Учимся растить любовью. Профессиональное выгорание. Ребенок в саду не играет с детьми

В этом выпуске психолог Мария Василенко, член Епархиального общества православных психологов Санкт-Петербурга ответит на два присланных вопроса телезрителей. Первый - от учительницы, которая переживает период профессионального выгорания, рассуждает о незавидном положении современного учителя и ищет поддержки у психолога. Второй - от мамы, переживающей, что ее дочь в детском саду не играет с другими детьми и грустит, при этом ни на что не жалуется. Будем разбираться с причинами описанных проблем и искать пути их решения.

Задать свой вопрос можно по адресу: vopros-soyuz@yandex.ru

Сегодня мы будем отвечать на вопросы, которые телезрители присылают в сети Интернет. У нас в гостях психолог Мария Василенко.

– Обычно нам пишут родители, чаще всего мамы детей, иногда папы, бабушки, а в этот раз пишет учитель. И, конечно, мы не могли обойти вниманием этот вопрос.

«Вы в передаче рассказываете, как помочь детям, родителям, но ни разу я не слышала советов, как помочь современному учителю. А у педагогов сейчас работа сложнейшая. Я работаю в школе двенадцать лет, но даже за это время дети сильно изменились. Педагоги старшего поколения вообще еле держатся. Современные дети все время шантажируют учителей. Например, забрала телефон на уроке, потому что ученик в него играл, – услышала в ответ, что это запрещено по закону. Повысила голос, чтобы перекричать разговаривающих, – мне ответили, что не имею права кричать. Вызвала в школу родителей – не пришли; мама позвонила по телефону и меня же обвинила в неумении общаться с детьми. И так все время. Последние два года постоянно думаю над тем, чтобы уйти из профессии. Держит только любовь к школе и тем ученикам, которые тянутся к знаниям, а таких немало. Помощь психолога не повредит. Очень хочется услышать слова поддержки в адрес учителей и советы, как научиться взаимодействовать с современными детьми и родителями».

Мне кажется, вопрос по адресу, так как Вы, Мария, имеете еще и педагогический опыт.

– С удовольствием отвечу на этот вопрос, потому что испытываю большое уважение к педагогам, своим коллегам. Многие, с которыми я училась в университете имени Герцена, до сих пор работают педагогами, но, к сожалению, это меньшинство: только около десяти процентов с нашего курса остались работать в школе. Я окончила филологический факультет в 2000 году. То есть прошло 22 года, и всего лишь несколько человек с нашего курса имеют отношение к педагогическому труду и работают в частных школах или репетиторами. Остальные или полностью переквалифицировались, или где-то работают, но применяют именно филологические знания, потому что мы все-таки филологи, а не только педагоги.

– Хотелось бы узнать: это веяние современности, что учителя не всегда остаются учителями? Это такая профессия, при которой люди наиболее склонны к выгоранию, наверное.

– Все профессии, связанные с помощью людям, связаны с выгоранием. Это и социальные работники, и педагоги, и психологи, и врачи. Сейчас это веяние времени, потому что престиж профессии учителя упал. Зарплата учителей никогда не была высокой. Остаются в школе те, для которых это действительно призвание.

Я уверена, что для телезрительницы, которая нам пишет, это призвание. И мне очень хочется ее поддержать, выразить сочувствие: не очень высокая зарплата, очень сложные условия труда, много отчетов, ведение журнала и так далее. И раньше это было, но сейчас – в разы больше. Мне жалуются учителя, мои коллеги, что некогда учить детей, потому что много «макулатуры» (извините за сленг) надо заполнять. Наверное, это нужно. А может, и не нужно. Еще были сложные времена пандемии, когда нужно было адаптироваться к удаленке. Родители адаптировались, дети адаптировались, учителям тоже пришлось вложить в это много сил и затрат. И хочется отдачи. Когда отдачи нет, чувствуешь себя как выжатый лимон, без ресурса, и это уже предвестие выгорания.

