Беседы с батюшкой. Доверие Богу

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма святого Иоанна Предтечи в деревне Юкки священник Михаил Кудрявцев.

– Все наши телезрители, конечно, узнали отца Михаила, который в течение многого времени вел передачи «Беседы с батюшкой», «Церковный календарь». Сегодня отец Михаил первый раз сидит не в качестве ведущего, а в качестве гостя. Мы будем обсуждать очень интересную тему: доверие Богу. Казалось бы, эта тема имеет очевидный ответ, но это не так.

Сегодня в нашей Церкви это один из самых главных апологетических вопросов. Это вопрос о том, как отстоять свою веру. Мы должны понимать, что значит доверять Богу. Мы сталкиваемся с людьми холодной веры, которые, может быть, верят в свечку, а не в Бога. И, наоборот, есть люди-фанатики, которые давно забыли самые главные и простые принципы православной веры, касающиеся любви. Что такое доверие Богу? Наверно, на этот вопрос должен ответить каждый православный христианин.

– Если я правильно понимаю, Вы подразумеваете катехизацию. То есть мы живем в стране, которая крещена, но не просвещена. Отвечая на Ваш вопрос, хочу вспомнить одного из своих наставников, приснопамятного владыку Маркелла (Ветрова); скоро годовщина со дня его преставления. Он говорил такую простую, но нами редко осознаваемую вещь: «Нужно не просто верить в Бога, надо верить Богу».

Сейчас большинство православных, несмотря на то что они иногда не бывают воцерковлены  (заходят в храм только поставить свечи, мало знают о Причастии, главных таинствах Церкви), на вопрос, который мы задаем, отвечают утвердительно. «Верите ли вы в Бога?» – «Да, в Бога верим». Понятно, что каждый по-своему. Если мы начнем их опрашивать по Катехизису митрополита Филарета, то, конечно, там будет много промахов, но в Бога они верят. Как говорит нам Библия: «И бесы веруют и трепещут». Это вопрос не веры в Бога. Для Ветхого Завета неверие было безумием. Как говорит пророк Давид: «Сказал безумец в сердце своем: „Нет Бога“». Все мы в какой-то мере верующие. Даже атеисты не то чтобы совсем неверующие, они просто верят в небытие Бога.

Здесь стоит вопрос по-другому. В Священном Писании этот вопрос поднимается; особенно поднимает его апостол Павел в Послании к Евреям. «Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность». То есть не вера в Бога вменяется в праведность, а вера Богу. В этом есть основа доверия.

Сейчас у нас идет много разговоров о духовности в самых разных сферах: культуре, образовании, катехизации, воспитании детей. Иногда голова кругом идет от того, что от этого понятия ничего не осталось. И картины у нас духовные, и пение духовное, и манера поведения духовная. А собственно, что в этом всем духовного? Когда мы задаем себе вопрос: «Верю ли я Богу?» – все потихонечку становится на свои места.

Верю ли я Богу? Если я верю Богу, то должен знать, что Он мне говорит. Здесь встает ключевой вопрос Священного Писания – невозможно верить, доверять Богу и не интересоваться Священным Писанием, потому что это слово Божие, обращенное к нам. Слово Божие, обращенное к нам, требует от нас соответствующих действий. Христос говорит на Тайной Вечере: Приимите, ядите: сие есть Тело Мое. Пийте от нея вси: сия есть Кровь Моя Нового Завета... Сие творите в Мое воспоминание. Если мы доверяем Богу, верим Его словам, значит, Его слова – истина, они необходимы, являются императивом. Если этого не происходит (идем от обратного), значит – мы Богу не верим, не доверяем. А если мы Ему не доверяем, то чего мы тогда хотим в нашей жизни?

– В общении с людьми, в особенности с неверующими, я сталкиваюсь с такими вопросами: «Каким образом вы верите (доверяете) Богу, если вам необходимы доказательства бытия Божия? Я – человек, который находится вне Церкви. Почему Господь не приходит ко мне и не вмешивается в мою жизнь, не заставляет меня верить в Себя?» Каким образом научиться доверять Богу?

