У книжной полки. 29 октября

Свеча Богу. Московский старец протоиерей Василий Серебренников.

«Дерево познается по плоду своему» - эта евангельская истина неизбежно подводит итог жизни каждого человека. Московский старец протоиерей Василий Серебренников прожил долгую жизнь - 89 лет – с 1907 года по 1996. Ему пришлось пережить практически все, что выпало на долю нашего Отечества в бурном 20 веке – революции и войны, застой и перестройку. Судьба о. Василия, его дневники и проповеди, а также благодарные воспоминания о нем - это не только живая история, но и бесценный духовный плод. А он, по слову апостола Павла, есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера. Именно такой плод своей многотрудной страдальческой жизни принес Богу замечательный батюшка - московский старец протоиерей Василий Серебренников. Этим же добродетелям он учил и своих духовных чад и всех приходящих к нему. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию книгу, посвященную о. Василию. Она вышла в свет в Издательстве Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и называется - «Свеча Богу. Московский старец протоиерей Василий Серебренников».***

В эту книгу вошло не только жизнеописание о. Василия Серебренникова - в нее вошли и воспоминания о нем священнослужителей и его духовных чад, а так же духовные беседы, наставления, проповеди батюшки. Протоиерей Василий Серебренников был настоятелем храма Воскресения Словущего на Арбате. Он стал священнослужителем в те годы, когда Русская Церковь переживала очень тяжелые времена. Будучи ученым человеком, медиком, он оставил свое врачебное дело и встал на путь духовного врачевства человеческих сердец. Батюшка окормлял многочисленную паству, среди которых были лица всевозможных профессий, знаний и возрастов. Жить и трудиться для ближних, приводить их к Богу, ко спасению - вот что было целью всей его жизни.

В жертву этому служению он принес свой покой, свое здоровье, свою личную жизнь. Батюшка умел принять в свое сердце каждого: если требовалось сострадать – сострадал, сорадоваться – радовался, огорчаться – огорчался, обличать – обличал. К каждому из духовных чад любящий пастырь находил свой, индивидуальный подход. Как пишет одна из духовных дочерей отца Василия, он в начале своего священнического служения часто применял, образно говоря, «хирургический» метод врачевания. Проникая духовным взором в глубину человеческой души, он видел, какой страстью или греховным пороком она поражена, и со всей прямотой и откровенностью обнажал греховные язвы. И когда в ответ слышал: «Простите, виноват», всегда радовался – значит, «достучался» до сердца, есть покаяние. Но позже метод его строгого пастырского руководства изменился, и батюшка стал мягче. Он нес своим пасомым огонь любви к Богу, и ему было тяжело видеть, когда чьи-то сердца не возгорались ответным пламенем этой святой любви.

Родился Василий Серебренников 30 октября 1907 г. в Томске в семье военного врача. Его отец, Николай Николаевич, был настоящим тружеником, человеком верующим, но не церковным, хотя в его роду были священнослужители, и он относился к Церкви с большим уважением. А вот мать Василия - Мария Алексеевна, от деда и бабушки унаследовала глубокую религиозность. Однажды во время вечернего богослужения, когда она, преклонив колени, молилась, ее охватило глубокое чувство покаяния, и из глаз полились слезы. В этот момент священник совершал каждение, и когда он приблизился к Марии Алексеевне, громко сказал ей: «Мария, вставай, Бог простил все твои грехи, а сыночек твой будет служить в этом храме», что и произошло на самом деле спустя годы. Мать воспитывала Василия так, чтобы он был светильником, возжженным перед Богом.

После школы Василий решил пойти по стопам отца, и поступил на медицинский факультет Московского Государственного университета. В годы учебы он часто посещал московские храмы и монастыри. Но особенно его привлекали своей проникновенностью службы в Высоко-Петровской обители. Молитва помогала молодому человеку преодолевать многие житейские невзгоды. А то же самое время для Церкви было тяжелейшим: тогда закрывались храмы, разгонялись монастыри, происходили массовые аресты и расстрелы церковнослужителей, в православном народе жила великая скорбь. Церковная жизнь в те годы в Москве жестко контролировалась властями, и в тот период московская православная интеллигенция с особенным сочувствием и почтением относилась к насельникам монастырей. Так и Василий Серебренников нашел утешение и духовное окормление именно в Высоко-Петровском монастыре у старца игумена Митрофана.

В 1930 году Василий Николаевич окончил медицинский факультет, и много лет проработал врачом-отоларингологом. Летом после напряженного дня любил он ездить на дачу, и там на лоне природы, в тишине он всецело предавался богомыслию, молитве, чтению святоотеческих книг: Добротолюбия, творений св. праведного Иоанна Кронштадтского, святителя Игнатия Брянчанинова и других. Но особенно воодушевляли сердце будущего пастыря труды святителя Игнатия, который был близок ему еще и потому, что как и святитель, Василий Николаевич непрерывно страдал от недугов. Мучительная и непонятная болезнь изнуряла батюшку всю жизнь, начиная со студенческих лет, но вместе с тем служила как бы «Божиим покрывалом», сохраняя при этом от многих иных искушений. Так, по болезни в 1941 году он был уволен со службы и переведен на инвалидность. Таким образом, Господь призвал его на другое служение. В это время Василий Николаевич и стал постоянно думать о смысле жизни, о ее скоротечности, об осуществлении заветного желания стать священником, полностью посвятить свою жизнь Богу. В 1948 году при Московской духовной семинарии бывший доктор Серебренников сдал экстерном экзамены на получение священного сана, и в марте того же года был рукоположен во диакона, а в апреле - во пресвитера.

