Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает архимандрит Алексий (Вылажанин), благочинный Петропавловского округа Московской (городской) епархии, настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Лефортове, член Канонической комиссии при Епархиальном совете города Москвы.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– У нас начался пост, уже второй день Успенского поста. И первый вопрос: зачем был установлен именно такой пост перед праздником, такой короткий и строгий?

– Почему был установлен Успенский пост, следует из самого названия: в память Успения Пресвятой Владычицы Богородицы. Ученики Спасителя почитали Божию Матерь. Мы знаем, что в день успения они все были собраны чудным образом к месту Ее погребения и были свидетелями этого великого чуда успения Пресвятой Владычицы: не смерти, а именно успения. Пост установлен в память этого события для того, чтобы мы помнили вообще о том, что Матерь Божия является  неусыпной Предстательницей за нас, род человеческий, на небе, перед Престолом Своего Сына. Она покрывает нас Своим омофором и является для нас той неусыпающей Матерью, Которая принимает наши скорби, просьбы, печали и несет их Сыну Своему. Пост строгий. В отличие от Петрова поста запрещено вкушение рыбы, то есть православные показывают как бы особое почитание Пречистой Владычицы в своей повседневной жизни в преддверии праздника.

– На Преображение можно будет рыбу вкушать.

– Да, тогда разрешается.

– Обычная проблема православных людей: во время поста бывают юбилеи, праздники у светских людей. И телезритель задает вопрос: как вести себя, когда ты в гостях, тебе в тарелку кладут именно мясную еду, и в этот момент уже как бы не можешь отказаться. Что делать? Есть такую пищу или как-то выбраться из этой ситуации?

– Здесь можно найти много разных точек зрения. Можно найти оправдание своим слабостям тем, что нельзя  хозяина обижать, нельзя этого делать... Но здесь как раз идет испытание нашей веры. Это так же, как празднование Нового года попадает на последние дни Рождественского поста – и как в этой ситуации быть, насколько правильно соблюдать пост или сделать себе какое-то послабление? Или когда идешь куда-то в гости, как в этой ситуации себя вести? Здесь дело нашей с вами веры. Вспомните мучеников. Поступались ли они своими принципами? Не поступались. Ведь Господь не насильно заставляет нас поститься. Он и не заставляет, Церковь нам предписывает.

Это как опыт нашего с вами делания на пути спасения, насколько мы хотим к этому спасению идти, насколько  готовы бороться с искушениями и испытаниями, встречающимися на нашем пути, в том числе и во время таких праздников, юбилеев. А потом, всегда за столом бывает выбор еды, никто никогда никому ничего насильно не навязывает, всегда можно, если это строгий пост, найти соленую капусту, соленые огурчики, летом – свежие овощи. Это не значит, что на юбилей нужно обязательно упиться вином и пуститься в безумное веселье, как обычно бывает. Даже в этой ситуации надо уметь себя блюсти в чистоте, а это уже показатель вашей веры, вашего стремления быть с Богом или не быть с Ним.

– Может, стоит как-то заранее объявить, мол, у меня пост в этот момент, если можно, я мясную пищу не буду вкушать. Или не нужно это афишировать? Как правильно?

– Во-первых, не надо скрывать, что мы православные верующие. Во-вторых, мы же не идем к посторонним людям; как правило, это родственники, какие-то близкие знакомые, которые должны понимать, что мы верующие и сейчас идет пост. Допустим, мои друзья (одноклассники или с кем я рос) за столько лет уже привыкли, что если у кого-то выпадает день рождения и они хотят меня видеть, они уже звонят и говорят: мы приготовили постную пищу, то-то и то-то, только приходи. Я не прошу, не заставляю их это делать, просто они видят, что я, допустим, пришел и ковыряюсь в одних соленых грибах, больше ничего не ем, понимают, что нельзя, не положено. Это наше дело, это не показное должно быть, а внутреннее, и люди привыкают. Поэтому надо, конечно, приучать людей. Ну а если это какие-то обижающиеся люди, надо вести себя так, чтобы люди не обижались.

– Некая дипломатия в отношениях должна быть…

– Конечно.

– Вопрос: стоит ли причащать ребенка трех лет, если у самой состояние отчаяния и апатии к вере и Церкви? В храм хожу уже восемь лет.