– Можно ли по заданному вопросу сделать вывод: учитель просто выгорел или человек не на своем месте?

– Думаю, что конкретно этот педагог – на своем месте. Мне бы хотелось предложить ей, во-первых, обратиться к психологу, чтобы получить индивидуальную консультацию и понять, откуда можно черпать ресурсы. Она знает, где она выкладывается: это общение с родителями (на что требуется порой много эмоциональных сил), с учениками, с руководством школы? Теперь нужно задать себе вопрос: «А когда я восстанавливаюсь? Как могу себя подпитать?»

– Что делать, если у человека не сформировалось хобби, которое его подпитывает? Например, если человек на досуге рисует, танцует или ходит в походы, то ясно, где он может напитаться и набраться резервных сил, чтобы потом их расходовать в своей профессии. А что делать, если у человека только работа и дом? Таких людей очень много. Как взрослому человеку восполнить ресурсы? Может быть, у Вас есть практические советы?

– Рекомендации я могу дать. Во-первых, необходимо ходить на обучение не только по профессии, а на коучинги по развитию эмоционального интеллекта (относится к гибким навыкам). Любой профессионал помогающей профессии должен понимать свои чувства и уметь на них экологично отреагировать, не разрушая себя и других людей.

Например, в пятницу, когда я готовилась к передаче, был включен телевизор, шел выпуск новостей, и я услышала такую новость. В одной из школ Санкт-Петербурга ученик нахамил учителю (то есть грубо нарушил этику делового общения, потому что в школах деловое общение). Потом он извинился, но учителю этого не хватило, и она предложила ученику встать на колени. У учителя сорок лет стажа. Что здесь: выгорание или что-то другое?

Как педагог и психолог я вижу в этом недостаточно развитый эмоциональный интеллект, когда человек не умеет правильно реагировать. Испытывать злость, раздражение – это нормально, когда тебе нахамили. Но в данный момент учительница была в деловой коммуникации, и ей не хватило умения справиться со своим чувством.

Учиться эмоциональной грамотности – это первое дело. Важно не разрушаться и не выдавать такую неадекватную реакцию. С одной стороны, я не осуждаю этого учителя, хотя она и нарушила этику педагогического поведения, профессиональную этику. Но когда 15-летний подросток ее провоцирует, хамит, смотрит в глаза и говорит: «Вы мне ничего не сделаете», – конечно, можно чувствовать себя ущемленной, обиженной женщиной. А можно чувствовать себя профессионалом, оставаться в профессиональной позиции и не попадаться на крючок, который тебе кидают. Но это, конечно, мастерство. Поэтому наращивать профессионализм эмоциональной грамотности, на мой взгляд, очень важно. И это, без сомнения, ресурс.

Еще нужно выбрать для себя какие-то занятия. Очень хорошо спорт, бассейн, прогулки разряжают. Сейчас прекрасная погода, можно надевать удобную обувь и ходить от школы до дома пешком пару остановок. Можно заняться какой-то другой, но обязательно физически активной деятельностью. Только лишь вышивкой или рисованием здесь не обойтись.

Телезрительница написала, что двенадцать лет работает в школе. Мне кажется, это еще молодой специалист и работать можно еще долго, если сейчас преодолеть этот кризисный период. У нас с 2014 года в школах достаточно активно развиваются службы школьных медиаторов. Это не только про то, когда в школе случился конфликт и его надо разрешить. Эти службы нужны для профилактической воспитательной работы с детьми, родителями, учителями, чтобы быть в эмоционально безопасном поле, уметь общаться так, чтобы уважать себя и других.

– Медиатор теперь есть в каждой школе?

