У книжной полки. Феликс Разумовский. 1917: Переворот? Революция? Смута? Голгофа!

В Издательстве Московской Патриархии вышла книга известного публициста и телеведущего Феликса Разумовского - «1917: Переворот? Революция? Смута? Голгофа!». Уже более двадцати лет Феликс Вельевич ведет на телевидении, на канале «Культура», историческую программу «Кто мы?». Это программа о русской цивилизации, Русском мире и русской судьбе. Естественно, что сама тематика программы предопределила особое внимание публициста к событиям 17-го года. Тема государства, тема национальной элиты, судьба русского крестьянства, интеллигенции, и так далее, и тому подобное — всё «упирается» в катастрофу начала ХХ века, которую Феликс Разумовский определяет, как «голгофу русского народа».  Предприняв попытку православного осмысления этой катастрофы, он предлагает и читателям разобраться в самом сложном, противоречивом и запутанном этапе русской истории.

***

Итак, сегодня на нашей книжной полке книга Феликса Разумовского - «1917: Переворот? Революция? Смута? Голгофа!» В предисловии автор пишет: «Исторические срывы, провалы и катастрофы следует признать важнейшей особенностью Русской цивилизации. Путь постепенного, последовательно­го развития время от времени нас начинает тяготить. И тогда Россию со­трясает очередная смута — тяжелейшая эпоха лавинообразного распада и разложения. Эта разрушительная энергия смуты отменяет красоту и че­ловечность русской жизни, её высокое призвание, отменяет величие нашей культуры, — собственно, всё то богатство, которым живёт и дорожит наш народ в годы созидания. Срываясь в смуту, русский человек всё и вся расто­чает, от всего отрекается. Это — род национальной болезни, форма кризиса, пробуждающего и развязывающего тёмные страсти и низменные инстинкты.

На волне смуты могут произойти и происходили самые невероятные мета­морфозы, особенно в политической сфере. Одна из подобных метаморфоз — победа большевиков в октябре 1917 года. Согласно созданной при советской власти пропагандистской исторической теории победа большевиков не име­ла альтернатив и «диктовалась всем ходом исторического развития». Гран­диозная катастрофа преподносилась как прорыв к светлому будущему, как небывалое и великое свершение. Этот миф о «революционном обновлении» и Великой Октябрьской социалистической революции так настойчиво вне­дрялся в сознание нескольких поколений, что приобрёл невероятную живу­честь и почти полностью исказил национальное историческое сознание. Со­ветская историческая конструкция надолго пережила советскую идеологию и Советское государство.

Наш XX век до сих пор ставит историческое сознание в тупик. Слишком полярные точки зрения закрепились в современном российском обществе по отношению к недавнему прошлому. Одна из причин подобного разлада — очевидная неполнота и односторонность нашего исторического сознания. В нём недостаёт ключевой темы — подвига святых новомучеников и испо­ведников Церкви Русской. Двадцатое столетие было не только богоборческим и вероотступническим, не только веком грандиозного «коммунистического проекта», но и эпо­хой религиозного возрождения и воодушевления, невиданного в новейшей истории опыта стояния в вере Христовой. Судя по всему, этот опыт - един­ственное средство преодолеть разорванность русской истории, бесценная возможность оздоровить наше национальное бытие, парализованное глубо­ким кризисом русского мирочувствия.

Напомним, что автор книги является ведущим программы «Кто мы?», тематика которой привела его к мысли, «что наша Православная Церковь, наше православное сообщество должны иметь по поводу 1917 года внятную историческую концепцию. А на её основе — аргументированную позицию. Ведь есть позиция коммунистов, есть позиция российских либералов. Кстати, - отмечает Феликс Вельевич, - эти позиции довольно схожи, прежде всего, приматом политических и экономических сторон общественной жизни. Для православного сознания это неприемлемо. Стало быть, этому нужно что-то противопоставить. Тем более приближалось 100-летие «русской революции», важный рубеж, время общественных обсуждений, дискуссий. Однако внятного, цельного и, что немаловажно в наши дни, компактного изложения событий в православном ключе мне, - говорит автор, - не попадалось. Собственно, это и было, наверное, моей «авторской мотивацией»».

