Православная азбука. Беседа о Великом посте со священником Павлом Морозовым

Идет Великий пост. Этот период для христиан – своего рода высшая точка церковного года, особое, специально выделенное время, но выделенное для чего? Какие задачи мы решаем и к какой цели идем нелегким путем Великого поста?

– Мне как-то попалась статья в Интернете, посвященная Великому посту, она называлась «Семь недель без наркоза», и, видимо, автор такую мысль хотел донести, что это семь недель без маленьких радостей, удовольствий, которые нас примиряют с печальной действительностью. Вам близко такое ощущение Великого поста?

– Я не понимаю вопроса насчет радости, потому что, наоборот, у нас сейчас была акция миссионерского и молодежного Отделов, ребята стояли с табличками: «В пост нет запрета на радость». Радость же разная бывает, радость духовная, и даже элементарно человека можно во время поста поздравить с днем рождения, в этом нет ничего плохого, когда мы поздравляем человека, дарим ему улыбку, радость. Нам же Господь говорит, что мы не должны ходить с унылыми лицами, грустными, грязными и оборванными. Радость все равно должна посещать наше сердце, и, мне кажется, пост – это время, когда мы, наоборот, от близости к Богу еще больше радуемся.

– А священники как-то особо проводят Великий пост?

– В моей практике, наверное, два самых лучших по моему восприятию поста – первый раз, когда я пономарил, читал и пел в храме и когда у меня была возможность полностью погрузиться в текст богослужения. Второй самый запоминающийся для меня Великий пост был в прошлом году, когда я первый год был настоятелем и мог опять же полностью погрузиться в службу, тем более я старался больше времени проводить на клиросе и больше читать. И чем больше я погружаюсь в богослужение Великого поста, чем больше погружаюсь в какое-то чтение, способствующее моему настрою на Великий пост, тем он лучше проходит для меня. А если он остается на уровне воздержания от еды, то ничего не меняется в моей жизни.

– Есть же такая практика, когда люди постятся не весь пост, а первую и последнюю недели.

– Бывает такая практика. У меня в голове возникло такое интересное сравнение, что пост –как соревнование. Апостол Павел сравнивает духовную жизнь со спортом, и мне тоже очень нравится аналогия со спортом. И тут получается такая ситуация: вся Четыредесятница до Страстной седмицы – это подготовка к соревнованиям, когда человек активно занимается, у него расписан его тренировочный график, он соблюдает воздержание в еде. Потом Страстная седмица – это те самые соревнования. И эти соревнования заканчиваются пьедесталом. Пасха – это пьедестал. Период подготовки к соревнованиям очень важен, и если мы первую седмицу постимся, потом живем как обычно, ничего не меняя в своей жизни и восприятии богослужений, а потом приходим еще на Страстную седмицу – это хорошо. Если человек сможет действительно посвятить свое время богослужениям первой и Страстной седмиц, это очень хорошо. Но если он просто ограничивает свой пост и свою духовную жизнь только этими двумя неделями, то он себя очень многого лишает. Во-первых, у нас много замечательных служб, которые в этот период проходят. Сейчас начинается Крестопоклонная неделя, которая дает нам возможность снова набраться сил, мы немного сейчас ослабли, и в Крестопоклонную неделю мы опять набираемся сил для того, чтобы дальше продолжать поприще поста. Мне кажется, тут все очень тесно взаимосвязано, период Великого поста очень хорошо продуман, и отказываться от какой-то практики было бы неправильно.

– Какие задачи в Великий пост христианин для себя решает?

– Самое главное – борьба со страстями. Но борьба со страстями без воздержания будет очень сложной, потому что воздержание, на котором мы акцентируем свое внимание, нам нужно для того, чтобы увидеть эти страсти. Есть очень известный лозунг: постом ешьте мясо, но друг друга не ешьте. Но мне кажется, в настоящее время, используя этот лозунг, мы начинаем обманывать себя, потому что, с одной стороны, – это правда, дьявол – отец лжи, и дьявол всегда использует правду, чтобы нас обмануть. И тут тоже, с одной стороны, правда – не ешьте друг друга. Да, люди действительно раздражаются, начинают на кого-то кричать, плохо с кем-то себя вести. И в то же время если человек следует этому лозунгу, он говорит, что если он будет раздражаться, тогда зачем ему воздержание? Он будет лучше есть колбасу, не будет ни на кого злиться – и тогда все будет хорошо. Но дело в том, что это воздержание все наши страсти, которые когда-то на дне души были, начинает поднимать, и мы их видим и начинаем с ними бороться.