– Ребенка причащать в любом случае надо...

– А мама сама не верит; получается, в этом проблема...

– Может быть, через причастие ребенка Господь как-то и ее сердце умягчит, потихонечку вразумит. Но опять, что значит неверующая? Почему-то она его водит в храм, почему-то причащает всегда. Все мы сомневаемся, наверное, и у Вас бывают какие-то вопросы и сомнения, и у меня, наверное, бывают какие-то вопросы. Особенно когда начинаешь лезть в какие-то высокие богословские материи… Так многие до неверия доходили, в ереси впадали, поэтому тут ведь надо сердцем принимать. Не каждый это сразу может сердцем принять, потихонечку. Может, было какое-то искушение на ее церковном пути, которое сегодня является определенной преградой, но ничего, растает этот барьерчик потихонечку, будет  это маленькое причащающееся чадо возрастать и физически, и духовно; глядишь, потихонечку и как-то сердце матери по-другому будет настроено.

– Вопрос был задан из социальной сети «ВКонтакте». Надеюсь, что человек, который оставил этот вопрос, видит нас сейчас; надеюсь, мы на него ответили. Еще один вопрос: как сказать детям-сиротам, оставшимся без родителей, что они не одни, что есть Бог, Пресвятая Богородица, Которые всегда рядом? Как наставить их в православной вере?

– Что здесь можно сказать? Здесь только любовью своей. Как им можно сказать? Во-первых, кто им это может сказать? Человек, временно пришедший туда? Для чего он тогда пришел туда? Если это был одноразовый приход для галочки православной группы людей, то такого лучше не делать; и объяснять ребенку тоже нельзя. А если это люди, которые постоянно бывают, проявляют заботу об этих детях, несут свое служение в этом доме, сотрудники этого детского дома, которые отдают им частичку своей души, свою любовь, тогда, конечно, они могут как-то говорить с ними и о Боге, и о любви. А если всего этого нет, если прежде всего нет любви внутри окружающих людей, то можно говорить все что угодно, вера без дел мертва. Поэтому проповедовать, конечно, можно, но слово падает на благодатную почву, а благодатная почва может быть только тогда, когда ты ее возделаешь.

– Как относиться к тому, что люди начинают почитать человека как святого, которого Церковь еще либо не признала святым, либо, наоборот, не признает святым? Часто этим людям пишут акафисты, даже иконы.

– Это же было всегда. Как к этому относиться? Вообще, пока Церковь не признала официально человека святым, не прошел момент канонизации, наверное, писать иконы этому человеку, составлять акафисты не нужно… С другой стороны, всегда было народное почитание. Ведь не указом императора или Священного Синода признавался тот или иной человек святым, а по делам его судили и по молитвам к нему. Люди обращались к нему в молитвах и получали просимое, то есть он как бы являл видимое заступничество и помощь. Поэтому, конечно, откуда святые появляются? Именно от этого почитания, от народа идет. Можно признать человека святым, а почитания не будет, то есть он действительно, может, и святой, и мощи есть, а народного почитания нет.

А другого не признают, как бы официально не было такого признания, время не пришло, (может быть, еще что-то), а он действительно был святой жизни, народ идет к нему, потому что помнят его, потому что знают его. Вот у нас в Москве, допустим, принял народ блаженную Матронушку, и идут к ней. Есть мощи святителя Тихона, патриарха Всероссийского, мощи святителя Илариона (Троицкого) в Сретенском монастыре, а там такого ажиотажа нет. Но это не значит, что они менее прославлены перед Богом и не заслуживают народного почитания. Но почему-то народ принял это так. Есть местночтимые святые, тоже бывают разные ступени канонизации: вначале признаются как местночтимые святые, потом приводятся к общецерковному прославлению. Поэтому все зависит от праведности жизни, которую человек вел. Наверное, ничего страшного в этом нет.

– Просто мне совсем недавно скинули акафист архимандриту Кириллу (Павлову), и я тоже задумался, ведь он действительно почитаемый человек был при жизни. И большая трагедия была, когда он ушел. Но если пишется акафист, как Вы думаете, это правильно вообще до официального признания Церковью считать человека святым?

