У книжной полки. 23 октября

Схиархимандрит Агапит (Беловидов). Житие Оптинского старца Амвросия.

«Великий будет человек», - сказал однажды преподобный Лев Оптинский о своем молодом послушнике Александре Гренкове. На закате своей богоугодной жизни старец Лев прозревал в любимом ученике будущего преемника по старчеству, того, кто еще немало потрудится на ниве нравственного воспитания русского народа. Впоследствии, сколько людей перебывало в тесной хибарке благодатного старца, ища его духовной поддержки и утешения. Путь «старчества» и духовного руководствования, который был введен в Оптиной пустыни старцем Львом, и которым затем вел старец Амвросий своих духовных чад, призвана осветить книга, которая находится сегодня на нашей книжной полке. Это полное «Житие Оптинского старца Амвросия», впервые изданное в 1900 году, а ныне вышедшее в свет в Издательстве Введенского ставропигиального мужского монастыря Оптина пустынь. Об этом издании - далее в нашей программе. ***

Эта книга посвящена великому старцу 19 века, преподобному Амвросию Оптинскому. Богатый материал о его жизни, 30-летнем старческом подвиге, духовных дарах и наставлениях людям собраны схиархимандритом Агапитом (Беловидовым), который сам начал иноческий путь в Оптиной пустыни. «Маститый» архимандрит Агапит, как называет его скитский летописец, являлся одним из столпов оптинского благочестия. Духовным окормлением у него пользовались многие скитские братия, в их числе старцы: отец Нектарий (Тихонов) и отец Варсонофий (Плиханков). Преданным учеником архимандрита был монах Феодот (Герасимов), замечательный подвижник Оптиной. Труд по составлению жизнеописания преподобного Амвросия велся отцом Агапитом по соборному благословению Оптинских старцев во главе с отцом Иосифом (Литовкиным). Он задумывался как наиболее полный материал для грядущей канонизации святого, в которой не сомневалась его многотысячная паства.

В предисловии монахиня Евфимия (Аксаментова) пишет: ««Жизнеописание иеросхимонаха Амвросия, старца Оптинского», впервые появившееся в печати в самом начале XX века, сразу же стало библиографической редкостью... Уже в 1917 году, незадолго до закрытия Оптиной, ценители духов­ного чтения специально отправлялись навестить архимандрита Агапита с целью испросить у него хоть экземпляр этой замечатель­ной книги. Отец Агапит, обремененный недугами и почтенным возрас­том, жил тогда на покое в монастырской больнице, в небольшой свет­лой комнате, святой угол которой был украшен несколькими горшками цветущих гиацинтов и нарциссов... Это благолепие утешало убеленного сединами архимандрита и, вероятно, переносило в те досточудные вре­мена, когда скитские оранжереи еще помнили великих оптинских перво­проходцев, а самостоятельное старчествование преподобного Амвросия только начиналось...»

Как отмечает монахиня Евфимия, «Оптина, как мудрая и рассудительная мать, внимательно относилась к каждому своему вновь прибывшему насельнику — послушания бра­тия получали с учетом способностей и душевных наклонностей. Новона­чальные, конечно в меру физических сил, несли и общие монастырские труды. Выпускник Тамбовской семинарии, 23-летний Андрей Иванович Беловидов, поступив в Оптину в 1865 году, был, как человек образован­ный, определен на клиросное и библиотечное послушания, трудился он и в трапезной... Вскоре, в период своего пребывания в скиту, он стано­вится письмоводителем преподобного Амвросия. Стоит ли говорить о том, какую замечательную возможность для собственного духовного развития получил молодой послушник, едва переступив порог обители и оказавшись помощником старца? Вероятно, в те годы и было впер­вые распознано литературное дарование юноши.

Тогда же, возможно из бесед со старцем или со своим родным дядей, тоже оптинцем, отцом Платоном (Покровским), который, как известно, с преподобным Амвро­сием в пору их студенческой дружбы посещал затворника Илариона, родилась задумка составить жизнеописание троекуровского подвижни­ка. Эта первая агиографическая работа нового насельника была впослед­ствии высоко оценена современниками. Так, с благословения старца, а Преподобный с воодушевлением поддержал начинание отца Агапита, появился в Оптиной замечательный агиограф. «Возьмись, возьмись, да и поучись, как надо будет писать жизнеописание-то. — А сам все улыба­ется и улыбается... Точно он предвидел, что приведет Господь мне писать его жизнеописание», — вспоминал позднее архимандрит Агапит.

