У книжной полки. 6 апреля

Жан-Клод Ларше. Жизнь после смерти согласно Православной традиции.

В последние десятилетия увеличилось количество изданий с описаниями посмертного опыта людей, переживших клиническую смерть, или изложением различных религиозных концепций о жизни после смерти. Всё это свидетельствует о серьезном отношении многих наших современников к вопросам, связанных со смертью человека, а также с его загробной участью. Причем насущная необходимость пролить свет на то, что ожидает нас после смерти, часто следует из желания постичь смысл жизни нынешней. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию книгу, посвященную также этой теме. На ее страницах известный православный французский богослов Жан-Клод Ларше детально рассматривает традиционное учение Православной Церкви о различных этапах посмертной жизни души. Эта книга вышла в свет в издательстве Сретенского монастыря и называется - «Жизнь после смерти согласно Православной традиции». ***

Автор этой книги - Жан-Клод Ларше — современный богослов и патролог, доктор философии, доктор теологии Страсбургского университета, профессор в отставке. Родился в 1949 году в городе Бадонвиллер на северо-востоке Франции в католической семье и в возрасте 23 лет стал православным христианином. Становление Ж.-К. Ларше как богослова происходило под влиянием его духовного отца архимандрита Сергия (Шевича), а также благодаря общению с преподобным Иустином (Поповичем), архимандритом Софронием (Сахаровым), учениками старца Иосифа Исихаста — старцами Ефремом Катунакским и Харалампием, со старцами Ефремом Филофейским, Иосифом Ватопедским и преподобным Паисием Афонским.

Жан-Клод Ларше является автором 27 книг, переведенных на 17 иностранных языков, более 150 статей и около 700 рецензий. Он считается одним из редких авторов, способных совмещать в своих работах научную строгость и живое восприятие внутренней жизни Церкви. В издательстве Сретенского монастыря вышли его книги: «Преподобный Максим Исповедник – посредник между Востоком и Западом», «Исцеление психических болезней», «Патриарх Павел. Святой наших дней», «Болезнь в свете православного вероучения». В этой книге он постарался как можно более подробно изложить православное учение о смерти и воскресении и внести должные уточнения в спорные вопросы, обсуждаемые с представителями других христианских деномина­ций (о чистилище, молитве об умерших и о почитании святых) или в лоне самого же русского богословия (об апокатастасисе или воздушных мытарствах).

В предисловии автор пишет: «Смерть - это великая тайна. Как отмечали многие философы, она является единственным определенным фактом нашего будущего и вместе с тем остается одним из самых неопределенных явлений, если говорить о природе смерти и ее последствиях. Священное Писание подчеркивает непредсказуемый характер смерти (не знаете ни дня, ни часа — Мф. 25:13), но при этом дает нам сведения о ее истоках (см.: Рим. 5:12). Оно возвещает нам будущее воскресение тел и вечную жизнь грядущего Царствия, однако не дает практически никаких указаний о том периоде времени, что отделяет смерть каждого челове­ка от Страшного и Всеобщего Суда и воскресения, ко­торые должны произойти в конце времен.

Кроме того, - отмечает автор, - примечательно, что в рассказах о воскрешениях сына Наинской вдовы (см.: Лк. 7:11-16) и Лазаря (см.: Ин. 11:1-44) воскресшие не говорят ничего о том, что они пережили в период между смертью и возвра­щением к жизни. К тому же мы видим, что Бог не по­зволил умершим открывать живым их состояние да­же с полезной для них целью — предупредить их; Сам Христос говорит в одной притче: у них есть Моисей и пророки, пусть слушают их (Лк. 16:29). Тем не ме­нее эти два обстоятельства не могут быть истолкова­ны как принципиальный Божественный запрет гово­рить людям о загробном состоянии. В первом случае молчание Священного Писания, по словам автора, объясняется тем, что повествование сосредоточено на главном в этих двух событиях — на том, что Христос воскрешает двух лю­дей, предвозвещая этим будущее воскресение и одно­временно свидетельствуя о Своей способности совер­шить его.

