Беседы с батюшкой. Одиночество – это крест, испытание или грех?

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает председатель Координационного центра по противодействию наркомании и алкоголизму при Епархиальном социальном отделе протоиерей Максим Плетнев. 

(В расшифровке сохранены некоторые особенности устной речи)

– Тема сегодняшнего обсуждения: «Одиночество – это крест, грех или испытание?» Одиночество для современного человека, к сожалению, очень знакомое понятие. Настолько знакомое, что, наверное, редкий человек никогда не сталкивался с ним. Для кого-то одиночество – повод задуматься, для кого-то повод для того, чтобы свою жизнь как-то разнообразить, а для кого-то оно действительно становится испытанием настолько серьезным, что человек не выдерживает и начинает впадать в страсти. Наверное, каждый, видя одинокого человека, ему сочувствует. Вы каждый день сталкиваетесь с людьми, которые нуждаются в христианской помощи. Сколько среди них одиноких людей?

– Вы совершенно правы, таких людей, конечно же, много, кто имеет необходимость в христианской любви, важно, чтобы эта любовь до них дошла. Мы работаем, стараемся помочь людям, страждущим от алкоголя, наркотиков, а также от особой болезни, которая называется «созависимость»; она есть у родственников болезных и страждущих людей.

У нас работает программа «Фавор». Если говорить вообще, как это связано с одиночеством, то, конечно, мы приходим к такой ситуации, что многие люди, которые употребляют вещества, люди одинокие. Почему? Во-первых, часто и одиночество приводит к этому. Но если бы даже это было не так, в результате употребления этих веществ и всего того, что с этим связано, происходит разрушение жизни во всех ее аспектах: и духовном, и психологическом, и физическом (разрушается тело). И, конечно, разрушаются общественные, семейные, профессиональные, дружественные связи человека. Он часто оказывается один на один со своей бедой, горем. Это действительно так. Я сразу хотел бы призвать людей не отчаиваться, не впадать в уныние, а обращаться за помощью.

Мы слышим эту фразу: «Обратиться за помощью». Но это, к сожалению, умеет не каждый. Я бы сказал, что нам надо даже самим в себе воспитывать этот навык. Это надо уметь. Не каждый человек на это способен, как ни странно. Казалось бы, что тут сложного? Попроси о помощи. Но мы видим, так не всегда происходит. Даже можем по себе смотреть: мы сами не всегда, когда нам плохо, просим о помощи. А ведь это тоже помогает преодолеть одиночество.

Если я обращаюсь за помощью, то уже какую-то границу переступаю, и эту преграду, которая меня отделяет от мира, уже разрушаю. Я призываю всех не бояться обратиться за помощью. Можно к нам, в нашу организацию, в наш координационный центр. Мы осуществляем программу помощи «Фавор», наш телефон: +7-911-170-54-04. Это телефон для тех, кто нуждается в помощи психологов, священников в ситуации зависимости.

Вернемся к одиночеству. Вы спрашивали в самом начале: что это – крест, страдание? Для меня одиночество – это скорее вызов и вопрос. По сути, каждый человек одинок в той или иной мере. И вопрос одиночества является сущностным вопросом нашего бытия, как вопрос смерти, страданий. Это тот вопрос, на который человек вольно или невольно ищет ответ всей своей жизнью, и дай Бог, если находит.

Конечно, в самом большом и глубоком смысле на этот вопрос отвечает религия. В одиночестве есть мощный потенциал, даже мощный позитив, потому что оно требует исправления этой ситуации. И все-таки мы видим, что человек так создан Господом изначально. Это очень интересный знак, которому мы, может, не всегда придаем особое значение. Мы разделены на мужчин и женщин. В русском языке половую принадлежность мы даже обозначаем словом «половина». То есть это не целое существо, а половина. Это заранее ставит нас в ситуацию, что мы приходим в этот мир, нуждаясь в ком-то. И это прекрасно, потому что нас изначально так Господь создал: мы нуждаемся в любви. Должны любить и быть любимыми. Это такая заданность.