С этих пор 7 лет служил он в храме Святого мученика Иоанна Воина на Якиманке, а потом до своей кончины являлся клириком храма Воскресения Словущего на Арбате, где по просьбе прихожан, был назначен настоятелем этого храма. И вот что о нем вспоминают священнослужители и духовные чада. Рассказывает протоиерей Василий Бабурин: «Когда батюшка был жив, я постоянно чувствовал его молитвы и заботу, любые вопросы можно было бы с ним решить... Он умел любить. Умел заступиться за того, у кого неприятности, умел выручить человека, спасти... Когда отец Василий приходил в храм... то сразу же, прямо с порога, его обступали люди, каждый со своими проблемами, со своими болячками. Он ко всем – с нежностью... Не было у него никакой злобы, никакой обиды, никогда не было раздражения. За всё время совместного служения ни разу я не видел в нём вспыльчивости, обиды, гнева... Его отличали милосердие, сострадание, и любовь его была беспредельная, к людям был всегда внимательным».

А вот что вспоминает иеромонах Иона (Займовский): «Познакомился я с отцом Василием в храме святого апостола Филиппа, что на Старом Арбате, где я служил чтецом и алтарником... Отцу Василию в то время было 84 года. Высокий, худой, немного сутулый, с седыми, зачёсанными назад волосами, небольшой бородкой, с измождённым от болезней и старости лицом. Он казался священником совсем иного, ушедшего века... Он был действительно «не от мира сего»... Как-то отец Василий пригласил меня в алтарь Филипповского придела во время праздничной литургии, которую он служил... Он не просто молился, он разговаривал с Богом, как мы разговариваем с близким для нас человеком... Присутствовать, видеть, как он молится за литургией, было большим счастьем, для меня это было замечательным примером, великим утешением...» Об этом же говорит и протопресвитер Матфей Стаднюк: «Пожалуй, самое основное, о чем нужно сказать при вос­поминании об отце Василии, дорогом моем собрате, это то, с каким благоговением, трепетом, великим смирением и страхом Божиим совершал он богослужение. Сколько раз мы служили вместе Божественную литургию, и он всегда с мирным, спокойным духовным настроем стоял у престола Божия. Поэтому и молодым иереям, и вообще каждому свя­щеннику можно было брать с него пример. Отец Василий очень переживал за судьбу Святой Церкви, за судьбу народа нашего. И хотя он никогда не говорил громких слов, но всегда молился о том, чтобы Церковь Христова пребывала в мире и благоденствии».

По словам монахини Гликерии: «В своих духовных наставлениях батюшка обращал главное внимание на молитву и трезвление. Говорил, что полезно в конце дня анализировать ум и сердце, пребывали ли они с Богом. Учил просить помощи Божией на молитве в течение дня. Напоминал о глубоком сердечном самоукорении, которое приводит к смирению: надо считать себя хуже всех, избегать тщеславия и чревоугодия, полагать начало благое не умом, а сердцем». Наставляя духовных чад, батюшка говорил: «Любовь к Богу открывается через любовь к ближнему... Надо помогать нуждающимся делом, словом, молитвой, сострадательностью. Мудрое слово дороже подаяния. Необдуманное слово идёт от человека к человеку. Нам необходимо ежедневное самоукорение...» «Учитесь любви – наставлял отец Василий. - Жизнь будущего – это любовь. Будьте мужественны, умудряйтесь и учитесь любви. Необходимо приобрести добродетели: не осуждать, не раздражаться... Как можно чаще молиться, вспоминать Матерь Божию. Если не научимся внутренней молитве – не устоим...»

*** Отец Василий за свое ревностное пастырское служение удостоился многих церковных наград, но еще большей наградой для пастыря была огромная любовь его паствы и тех, кто служил вместе с ним. Когда после продолжительной болезни на 90-м году жизни протоиерей Василий Серебренников скончался, отпевание в храме Воскресения Словущего возглавил епископ Истринский Арсений, которому сослужили 44 пресвитера и 8 диаконов. Любовь к Богу и людям – вот главное, чего горячо искал и воплотил в своей жизни московский старец. Именно любовь – это тот след, который оставил он на земле и в душах людей. И в благодарной памяти всех, кто знал батюшку, а особенно тех, кому посчастливилось испытать его пастырскую любовь, навсегда остался необыкновенно живой и светлый образ отца Василия. А даром их любви и благодарности доброму пастырю стала эта книга.