Мы же говорим, что пост – весна духовная, но весной из-под снега сразу же подснежники, цветочки не появляются, из-под снега сначала появляется вся нечистота и грязь. И первые недели Великого поста, когда мы начинаем раздражаться из-за того, что не можем удовлетворять какие-то свои потребности, к которым мы привыкли, – это та самая нечистота, грязь, которые появляются из-под снега. Но если их оттуда не убрать, то так и будет грязно. Мне кажется естественным, когда человек начинает раздражаться и когда в нем какие-то страсти начинают проявляться во время Великого поста. На то и пост, чтобы ты научился с этими страстями бороться. Избегать встречи с нашими страстями – это то же самое, что прийти в спортзал и избегать всех тренажеров, а только сделать красивые фотографии около зеркала – и уйти. Все эти искушения, которые нас подстерегают Великим постом, – те самые тренажеры, которые нам даны для того, чтобы стать лучше.

– Практически в каждый пост в Интернете целые баталии разворачиваются о мере поста, о его строгости. Люди делятся на две части: кто-то за более строгий устав поста, кто-то за послабления, но зато за упражнения духовные, за то, чтобы проявлять любовь к окружающим. Вы в данном споре на чьей стороне?

– Я считаю, что у каждого своя мера. Всем в большинстве случаев известно, что наш календарь, который печатают на Православие.ру, – это календарь, который касается все-таки палестинского монастыря, где был другой климат, другие люди, и даже если мы заглянем в историю постных календарей и уставов воздержания, то, например, в северных монастырях во время сухоядения употребляли сушеную рыбу. По факту рыба – не постный продукт, но сухоядение исполняется. Дело в том, что священник – это не диетолог, и подходить каждый раз перед Великим постом к священнику, чтобы успокоить свою совесть и попросить благословения на молочку или на какое-то другое послабление, мне кажется, несколько неправильно. Потому что все-таки стоит честно взглянуть на свое состояние, на свое здоровье и выбрать для себя ту меру, на которую ты способен, чтобы, во-первых, действительно не уничтожить свое тело, не погубить его совсем, но, во-вторых, чтобы это было честно и ты не позволял себе лишнего. Мы, к сожалению, такие люди, которые часто позволяют себе лишнее.

Когда я только начинал воцерковляться, первый пост у меня был максимально жесткий, следующий Петров пост я думал: ну как же, Петров пост – природа, шашлыки начинаются. Я буду духовно поститься! Но не постился я духовно; как было все, так и осталось, ничего не поменялось, поэтому воздержание от еды в какой-то мере должно быть обязательно.

– Для людей воцерковленных не становится ли пост привычкой?

– Становится, конечно, и мы с вами тоже можем это подтвердить. Мы привыкаем к постной пище.

– А это хорошо?

– В отношении пищи не знаю, хорошо это или нет, но, мне кажется, каждый раз нужно брать для себя какую-нибудь задачу на пост. Берешь для себя цель – борьбу с какой-то конкретной страстью, потому что мы не можем распыляться на все наши страсти; если мы стараемся победить все наши страсти, мы их, во-первых, все равно никогда не победим, а во-вторых, мы даже и одну не сможем победить. Мне очень нравится пример отца Саввы (Мажуко), он говорил, что он очень любит кока-колу и чипсы, и Великим постом он ставит у себя в келье на самое видное место кока-колу и чипсы и весь пост пускает слюни, но не прикасается к ним.

Мне кажется, какие-то такие новинки для себя всегда нужно придумывать, стараться постоянно ставить перед собой цель, какую-то литературу полезную почитать. Разнообразить подвиг поста надо, и это очень важно, потому что иначе, как Вы говорите, это входит в привычку. И тогда пост – это просто период перед календарной Пасхой, когда мы едим привычную для себя пищу, потому что мы действительно привыкаем к постной пище, и мы уже научились готовить вкусную постную пищу, и вроде бы все течет своим чередом, организм тоже к этому привык, все нормально, даже раздражения никакого не бывает, но что-то для себя нужно находить, чтобы было разнообразие.

