У книжной полки. Вернуться в Россию. Л.П. Решетников

В 1917 году Россия уклонилась с исторического пути православной монархии на извилистую тропу иллюзий, миражей и тяжёлых испытаний, стоивших нашему народу миллионных жертв. Сегодня, преодолев коммунистический морок, Россия может вернуться на свой цивилизационный путь, основанный на ценностях Православия и справедливости - идеалах Святой Руси. Но чтобы оправдать это высокое предназначение, нам, русским людям, самим нужно не на словах, а на деле соответствовать этим идеалам. Об этом говорит генерал-лейтенант Леонид Петрович Решетников в своей книге, которая вышла в свет в издательстве «Отчий дом» и называется «Вернуться в Россию».

***

1. Каково историческое предназначение России? Что принесла нашей стране революция 1917 года? Можно ли считать СССР продолжателем тысячелетней Российской государственности? Куда ведут коммунистическая и либеральная идеи? В чем опасность «православного сталинизма»? Возможно ли сегодня возвращение к идеалам Святой Руси? Об этих и других судьбоносных для нашей Родины вопросах размышляет в своей книге кандидат исторических наук генерал-лейтенант Леонид Петрович Решетников. Как отмечает автор, русские изгнанники начала ХХ в., так называемая «первая волна эмиграции», тяжко тосковали по России. Эту тоску нельзя назвать, как принято говорить, «ностальгией». Нет, это была не ностальгия, а медленное умирание от осознания того, что больше никогда не увидишь России, не вдохнёшь её воздуха, не пройдёшь её лесными тропами, не услышишь малинового колокольного перезвона над тихой спокойной рекою.

2. Никогда больше не услышишь боя московских курантов, звуков Преображенского марша, исполняемого почëтной ротой Зимнего дворца, никогда не увидишь знаменитых парадов непобедимой Императорской гвардии на Марсовом поле под громогласное «ура» в ответ на Государево «Здорово, молодцы!» Никогда не услышишь той неповторимой русской речи, на которой говорили и дворяне, и мещане, и крестьяне. Никогда не увидишь «бег санок вдоль Невы широкой», удалых троек златоглавой Москвы, знаменитых Нижегородских ярмарок.

3. Как человек не может жить без воздуха и воды, так и православный русский не может жить без России. А она была недосягаемой для русских беженцев, оказавшихся за границей, недосягаемой и для тех, кто остался в СССР, так называемых подсоветских. Причём русский человек в Советском Союзе ещё более обостренно чувствовал ужасающую разницу между православным царством и тиранией большевизма. В русском человеке понимание несоответствия России и совдепии всегда присутствовало. В критические для страны дни оно проявлялось и у многих из тех, кто, казалось бы, бесповоротно принял советское за исконное, родное.

4. Особенно это характерно для Великой Отечественной войны. Константин Симонов в 1941 г. с удивлением и радостью открывал для себя и для своих боевых товарищей:

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина

Не дом городской, где я празднично жил,

А эти проселки, что дедами пройдены,

С простыми крестами их русских могил.

Но, конечно, в отличие от тех, кто остался в СССР под пятой беспощадной диктатуры, русская эмиграция была свободна, в осмыслении того, что произошло с народом и Родиной. Поражение белых армий в Гражданской войне, безуспешность многочисленных попыток вооруженного противодействия большевизму подталкивали русскую беженскую мысль к поиску глубинных причин великой трагедии. Многие изгнанники приходили к выводу, что в основе русской трагедии 1917-1918 гг. лежит отступничество от Бога и Царя.

5. Оказалось, что только вера и Царь делали Россию русской. А значит, и само общество могло быть русским только при православной вере и православном Царе. В эмигрантском Париже Георгий Иванов напишет о Царской Семье:

Эмалевый крестик в петлице,

И серой тужурки сукно.

Какие прекрасные лица,

И как это было давно.

Какие прекрасные лица,

И как безнадежно бледны Наследник,

Императрица, Четыре Великих Княжны...

Эти два слова - «прекрасные» и «безнадежно» точно рисуют ужас положения: прекрасное безнадежно ушло. Русские изгнанники и верные Православию «подсоветские» люди мучительно осознавали, что Россия ушла от них, подобно граду Китежу, в иное измерение.

6. Вот, например, историк и поэт, ученик Н. С. Гумилёва, Георгий Адамович, задавал в 1921 году вопрос всей русской эмиграции:

Когда мы в Россию вернёмся... о, Гамлет восточный, когда?

Пешком, по размытым дорогам, в стоградусные холода,

Без всяких коней и триумфов, без всяких там кликов, пешком,

Но только наверное знать бы, что вовремя мы добредём...

Поэт не связывал возвращение в Россию с военными победами, с личностями вождей, с политической демагогией. Они не нужны и бессильны. Пешком, в «стоградусные» холода - вот как надо возвращаться домой, в Россию. Только так, покаянно, как блудный сын... Но Адамович понимает, что после всего свершившегося даже такое возвращение вряд ли возможно.

7. С предельной беспощадностью и бесстрашием говорит он о единственно возможном варианте возвращения в Россию:

Пора собираться. Светает.

Пора бы и трогаться в путь.

Две медных монеты на веки.

Скрещённые руки на грудь.

То есть душа России находится в Царствии Небесном, и только там можно соединиться с ней. В этом выводе глубокий смысл. Воскрешение России, если оно только состоится, станет не результатом нового гражданского противостояния или приходом к власти очередного «вождя», который «спасёт» страну и восстановит её величие. Воскресение России может стать только чудом Божьим. Но для этого должно быть выполнено лишь одно условие: мы обязаны стать достойными этого Чуда. Не сидеть и ждать, когда оно состоится, а стремиться своей жизнью, своими поступками вернуться на путь Веры и любви.

8. В предисловии книги автор отмечает следующее: «Прочитал написанное и подумал: научный редактор этой книги просил в «Прологе» объяснить, почему я взялся за неё. У меня же получилось (надеюсь) объяснение, как я пришёл к своим сегодняшним взглядам». В этой книге «прорвалось на поверхность чувство русского человека, задавливаемое десятилетиями советскостью и россиянством. Появилось непреодолимое желание вернуться после долгой жизни в других странах СССР и РФ - в Россию, на любимую в Боге Родину. В ту страну, в которой из века в век жили в молитве, труде и подвиге все предшествующие поколения крестьян Решетниковых и казаков Костоглодов. Ведь без Бога и Родины русский человек не может, без них он уже не русский».

***

Как отмечает автор, небесное для русского человека всегда было важнее земного. Вспомним, - говорит он, - что жизнь его была неразрывно связана с Православной Церковью и строилась по заповедям Божиим. Вспомним, что смыслом жизни и общим деланием было соборное служение Богу, Царю и Отечеству. Возможно ли это для нас? Я абсолютно уверен, заключает Леонид Петрович, что наши дети, наши внуки будут жить в России, понимающей свое предназначение в мире. Осмысление набирает силу. Если его не будет, то и России не будет. Россия не может быть ни Бельгией, ни Францией, ни Голландией, ни Швейцарией. Ее масштабы, ее народ не предназначены для этого. У России совсем другое предназначение: быть Русской Православной цивилизацией.