Беседы с батюшкой. Свобода жизни в церкви. Архимандрит Феофилакт (Безукладников). 27 августа 2023

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает наместник Воскресенского Ново-Иерусалимского ставропигиального мужского монастыря архимандрит Феофилакт (Безукладников).

– В прошлых программах мы затрагивали вопрос о свободе жизни в Церкви. Недавно читал историю, где девушка показывает фотографии «до» и «после». На одной она вся закутанная, закрытая, никакой косметики – якобы православная. А на другой фотографии, через несколько лет, она в ярком платье, с макияжем и красной помадой. Жизнь до и после: была зачуханная и несуразная, а теперь такая яркая, красивая… Можно сделать вывод, что она, скорее всего, в церковной жизни попала в руки каких-то ультраправославных людей, установивших правила, которые ее угнетали. Такое часто бывает.

– В церковной жизни у нас не должно быть какой-то уравниловки. Конечно, у нас есть какие-то берега, границы, принципы. Но то, о чем Вы сказали, больше относится к внешнему виду. Я вспоминаю слова блаженнопочившего Святейшего патриарха Алексия II. На епархиальном собрании он запрещал батюшкам делать замечания по внешнему виду человека, его форме одежды, даже если человек немножко выходит за эти грани. Патриарх говорил, что батюшки делают это очень грубо и резко, у них не получается сказать по-доброму, с любовью, а в результате люди уходят из храма и больше не возвращаются.

В этом смысле он был прав. У меня был случай, когда меня пригласили освящать квартиру. Я приехал, освятил, и хозяин предложил мне попить чаю. Во время чаепития мы стали общаться. Оказалось, что он полковник танковых войск. Я его спросил, ходит ли он в храм, причащается ли. Он сказал, что не ходит. Спрашиваю: «Почему? Что случилось?» И он рассказал мне события, случившиеся в моем же храме, где я был настоятелем. Мне было стыдно, но я выслушал. Как-то зимой он зашел в храм в шапке. Он же полковник, пришел в военной форме. А в армии зимой в казарму, в штаб или клуб заходят в головном уборе. И он вошел, подчиняясь воинскому уставу, так, как он привык. Он служит уже 25 лет, это происходит на автомате. Не было никакого злого умысла. Но к нему подбежала какая-то техничка и стала на него кричать за то, что он в шапке. Слова этой старушки настолько поразили сердце полковника, что он сказал: «Больше я в храм зайти не могу». Я пытался его как-то успокоить, объяснить. Не знаю, смог ли он снова пойти в храм.

И был еще другой случай в моем храме. Однажды я у одной женщины спросил, ходит ли она в храм, причащается ли. Она говорит: «Нет, не хожу». Спрашиваю: «А что случилось?» И она рассказала, как однажды летом зашла в храм и подошла к свечному ящику купить свечи, подать записки. На улице было +35, она в сарафане, руки открыты. А что делать, когда на улице все плавится? Сарафан был ниже колена, но руки открыты. И на нее накинулась сама свечница, сделала ей замечание. Женщина сказала, что больше в храм ходить не может.

Поэтому прав был Святейший патриарх, когда запрещал делать замечания. Но когда люди спрашивают, то мы объясняем, что нельзя производить своим видом соблазн и искушение для других людей, которые пришли в храм и хотят помолиться и сосредоточиться, чтобы они могли молиться и смотреть на иконы, а не на вас. Совсем в пляжном виде приходить не надо.

– Все-таки есть какой-то этикет.

– Конечно, и надо его соблюдать. У меня, например, довольно часто об этом спрашивают люди, которые готовятся к венчанию. Я провожу с ними огласительные беседы, они спрашивают, в какой нужно быть одежде. Я им спокойно объясняю. Когда человек созрел и задал вопрос, в каком виде он должен быть, это говорит о том, что он выслушает позицию Церкви.

Но при этом мы должны при входах в храмы, монастыри иметь какие-то коробки или вешалки с платками и тем, во что можно завернуться. Чтобы человек мог себя приодеть и зайти в храм поставить свечку, даже если едет в шортах с пляжа или с дачи и имеет немножко несоответствующий вид. Мы должны всегда относиться к этому со снисхождением.