– Не хорошо человеку быть одному.

– Да-да. Это прямой призыв к каждому человеку – любить и быть любимым. И, конечно же, одиночество совершенно однозначно преодолевается любовью. А как еще его преодолеть? Любовь направлена в две стороны: меня любят, и я люблю. Другого пути преодоления одиночества и нет. Нельзя одиночество преодолеть количеством общения, количеством людей, с кем я сегодня поговорил, кого увидел, кому пожал руку. К сожалению, в огромном мегаполисе мы каждый день встречаем сотни людей и можем совершенно спокойно оставаться одинокими.

– Вопрос телезрительницы из Подмосковья: «Молодой человек двадцати лет учится в престижном университете на втором курсе. Боится людей. Сам себе поставил диагноз – социофобия. Но это страшное дело. Врачи говорят, что это не лечится, клин клином вышибают. Он каждый раз приезжает оттуда весь на нервах, боится людей. Я успокаиваю его тем, что Господь все видит, значит, терпи. Что делать? Парень грамотный, но боится людей».

– К сожалению, мы не знаем человека. Я бы предложил Вам обратиться за помощью. Очень хорошо, что Вы обратились к нам, но мы здесь в формате передачи не сможем Вам помочь. Мы Вас слушали буквально одну минуту, но невозможно на основе этого создать даже хоть какие-то наметки, чтобы понять, что происходит в Вашей жизни и в жизни этого молодого человека. Наверное, это Ваш сын, насколько я понял. 

Я предлагаю искать помощь. В Подмосковье наверняка эту помощь можно найти. Есть и православные психологи, есть мудрые и достойные священники. В Москве есть целая школа православной христианской психологии. Я бы направил Вас на этот путь. Потому что непонятно, насколько эта история духовная. Я думаю, не совсем. Обычно в таких ситуациях в основе лежит какая-то травма. Может быть, это посттравматический синдром. Мы не знаем, что происходит.

Мне кажется, когда человеку так тяжело, может, не стоит идти напролом? Если человеку тяжело, он не привык к конфликтным ситуациям, ему не надо идти, например, в правоохранительные органы работать, потому что там вполне реально придется кого-то ловить, с кем-то драться и так далее, а человек не любит этим заниматься, у него нет такого внутреннего порыва. Или, наоборот, если человек не любит читать и не склонен к научной работе, то, конечно, ему не стоит поступать в такие вузы, где без серьезного погружения в материал, в кропотливое изучение тех или иных аспектов предмета невозможно достичь успеха. Надо идти в какую-то другую сферу жизни.

Поэтому, может быть, все-таки попробовать разобраться, что же происходит, не настаивать на том, чтобы человек постоянно преодолевал себя с боем и со страхом и ужасом общался с другими людьми. Может, какую-то более мягкую форму общения продумать. Можно поискать подобные сообщества, людей, которые тоже как-то мучаются от этого. Думаю, Вам надо продолжать эту помощь искать и, конечно, укрепляться в церкви. Но здесь, наверное, все-таки какая-то психологическая история. Что именно – мы не знаем, но надо в этом разобраться.

– Телезрительница задела очень важную тему. В нашем современном обществе из-за того, что нам хочется искать некие другие духовные наслаждения, социальная связь бывает очень сложна. И в этом случае получается какое-то испытание. Можно заметить, что очень многие наши прихожане стараются даже в церкви обособиться, чтобы быть в стороне и одиночестве. В данном случае я хочу затронуть тему одиночества в обществе, особенно такой аспект, как одиночество в церкви.

– Вы имеете в виду сознательное одиночество?

– Да.

– Часто сознательное стремление достичь одиночества может быть тоже от страха перед другими людьми, перед какой-то непростой жизненной ситуацией. Это может быть не только гордыня, как мы порой думаем. Часто проявления какого-то гордого поведения – это тоже страх человека, неуверенность в себе. Человек пытается преодолеть неуверенность и тем самым ведет себя громко и вызывающе.

