В смысле. Руководитель Миссионерского отдела Екатеринодарской епархии протоиерей Димитрий Кравченко

– Вы руководите Миссионерским отделом Екатеринодарской епархии. Это большая деятельность. Очень важно узнать о том, зачем она вообще нужна.

– Миссия – это базовое качество Церкви. В Символе веры мы поем (или читаем): «Верую во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». На русский язык слово «апостол» переводится как «посланник». А как переводится слово «миссионер»? Это то же самое посланничество. Миссия родилась, когда Христос начал посылать в мир проповедников Его Царствия и Евангелия (Благой Вести). Церковь не должна быть замкнутой в храме. Она должна, конечно, быть молитвенной внутри, для своих, но и открытой для мира, чтобы привести других людей в храм, в церковную общину.

– А как долго Вы живете с таким посылом, с этой евангельской вестью (Вы лично, как человек)?

– Это был 1992 год. О Христе я узнал из баптистской книжечки, которую мне дал мой друг (сейчас он протодиакон).

– А сколько Вам было лет – тому юноше, который увидел эту книжечку?

– Восемнадцать лет.

– Что для Вас было важно, с каким смыслом Вы жили до этой книжечки?

– Лет с шестнадцати (еще в школе) я стал задумываться о смысле жизни, для чего вообще человек живет. Как я стал задумываться – это тоже долгая история. У меня умер дедушка, я пересмотрел вообще ценности (человек был – а теперь его нет, а я его очень любил). И я стал думать, что я тоже умру, все мы умрем. И зачем мы тогда живем, если умрем? И какой тогда смысл в левой части уравнения, если здесь будет ноль?

Люди гонят от себя этот вопрос, потому что просто не знают ответа. Они боятся стать нулем и думают: как-нибудь проживем, а там уже будь что будет. Но Христос дает положительное решение этого уравнения.

– Вы в этом поиске не находили ответов?

– Я в этом поиске не находил ответов и стал искать их в каких-то основах космологии и начал нашей Вселенной. В 1991 году были модными всякие курсы йоги и так далее. Я стал туда ходить, там искать ответ, читать различные книги, которые считаются Священным Писанием. По буддизму довольно-таки много читал, стал сравнивать, смотреть. Всю Библию совершенно спокойно прочитал, чтобы знать, о чем она. Но меня ничего не коснулось, я ничего тогда не понял.

Получилось так (наверное, чтобы я не возгордился), что не от меня пришел этот призыв. Мне дал тот человек, который сейчас дьякон, книжечку и сказал: «Я ее прочитал, там про Иисуса Христа написано, основные Его слова из Нагорной проповеди, сказано, что Он наш Спаситель, и ты можешь к Нему обратиться». Я к Нему и обратился. Это могло быть обращение либо в пустоту, либо к Нему. Нужно было быть готовым, что не получишь ответа. Но я получил от Него ответ.

– Но это очень важный вектор: одно дело – исследовать вопрос как бы сверху, как будто у тебя такой метод, позиция, и другое дело – быть в диалоге.

– Это религиозный опыт. Если просто изучаешь что-то – это не религиозный, а интеллектуальный опыт, так можно любую книгу изучать. А здесь я получил ответ. Когда я впервые пришел в общину тех людей, которые верят во Христа (это были короткие перебежки: сначала я пошел к пятидесятникам, потом чуть дольше задержался у баптистов), то увидел, что они заточены на то, чтобы и другие люди тоже узнали радость общения со Христом. Потому что нехорошо, извините, кайфовать одному, а все другие пусть сами ищут это.

– То, что Вы стали миссионером и этим занимаетесь, – это был Ваш выбор или Вам так сказали?

– Вообще предполагается, что любой юноша, который идет в семинарию, хочет быть священником. А одна из обязанностей священника – пастырское душепопечение. И, естественно, он призывает в Церковь других людей.

Миссионерство в нашей Церкви идет плоховато. Это была оценка Святейшего Патриарха, он просил большего. И в феврале 2016 года я написал митрополиту Исидору прошение: на его усмотрение на любой должности включить меня в Миссионерский отдел. До 2016 года такого отдела не существовало. Примерно через десять дней приходит резолюция: назначить меня руководителем Миссионерского отдела. Так неожиданно это получилось. Моя боль, что миссии недостаточно, получила такое завершение.

– Как от баптистов Вы пришли к православию?

– Я увидел, что у них нет истории Церкви. Она у них начинается буквально в XX веке. Я понимаю, что баптизм возник раньше, но у русских баптистов все, что они читают, написано авторами в XX веке. А в православии есть история Церкви. То есть здесь я увидел Церковь в ее ретроспективе и глубине. А там – поверхностно, и меня это не устраивало.