– Давайте начнем с того, что акафист – это не богослужебный текст. Единственный уставной акафист – это Акафист Божией Матери, который вписан в церковный Устав; его положено петь раз в году. Все остальное – духовное народное творчество. Никто же не может запрещать как-то прославлять. Мы действительно знаем, что отец Кирилл (Павлов) вел святой образ жизни, был молитвенником, старцем во всей полноте этого слова, но, к сожалению, у нас, православных, не всегда бывают тормоза, особенно у духовных чад, которые сразу пытаются сделать то-то и то-то. Как в свое время говорил отец Иоанн Крестьянкин: «Напишите про меня при жизни, чтобы я прочитал, а то потом, после смерти, понапишете как про отца Николая Гурьянова, чего и не было в жизни». Поэтому иногда мы умеем преувеличивать, сотворять себе кумира.

В почитании старца надо задаться вопросом: а всегда ли мы выполняли то, что нам старец говорил, всегда ли мы жили так, как он нас научал? Поэтому сейчас, конечно, можно прославить, а самое главное прославление – это жить так, как он нас учил, жить так, как он говорил, как кого-то, может быть, благословлял. У нас ведь приходят иногда за благословением к старцу, а потом уходят и благословение не выполняют. Не зря некоторые псково-печерские старцы говорили: «Старцы-то есть, только послушников нет, которые выполняли бы послушание». 

– Вопрос телезрительницы: «У меня сын никак не может бросить курить. Посоветуйте, как ему быть».

– Вы знаете, как-то в одной очень умной православной книжке я прочитал такую вещь, и это на самом деле правильно. Вопрос встает там о каком-то грехе или о какой-то нашей слабости, которая существует в нашей жизни, мы просим Бога избавить нас от нее: бросить курить, пить, еще что-то. Но на самом деле надо не этого просить, надо просить, чтобы Господь укрепил нас в желании это сделать. Потому что когда у нас есть твердое желание к чему-то, мы готовы свернуть горы. Когда у нас нет желания,  тогда мы ничего и не совершаем. Поэтому пусть Ваш сын просит, и Вы просите, чтобы Господь вложил в его сердце желание бросить курить. Ведь от слов, что я не хочу и готов бросить, до реального внутреннего желания и стремления это делать и к этому стремиться – иногда огромное расстояние. Поэтому нужно просить не просто о том, чтобы бросить курить, а чтобы Господь дал желание это сделать. Если будет внутреннее желание и горение, тогда он будет преодолевать те искушения, соблазны, трудности, которые будут на пути борьбы с этой страстью.

– Много людей в нестандартной одежде, например, в храме. Нужно ли делать замечания этим людям, подходить что-то объяснять либо просто оставить их наедине со своими мыслями, когда они приходят в храм?

– Что такое нестандартная одежда?

– Есть какие-то субкультуры, в Москве очень много таких.

– Много, и не только в Москве. Во-первых, человеку надо с детства прививать чувство вкуса и понимания, куда можно в чем прийти. Неприлично, когда взрослый дядька идет в шортах в храм Божий на молитву. Другое дело, если как в Европе: в шортах – не в шортах, они идут, пришли, поглазели и ушли, но они не молиться шли. А когда люди идут в дом Божий для молитвы в таком виде, наверное, это не совсем приятно, неприлично. Не идем же мы на прием к начальству в таком виде или в театр, хотя сейчас иногда и такое тоже бывает. Но это неправильно, это плохой тон. Нужно ли делать замечания? Нужно, но делать это тактично. Или, знаете, когда приходит человек в рваных джинсах, сейчас это модно, можно его, конечно, отругать, а можно сказать: «Бедненький, что ж у тебя – денег нет?»

– Вы знаете, сколько они порой стоят, эти рваные джинсы? (Смеется.)

– Да, но человек начинает задумываться о том, что, может быть, сюда-то в них и неуместно приходить. А можно было бы наорать на этого человека, как наши бабушки в храмах иногда это делают, вытолкать – и с каким чувством человек уйдет? Во-первых, ничего не поймет, ни о чем не задумается и просто в следующий раз не придет в церковь, а может, у него это был искренний порыв.