А то, что девушка закуталась во все, – это не христианство в полном смысле слова. Это благочестие. Например, старцы советуют замужним женщинам ходить в таком виде и вести себя так, как того хочет муж. Мужчины любят глазами, и надо одеваться так, чтобы быть желанной для своего мужа. Это говорят старцы. Так и надо одеваться. То есть жена должна слушать мужа, какие ему нравятся фасоны, и одеваться соответствующим образом. Если он просит краситься, значит, надо послушаться. Даже если жена уже выросла из этого и не хочет накладывать макияж, для мужа она должна быть красивой. Жена должна думать об этом и соответствовать образу, какой ее видит муж. Это тоже надо иметь в виду. Семейная жизнь имеет свои рассудительные моменты, которые необходимы, чтобы браки не разрушались, чтоб муж не смотрел на других женщин, а любовался своей женой.

– Это правда. Только монахи могут отвечать на такие вопросы очень точно.

– Если девушка идет в монастырь, то зачем краситься? Перед кем красоваться? Кого соблазнять? Там женщина уже надевает подрясник и, наоборот, закрывает голову. Все, она выбрала этот путь. Если сделала это добровольно, то нужно подчиняться уставу монастыря. Если же перед послушничеством она передумает, то можно вернуться в мир и жить той жизнью, какой хочется. Пожалуйста, пока не дала обеты. Если человек понял, что попал не туда, то зачем обманывать себя, Бога и других? Наоборот, это будет очень порядочный, честный шаг. Человек пришел попробовать, но понял, что это не его, и вовремя принял необходимые решения.

– Часто в личных беседах в шутливой форме мы говорим: «Что делать в Церкви? Все равно в аду будем вместе гореть в соседних котелках». Хоть и в шутку, но мы затрагиваем какой-то другой, невидимый мир. Шутя говорим о таких серьезных вещах, как ад и вечные мучения. «Гори в аду» и так далее. Насколько можно и правильно ли говорить такие слова? Не заигрываем ли мы с чем-то плохим?

– Боже упаси нас произносить такие слова. Здесь мы шутим очень грубо, жестко и, может быть, даже смертельно. Потому что наша задача вообще-то спастись, а перед спасением еще должно произойти преображение каждого из нас. Должны быть два этих процесса. Мы призваны к святости, к спасению в Церкви. Для этого мы туда и приходим, в ней находимся и хотим остаться здесь до последнего вздоха. А после смерти хотим, чтоб Церковь молилась за нас. Делаем все для наследования жизни вечной. Этого мы не скрываем. Шутить на эту тему очень небезопасно.

– В чем выражается эта небезопасность?

– Господь в Евангелии сказал: от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься. Нельзя даже произносить такие слова и допускать такие мысли. Потому что все определяется моментом нашей смерти. До последнего вздоха мы должны делать все, чтобы наследовать жизнь вечную. Только этот рубикон – момент смерти – определит, стяжал ли человек благодать Святого Духа, победила в нем благодать Божия или грех. А пока момент смерти еще не наступил, процесс спасения еще идет. И неизвестно, какая чаша весов перетянет. Поэтому все мы находимся в этом парении, в противостоянии дьяволу и греху. И мы должны подставлять плечо друг другу, подавать руку, а не втаптывать в грязь, не зложелательствовать и так не шутить, потому что эти шутки очень страшные.

Говорят: «Согрешу, потом покаюсь». Многие люди залезли в болото или в помойку, а выкарабкались лишь единицы. Миллионы людей думали так же: «Согрешу, попробую какой-то грех, а потом покаюсь и буду жить дальше». Потом их затянул второй, третий, пятый, десятый грех. И какое уж тут покаяние? Уныние, апатия. Так они погибли. Таких миллиарды, большинство, тех, кто решил позаигрывать с грехом, с дьяволом. С ним лучше не заигрывать. У нас есть только один путь победы над дьяволом – это быть с Господом. Потому что Бог сильнее дьявола. Когда же человек хочет противостоять дьяволу один, сам по себе, он проиграет.