– Мне не верится, что существует на земле человек, к которому не стучался бы Христос. Апостол Иоанн Богослов пишет в Откровении: «Се, стою у двери и стучу. Кто откроет, с тем буду вечерять». Христос стучит в сердце каждого. Вопрос в том, как стать способным этот стук услышать и как стать способным эту дверь своей души открыть. Здесь ключевым, как и во всей аскетике, является вопрос гордыни. Христос говорит простую вещь: «Научитесь от Меня, потому что Я есть кроток и смирен сердцем». Христос не говорит: «Научитесь поститься, молиться». Он говорит нам очень простые вещи.

Христос говорит: «Научитесь, потому что Я кроткий и смиренный»; «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга». Христос не дает сложно оформленных задач. Они трудные по своей сути, но оформлены очень легко. Доверие Богу невозможно без смирения, без исполнения первой заповеди блаженств: «Блаженны нищие духом». Доверие Богу невозможно, пока мы не признаем свое фиаско. Все мои усилия, все духовные надежды на то, что я наконец-то стану порядочным человеком, хорошим семьянином, завяжу со своими вредными привычками, рано или поздно заканчиваются крушением. Все возвращается на круги своя. Гордыня приводит к падению, конфликтам. Невозможно верить Богу, пока мы сами держим штурвал. Штурвал надо отдать.

– Вопрос телезрителя: «В Послании апостола Иакова написано, что Бог не искушается злом и никогда никого не искушает. Но в Книге Бытия прямо говорится, что искушал Бог Авраама, чтобы он отдал в жертву своего сына. Бог искушает или не искушает? В Ветхом Завете искушал. В Новом уже не искушает. Бог ведь неизменен. Или это только творчество Моисея и Иакова?»

– Во-первых, нужно понимать, что, сравнивая Ветхий Завет и Новый Завет, мы говорим о совершенно разной культуре написания. Во-вторых, одно и то же слово в разных контекстах может иметь разное значение. Если мы воспринимаем слово «искушение» как «искус» – испытание, то можем сказать, что даже Христос употреблял это. Вы помните, что женщина-сирофиникиянка подошла к Христу и просила исцелить ее дочь – и Он ее испытывает…

С другой стороны, искушение как зло, конечно, не исходит от Бога. Бог не является источником зла, это однозначно. Другой вопрос, что Бог иногда оставляет человека Своей благодатью. Так писали многие подвижники. Силуан Афонский много пишет о богооставленности. Это определенная ступень духовного роста, когда Бог дает возможность человеку в каком-то смысле сразиться один на один с духами зла. Искушения происходят через духов злобы.

Бог не искушает никого. Но и апостол Иаков говорит правильно, что каждый искушается сам, увлекаясь собственной похотью. Я думаю, телезритель задает этот вопрос потому, что уже второй день мы читаем в храме Послание апостола Иакова. Нужно понять, что дьявол может действовать только на больные точки. Если человеку не очень свойственно сребролюбие, то без толку его соблазнять золотыми горами. Дьявол будет действовать на больное место: у человека есть страсть к алкоголю – вот он и будет этим искушать человека. Искушает в данном случае не Бог. Действительно, человек искушается, увлекаясь собственной похотью.

– О чем в молитве: «И не введи нас во искушение»?

– Тут нужно понимать, что это вопрос переводов. Насколько я помню, существует несколько вариантов. По-гречески стоит слово «панерос» – это зло. То есть там много значений. По-моему, у старообрядцев было: «И не введи меня в напасть». Нужно понимать, что мы в руках Божиих, Он держит нас на руках. Мы просим: «Господи, не ослабляй руки, не опускай, потому что если Ты их опустишь, я упаду в это искушение».

– Мы говорили о гордыне и смирении. Как научиться смирению, как преодолеть гордыню? Наверняка Вы в своей практике тысячу раз во время исповеди слышали: горжусь, нет смирения, не усерден на молитве. И так далее. Мы каемся в том, что постоянно, ежедневно, ежеминутно отступаем от Господа. Каким образом можно практически научиться смирению? Как преодолеть гордыню?