У меня  была ситуация много лет назад, когда я на Илью-пророка служил в одном подмосковном приходе. Жаркое лето, сельский приход, причем погост, но народу было относительно много по тем меркам. И вот я вышел на исповедь. И стоит девочка-отроковица, у нее летнее, совсем пляжное платье с бретелечками, легонькое. Я говорю: «Ну что ж ты, родная, так пришла? Могла бы платьице другое...» Она говорит: «Ну, не в брюках же было идти, а другого платья у меня не было». Может быть, в этой ситуации ей было бы лучше надеть брюки, и тогда это смотрелось бы по-другому. В каждом конкретном случае надо подходить индивидуально.

Субкультуры... Есть люди, у нас сейчас и байкеры есть, и кого только нет. По нашему пониманию, они одеты экстравагантно – да, наверное. Но он же пришел; значит, что-то его привело. Другое дело, если он зашел в бандане, надо потихонечку подойти и объяснить, что неприлично мужчине находиться в храме с покрытой головой.

– Вообще в помещении неприлично, если уж так говорить.

– Все должно быть разумно и тактично. Замечания делать нужно? Нужно, но делать это так, чтобы не обидеть человека, а дать возможность ему задуматься, чтобы вместо обиды и злости в его сердце поселилось какое-то чувство понимания и своей неправоты в этой ситуации.

– Как-то я был на одном молебне именно байкеров. Они попросили батюшку помолиться о каком-то своем деле, о каком-то путешествии или еще что-то, и я присутствовал при этом. Были все мужчины, естественно, в кожаных штанах, в куртках, все такие интересные на самом деле. Я заметил, один из них был в шлеме. Оказалось, что это девушка, у нее не нашлось платка. И чтобы как-то покрыть голову, она была в шлеме…

– Много бывает таких комичных ситуаций, когда, к сожалению, что-то доводится до абсурда. Иногда пусть лучше голова будет непокрытой, чем пытаться напялить на голову все, что попадется тебе под руку.

– Своя какая-то ревность у этого человека была.

– Ну, это не ревность, а непонимание; ей просто так объяснили, что надо быть с покрытой головой в храме. Да, она хотела это сделать, выразить свое уважение к тому месту, где она находится.

– Но это забавно, конечно. У нас еще один звонок.

Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: « Я являюсь духовным чадом своего духовного отца и в связи с этим с какой-то особой теплотой и почитанием отношусь к нему, к его советам, прислушиваюсь очень. И для меня есть такое правило: каждое утро я молюсь о нем как о своем духовном отце, у меня есть специальная молитва.  Без этой молитвы, мне кажется, я что-то не сделала. Я два года являюсь его духовным чадом, и как-то при разговоре с ним я его поблагодарила и сказала: “Батюшка, у меня в жизни многое изменилось в лучшую сторону; наверное, по Вашим молитвам”.

Я была удивлена, но он искренне сказал: “Я молюсь за тебя, когда ты об этом просишь”. Я тогда была внутренне, скажу честно, немножко обижена. Я его очень люблю, доверяю ему, и мы продолжаем это общение, но вот разъясните мне: существует какое-то правило? И вообще что касается наших молитв... ну что наши молитвы? Они слабые. Например, я часто слышу от нашего Патриарха Кирилла, которого очень люблю и уважаю, как он говорит, обращаясь к людям: “Прошу ваших молитв”. Неужели это так важно для такого, в моем понятии, очень духовного человека? Объясните, что такое молитва. Надеюсь, Вы меня поняли».

– Молитва – это наша беседа с Богом,  наш с Ним разговор. Насколько важна для каждого из нас молитва людей рядом с нами? Очень важна, потому что силы человеческие немощны. Почему Святейший Патриарх просит молитв за него у людей? Потому что крест, который несет Святейший Патриарх, – огромный и тяжелый, такой порой неудобоносим для человеческих сил, и только Промыслом Божиим, волей Божией Господь укрепляет человека в таком высоком служении. И, конечно, укрепление – та молитва, те воздыхания сердечные, которые идут от народа Божия; они, конечно, укрепляют и помогают в служении каждому из нас: и предстоящему пастырю, и каждому православному христианину, который просит своих знакомых или того же батюшку помолиться о нас. Ведь кто знает, какая молитва больше идет к Богу? Иногда и сердце пастыря может быть хладным в какой-то момент, а иногда и сердце простого мирянина может гореть так, что Господь слышит эту молитву. Одно слово может звучать по-разному. Поэтому молитва важна для каждого из нас независимо от нашего ранга, места служения и нашей работы, от нашего положения.