– А когда люди наносят себе татуировки, перевернутые кресты, какие-то сатанинские символы или языческие руны? Не осознавая даже, что это такое, не понимая истинного смысла этих вещей.

– Они добровольно отдают себя под власть дьяволу. А выходить из-под нее очень тяжело.

– Даже если они духовно и ментально этого не осознавали?

– Я могу привести один пример святителя Василия Великого. К нему пришла женщина, которую мучил дьявол, держал ее. Она тяжко страдала и не могла сама ничего с этим сделать. Он стал молиться за нее и вынимать частицы, и тогда сам дьявол явился ему и говорит: «Это моя, она сама сознательно, произвольно отдалась. Она приняла нашу власть, нашу волю. Зачем ты стараешься?» Василий Великий был архиепископ Кесарийский (Каппадокийский), на современном языке, по сути, патриарх. И он имел дерзновение: собрал всю Церковь: все верующие пришли в храмы и всю ночь стояли с поднятыми руками, вопияли «Господи, помилуй», молились об этой женщине, и только под утро дьявол вышел из нее. Можете себе представить, как легко отдаться под его власть.

– Получается, она уже не хотела быть с ним, но он не отпускал.

– Да. Можно это сравнить с тем, как человек идет на рыбалку. Он берет леску и крючок, на котором есть жало. На него он нанизывает червячка, закидывает удочку в реку. Рыбка плывет и видит червячка. Он извивается, манит ее. Он такой вкусный для нее. И она заглатывает его, не понимая, что внутри есть крючок и, что еще более ужасно, жало.

И что происходит дальше? Рыбак вытащил рыбку, и даже если он хочет ее отпустить, ему надо снять ее с крючка. Но у него ничего не получается, потому что жало не дает. Тот, кто был на рыбалке, знает эти вещи. Я в детстве увидел, как сосед хотел выпустить рыбку, но когда стал вырывать крючок, то с ним вытащил все ее внутренности. Рыба даже зашипела чуть ли не человеческим голосом. Мне стало так страшно, что я после этого очень редко хожу на рыбалку. Меня поразило увиденное.

Примерно так и у нас, дьявол выпускает в нас свои когти, в каждом из которых жало. И вырывать их из себя придется с кусками мяса. Поэтому лучше под власть дьявола сознательно не отдаваться.

Почитайте святых отцов. Возьмите, например, Марию Египетскую. Она исполняла его волю, грешила, прелюбодействовала, пила. И что ей потом пришлось претерпеть в пустыне, чтобы выйти из-под этой власти? Она уже была его сосудом. Какие ей пришлось перенести подвиги! Сколько лет!

Именно для этого и надо читать жития святых. Так мы знакомимся с их опытом. Давайте не будем изобретать велосипед или открывать Америку и прислушаемся к реальному опыту святых угодников и в своей собственной жизни постараемся всячески устраняться от дьявола, от исполнения его воли, от грехов. Потому что даже если мы будем стараться их не делать, то их все равно будет много. Дай Боже нам успеть увидеть огни страстей в своем сердце и их посечь. Времени у нас очень мало. Оно коротко. Оно очень обманчиво.

Хозяйка прополола грядку, а она опять зарастает сорняком. И ведь человек не хватается за голову, не рвет на себе волосы, а скорее пропалывает грядку. Сорняки вырастают опять, она снова пропалывает. Для чего? Чтоб они не ушли глубоко вниз. Если они дадут корни глубоко вниз, то потом, если захочешь их вырвать, они будут отрываться посередине и так размножатся внутри этой грядки, что высосут из нее все питательные вещества, всю влагу, на ней не родится тот добрый плод, ради которого она делалась. Такой же процесс идет у нас.

Люди порой говорят: «Я покаялся, а у меня опять те же грехи. Зачем мне в них каяться снова»? Одни и те же грехи. Как раз этот пример и показывает: если мы не будет пропалывать свою грядку, то на ней не вырастут добрые плоды, которые мы посадили. Сорняки забьют их.

