее, поэтому я не могу однозначно сказать, как молиться правильнее. На первых порах, конечно, молитва должна быть внимательной, вдумчивой, то есть нужно, чтобы в этом участвовал ум, а по возможности и сердце, и быстро здесь никак не получится. А когда уже будет какой-то навык, то, думаю, можно уже молиться немного быстрее.

А что касается того, можно ли сократить молитву, мы, русские, любим, чтобы наша молитва была благосеннолиственной (под которой можно без опасности укрыться), любим все усугублять, поэтому молитва у нас состоит из восьми слов, а не из пяти, как у греков.

Кто-то молится молитвой из пяти слов: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Русский же вариант – «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго». Каждый человек выбирает себе сам, какой молитвой он будет молиться, главное – чтобы он молился.

Еще раз говорю, что некоторые Оптинские старцы практиковали молиться так: «Боже, милостив буди мне, грешному», – они этим спасались. Если вспомнить древних подвижников, то кто-то держал в уме какой-то псалом или часть псалма, тем более что многие подвижники знали Псалтирь наизусть. Поэтому главное – молиться, и Господь вразумит молящегося.

– Хочу еще спросить о молитве общественной – молитве в храме и о церковных таинствах. У нас это не всегда воспринимается как молитвы. То есть вот приходит человек в храм на литургию, совершается действо – величайшее таинство, но почему-то нет акцента на то, что это высочайшая молитва. Как Вы считаете, как правильно это воспринимать?

– Начнем с того, что молитва в храме, по определению многих святых отцов, преподобных, древних и современных, гораздо сильнее, чем молитва келейная. Наши келейные молитвы бывают несовершенными. Мы очень рассеянные, нам бывает трудно сосредоточиться. А представляете, сколько в храме и людей, и священников одновременно совершают молитву во время литургии или таинства!

Храм – это особое место присутствия Божия, в храме наша молитва многократно усиливается, поэтому многие именно после молитвы в храме чувствуют какое-то облегчение. Я знаю много примеров того, как у человека все валилось из рук, молитва не шла, а пришел он в храм, постоял, помолился и из храма ушел окрыленным, и все у него уже хорошо. И скорбь отошла, и какие-то правильные решения приходят на ум, и с ближними хочется примириться, хочется их обнять и расцеловать. Так что храмовая молитва нам очень нужна.

Но многие ее недооценивают. Я знаю людей, которые считают себя православными, и дома они молятся, как могут, и не всегда по молитвослову, но молятся регулярно, а в храм не идут, что-то им мешает. А мешает им не что-то, а кто-то. Во-первых, мешают им предрассудки, а во-вторых, эти предрассудки часто подогреваются врагом нашего спасения. Некоторые говорят: «Мне не нравится этот храм, не та аура в нем», – и начинают рассказывать про какую-то там ауру. Кому-то нравится маленький, уютный храм, а этот для них какой-то большой…

– Некоторые говорят: «Бог и так меня слышит».

– Да. На самом деле это не так, и если мы – люди верующие, то мы должны это понимать. Лучшие из лучших христиане, святые, говорили, что храмовая молитва всегда выше келейной. Они советовали своим духовным чадам посещать храм как можно чаще, особенно Божественную литургию; и, конечно, участвовать в таинствах. Без исповеди невозможна настоящая молитва, а без Святого Причащения невозможно спасение. Об этом же говорит Серафим Саровский: «Кто приобщается – везде спасен будет, а кто не приобщается – не мню». 

– Владыка, надеюсь, что мы с Вами встретимся еще не раз. Благословите нас на прощание.

– Господь всех нас да благословит! Дай нам Бог в этот пост очистить ум и сердце, укрепить волю, чтобы мы достойно встретили Христа, рождшегося ради нашего спасения. В добрый час всем!

Ведущий Михаил Кудрявцев, священник

Записали Анна Вострокнутова и Людмила Белицкая