– То есть все равно искать какой-то способ себя утеснить?

– Да не только утеснить. Способ сделать себя лучше. Утеснить – это понятно, мы утесняем себя с теми же самыми чипсами и кока-колой. А может, в этот пост я возьму на себя подвиг такой: возьму отпуск на Страстную седмицу и проведу ее действительно созерцая Страсти Христовы, и тогда Пасха станет для меня такой величайшей радостью, что я ни в коем случае не пожалею о том, что неделей своего отпуска я пожертвовал. Или, например, взять на себя подвиг, что в этом году в период Великого поста я буду ходить на все вечерние литургии Преждеосвященных Даров. Вечерние литургии Преждеосвященных Даров – это такое благо, которое дает нам возможность пережить пост во всей концентрации в течение одного дня. Службы поста очень важны. Великий пост отличает от других постов именно то, что мы поприще этого поста проходим с молитвой, как бы по-настоящему живя в атмосфере этого поста, живя в атмосфере тех событий, которые мы вспоминаем.

– Какова цель Великого поста?

– Приблизить себя к Богу. Господь всегда рядом с нами стоит, только мы от Него закрываемся. Пост – это некий путь из страны далече к своему Отцу, из притчи о блудном сыне. Эта притча о блудном сыне ведь не случайно используется в подготовительный период к Великому посту. Дело в том, что в еврейском языке слово «покаяние» означает поворот на 180 градусов. Многие знают, что «покаяние» по-гречески – это «метанойя», «изменение ума», но покаяние в еврейской терминологии – это поворот на 180 градусов. Как блудный сын, который шел в страну далече, опустился в эту бездну греха, после этого осознал всю свою грязь, нечистоту – развернулся и пошел обратно к своему отцу. Отец его с радостью в свои объятия принял. И вот эти объятия отца и будет наша Пасха.

И если мы обратим внимание на нашу духовную жизнь, мы увидим, что она идет по некоей синусоиде: то падения, то взлеты. Это прекрасно отражается в Ветхом Завете, вообще во всей жизни ветхозаветного Израиля, где тоже то падения, то взлеты. И нам необходимы некие стрессовые ситуации, которые нас снова встрепенут, мы снова пойдем вверх. Покаяние – это естественное состояние, но часто бывает так, что события нашей жизни, суета нашей жизни немного размывают это состояние покаяния, и нам нужна некая встряска. И пост есть тот самый стресс, та самая встряска, которая нам дает возможность снова обратиться к Богу. И очень важно, что это время внутренней тишины, это то, к чему мы должны стремиться в пост, постараться отвлечься от всей этой суеты, а в последние годы это очень сложно. У нас то ковид был и люди не вылезали из чтения новостных сводок, то сейчас СВО идет – и тоже люди не вылезают из новостей, но пост – время, когда мы должны постараться поймать хоть чуть-чуть тишины внутри себя и в этой тишине услышать Бога.

– Ограничение информационного потока входит в Ваш пост?

– Я так об этом мечтаю! К сожалению, так как мне приходится постоянно сидеть в соцсетях и следить за жизнью молодежки, какие-то вопросы решать – я не могу себе этого позволить, но я очень об этом мечтаю. Я даже пробовал поставить себе на соцсети родительский контроль, чтобы уделять им 15 минут в день, но у меня уже супруга замечает, что я каждый раз делаю отсрочку этому родительскому контролю и продолжаю сидеть. Это очень бы помогло, полное воздержание от соцсетей. Чистота от соцсетей, от информации, которой мы пресыщены, – очень важна; думаю, она более нужна, чем воздержание от того же шоколада или еще чего-то.

– Просим Вас дать небольшое пожелание для наших зрителей.

– Я хочу пожелать вам, чтобы в этот пост вы действительно смогли хоть чуточку поймать внутреннюю тишину и в этой тишине услышать Бога. И дай Бог, чтобы это поприще Великого поста привело нас к Пасхе, но не просто к куличам и крашеным яйцам, а чтобы Пасха была величайшей радостью в нашей душе и чтобы радость эта потом сохранялась как можно дольше.

Записала Полина Митрофанова