Решив создать новую книгу, Разумовский отобрал три проекта, разработанные в разное время для программы. Это «Преданная война» (Россия в Первой мировой войне), «Кровь на русской равнине» (история Гражданской войны) и «Русская голгофа» (история гонений на веру и Церковь Христову в ХХ веке). В такой же последовательности и с такими наименованиями они разместились на страницах этой книги. Предваряя первую часть, которая называется - «Преданная война», автор пишет: «Эта война началась для России как Вторая Отечественная и даже как Великая. А закончилась развалом и разложением русской армии, массовым дезертирством и анархией. Страна не выдержала испытание тяжелой многолетней общеевропейской войной. Это одновременно и горько, и парадоксально, и поразительно! Ведь Россия стояла на пороге победы. У наших противников, прежде всего Германии, элементарно заканчивались ресурсы. Всё заканчивалось, а продовольствие в первую очередь. Ничего похожего Россия не знала.

Политическое крушение февраля 1917-го, отречение Государя не были вызваны реальными проблемами фронта и тыла. Страну взорвали смутой именно настроения. Русский человек не справился с самим собой, со своими застарелыми духовными болезнями. Впечатления войны вызвали срыв национального духа. И открылось Евангельское «Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны» (2 Тим. 3,2). Только такие люди, по словам автора, могли привести страну к позорному Брестскому миру. Но могла ли Россия избежать этой войны? А если не избежала, то почему? Над этими и другими вопросами и размышляет автор в первой части книги.

Вторая часть книги, напомню, называется - «Кровь на русской равнине». Здесь автор пишет: «Русское крестьянство задолго до большевистского переворота поднялось на барина. Когда завершился распад монархической и религиозной идеи народа, крестьянство отвернулось от монархии. Большевики пришли на готовенькое: в России уже бушевала великая смута, она же Гражданская война. И в этой войне, затопившей огромную русскую равнину, можно было захлебнуться. Захлебнуться и погибнуть. И никто, ни одна политическая партия, не смогла совладать с русской смутой. Никто, кроме «партии нового типа», большевистской партии во главе с Лениным.

Ленин изменил характер Гражданской войны в России. Именно изменил, подлив масла в огонь. Он не пытался умиротворить бушующую страну, он пошел другим путем. Он взорвал Россию, уничтожил последние скрепы. Распространил бесчеловечные принципы Гражданской войны на все сферы жизни. Создал экономику Гражданской войны с бесконечными погромными реквизициями. Создал политику, а также идеологию Гражданской войны. Эта идеология оправдывала любые ужасы и жертвы. Все попытки Белого движения защитить и спасти историческую Россию, гибнущую в океане ненависти, были обречены на поражение. Большевистская «пугачевщина» не оставила белым офицерам не единого шанса. Что такое Гражданская война в России? Кто знает? Почему в начале XX века русские люди стали убивать друг друга. Почему они ненавидели друг друга? Об этом автор рассказывает во второй части книги

В заключительной части, которая называется «Русская Голгофа», Феликс Разумовский отмечает, что «кажется, не было таких испытаний, истязаний и мучений, которые не выпали бы в 20е и 30е годы 20 века на долю людей Церкви, как архипастырей, пастырей, так и на простых мирян. А между тем эти великие скорби и страдания обрушились на наш православный народ отнюдь неслучайно. Они были попущены Церкви ради врачевания тяжелых, застарелых болезней Русского мира. В духовном смысле гонения являлись для России горьким лекарством. И об этом иной раз бесстрашно и прямо говорили простые православные люди своим мучителям на допросах – о том, что советская власть не вечна, а послана нашему народу в наказание за грехи, для очищения. Здесь ключ к пониманию Русской голгофы как явления трагического, но спасительного, животворящего одновременно».

***

Эта книга, по словам издателей, создавалась как литературная версия популярной телевизи­онной исторической программы «Кто мы?». Содержание книги составля­ют очерки важнейших событий, коллизий и соблазнов, определивших судь­бу России в роковом 1917 году. Привычные, но чужеродные слова, понятия и подходы в данном случае оказались малопригодными, уводящими от сути. Как и ожидалось, для осмысления величайшей национальной трагедии кру­шения исторической России есть только один-единственный путь — дер­жаться духа русской истории. Наше призвание, наша культура, наша тра­диция и, главное, наша православная вера помогают преодолеть любые застарелые заблуждения, разобраться в самом сложном, противоречивом и запутанном этапе русской истории. Книга рассчитана на широкий круг читателей.