– К сожалению, нет. Насколько я знаю, руководство не очень идет на это. Но любой педагог может приобрести эту специальность, пройти курсы. Не знаю, из какого региона задает вопрос учитель, но, думаю, не только в Санкт-Петербурге, но и в других регионах есть такие курсы. Также есть онлайн-курс медиаторов, он длится от трех месяцев и более длительный срок, в зависимости от того, какую квалификацию человек хочет приобрести. Педагог может приобрести эту специальность. Например, у нас в Санкт-Петербурге Институт практической психологии «Иматон» дает такую специализацию. Если пройдешь такой курс, мне кажется, будет легче разговаривать и работать. И, может быть, педагог по-другому найдет себя в школе.

– Но ведь и с другой стороны тоже должны быть какие-то шаги. Даже если учитель будет прекрасным профессионалом своего дела и научится выступать в роли медиатора, этого мало. Со стороны родителей и учеников тоже должно быть движение по направлению к учителю. Сейчас учитель всегда виноват. Как изменить эти обстоятельства?

– Вы сделали интересный акцент, что родители всегда против учителя. Но ведь это инфантильная позиция: перекладывать ответственность на кого-то. Не могу согласиться с тем, что родители всегда в каких-то контраргументах по отношению к учителю, но таких историй тоже знаю много.

В школьную службу медиаторов как раз входят не только учителя, но и родители, и школьники. Школьники учатся общаться не только с учителями и родителями, но и на своем уровне. Например, как общаться с одноклассниками, чтобы не было буллинга, травли, чтобы тебя уважали и ты уважал других. Ведь в подростковом возрасте ребенок должен сохраниться и понять, кто он, что за личность. Он должен социализироваться, включиться в какую-то группу. Это тоже важно.

Поэтому отвечу на вопрос телезрительницы следующим образом. Дополнительное образование всегда ресурсно как для руководителей школ, так и для учителей. Если в школе будет создана служба медиаторов, на родительском собрании можно и родителей вовлекать в этот процесс, говорить им о том, как было бы комфортнее общаться. Ведь некоторые родители тоже не знают, как общаться не то что с учителями, но и с коллегами по работе, и со своими детьми. Мы же это видим.

– Конечно, видим. Очень надеюсь, что такие службы будут. Мне кажется, это пригодится не только в школе, но и в будущей жизни и ученикам, и родителям, и учителям. Что ж, с этим вопросом мы разобрались. Озвучу следующий вопрос.

«Моей дочке 4 года и три месяца. В сад ходит с трех лет, то есть уже давно. Садик хороший, воспитатели добрые, но они замечают, что моя дочка всегда будто грустная, ни с кем особенно не играет, только если детей организовывают. Подружек не завела, на занятиях все делает неохотно, сидит часто без дела, без игры. При этом дома она очень живая, играет одна, увлеченно. На площадке тоже быстро заводит подружек. Когда спрашиваю, нравится ли ей в саду, иногда говорит, что нет, а иногда говорит, что нравится. Добиться большего не могу. Вроде особой проблемы нет, но я вижу: что-то не так. Что мне делать?»

Есть ли здесь проблема? Если ребенок не жалуется, стоит ли маме волноваться? Мне кажется, стоит, но я тревожная мама. Что Вы скажете?

– Я тоже тревожная мама, хотя психолог и педагог. Я бы с двух сторон подошла к вопросу. Как понять, хорошо ли ребенку в детском саду? Ребенок достаточно маленький и пока, как мы видим из письма, не может сказать что-то однозначное. Воспитатели, на первый взгляд, добрые, отзывчивые, при этом у мамы остается тревога. Оставить все так, как есть, или все-таки у ребенка какой-то кризис развития?

Ребенку чуть больше четырех лет. Это как раз тот период, когда дети спокойные, послушные, хотят нравиться взрослым. Кризис трех лет уже прошел. В принципе, пока ребенок не пойдет в школу и не будет следующего возрастного кризиса, когда он будет социализироваться в новом школьном коллективе, у ребенка все должно быть спокойно: он ходит в садик, растет, играет. Но почему-то девочка грустная.