Во втором случае неспособность умерших поведать о своей участи объясняется у святых отцов следующим образом: этими знаниями мог бы восполь­зоваться диавол, чтобы вызывать ложные видения и приводить ложные свидетельства. Есть опасность, что по его подстрекательству или в силу психических расстройств живые могут быть введены в заблужде­ние мертвыми, вернувшимися к жизни, и для человека в столь неоднозначной ситуации это скорее обернется смущением и обманом, чем принесет какую-либо поль­зу. Слова Христа, вложенные в уста Авраама: у них есть Моисей и пророки, пусть слушают их, — явля­ются не столько запретом интересоваться посмертным состоянием человека, сколько побуждением к внима­тельному исследованию Священного Писания, виде­ний и слов пророков, свидетельств и поучений святых, которые, в их совокупности, содержат необходимые указания на этот предмет.

Тщательное исследование и надлежащая экзегеза мно­жества фрагментов Священного Писания, в частно­сти причти о богаче и Лазаре (см.: Лк. 16:19—31), позволяют собрать существенные элементы учения. «Изречения» и жития святых отцов (а святые отцы в широком смысле могут быть приравнены к проро­кам, о которых говорит Христос) - содержат немалое количество повествований, видений и откровений, касающихся посмертной участи души и ее состояния. Многие святые отцы дают свои толкования к ранее приведенным сведениям и уточняют их. Наконец, по­гребальные обряды Церкви в своей последовательно­сти (в частности, их совершение на первый, третий, девятый и сороковой дни), в своей внешней форме и в текстах молитв (а все они составлены вдохновлен­ными свыше святыми отцами) показывают нам, как Церковь воспринимает приближение смерти, момент ее наступления и ее последствия, как она относится к телам усопших и как она рассматривает участь их душ.

Разумеется, эти сведения Предания разрознены и ча­сто немногословны. Тем не менее, если их собрать, со­поставить и свести воедино, они позволяют довольно точно определить, как христианство представляет себе жизнь после смерти. Однако, - спросит вдумчивый читатель, - раскрыть это представление во всей его полноте и точности — не означает ли пренебречь обязанностью не многословить, которой, казалось бы, и учит нас Писание, столь скупое на такие подробности? У этой немногословности, - пишет автор, - есть определенная педагогиче­ская цель: она учит нас верить, не увидев, она учит нас тому, что важнее приготовиться к смерти и к потусто­ронней жизни, нежели познать ее природу, тем более что в нашем нынешнем бытии нам трудно представить себе состояние, столь от него отличающееся.

Между тем святые отцы, по вдохновению и повелению Духа Святого, сочли необходимым передать и истолковать некоторые откровения о мире ином, исходя из педа­гогических соображений, но другого рода: давать зна­мения тем, кто в них нуждаются и кому они полезны. Следует распознавать время (см.: Лк. 12:56) и нужды людей и с ними согласовывать учение Церкви. Это не значит, что его основы меняются, но оно позволяет выражать непреложную истину в соответствии с тре­бованиями конкретных обстоятельств, представляя эту истину более или менее четко или подчеркивая тот или иной ее аспект. Люди всегда желали узнать, что находится по ту сто­рону смерти, и разные философские течения и рели­гии всегда в той или иной степени отвечали на этот вопрос. Относительное молчание христианства то­же в своем роде учительно насыщенно: оно требует от человека глубочайшей и чистейшей веры, которая может обойтись без всяких знамений. Но тем, кому требовались знамения (см.: Мф. 12:39), они часто по­давались для пробуждения или укрепления веры».

*** Как отмечает автор, «огромный спрос, возникший в наши дни на книги, повествующие о посмертном опыте и претендующие на извлечение из этого опыта определенного учения, является не столько выра­жением нездорового любопытства, сколько реаль­ным и оправданным беспокойством по поводу смерти и следующего за ней состояния. Должно ли христианство отказаться от монополии в учении и о смерти и обстоятельствах потустороннего мира [и предоставить слово] неискушенным авторам, сектам или нехристианским религиям, следствием че­го уже становится широкое распространение фанта­стических верований на эту тему? Должно ли христи­анство держать под спудом без веской на то причины все богатое наследие, накопленное им по этой пробле­ме за долгое время? Думаю, вам понятен ответ автора, раскрывающего на страницах своей книги традиционное учение Православной Церкви о различных этапах посмертной жизни души.