У книжной полки. 6 мая

Баронесса София Карловна Буксгевден на протяжении нескольких лет была фрейлиной императрицы Александры Феодоровны и одной из ее близких подруг. По­следовав за царской семьей в Сибирь, она разделила все труд­ности и лишения, выпавшие на долю государя и государыни, но не была допущена в Ипатьевский дом — место убиения царственных страстотерпцев. Вместе с Пьером Жильяром, вос­питателем наследника, Софье Карловне удалось выбраться через Дальний Восток в Европу. Живя в Лондоне, баронесса написала три книги на английском языке: «Жизнь и траге­дия Александры Феодоровны, Всероссийской Императри­цы», «Перед бурей» и «Оставленные». Первая из этих книг была издана в Англии через десять лет после трагических событий в России, первое же ее издание на русском языке было осуществлено в 2006 году издательством «Русский Хронографъ». Новое издание этой книги мы и предлагаем сегодня вашему вниманию. ***

Итак, сегодня в нашей программе представлена книга Издательства Русский Хронографъ - «Венценосная мученица. Жизнь и трагедия Александры Феодоровны, Императрицы Всероссийской». Ее автор, баронесса София Карловна Буксгевден была человеком исключительной моральной чисто­ты, доброты и доброжелательности. Во время революционных собы­тий она не покинула царскую семью и в числе немногих доверенных слуг разделила выпавшие на долю этой семьи скитания и муки. Как отмечают издатели, предки Софьи Карловны с давних времен служили России. Сама же баронесса часто живала в деревне в Казан­ской губернии, где ее дед со стороны матери был зажи­точным помещиком. Это соприкосновение с жизнью в чисто русской обстановке, а также православие сде­лало баронессу более русской, чем она могла бы быть по своему остзейскому происхождению.

В 1904 году, когда София Карловна была совсем юной девушкой, она была пожалована фрейлиной и начала принимать участие в придворной жизни. Но только на­чиная с 1911 года императрица Александра Феодоровна стала приглашать ее сначала на императорскую яхту «Штандарт», потом в некоторые поездки, совершае­мые царской семьей. В 1913 году Буксгевден получила назначе­ние свитской фрейлины, с несением постоянных обязан­ностей при государыне. Ее деятельность была нелегкой, так как императрица занималась широкой благотво­рительностью, и по ее инициативе возникло много уч­реждений. Во время же войны государыня все свободное время посвящала то госпиталю, то организации скла­дов для госпиталей на фронте, то помощи беженцам. Во всей этой сложной работе София Карловна была верной и незаменимой помощницей. Когда же во время революционной смуты цар­ская семья начала свой путь на сибирскую Голгофу, баронесса добровольно последовала за ними.

С трудом ей удалось добиться разрешения со­провождать цесаревича Алексея Николаевича, едва оправившегося от тяжелого приступа своей болез­ни, и великих княжон, когда в мае 1918 года их повез­ли из Тобольска в Екатеринбург. Но в Ипатьевский дом, где совершилось затем величайшее злодеяние, ее не пустили — баронесса могла только издали наблю­дать за близкими ее сердцу людьми. София Карловна пишет об этом в своей книге «Оставленные». Она рисует картину жизни царственных узников в Сибири, рассказыва­ет о своих попытках проникнуть к царской семье и о путешествии с наследником и великими княжна­ми в Екатеринбург, описывает свое путешествие во Владивосток, пребывание в Японии и переезд в Америку. В 1935 году, после кончины отца, София Карловна осталась жить в Лондоне. Уже в Англии она и написала свои замечатель­ные книги о Царской семье.

Как отмечают издатели, в книге, посвященной святой Императрице, автор передает лишь свое видение происшедшего и, возможно, допу­скает некоторые исторические неточности. Но, прочитав эти воспоминания, нельзя не отметить присущих баронессе искренности, наблюдательности, умения уловить суть происходящих на ее глазах со­бытий, проникновения в характеры окружающих, а также тех особенных душевных качеств чутко­сти, доброты и самоотверженности, которые обычно столь редки в людях ее положения. Сама София Карловна в предисловии своей книги пишет: «Создавая эту биографию, я старалась быть беспри­страстной. Я имела счастье хорошо знать императри­цу Александру Феодоровну. Мне были известны как сильные стороны ее характера, так и присущие ей слабости.

