У книжной полки. 31 октября

Ольга Рожнёва. Архиепископ Аверкий (Таушев).

«Одним из последних духовных столпов Православия в XX веке — не только столпом Рус­ской Православной Церкви Заграни­цей, и не только русского Православия, но именно всей Православной Церк­ви XX столетия», по мнению иеромонаха Серафима (Роуза) был архиепископ Аверкий (Таушев). Как отмечал иеромонах Дамаскин (Христиансен), духовное чадо отца Серафима, «жизнь архиепископа Аверкия внешне не похожа на жизнь человека замечательного. Она была, скорее, обыкновенной, и простое из­ложение ее событий не может само по себе дать объяснение тому исклю­чительному явлению, каким на самом деле был архиепископ Аверкий». В сво­их предостережениях и наставлениях Владыка «сумел донести до нашего поколения духовную "милоть", наследие своих великих настав­ников. И обычный человек не мог быть достоин этой "милоти", которую он по­лучил точно так же, как некогда Ели­сей и Илия». О, казалось бы, простой жизни особенного архипастыря рассказывает книга Ольги Рожнёвой, вышедшая в свет в Издательстве Сретенского монастыря в серии «На страже веры». Она называется – «Архиепископ Аверкий (Таушев)». ***

Владыка Аверкий (Таушев) - архи­епископ Русской Православной Церк­ви Заграницей, богослов и духовный писатель, автор широко известного руководства к изучению Священного Писания и других трудов. Он стяжал дар ду­ховного рассуждения, дар различения духов, что позволяло ему безошибоч­но обнаруживать и обличать самые утонченные духовные подделки и со­блазны, которыми переполнен совре­менный мир. Настоящая книга знакомит читателя с его жизнью, воспоминаниями и наставления­ми. Стоит отметить, что предостережения Владыки, частично вошедшие в этот сборник, имеют непреходящий характер. Как говорится на страницах книги, родился архиепископ Аверкий (в миру Алек­сандр Павлович Таушев) 19 октября (по старому стилю) 1906 года в городе Казани (Симбирской губернии). Он был един­ственным сыном в дворянской семье Павла Сергеевича и Марии Владими­ровны Таушевых. Родители души в нем не чаяли.

Отец будущего архиерея Павел Сер­геевич окончил курс Военно-юриди­ческой академии. Он работал до рево­люции в военно-судебном ведомстве, и его семье приходилось часто путе­шествовать по разным местам России. Впоследствии Владыка рассказывал: «Воспоминания эти о наших путешествиях по России кажутся мне каким-то сном, и никогда до смерти моей не изгладятся из памяти. Незабываемо для меня посещение священного Кремля, в сердце России - первопрестольной Москве, с его святынями, начиная с Успенского собора, где короновались наши Государи и настоловались Первосвятители Русской Церкви. Троице-Сергиева Лавра со св. мощами "печальника Земли Русской", преп. Сергия, Киево-Печерская Лавра, Александро-Невская Лавра, Исаакиевский и Казанский соборы и храм Спаса на Крови в Санкт-Петербурге. Не хочется верить, что теперь это только "музейные" ценности, что не воскреснет бившая там прежде ключом церковно-народная жизнь".

Павел Сергеевич рано развил в сыне способность рассуждать, а любимое Сашино занятие, чтение книг, вызвали в отроке раннюю взрослость. И он довольно рано начал зачитываться Святителем Феофаном Затворником, выработав в себе православную оценку всего окружающего. Появилась тяга ко всему возвышенному, к небесам. Прочитав все детские книги, затем Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Александр заглянул мальчик и в книги духовного содержания. «Больше всего заинтересовали меня книги, - вспоминал Владыка, - находившиеся в громадном шкафу у отца в кабинете. Туда я любил забираться, когда отец уходил на службу, и особенно увлекался чтением большой Библии на русском языке с многочисленными иллюстрациями Густава Дорэ, производившими на меня большое впечатление. Затем с упоением прочел "Путеводитель по Святой Земле" и "Путеводитель по Афону"».

Как отмечал Владыка Аверкий, родители его были людьми глубоко верующими, а отец очень любил и выписывал книги духовного содержания, издававшееся Свято-Пантелеимоновским монастырем на Афоне. «Когда я добрался до этих книг, рассказывал Владыка, - они особенно поразили меня не только своим содержанием, но и особенным духовным ароматом, который от них исходил. Читая эти книги, я просто упивался их дивным благоуханием, и мне было жаль расставаться с ними и ставить назад в шкаф на полку. Так я постепенно познакомился с книгой "Невидимая Брань", которая произвела на меня глубочайшее впечатление, а затем с книгой "Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться" епископа Феофана Затворника и со сборниками его писем. Постоянно ходил под впечатлением прочитанного и как-то все более и более начинал чуждаться окружающей меня обычной светской жизни». Так «уже с семи-восьми лет он почувствовал отчуждение от обыкновенной мирской жизни и тяготение к монашеству».