– Тут надо понять простую вещь: мы сами ничего не можем. Любые установки на тему «хочу победить гордыню» – неверны. «Я» – это и есть гордыня. Как только звучит «я» – это и есть тот самый пресловутый эгоизм. Мы должны понять простую вещь: нас меняет Христос. Нужно понять смысл евангельской притчи о закваске. Царствие Божие подобно закваске, которая попадает в меру муки, пока не вскиснет все. Или как горчичное зерно попадает в землю – и из него вырастает большое дерево. Мы должны понять, что мы – это мука, в которую порой попадает Христос (закваска). Он потихоньку сквашивает все тесто нашей души. Наша задача Ему не мешать – вот что самое главное. Ключевым здесь является таинство Святого Причастия (все Предание об этом говорит). Именно в Святом Причастии мы учимся (помимо того, что происходит реальное соединение со Христом) доверять Богу. Мы говорим – как разбойник: «Первый из грешников есмь аз. Помяни меня во Царствии Твоем». Вот это то самое ключевое, как мне кажется.

– Вопрос телезрительницы: «Я знаю, что Бог – любовь. Я знаю притчу о блудном сыне. Недавно я прочитала, что Бог воплотился в первую очередь из-за любви к нам. Но, когда начинаю молиться, грехи не пускают к Нему. Я знаю, что Он может сделать все. А вдруг мне не сделает? Кто я такая, чтобы Он мне что-то сделал, когда я не поборола свои страсти? Не то что доверия у меня нет, но я не имею права, что ли, просить Его о чем-то».

– Об этом мы сейчас говорили. Как только мы говорим: «Я не победил свою гордыню, не победил свои страсти», – мы не даем места Богу. Получается, мы не впускаем Христа в свою жизнь. Пока мы Его не впускаем, ничего не произойдет. Смирение – это принесение себя Ему таким, каков я есть. Не целеньким и святым; мы приносим себя Христу грязными, грешными, с духовной точки зрения – никакими, признавая свое реальное духовное положение. Когда приходит нищета духовная, тогда и начинается духовная жизнь.

Христос входит в нас, а когда Он входит в нас, начинает в нас молиться. Нужно понять очень глубокую и важную вещь: мы молимся не потому, что мы молимся. Мы молимся потому, что Христос в нас молится Отцу в Святом Духе. Есть такая богословская формула, которая объясняет действие Святой Троицы в жизни человека.

– Это очень просто объясняет, что Причастие – не просто необходимость, это как воздух, как жизнь. Когда мы причащаемся раз в полгода, то, наверно, лишаемся удивительной возможности общения с Богом внутри самого себя. Я читал у некоторых отцов, что причащаться нужно тогда, когда чувствуешь голод к Причастию или готовность к этому. Можно ли быть готовым к Причастию?

– Тут такой принцип работает: я готов, если я не готов; я не готов, если я готов. Никто из нас не свят, никто не достоин этой святыни. Поэтому аксиома простая: никто не достоин. Святитель Василий Великий говорит в молитве ко Причастию: «Знаю, Господи, что недостойно причащаюсь Пречистого Твоего Тела и Крови, но к Тебе прихожу, сказавшему: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь во Мне пребывает, и Я в нем».

Это первая часть ответа. Сама каноническая жизнь Церкви, те каноны, которые были сформулированы на Вселенских  Соборах, говорят четко: «Человек, который не причащался три воскресенья подряд без уважительной причины (если он не был в больнице, хотя и в больнице можно причащаться), считается от Церкви отпавшим». Надо понимать, что это не административная мера. Это просто констатация факта. Духовная жизнь говорит нам о том, что за три недели, в большинстве случаев, человек теряет ту благодать, которую он получил. Мы все – решето, через которое очень быстро вытекает благодать Святого Духа.

Я могу сказать по примеру многих прихожан, которые причащаются каждую неделю. От них часто можно услышать: «В четверг и пятницу я чувствовал, что Христос рядом, благодать еще присутствует. Еле дотерпел до воскресенья». Таков наш современный мир.