То же самое в нашей душе: если мы не будем каждый день вести такую работу с грехом, с дьяволом и как можно чаще исповедоваться, то у нас не созреют добродетели. Надо это помнить. Идет ежедневный процесс. Мы же не удивляемся тому, что пыль села. Мы снова ее протираем, чтобы было комфортно, приятно и удобно жить. Мы моем тело и не удивляемся, что оно вспотело и надо опять его мыть. Мы же не возмущаемся: «Я вчера мылся, почему сегодня должен опять мыться?» Лицо и руки моем даже по нескольку раз в день. Это абсолютно необходимо. Точно такой же есть опыт духовной жизни: надо как можно больше устраняться от греха. И даже когда мы вольно или невольно коснулись этой духовной грязи, то нужно сразу ее смыть. Исповедь – это баня для души.

Надо еще помнить одно из определений Вселенских Соборов: пусть будет проклят тот, кто говорит, что на исповеди только прощаются грехи. Нет, не только прощаются грехи, но и дается благодать в эти грехи не впадать. Мы думаем, как человеку выйти из страсти курения, или пьянства, или сквернословия. Через исповедь. Когда он будет каяться, Господь будет не только прощать ему грехи каждый раз, но и давать силу противостоять этим страстям, порокам и недугам. И постепенно, шаг за шагом, он сможет подрубить корни этих страстей и вырвать дерево даже с мощной корневой системой.

– Сейчас очень много фильмов и сериалов в жанре ужасов. Можно ли их смотреть? Или это какая-то скрытая ловушка дьявола? Они же очень интересные.

– В 1990-е годы у нас везде висела чернуха – реклама всяких магов, колдунов, ворожей.

–  Она и сейчас есть.

– Да, но она стала более цивилизованной. Теперь просто есть такие каналы на телевидении, не будем их рекламировать, на которых очень замаскированно ведется пропаганда этой потусторонней темной силы.

Надо помнить о том, что дьявол никогда не представляется в собственном обличье. Когда святые требовали дьявола явиться в собственном обличье, он появлялся в образе шелудивого, паршивого пса, с которого кусками падает шерсть, в нелицеприятном образе. То есть если бы человек увидел дьявола таким, какой он есть, то за ним бы никто не пошел, никто бы не стал исполнять его волю. Дьявол обязательно оборачивается в какую-то заманчивую, блестящую и обязательно красивую обертку. Посмотрите самые красивые этикетки на бутылках с алкоголем. Работают лучшие художники, разрабатывают дизайн, чтобы бутылка была привлекательная, красивая. Или возьмите сигареты. Люди голодают, но лучшие поля идут не для пшеницы, а для производства табака. Возьмите даже любой ресторан, где люди могут упиваться или объедаться, предаваться страсти чревоугодия. При этом там будет написано, например, «Золотое кольцо». Название и оформление обязательно будут привлекательные, хотя это место для кого-то может быть небезопасным. Человек может там злоупотребить алкоголем и пищей или увлечься танцами и музыкой и как-то духовно пострадать. Надо все время это иметь в виду.

Дьявол и любая страсть сами по себе неприятны, неприглядны.  Но пока человек не заглотил этот крючок, они кажутся ему заманчивыми. А когда заглотил, дьявол показывает всю мерзость и отвратительность этого, но человек уже очень крепко сидит на крючке и  начинает страдать, плакать, сокрушаться. Дьявол порой перебарщивает, преувеличивает грех, чтобы втолкнуть человека в уныние и глубокое отчаяние. До греха он говорит: «Да, подумаешь, какой-то мелкий грех, совершишь его, покаешься». А после греха говорит: «Все, тебе конец, уже нет ни пощады, ни прощения». Дьявол всегда обманывает.

– Бог может простить и поступить несправедливо, вроде должен наказать, а по Своей милости прощает. Дьявол нет. У него все категорично.

– Дьявол после грехопадения только все больше ожесточается во зле, грехе. Господь, будучи любовью, хочет, чтоб участников любви стало как можно больше, поэтому всем нам желает спасения. А дьявол, наоборот, не хочет один страдать и мучиться в аду и пытается всех нас туда загнать, затянуть.