У меня как у психолога сразу два предположения. Может быть, очень тревожная мама. Может быть, девочка имеет такой темперамент, при котором не очень ярко проявляет себя. Телезрительница пишет, что на площадке дочка быстро находит подружек. Можно предположить, что в садике, когда она выполняет какие-то задания, она ждет, что воспитательница будет судить строго. Ей кажется, что она нарисует цветочек, например, или что-то слепит, а это будет не так идеально. Может быть, в семье девочки ставят какие-то высокие планки. Мама пишет, что девочка неохотно выполняет именно задания. То есть речь не про игру. Может быть, была ситуация, когда какие-то поделки воспитателем сравнивались: вот у Маши зайчик вышел так, а у тебя так.

Маме нужно подумать, как она ставит девочке задачи, не слишком ли высока планка, не слишком ли много в семье амбиций для такого маленького ребенка. Вообще дети считывают, как мы их оцениваем. Например, нарисовал ребеночек картинку, а мама с папой говорят: «Ну, художником ты явно не будешь». И ребенку рисовать уже как бы и не хочется. Это первое, о чем я подумала.

Второй момент. Может быть, ситуация в садике действительно не совсем благоприятная, у ребенка возник кризис, в связи с этим эмоциональный фон понижен. Поэтому я рекомендую сделать практическое диагностическое упражнение. Маме нужно предложить дочери нарисовать воспитателей и детей в виде цветочков. Если предложить нарисовать всех как людей, то ребенок может раскрасить их так, как они одеты обычно. Например, если воспитательница носит черное платье, а какие-то дети носят темную одежду, ребенок раскрасит их в такие же цвета, как привык видеть.

Если ребенку предложено нарисовать цветочки, при позитивном эмоциональном фоне ребенок будет рисовать яркие цветы. Если воспитательница ассоциируется с приятными эмоциями, то скорее всего она будет в виде цветочка какого-то яркого цвета (оранжевого, голубого и так далее). Например, Маша, Света, Петя раскрашены в яркие цвета, а Юра – коричневым, потому что он плюется в трубочку, от него какая-то угроза. Диагностика простая, но она профессиональная.

– Обращать внимание только на цвет? А на положение и размер?

– На положение и размер тоже можно обратить внимание. Наверное, воспитательница должна быть размером побольше, потому что она главная. Посмотреть, где находится цветочек, который обозначает самого ребенка, и нарисует ли он его. В любом случае если все ярко, спокойно, красиво и ребенок об этом рассказывает, тогда волноваться не о чем.

Когда цветочки нарисованы, нужно спросить: «Расскажи, кого ты нарисовала?» И она все расскажет: «Вот это наша воспитательница Мария Ивановна». И так далее. Можно обратить внимание, кто ближе к цветочку Марии Ивановны. Спросить, почему эти цветочки ближе. И так далее.

То есть можно провести вот такую диагностику с цветочками; она несложная, интуитивно понятная. С результатом диагностики можно пойти к детскому психологу, если цветочки оказались раскрашены черным, коричневым или расположены далеко друг от друга. Или если ребенок не нарисовал себя среди цветочков, потому что не хочет там быть. Тогда это говорит о каком-то кризисе в развитии ребенка.

Я думаю, много ответов на свои вопросы уважаемые телезрители найдут в книге Анны Быковой: «Мой ребенок с удовольствием ходит в детский сад!» Там настолько просто обо всем написано! Подготавливаясь к этому эфиру, я прочитала несколько глав и с полной уверенностью могу рекомендовать эту книгу. Там, кстати, тоже приведено несколько упражнений.

– Спасибо большое, Мария, за замечательные ответы. Думаю, многие телезрительницы воспользуются Вашими советами. У нас еще остались вопросы, поэтому ждем Вас снова в нашей студии. До новых встреч!

Автор и ведущая программы Марина Ланская

Записала Нина Кирсанова