– Вопрос телезрителя: «До какой степени нужно отдаваться в руки Божии в отношении душевного и телесного здоровья? Как вообще можно доверять Богу? Сколько ваш коллега работает на „Союзе“?»

– По осени исполнилось семь лет, как я на «Союзе». Доверяться Богу надо на сто процентов: и в вопросах здоровья, и во всех других. Просто доверяться надо правильно. Доверие – это не безумие. Господь говорит фарисеям, что они оставили суд и милость (то есть рассуждение и милость). В отношении телесного здоровья это работает тоже на сто процентов. Это не значит, что мы должны без рассуждения забросить свое здоровье. Это не значит, что мы не должны быть милостивыми к себе: у человека язва желудка, а он изнуряет себя постом. Не надо себя убивать. Милостивыми будьте к себе и ближним. Доверие Богу должно быть полным, стопроцентным.

– Мне вспоминается история про человека, который упал в горах и чудом схватился за какой-то корешок. Вниз – сто метров; и наверх невозможно забраться. Он логически понимает, что через пять минут у него ослабнут руки, он упадет и разобьется. И он возопил: «Господи, если Ты есть, помоги». Господь говорит: «Хорошо, Я помогу тебе, отпускай корешок». – «Неужели ты, Господи, думаешь, что я сумасшедший?» Наверно, в своей жизни мы именно так и поступаем. Мы говорим: «Да, надо доверять Богу, но…»

– Вот это «но» – ужасно.

– Иногда говорят так: «Он очень добрый человек, просто кажется злым. Он очень любит детей; просто лупит их ремнем, но он их очень любит». Иногда нам хочется быть такими людьми: добрыми, ласковыми, нежными, любящими своих детей, жену – в бытовой жизни. Но нам кажется, что наша обычная жизнь отличается от духовной. Мы начинаем разграничивать: в церкви я хороший человек, а здесь…

– Христиане выходного дня. «Бойтесь закваски фарисейской», – говорит Господь. Все остается актуальным – как две тысячи лет назад, так и сейчас. Лицемерие – это то, во что человек входит потихонечку, часто незаметно для себя. Двойная жизнь, двойные стандарты.

Вот это бесконечное «но». Христос в Евангелии говорит простые и понятные вещи. О посте Он говорит: «Пост ваш да будет втайне». Фарисей говорит: «Но устав предписывает сегодня сухоядение, поэтому на работе буду сидеть с пустой тарелкой. Все будут на меня смотреть, а я буду грустить». И возникает вопрос: «Как в одной голове помещается одно и другое: формальное согласие с Евангелием и фактическое, на сто процентов, противоречие ему?»

Мы опять возвращаемся к этому: «Надо верить Богу». Господь Иисус Христос пришел к фарисеям и сказал: «Отметаете заповеди Божии, а соблюдаете предания человеческие». В Ветхом Завете можно было хитрыми способами избежать заповеди почитания родителей. Вместо того чтобы отдать что-то родителям, если они попросили, можно ловко сказать: «Дар Богу». И всё, это отдать уже нельзя. Все можно было подвести под эту категорию. Удобно и хорошо. Так же и здесь.

Но надо же, в конце концов, Богу верить… Мы уже затронули тему о Причастии. Как причащаться: часто, редко? Давайте поверим Богу, Который говорит: тот, кто ест Тело Христово, пьет Кровь Христову, наследует жизнь вечную. Мы хотим жизни вечной? Надо задать себе прямой вопрос: «А я хочу жизни вечной? Я вообще верю? Я исповедую Символ веры? „Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века“ – это вообще про меня?» Если я верю, тогда для меня это принципиальный вопрос. Как сейчас люди живут с ипотекой? Каждый верит в банк, потому что если он не будет верить в банк, банк отберет квартиру. Это же просто: мы верим банку. Почему же мы не верим Богу?