– А как такой структурно мыслящий человек, понимающий основы физического бытия этого мира, захотел стать семинаристом? Недостаточно просто ходить в храм, разговаривать со Христом и просто жить? Зачем нужно было идти на это служение?

– Я вообще хотел не только в священники пойти, это уже потом возникла такая идея. Сначала я захотел более углубленно иметь опыт общения со Христом. И, читая «Добротолюбие», я увидел, что семейный образ жизни этому препятствует. Апостол Павел пишет, что тот, кто женится, будет угождать жене, а неженатый будет думать о том, как угождать Господу. Соответственно, я захотел пойти в монастырь. В миру мне вообще мало что было интересно. Я видел тут ложь, лукавство, обман, что люди гоняются за какими-то миражами.

Потом я поступил в семинарию, и постепенно желание монашества ослабло. Мне кажется, чтобы принять монашество, нужно сохранить это горячее желание, чтобы его хватило, причем с большим запасом, на всю жизнь. Монашество – это прежде всего молитвенная жизнь, как мне кажется. Если у человека молитва слабенькая, то, может быть, стоит испытать себя. Раньше вообще в послушничестве испытывали десять лет. Это было не просто так. А сколько трагедий происходило в 90-е годы, когда надо было монастыри наполнять… Некоторых людей быстро постригали, а они потом уходили.

– У Вас есть ощущение, что Вы избежали какой-то трагедии?

– Да, однозначно. Этот путь по моей немощи, по моим скромным силам более подходящий, чем монашеский. Но я не исключаю (и, в принципе, проговаривал это с супругой), что в дальнейшем на этот путь опять вернусь.

– А что самое сложное в том, чтобы быть руководителем Миссионерского отдела в епархии?

– Самое сложное то, что отсутствует внятная методология миссии, отсутствуют связи (вертикальные, средние, низкие). Первичное звено миссии в храме – это кто? Представьте, люди приходят в храм, еще ничего не знают и спрашивают: «К кому мне обратиться? Кому свечку поставить?»

– Это женщина в киоске.

– Это первый человек, который встречает их, первый миссионер. И если эта женщина в киоске по каким-то причинам не может ничего объяснить, мне кажется, надо позаботиться, чтоб такого не было. Я знаю здесь храмы, в которых четыре киоскера, и все они моложе сорока лет, могут всё объяснить.

В один город я приехал с миссионерским отделом, мы два раза проводили мастер-классы и показывали киоскерам, как они будут людям объяснять какие-то вещи. Например, можно ходить к экстрасенсам или нет. Или, допустим, пришел парень и говорит, что заинтересовался неоязычеством, спрашивает, что это такое. Или позвали к себе протестанты – идти или нет?

– То есть Вы обозначили самую главную проблему – первичное звено миссии. А что Вы предлагаете для того, чтобы это первичное звено у нас заработало?

– Настоятелю необходимо иметь у себя в храме таких киоскеров, которые могли бы не только свечи продавать и мотивировать людей, чтобы больше писали записок (это тоже необходимо), но могли хотя бы показать человеку, как пользоваться миссионерским стендом: как навести камеру телефона на QR-код и какой буклет порекомендовать.

Тогда киоскеру не надо было бы человеку что-то объяснять и тратить на это время; и очередь не волновалась бы. Человек сам подошел бы к стенду, открыл с помощью телефона нужную информацию и поделился бы ею со своими друзьями, что очень важно. Сейчас есть буклеты и в печатном виде, и в электронном. То есть по мессенджерам их элементарно можно распространить.

– Люди, которые пришли в храм, уже ведь сделали это, то есть это уже теплая аудитория. А куда еще идет миссия?

– Миссия в широком плане (как посланничество) идет среди молодежи. Этим занимается соответствующий Отдел по связям с молодежью. Есть Отдел по социальному служению, в котором помогают одеждой, продуктами, деньгами, подсказывают беременным, как не дойти до убийства своего ребенка, оказывают им поддержку. Есть Отдел по тюремному служению, потому что невозможно одному Миссионерскому отделу все это объять. У нас даже есть Комитет по физической культуре и спорту (миссия для спортсменов) и так далее.

– В чем же Ваш смысл?

– Наверное, мой смысл жизни такой же, какой должен быть у каждого христианина и о чем писали святые отцы, – это спастись и быть в Царствии Небесном с Господом нашим Иисусом Христом. Это было бы для меня самое большое счастье. И очень важно, что все христианство призывает человека к такой жизни, которая в итоге доставит ему вечное счастье. Оно не отнимется у него смертью. Всякое счастье у нас здесь временное: сегодня есть – завтра его нет. А Христос обещает и дает нам такое счастье, которое будет с нами всегда.

Ведущая Елена Деревщукова

Записала Елена Кузоро