Я так понял из Вашего вопроса, что Вы немного обиделись на батюшку, что он о Вас каждый день не молится. Во-первых, насколько Вы с ним обговорили вопрос, что он Ваш духовник? Потому что Вы его можете считать своим духовником, но это должно быть взаимное согласие, когда человек принимает Вас как духовное чадо, а не просто как приходящего и исповедующегося. Потому что когда мы называем себя духовным отцом и духовным чадом, то мы взаимно возлагаем друг на друга ответственность и обязанность. Как родители отвечают за своих родных детей, так и духовный отец отвечает за своих духовных чад и, конечно, особо за них и молится.

Потом Вы говорите: «Я прислушиваюсь к тому, что говорит батюшка». Не прислушиваться надо. Если Вы считаете его своим духовником, то надо его слушаться. Ну, и уже счастье, что батюшка хотя бы молится о Вас, когда Вы его хотя бы об этом просите. А так мы ведь каждую литургию вынимаем частичку за всех, кто заповедовал молиться о них. Поэтому не всегда человеческий разум может все упомнить, бывает иногда огромное количество тех, кто просит их помянуть. Не всегда и это получается выполнить в силу каких-то обстоятельств человеческих, но это не значит, что батюшка о Вас не молится и не помнит о Вас. Не надо обижаться, обида – это грех, она всевает в сердце и душу человека такое зернышко греха, которое потом  сильно произрастает и вносит очень много сумятицы и во взаимоотношения, и в христианскую жизнь.

– Следующий вопрос: «Как растопить холод своей души? Молюсь, каюсь, причащаюсь, а душа холодная».

– Значит, где-то не так молюсь, не так каюсь, немножко не так живу или каюсь, не задумываясь. Ведь опять: назвать грех – это не значит раскаяться в грехе. Что человек подразумевает под понятием «каюсь»? Что значит «молюсь»? Читаю молитвы, хожу на исповедь – вот это, наверное, было бы правильно сказать. Потому что когда я молюсь, тогда я общаюсь с Богом, тогда чувствую присутствие Бога, тогда сердце мое открыто для Бога. Если, допустим, во время чтения вечерних молитв бывают моменты, когда удается так сосредоточиться, чтобы ничто не отвлекало, – это уже да, молитва, в этот момент я молился. Может быть, если из пятнадцати-двадцати минут вечернего или утреннего правила сосредоточился хотя бы на минуту – это уже счастье, когда ты почувствовал присутствие Божие, ты в этот момент беседовал с Ним. А когда идешь на исповедь и приносишь покаяние в своих грехах, задумываясь над тем, что ты совершаешь, над последствиями этого греха, то видно и твое сокрушение, невольные слезы появляются на глазах.

Но опять – как этому научиться? Как это сделать в каждом конкретном случае? Общего рецепта здесь дать невозможно, потому что Господь каждого из нас ведет своим путем. А на пути каждого из нас Господь посылает нам нужных людей, нужных пастырей. Для начала, может быть, надо найти священника, к которому Вы будете ходить, с которым будете часто общаться, который будет со временем знать Вас, Вашу жизнь, Ваши проблемы, будет пытаться Вас вытащить из этой хладности, растопить этот лед, чтобы сердце Ваше потеплело и приблизилось к Богу.

– Еще один вопрос от телезрителя: «Тяжело на работе, хочу сменить место работы именно из-за очень плохой атмосферы, непонимания с коллегами, начальниками». Вопрос в том, что начальники и некоторые коллеги относятся к нему, наверное, холодно, человек очень компетентный, грамотный, профессионал, и им «затыкают» различные дыры, при этом нет никакой благодарности, нет никакого понимания, и по этой причине человек хочет сменить место работы. Как в этой ситуации вести себя? Как найти общий язык с коллегами и начальниками? Проблема-то в том, что человек семейный, а лучше работу с большей зарплатой он просто не сможет найти; этот вариант идеальный, но в нем не все хорошо.