Бог говорит: «Если  не будете причащаться,  не сможете попасть в Царствие Божие». Первенец из умерших – Христос – вошел в рай, и мы входим в рай по мере того, насколько Ему причастны. Мы с Ним соединяемся в Причастии. Как в детской игре «Паровозик» дети друг за друга цепляются, так и мы попадаем в Царствие Божие. Первый – Христос.

– Я буду использовать этот пример в беседе с детьми.

Вопрос телезрительницы: «Долгое время я смирялась, а потом во мне что-то произошло, какая-то перемена, я охладела к вере. Просто не передать словами, как вражья сила нападает на меня теперь. Я ропщу на своих детей. Этого делать нельзя, я поняла. Но у меня теперь нет терпения. Недавно услышала, как один батюшка сказал, что когда человек начинает роптать (но я не на Бога ропщу, а скорее вообще на свою жизнь), то Господь его выносит вон из жизни. Правда это или нет?»

– Вопрос важный, актуальный  и принципиальный. Нужно понимать, что мы не мазохисты, смирение – это не мазохизм. Это не любовь к унижению личности. Когда Господь говорит: «Кто хочет быть первым, тот будет последним», – это речь о правильном смирении, но не об унижении личности. Мы – образ и подобие Божие.

Нужно всегда обращаться к словам преподобного Серафима Саровского: «Стяжи дух мирен – и вокруг тебя спасутся тысячи». Мирный дух – вот критерий действительного смирения. Настоящее смирение приходит с любовью, с радостью. Как говорит апостол: «Плоды духа: любовь, радость, мир, долготерпение, кротость, милосердие, вера, воздержание». Это все приходит со смирением. Если это не приходит, нет ни любви, ни радости, ни долготерпения – это не смирение. Нужно задать себе вопрос: «Что со мной происходит?» Может, я нахожусь в каком-то патологическом, духовно нездоровом состоянии? Может, мне надо что-то переосмыслить в своей духовной жизни? Может, я сейчас испытываю нетерпение? Настоящее терпение приносит опытность, как говорит апостол Иаков. Может, это не терпение, а форма гордыни? Если мы терпим безропотно, то это хорошо, это смирение. А если мы терпим и потихонечку ненавидим всех тех, кто нас окружает, это не терпение. Это увеличение напряжения в сети. Рано или поздно замкнет. Что и произошло с нашей телезрительницей – замыкание.

– Что делать?

– Надо полюбить Христа. Тут один простой на все ответ, из которого все следует – полюбить Христа, полюбить Его слова: то, о чем Он говорит. Впустить Его в свою жизнь. Сказать Ему совершенно спокойно простыми словами: «Господи, я здесь, вот я». Мы читаем в Ветхом Завете, что когда Господь обращался к пророкам, пророки говорили: «Вот я».

– Мы говорили о том, как научиться слышать Господа, Который стучится к тебе в дверь. У кого-то из отцов я читал, что дверь открывается только нами изнутри. Господь не открывает двери Сам, хотя может все. Если мы созданы свободными и мы личности (и Господь любит нас), тогда получается, что смирение – это и есть любовь? Я могу так говорить?

– Конечно, можно и так говорить. Но знак равенства ставить нет смысла, потому что для этого и существуют два разных слова: любовь и смирение – как разные грани одного и того же бриллианта. Существует много замечательных слов и имен, которыми мы можем назвать Бога. Это прекрасно, что мы говорим о смирении, и понимаем, что в смирении есть и любовь, и кротость, и радость, и мир, в ней есть все эти грани. Они всегда друг друга дополняют. Но, думая о каждом качестве в отдельности, мы открываем для себя что-то новое, дополнительное.

Я не успел ответить еще на один из Ваших вопросов, когда Вы говорили о Причастии, о том, чтобы причащаться по желанию, по голоду. Когда мы совершаем таинство Крещения, мы нарекаем человека новоизбранным воином Христовым. Соответственно, мы все военнообязанные, не свободны в полной мере. Военнообязанный должен обеспечить явку, заправлять свой автомобиль не тогда, когда ему хочется, когда у него лампочка загорелась, а каждое воскресенье, потому что Христос ждет нас. Не только нам нужен Бог, но и мы Ему нужны. Он ждет, что мы будем в духовном порядке – и Он сможет нас использовать в том числе для Своих целей. Мы ведь Тело Христово.