С одной стороны, мы спасаемся вместе, общиной, но в то же время у каждого все равно должны быть личные отношения с Богом. Хорошо, когда у человека есть возможность общения с близкими людьми в христианском мире, но когда эта общинность, близость верующих людей между собой не нарушает границы человека, когда он не попадает в какую-то секту, где жестко определяется весь регламент его жизни. Хорошо, когда есть свобода, но в то же время и единство.

И здесь свобода – это необязательно одиночество, не то, что я всех отталкиваю. Ведь одиночество прямо призывает нас к поиску тех, кого мы можем любить, и тех, кто может любить нас. Хорошо, когда в христианской общине есть любовь. Понятно, что мы люди немощные, и в полноте идеала христианского братолюбия, той любви, о которой говорит апостол Павел Коринфской Церкви (любовь милосердствует, долготерпит, не ищет своего, не радуется злу, а радуется истине и так далее), у нас нет.

Это здорово, красиво, но мы не совсем к этому способны на сегодня. А на что мы способны? На самые простые вещи. Быть добрее. Во-первых, способны об этом задуматься и поставить себе такую цель. Постараться быть добрее, просто сочувствовать другим людям.

Мне очень нравится слово «жалеть». Многие люди как-то смущаются, говорят, что их жалеть не надо.

– Была знаменитая фраза, что жалость унижает человека.

– Да, а я не против, чтобы и меня жалели хоть иногда. Совершенно здорово, когда люди жалеют других людей. Это прекрасно. Собственно говоря, это и есть сочувствие, милосердие, сопереживание другому человеку. Это очень русское слово. Много причин, почему людей надо жалеть и кому можно сочувствовать. В нашей жизни много горя, страданий. Но есть Господь, есть свет, есть любовь и доброта между людьми.

– Вопрос телезрительницы из Москвы: «Когда-то я задавала такой вопрос, но был обтекаемый ответ. Сейчас молодые люди не хотят жениться вообще никогда. Если женщина не может выйти замуж, то, чтобы не впадать в блуд,  нужно принять на себя этот крест одиночества и сказать: буду одна. Как поступить? Лучше остаться в одиночестве, не впадая в блуд, или что сделать?»

– Задали вопрос на такую тему, о которой я рассуждаю в последние дни. В ходе нашей работы оказания помощи зависимым мы решили активно пойти в Instagram, начать там активную деятельность. Ведь соцсеть для некоммерческих организаций, религиозных проектов дает возможность рекламы, поиска финансирования, позволяет рассказать о себе, найти тех людей, которым необходима наша помощь.

Потому что одна из проблем сегодняшнего дня – часто человеку не удается найти ценную и нужную информацию из-за огромного ее потока. Эта огромная лавина информации обрушивается на человека, а ему надо немножечко, но ценной, той, что ему нужна…

В Instagram передо мной обозначилась проблема, что в нашем современном обществе тема жизни мужчины и женщины вне брака принята, является социальной нормой на сегодня. И это занимает огромную часть жизни людей, их помыслов, устремлений, разговоров, бесед. Это называется «отношения». Сейчас есть такое слово.

– «Мы находимся в отношениях».

– Да, и люди этим живут. В то же время в Церкви мы эту тему как бы вообще выносим за скобки. Это блуд, говорим мы, и отрезаем огромное поле жизни многих и многих людей. Мы  сейчас не даем нравственную оценку. Есть очень тонкий момент, и я хотел бы его подчеркнуть. Когда в Церкви говорят о том, что что-то является грехом, это не значит, что говорят о том, что этот человек плохой. Для многих это одно и то же. Я говорю: все-таки ваши отношения – это не хорошо, это блуд. И люди думают, что я им говорю: вы плохие, развратники, блудники. Нет, я говорю о другом. Здесь очень важно понять, что человек не плохой, люди-то добрые, хорошие. Когда общаешься с людьми, понимаешь, что все люди хорошие. Я не встречал плохих людей.