Почему же и сегодня, - пишет монахиня Евфимия, - спустя более чем столетие со дня появления книги отца Агапита (Беловидова), мы вновь и вновь возвращаемся имен­но к его Жизнеописанию, и это при том, что о старце Амвросии писали многие — писали талантливо, с огромной любовью и благоговением? Говорить о выдающемся иноке, своем учителе, которого уже при жизни почитали за святого, слава о добрых делах которого умножалась день ото дня, — невероятно трудная задача. Период старчествования в Оптиной преподобного Амвросия справедливо считается наиболее ярким и плодо­носным — и по масштабу великих трудов и личных дарований старца, и по тому невероятному духовному влиянию, которое возымела в то время Оптина на все слои российского общества. Вне сомнения — превосход­ство литературного труда архимандрита Агапита кроется в принадлеж­ности автора к оптинскому монастырскому организму.

Он был плоть от плоти этого дивного организма, и он был воспитанник этой серьезной монашеской школы, причастник ее духа. Сам последователь заветов старческих, отец Агапит и в литературной деятельности, обладая писа­тельским даром, художественным вкусом и острой наблюдательностью, оставался прежде всего и по преимуществу — монахом, иноком, задача которого — душевная польза читателя, приобщение его к подлинным духовным ценностям, правдивость и простота. Поэтому наряду с богатыми материалами, повествующими о чудесных случаях и исцелениях, совершенных преподобным Амвросием, Житие предлагает читателю обратить внимание на те евангельские жемчужины, которые сокрыты от внешнего мира за повседневной, обыденной сторо­ной жизни великого старца. Переживания детской и юношеской поры преподобного Амвро­сия; подробности монастырских будней периода первых лет в обители; обычная для всякого монаха череда скорбей и искушений; изнуряющие болезни, делавшие жизнь старца по человеческим меркам все более невыносимой, — все это те неприметные составляющие христианского подвига, которые содержат в себе лучшее назидание для ищущих его.

Преподобный Амвросий начал свое духовническое и отчасти старче­ское служение еще при жизни преподобного Макария. Одно время он и келейничал, и письмоводительствовал у него, но ввиду болезненности это не могло продолжаться долго, однако постепенно старец Макарий вводил преподобного Амвросия в круг своей старческой деятельности, отсылая к нему за советом многих своих чад, — так осуществлялось стар­ческое преемство в Оптиной. Так, постепенно, преподобный Амвросий перенимал от своего великого предшественника духовный опыт. Собственный живой и проницательный ум старца Амвросия, обо­гащенный знанием аскетической литературы и облагодатствованный непрестанным подвигом молитвы, соделал Преподобного прозорливым наставником как для монашествующих, так и для мирян — утешать и назидать которых также составляло теперь добрую традицию оптинского старчества. Но были у преподобного Амвросия и другие духовные «воспитате­ли» — его тяжелые, изматывающие болезни... С каждым годом, в пер­вый раз — после иерейской хиротонии, когда он сильно простыл, тяжело шел на поправку и более с той поры не мог участвовать в богослужении, и до последнего дня его жизни они проявляли себя все беспощаднее, отнимая последние силы...

В. Н. Лосский в своей известной статье о старце замечает: «Болезнь укротила слишком пылкую натуру отца Амвросия, принудив его войти в подвиг молитвенного делания», но она сообщила также его сердцу способность обостренно чувствовать человеческое страдание. По всей видимости, дар исцелений, засвидетельствованный в Житии множеством незабываемых примеров, был у преподобного Амвросия именно как у подвижника, очень хорошо знавшего, что такое болезнь и что такое мучения, которые она приносит. Как никто другой старец умел сочувствовать страждущим, жалеть их... Господь творил эти чу­десные исцеления, внимая молитве и великому состраданию Своего угодника, что мужественно и с доброй шуткой терпел собственные болезни. Остается только изумляться той энергии, жизнелюбию и неподдель­ной заинтересованности в человеческих нуждах, которые всегда сопут­ствовали старцу, невзирая на степень его изнеможения и усталости, — ведь поток народа был к нему неисчислимый. Великое будущее преподобного Амвросия, которое предрекал ему старец Лев, стало великой ношей его подвигов, трудов и самопожерт­вования. Обо всем этом и рассказывает схиархимандрит Агапит (Беловидов) «Житие Оптинского старца Амвросия».

*** Как отмечают издатели, «Житие великого оптинского старца Амвросия» по праву можно назвать эталоном русской агиографии. В нем уникально содержание, уникален и автор. Оптинскнй насельник схиархимандрит Агапит (Беловидов) помимо литератур­ного дарования имел богатый монашеский опыт: подвизался в оптинском скиту, впоследствии был настоятелем нескольких монастырей, затем вернулся в родную обитель. Его агиографический подход отличает тщательная проработка мате­риала, безупречная историческая честность, авторская скромность, отсутствие ненужного витийства, пафосности и недомолвок. В заключение стоит добавить, что главной причиной, побудившей отца Агапия к составлению данного труда, послужил священный долг Оптинской обители сохранить благодарную память о своем родном батюшке и великом благодетеле.