– Поэтому есть хорошая русская поговорка: семь раз отмерь, один раз отрежь. Посмотрите плюсы и минусы, что в этой ситуации есть. Чаще всего говорит наша гордыня, мы можем сейчас обрубить все концы, а что дальше? Допустим, в 1917 году, сто лет назад, мы уже сделали... разрушили, а что дальше? А дальше  – время нестроений, трудностей, разрухи. Так же и в личной жизни бывает. Вот сегодня мы обрубаем концы, а что завтра? Если Вы нашли достойную замену Вашей работе... По крайней мере, у людей, которые приходят ко мне и говорят про такие невыносимые ситуации, чаще всего невыносимые ситуации бывают именно из-за них самих, они сами как-то немного не совсем правильно реагируют.

Ну а потом надо понимать: начальник есть начальник, ты подчиненный. Не устраивает тебя начальник – увольняйся, уходи, ищи другую работу. Если тебя устраивает работа, зарплата – ну, милый мой, терпи, Господь дал тебе начальника. Ты требуешь послушания от детей, от членов семьи или от своих подчиненных. Да, может быть, он не прав, но он есть твой начальник, ты его подчиненный. Делай для себя выбор. Не нравится работать, не нравятся какие-то условия, не тебя же держат, не тебя уговаривают. Ты свои условия можешь диктовать, когда тебя зовут, приглашают, уговаривают остаться, а если тебя не уговаривают, то, конечно, можно отказаться от хорошей работы, а что дальше-то? Семья, заботы; семью надо кормить, но раз тебе платят хорошую зарплату, которая тебя устраивает, значит, наверное, все-таки где-то ценят. Может быть, твои отношения с начальством и коллегами немного неправильные, может быть, просто по-другому надо как-то реагировать на то, что происходит, меньше обращать на это внимание, больше сосредоточиться на работе, чем на отношениях. Надо честно делать свое дело, а то, что вокруг, – ну, не бывает идеального мира, даже в идеальной семье всегда бывают какие-то печальки.

Как я однажды сказал своим знакомым, которые много лет вместе прожили: «Вы знаете, у меня такое чувство, что вы никогда не ругались». Она говорит: «Что Вы, батюшка, было даже время, когда чуть не развелись». Это мудрости хватает у людей. Так же, наверное, и в работе: не устраивает – чего ругаться, хаять, поносить работу, начальников, сослуживцев? Уйди, найди себе другую работу. Но не бросайся в омут с головой, потому что время сейчас такое, что особо никто нигде никого не ждет, а кушать хочется каждый день. Поэтому прежде чем сделать какой-то поступок, подумай не только о своих амбициях, но и о тех людях, которые зависят от тебя, и тогда уже принимай какие-то решения. Но если решил куда-то уходить, найди вначале работу, куда хочешь уйти. Нельзя уходить в пустоту.

– Вопрос телезрительницы: «Мне сейчас 35 лет, десять лет назад я имела блудную связь с женатым человеком; у меня родился от него ребенок. Ребенка я оставила, он помогал его растить все эти десять лет, но как бы все равно остатки греха на ребенке видны. Мальчик нервный, у него шаткая нервная система. У нас маленький городок, я не вижу смысла оставаться в этом мире. Я пыталась и жизнь покончить самоубийством, и в унынии пребываю уже много лет. И выходить сейчас на работу, менять платья, как-то пытаться выглядеть, работать ради денег не вижу смысла.

Сына забрал отец, не выдержав, что я его сгубила. Он валит всю вину только на меня, а сам он очень обеспечен. Конечно же, мальчик погряз в сребролюбии, в этих гаджетах. Я смотрела фильм про монастырь «Спорительница хлебов». Может быть, Вы слышали, что на Урале есть такой женский монастырь? И там якобы есть школа, там живут монахини и есть женщины с детками. Мой сын не против уйти в монастырь, но могу ли я пойти сейчас на этот шаг? Или предоставить ребенка отцу, который сейчас “включил папу”, хотя ему уже за шестьдесят?»