Я имела возможность наблюдать за ее не­устанным трудом на благо ее страны и семьи. Я ви­дела ее в дни радости и в те моменты, когда чело­веческая душа освобождается от всех условностей, сопряженных с величием. И я хотела создать не про­сто формальную биографию самодержицы, но опи­сать жизнь глубоко человечной женщины, ставшей волею судеб героиней трагедии». По словам Софьи Карловны, «Императрица обладала весьма сложным характе­ром. Доминирующей чертой в нем была беспредель­ная любовь к супругу и к детям. Она была идеальной женой и матерью, и даже ее злейшие враги не могут отрицать этого. … Она так и не смогла победить присущую ей застенчивость, которую многие люди принимали за гордость и высокомерие. Не были ей свойственны показное дружелюбие и не сходящая с лица улыбка, позволяющие без труда завоевывать сердца людей. Императрица страдала не только от непонима­ния, но и от явного злословия.

Во всех своих поступках она руководствова­лась исключительно любовью к своей новой Родине. Она приехала в Россию, воодушевляемая высокими идеалами долга. Она верила в то, что супруга само­держца является матерью для своего народа. Государыня неустанно пеклась об улучшении положения беднейших слоев населения страны, ос­новывая школы и больницы и упорно преодолевая многочисленные препятствия на своем пути. Все эти деяния на благо России так и остались неизвестны широкому кругу людей. Что же касается тех, кто писал о ней уже после революции, — то они попро­сту игнорировали эту сторону вопроса. Императри­ца преклонялась перед Россией и русским народом. Никакая жертва, принесенная во имя России, не ка­залась чрезмерной — даже корона ее супруга и на­следственные права ее сына. Когда она услышала об отречении императора, единственными ее словами были: «Теперь лишь Господь может спасти Россию!»

Как отмечает София Карловна, «С приближением конца самоотречение и духов­ная глубина императрицы возрастали с каждым днем. Они проявлялись прежде всего в том муже­ственном достоинстве, с которым она безропотно не­сла свой мученический крест — семнадцать месяцев непрестанных унижений. Она жаждала праведности и, с христианским смирением покоряясь воле Божией, искала одну лишь Истину. И высшей милостью стало для нее исполнение ее мольбы, в которой она, как Руфь, просила соизволения разделить участь сво­его супруга. Эта книга, - как утверждает автор, - отнюдь не педантичное изложение фактов, происходивших при дворе; скорее, ее можно назвать жизнеописанием. «Рассказанное здесь, - говорит София Карловна, - полно­стью опирается на мои воспоминания.

В книге рас­крыта жизнь той Александры Феодоровны, которую я хорошо знала. Как бы я хотела, чтобы моя рабо­та помогла исправить то ложное впечатление, ко­торое возникло благодаря описаниям людей, в луч­шем случае знавших ее лишь поверхностно! Быть может, эта книга станет в будущем верной оценкой случившегося. Преимущество моего изложения заключается в том, что у меня была прекрасная возможность обра­щаться к подлинным источникам информации. Так, сама императрица в неоднократных беседах со мной рассказывала мне об эпизодах своего детства и юно­сти. Я беседовала также с теми людьми, которые хо­рошо знали ее во время жизни в Германии и Англии. Я получила возможность прочесть письма, недоступ­ные обычным писателям, и добавила к этим сведе­ниям собственные воспоминания и впечатления.

Начиная с 1913 года я принимала участие во всех со­бытиях, изложенных в моей книге. Истинность бо­лее ранних дат, имен и событий подтверждена дву­мя бывшими фрейлинами императрицы — княгиней Елизаветой Федоровной Оболенской и княгиней Ма­рией Викторовной Барятинской. Я должна извиниться перед читателями за воз­можные ошибки. Я русская, и эта книга написана мною на чужом мне языке и при полном отсутствии какого-либо литературного опыта. И происходив­шие события, и мои мысли по этому поводу я изла­гала так, как сама видела и понимала их. В некоторых случаях мне пришлось опустить ряд имен ввиду того, что творится сейчас в моей несчастной стране. Я выражаю глубочайшую признательность род­ным и друзьям императрицы Александры Феодоров­ны за их любезное разрешение опубликовать в этой книге ее письма и фотографии».

*** София Буксгевден была одной из тех, кто видел императора и импера­трицу незадолго до их мученической кончины, и она бережно сохранила те трогательные записочки — на английском языке, — которые императрица послала ей за несколько недель до своей гибели. Они, несомнен­но, являются ценнейшим историческим материалом, где правдиво и точно запечатлены главнейшие пере­живания этой глубоко христианской семьи. Величие императрицы особенно ярко выявляется в минуты наиболее трагические. Любовь к России и русскому народу государя и государыни, смирение перед волей Божией ставят царя и царицу на такую моральную высоту, которая возводит их к святости. Труд баронессы С. К. Буксгевден, искренне предан­ной царской семье и России, несомненно, заинтере­сует русского читателя и, вновь открыв перед ним страницы нашей истории, осветит чистый образ царственных страстотерпцев.