Во время гражданской войны после многочисленных испытаний семья Таушевых покинула Родину и поселилась в болгарском городе Варне, в котором Александр продолжал свою учебу до 1926 года. «Помню, - говорил владыка, - с какой скорбью сжималось сердце, когда мы покидали Русскую землю, несмотря даже на то, что мы избегали явной для нас опасности, если бы остались и попа­лись в руки этих извергов, для которых не было ничего святого. С замиранием сердца следили мы, как исчезали последние русские огоньки на горизонте. Прощай, наша несчастная многострадальная Родина! И неужели это навсегда?». Но жизнь продолжалась, и самое интересное в ней для владыки Аверкия было связано с арх. Феофаном (Быстровым). Владыка Феофан проживал в городе Варне, и одним из его келейников стал молодой Александр Таушев.

Под влиянием архиепископа Феофана, ду­ховного подвижника безупречной жиз­ни, неофициального духовника царской семьи, который, в свою очередь, был ду­ховным учеником великого подвижника святителя Феофана Затворника, юноша и формировался духов­но. Кроме того, в этот период на него оказал большое влияние архиепископ Сера­фим (Соболев), известный своей вы­сокой духовной жизнью, прозорливо­стью, молитвенным предстательством пред Господом за свою паству и тру­дами в защиту православия. Это был настоящий подвижник, живший в аске­тической, почти нищенской обстанов­ке, молитвенник, делатель Иисусовой молитвы. Во многом он был подобен подвижникам первых веков христи­анства. Благодаря своим благодатным настав­никам Александр утвердился в мысли о принятии монашества. Позднее он вспоминал, что встреча с архиеписко­пом Феофаном окончательно решила его дальнейшую судьбу: он «твердо, без малейших сомнений или колеба­ний, решился стать на путь монаше­ской жизни».

С благословения владыки Феофана Александр поступил на Богословский факультет Софийского Державного университета, который блестяще закончил в 1930 году. А затем поехал на Карпатскую Русь с намерением принять монашество и служить Русской Церкви. Там же, в 1931 году он принял постриг с именем Аверкий. Так начался его монашеский путь, от простого монаха к иерарху Русского Зарубежья, ставшего «оратором Божьей милости, современным Златоустом». При этом своем величии, он, по словам иеромонаха Дамаскина (Христиансена), был «воплощением спокойствия и духовного достоинства. Он никогда не спешил и не суетился. Никто не ви­дел его в легкомысленном расположе­нии духа. Это благородство и досто­инство в поведении, хотя ему часто пытаются подражать те, кто хотят вы­глядеть духовными, было совершенно естественным у владыки Аверкия, оно было выражением чистоты его души. Естественность и целостность были на самом деле отличительными чер­тами его характера»

Как отмечает отец Дамаскин, Владыка Аверкий, «не будучи о се­бе высокого мнения, бывал искренно тронут и даже удивлен, когда кто-либо выказывал ему хоть малейшее уваже­ние и почтение. Тогда он напоминал маленького мальчика, который вырос в нищете и вдруг получает чудесный подарок. Он, архиепископ, имел вид смиренного бедняка». Игумен Герман (Подмошенскии), духов­ный брат и сотаинник отца Серафима (Роуза), вспоминал об архиепископе Аверкии: «Вот был человек тихости! Невозмутимое спокойствие души, благодушное упование на вездесущее Божие присутствие, на Его святую во­лю. Конечно, в нем была скорбь, ви­дел он печальную долю отсутствия па­мяти Божией в нашем суетном мире, но скорбь эта растворялась в состра­дательной любви к ближним. И час­тые орошения его глаз свидетельство­вали, что душа его умилялась». «Такой че­ловек был послан Богом и был среди нас — суетных, страстных, близоруких, чтобы увидеть повседневность духовны­ми очами, чтобы утихомириться и на­строиться на предстоящую всем нам духовную брань».

*** Иеромонах Серафим (Роуз) называл владыку Аверкия «Златоустом послед­них времен». «Архиепископ Аверкий, - говорил он, - умел внять не только нашим любопыт­ствующим умам, но, главное, нашим верующим сердцам. Он был право­славным ученым в непрерывной тра­диции святоотеческой мысли, которая дошла до нас от древних отцов до на­ших дней, и которую он впитал больше всего от своих учителей — Феофана За­творника XIX века и Феофана Полтавскаго XX века». «Владыка Аверкий был безупречным учителем православной нравственной и духовной жизни, и, одновременно, непревзой­денным богословом и святоотеческим наставником для нас». Рассказ о жизни архипастыря, воспоминания о нем и его наставления­ – собраны на страницах этой книги.