– Понятен Ваш вопрос. Конечно, надо было думать десять лет назад, когда Вы вступали в связь с женатым мужчиной. Вы говорите, что сегодня он «включил папу». Насколько было понятно из Ваших слов, на протяжении всех этих десяти лет папа-то как раз не оставлял сына и помогал Вам его материально поднимать. Где сегодня лучше быть сыну? Конечно, ребенку всегда лучше быть с матерью, но для этого мать не должна постоянно находиться в депрессивном состоянии, иначе это состояние начинает передаваться ребенку, поэтому появляются проблемы. Надо прежде всего себя взять в руки, принести покаяние в грехе, что Вы вступили в связь с женатым человеком, пытаясь разрушить чужую семью; наладить свою христианскую жизнь, стать полноценным членом и общества, и Церкви. И тогда, может быть, ребенок сможет от Вас получить что-то полезное и хорошее.

А от себя за стенами монастыря не скроешься. И то, что Вы завтра уедете в монастырь вместе с ребенком, не значит, что Ваша депрессия пройдет, Ваше уныние исчезнет  и у Вас появится стремление к жизни. В Вас должно прежде всего появиться стремление к жизни, Вы должны жить не ради себя, а ради того ребенка, который у Вас есть. А Вы думаете в этой ситуации больше всего о себе. Забудьте о себе, думайте о ребенке. Самоубийство, о котором Вы говорили, разве выход из положения? О ком Вы думали в этот момент? Только о себе. Вы пытались облегчить свою ситуацию, Вы не думали о ребенке, который останется один, без матери. Научитесь думать об окружающих, а не только о себе. Научитесь жить не только ради себя, но прежде всего хотя бы ради своих близких, которые рядом с Вами.

– Вопрос от телезрительницы из Челябинска: «Как обращаться к священнику? Обращение “батюшка” для меня – это ласковое обращение к любящему отцу, а священники часто недоступны, порой молоды и очень строгие».

– Называют «батюшка», «отец»; можно «Ваше преподобие», можно «Ваше высокопреподобие» – как угодно, хоть горшком назовите, только в печку не ставьте. Помнить надо, что Вы обращаетесь не к обычному человеку... Что значит молодой, старый? Это человек, который несет Ваши тяготы, которому дана благодать Божия и власть прощать и разрешать Вам Ваши грехи. Поэтому здесь уже не возраст важен, а Ваше отношение. Если Вы почувствовали к нему уважение, то слова сами по себе найдутся. А если у Вас нет внутреннего расположения, то и не обращайтесь вообще никак.

Тогда какой Вам смысл идти к этому человеку, к которому Вы не чувствуете никакого ни тяготения, ни стремления, ни уважения, а в лучшем случае какую-то хладность? «Отче, здравствуйте». Можно найти разные слова, но у нас в Русской Церкви принято обращение «батюшка», «отче», «отец». Некоторые называют «святой отец», что, в общем-то, не в нашей практике, не в нашем русском менталитете.

– И у нас передача называется «Беседы с батюшкой», а батюшки разные бывали: и мои сверстники, даже некоторые моложе, и уже достаточно преклонного возраста. Так заведено. Следующий вопрос: «В чем смысл целования Евангелия и креста после исповеди, целования Чаши после причастия, целования креста и руки в конце литургии? Для меня целование очень личное».

– Целование – это наше почтение. Ведь что такое крест? Это образ того Древа, на котором Господь страдал за наши с вами грехи. Вот Он сегодня принимает на Кресте, перед которым мы приносим покаяние, грехи за нас с вами. Что такое Священное Евангелие? Евангелие – это слово Божие, которое Господь нам дал. Поэтому, прикасаясь к Евангелию, целуя его, мы принимаем слово Божие, как бы прикладываемся к слову Божьему, соприкасаемся с ним. Прикладывание к Чаше, целование Чаши – мы приняли внутрь себя Тело и Кровь Христовы, это как особое наше почитание, особое благоговение к святыне. Нигде в Уставе не написано, что надо перекреститься, поцеловать, наоборот – перед Чашей креститься не надо, надо сложить руки и, не махая ими перед Чашей, подойти, причаститься, поцеловать край Чаши и отойти.