Кроме того, дьявол ревнует: если мы, спасаясь о Господе, попадем в рай, мы займем вакантные места, на которых когда-то был он и падшие ангелы. Если Господь сподобит нас Царствия Небесного. А дьявол не хочет этого допустить. «Ах, вы будете вместо меня там блаженствовать. Не будет этого!» Он прилагает все усилия, чтобы совратить нас с пути спасения. Идет такая духовная мысленная брань. Но порой она бывает и внешняя, физическая.

– Нас часто обвиняют в том, что мы задаем такую нравственную планку, которую человеку невозможно достичь. Нам это ставится в укор. Я соглашусь, иногда настолько много правил и столько нужно добродетелей, что это тяжело смертному человеку. Или это заблуждение?  

– Заблуждение. Это очень однобокий, формальный подход. У святых отцов написано, что Господь ни от кого не требует ничего выше его сил. Это основной момент. Постулат. Поэтому ни у кого нет повода для уныния и отчаяния. Но при этом мы не должны предаваться какой-то неге, лености. Земная жизнь дана нам для духовного преуспеяния. Говорят, что спасение идет между страхом и надеждой. Мы идем по лезвию. Но ничего выше естественного Господь от нас не требует.

– Почему Бог не сделал нас сразу наследниками вечной жизни?

– Сделал. Это было с Адамом и Евой. И что получилось? Их благая воля склонилась ко греху, злу.

– Бог мог простить.

– Мог. А дальше-то что получилось? Адам и Ева думали, что их первый сын Каин вернет им потерянное Царство Божие. Но Каин убивает родного брата Авеля. Земля обагрилась братской кровью. И грех все более и более стал распространяться по земле. Так что ко времени Ноя только его семейство из восьми человек хранило веру в единого истинного Бога. Все остальное человечество предалось нечестию.

Поэтому история Священного Писания, Ветхого и Нового Завета говорит нам об этом: теперь человек должен сам доказать и показать, что он хочет быть в раю, с Богом. Это надо подтвердить не только словами, заявлениями, обещаниями, а поступками, явить самой жизнью. И те, кто это делает, наследуют жизнь вечную.

– Вопрос от телезрителя: «Почему верующие люди нравственно и по совести практически ничем не отличаются от обычных людей? Все живут по совести, делают добрые дела, творят милостыню, только одни верующие, а другие нет. Почему так происходит?»

– Ответ очень простой: куда эти неверующие потом денутся со своими делами?

– Но они же все равно делают какие-то благие дела.

– Да. И что дальше? Кто эти добрые дела оценит? Кто им потом в вечности за эти добрые дела даст воздаяние? Они придут на суд Божий. Все туда придут. Господь скажет: «Ты был хороший парень, сделал то и то, но ты сделал это не ради Меня, не ради Евангелия, не ради выполнения Моих заповедей…» Мы не просто делаем добрые дела, а совершаем их как исполнение воли Божией и Его святых заповедей.

Ребенок хочет исполнять волю родителей, которые его любят и которых он любит и боится прогневать, потому что он хочет с ними быть. Так и мы. Это есть понятие любви и правильное понимание отношения к Отцу Небесному.

– Один раз мне позвонил малознакомый человек, задавал какие-то вопросы, я на них не мог ответить и пытался как-то его перенаправить к батюшке. Но, видимо, он меня хотел спровоцировать, никакого диалога у нас не получилось. В конце он сказал: «Бога нет». И бросил трубку. Я подумал: перезвонить ему и что-то доказать или не доказывать? Как можно было поступить в этой ситуации? Его же все-таки что-то беспокоило.

Он задавал вопросы практического характера из церковной жизни, я пытался на них ответить. На какие-то глубинные вопросы я просто не могу ответить, я не священник. Его что-то не устроило. Я не грубил, но в конце концов он устал меня слушать и сказал, что Бога нет.

– Тут надо понять, хотел этот человек узнать истину или хотел Вас поставить в неловкое положение, если Вы не знаете ответа. Такое тоже может быть, когда человек подходит с лукавством. К Христу подходили саддукеи, фарисеи, Ему тоже задавали вопрос: «У одной женщины было семь мужей. После воскресения чья она будет жена?» Или вопрос о том, давать подать кесарю или не давать. Когда ко Христу подходили и задавали такие лукавые вопросы, Он отвечал на них. И Он их посрамил Своими ответами.