– Вопрос телезрительницы: «Хороший человек по личным своим грехам упал в грязь, в грехах своих утонул. Просит: „Господи, помоги встать, не могу без Тебя“. Так он и ушел из этого мира в грязи. Если Господь – любовь, то почему такие попущения? Или не нужно лезть в тайны?»

– Действительно, лезть в тайны домостроительства Божия нет смысла, потому что мы никогда их не поймем. Как говорит Господь в Евангелии: «Человека знает только дух человека, который в нем живет». Мы должны понимать, что Бог с каждым ведет диалог. Жизнь каждого человека – это диалог с Богом. Как он состоялся, как он завершился – мы этого не знаем. Но мы знаем, что Господь – гениальный игрок этого мира (простите меня за такое слово), если представить шахматную партию. Или партию в бильярд: мастер последним шаром вдруг забивает все остальные, хотя до этого казалось, что на столе полный бардак. Так же поступает и Господь.

Может быть, с этим человеком, о котором идет речь, все разрешилось принципиально в последнюю секунду его жизни. Может быть, в последнюю секунду он, как разбойник, смог сказать Господу: «Господи, помяни меня во Царствии Твоем». Нужно понимать, что Христос от нас хочет совершенства. Он говорит нам: «Будьте совершенны, как Отец ваш Небесный». Всемогущий Бог старается (только представьте себе масштаб происходящего действа, этой драмы человеческой жизни), делает все, что только может, чтобы спасти свободного человека. И если есть хоть какая-то надежда, Он, как идеальный игрок, обыграет этого свободного человека.

– Вы вспоминали приснопамятного владыку Маркелла. Однажды я его спросил о том, что такое православная вера. Он молчал минут пять, потом сказал, что православная вера – это не митры, не золото фелони и не золото церквей. «А что же это?» – спросил я. Он еще минут пять подумал и ответил: «Православная вера – это живой Христос». Если такой молитвенник, как владыка Маркелл, десять минут думал, чтобы сказать, что православие – это живой Христос, то как же легко мы обращаемся с нашими словами и в сердце своем ропщем на Господа, если не понимаем, что Христос живой. Когда Вы говорите о доверии Богу, я каждый раз вспоминаю владыку Маркелла. Как можно не верить живому Христу, Который так возлюбил нас всех, что наши жизни наполняет радостью? Для меня сегодня это реальное открытие, что так просто можно говорить о таком самом главном смысле богослужения, как Причастие. Спасибо большое! Если мы понимаем необходимость доверять Богу, то можем ли сказать: если я доверяю Богу, то могу доверять и себе?

– Да, в той мере, в какой мы в себя впустили Бога. До тех пор, пока большую часть нас занимает «я», наша гордыня, – доверять себе мы не можем. Как только наше «я» сжимается и прячется куда-то подальше, а нас самих занимает Христос, тогда мы уже можем доверять себе. Потому что тогда не я живу, но живет во мне Христос. Вот и все.

– Как все просто. Не нужна нам никакая схоластика и аскетика, если в нашей жизни мы доверяем Господу каждое дыхание, жизнь свою. Понимаем, что, доверяя Ему, мы вообще существуем.

– Как Енох ходил пред Богом – и Господь взял его на небеса живым.

– На всех просительных обращениях на богослужении мы говорим: «Подай, Господи». Это удивительная вещь – научиться слышать, что мы произносим и слышим во время литургии.

– И всю нашу жизнь Христу Богу предадим.

– Я благодарен, отец Михаил, за то, что Вы пришли к нам. Надеюсь, что мы сможем с Вами еще много и подробно говорить о самых животрепещущих вопросах православной жизни.

Спасибо вам, дорогие телезрители, за то, что были с нами, слушали и задавали  вопросы. Не оставляйте своими молитвами и своим милосердием наш телеканал.

Записала Наталья Культяева