Целование руки – опять же это необязательная процедура, она нигде не прописана. Есть традиция почитания, кто-то хочет поцеловать руку, кто-то не хочет – я не думаю, что для батюшки это является какой-то неразрешимой проблемой. Не хотите целовать руку – не целуйте. Некоторые батюшки не любят, когда им целуют руку, не дают целовать – тогда кто-то начинает обижаться, почему не дают целовать руку. Поэтому это все традиция, абсолютно не церковный Устав. Прикладываясь ко кресту в конце литургии, мы целуем крест в благословение на наш с вами путь из храма к дому, для того чтобы еще раз напомнить себе о тех крестных Страданиях Христа, Который страдал за нас с вами на этом Кресте.

– Стоит ли вообще менять человека: своего коллегу или даже любимого? Часто в отношениях так бывает, что друг другу заявляют такие претензии: ты должен поменяться. Это вообще правильное утверждение?..

– Вы знаете, поменять другого всегда и соблазнительно, и важнее, и виднее. Всегда видно, где что неправильно, только вот и старцы, и Церковь всегда учат: изменись сам. Ты не мир вокруг себя меняй, а изменись сам в этом мире, и тогда, глядишь, вокруг тебя все изменится. Поэтому требовать от другого изменения неправильно. Наверное, надо задуматься в этой ситуации, заглянуть внутрь себя: может, это во мне что-то не так, не совсем правильно. Когда близкие от нас требуют, чтобы мы изменились, тоже надо задуматься: может быть, есть в этом какая-то правота, если они от нас этого требуют. Но мы не должны требовать от людей, чтобы они изменились, мы должны изменяться. И если отношения строятся на любви, на взаимном уважении, жертвенности, то тогда все по-другому начинает складываться. А если этого нет, то меняйся не меняйся, все равно найдутся какие-то причины для того, чтобы проблема оставалась.

– Такая ситуация: люди прожили в браке больше пяти лет, развелись; прошло какое-то время, у бывшего мужа есть какие-то определенные чувства, а жена как бы очень холодна, но он хочет вернуть отношения, не может забыть. Что ему делать в этой ситуации? Пытаться вернуть человека либо уже начинать строить новую жизнь? Потому что даже он сам понимает и говорит, что, вернувшись в брак, вряд ли будет счастливым, но почему-то его тянет к бывшей жене.

– Ну, во-первых, надо посмотреть в этой ситуации: может, их развод был ошибкой. Может, изначально была ошибка, когда люди стали жить вместе.

– Они венчаны.

– Тем более венчаны. Надо посмотреть, как они себя вели после расставания, бросились ли во все тяжкие, появилась ли у каждого своя личная жизнь, какие-то сожители или этого не было и каждый вел достаточно целомудренный образ жизни. И сегодня вернуться к жене, если она не замужем, если у нее нет рядом какого-то избранника, которого она искренне сама любит, может, и стоит, стоит бороться за эти чувства и отношения. Потому что люди венчаны.

– То есть любым способом сохранять, если есть какая-то возможность к этому?

– Венчанный брак, конечно, надо сохранять, но должно быть взаимное стремление. Ведь нельзя одному любить, а другому позволять любить. Получается не любовь, это страсть. Она сегодня есть или нет. Любовь – это жертва, а жертва должна быть взаимной. Потому что когда люди друг друга ценят, уважают, они ради друг друга готовы жертвовать. Если этого нет, – это как фундамент на песке, тогда он размывается. А когда есть крепкий, хороший фундамент, база, то тогда и строится крепкий дом. Когда люди умеют и слушать, и слышать друг друга, и прощать какие-то вещи… Но это рождается только из взаимного уважения и умения ценить друг друга.

– Спасибо Вам за Вашу возможность прийти к нам сегодня, за Ваши ответы. Спасибо телезрителям, которые задавали нам вопросы. Нам очень приятно, что к нам поступают вопросы и мы имеем возможность ответить на них. Надеюсь, что какую-то пользу приносим, и это очень важно. Как говорится, душу греет очень сильно.

– Спасибо, дорогие телезрители. Бог да благословит всех вас во всех ваших добрых делах, начинаниях, укрепит вас в дни теперешнего Успенского поста. С предстоящим праздником Преображения, который грядет на этой неделе. Да укрепит всех Господь!

– Спаси Господи!

Ведущий Сергей Платонов

Записала Елена Кузоро