Мы должны отвечать на вопросы, но это не означает, что мы всегда удовлетворим вопрошающего. Он, может быть, и не хочет услышать правильный ответ, а желает услышать то, что хочет услышать. То есть он пока и не готов узнать волю Божию, а просто ему хочется кого-то поставить в тупик, кого-то – в неловкое положение, кого-нибудь опозорить. Что ему ни говори – он все равно будет настаивать на своем. Или он просто хотел сказать, что не верит в Бога, и суть его разговора сводилась к этому.

– А меня это обидело, честно скажу.

– Знаете, говорят, что с лукавыми по лукавству их поступайте. С тем, кто ищет искренно ответ на вопрос, мы готовы говорить. А перед тем, кто просто хочет нас в западню загнать каверзными вопросами, даже если его не будут удовлетворять наши ответы, мы не имеем никаких особых обязательств. Такому что ни говори – он все равно стоит на своем. Помоги ему Господи! Человек здесь больше показывает упорство своей воли. Скажем, у него дурное настроение или дурное внутреннее состояние. Он хочет и другого человека тоже ввергнуть в это.

У святых отцов есть такой совет. Когда видишь, что в болоте или реке тонет человек, нельзя ему подать руку, даже если он кричит о помощи, ему надо подать посох. Если человек хочет спастись, он ухватится за посох, и ты его вытянешь на берег. А если он не хочет спастись и, наоборот, хочет тебя в это болото затащить, то ты должен оставить посох и уйти.

Между нами обязательно должна быть какая-то муфта, мы не должны входить в жесткую сцепку с тем вопрошающим человеком, который к нам обращается. «Ты хочешь узнать истину? Хорошо, я готов тебе ответить. Если ты хочешь что-то свое доказать – помоги тебе Господь».

– То есть лучше не вступать в полемику, не пытаться что-то доказывать?

– А если человек просто к этому не готов? То есть ему это и не надо. Когда человек настроен порой агрессивно и резко, то мы, продолжая с ним полемику, просто можем подливать этим масла в огонь, как у Вас и получилось. Вы ему говорите, а он только все больше распаляется и в итоге кричит, что Бога нет. Разве это хороший финиш для беседы?

Можно было просто сказать: «Извините, но давайте мы пока остановимся, прервемся, не будем продолжать эту беседу». Человек не хочет узнать истину, у него просто есть своя позиция. Помоги ему Господи. Может быть, он потом успокоится, духовно созреет и потом сам придет к Вам.

В отношении игумена монастыря или духовника сказано, что когда человек приходит к ним и задает какой-то вопрос, это означает, что он созрел, чтобы этот вопрос (или свой грех) обозначить. И он готов выслушать то наставление, поучение или врачевание, которое ему поможет выйти из состояния этого греха. Я, например, могу ему назвать пятьсот грехов, но это не всегда полезно делать. Потому что мы делаем как бы насилие, прокол в душе этого человека.

Об этом говорит, например, преподобный Варсонофий Оптинский. Когда человек приходит на исповедь и мы просим его назвать какие-то грехи, нужно стараться, чтобы он сам мог их назвать. Надо попросить его проанализировать свою жизнь, что в ней было не так, что было противно воле Божией. Если он просит, можно помочь назвать грех. Но больше надо стараться, чтобы он сам занялся этой внутренней работой, самоанализом.

Пусть он посидит и напишет шпаргалку с перечнем своих грехов. И уже после того, как он их назвал, мы можем дать ему какой-то совет, наставление. Это как путник к нам пришел, и мы должны положить ему в дорогу пирожки, то есть дать ему какой-то рюкзачок или корзиночку, с чем он может пойти дальше. Но дать наставление человеку мы должны в той части, в которой он готов его воспринять и исполнить в своей дальнейшей жизни (когда он духовно дорос).

Ведущий Сергей Платонов

Записали Анна Вострокнутова и Елена Кузоро