– Счастливый Вы человек.

– Много несчастных людей – да. А вот плохих – нет, это не плохие люди, а люди, действительно хапнувшие горя в этой жизни. И проблема этих отношений сейчас непростая и острая, особенно для религиозных молодых людей. Потому что они пытаются сохранять чистоту до брака, но весь окружающий мир как бы вопиет об обратном. Я думаю, это подвиг: современному человеку сохранять чистоту не потому, что он вынужден это делать, у него нет вариантов, а потому, что есть возможности, но он сознательно, ради Христа преодолевает свою плоть, все соблазны и сохраняет чистоту до брака.

Раньше это было нормой. Сто лет назад, в двадцатые годы, уже начинал гореть огонь безобразий, эти коммунистические призывы: долой стыд. Поначалу они тоже продвигали тему разврата. А до революции добрачная чистота была нормой. А как иначе? Это было нормально, другое поведение осуждалось, было не принято социально. Сегодня мы живем в другом мире. Наше общество, к сожалению, другое. Этот переход был, когда мы вышли из советского строя, перешли в нынешний строй. Потому что в Советском Союзе все-таки официально жизнь вне брака осуждалась общественностью.

Когда на исповедь приходят люди, батюшки им говорят, что блуд − это нехорошо и неправильно, но насколько люди это слышат? Насколько современный человек вообще может это услышать? Это проблема. Я говорю людям, что блуд – это плохо, но люди не понимают. Не потому, что не понимают русского языка, а потому, что у нас существует дистанция между миром Церкви и миром вне Церкви. И в этом вопросе эта дистанция ярко проявляется. Человек говорит: «А почему это плохо, если мы любим друг друга?» И никак ему не объяснить: человек не понимает, не чувствует − все, закрыто. Как это преодолеть?

Это не в осуждение человека, просто у него не развита духовная часть, которая может ощутить понятие греха. Ему может быть стыдно, если он украдет у бабушки пенсию. Но в этом вопросе он не чувствует греха. И пока у него нет внутреннего чувства, ощущения падшести, грехопадения, скверны этого поступка, ему и не объяснить это. Когда человек возрастет до этого? Раньше это было нормой, а теперь, чтобы подойти к той норме столетней давности, человеку необходим какой-то духовный возраст, определенное духовное развитие. Тогда он поймет, что значат эти слова. А пока для основной массы наших сограждан эти слова остаются пустыми.

Есть еще такая проблема: в результате того, что я зарегистрирован в Instagram, я получаю обратную связь, которой раньше не было. Люди знали, что я есть, но не разговаривали со мной. А сейчас говорят. О чем? О том, что часто боятся священника: «Придешь к батюшке, какому-нибудь старичку, а он тебя просто отругает, поэтому я в храм не хожу». У людей есть какие-то грехи, люди осознают, что Церковь это осуждает, и это становится барьером для них. Люди сегодня не готовы выйти из греха, и в результате этого вообще не идут в храм. А вы бы пришли, перешагнули порог Церкви, сделали бы там один шажок, второй, третий − и в дальнейшем появился бы духовный багаж, который помог бы осознать грех и бороться с ним. А багажа этого нет вообще, и получается огромная проблема.

Этот вопрос очень важен, я действительно о нем думаю. Есть отдельная проблема с людьми, которые живут по 15 лет вне брака семьей, у них есть дети. Как к этому относиться? На сегодня я отношусь так: я говорю, что это тоже блуд, но есть огромная разница. Одно дело – случайные связи, другое дело – люди живут практически семьей, имеют детей, но вне официального брака. Эта проблема сейчас звучит, у нас есть такая сложность, и в ней есть канонические моменты. До революции брак фиксировался Церковью: было венчание и госрегистрация. После революции благословение Божие в Церкви и госрегистрация в загсе разошлись. Это уже не совсем те взаимоотношения, какие были раньше. Как они соотносятся друг с другом?  Почему в храме − это брак и в загсе − тоже брак? Хотя по этому поводу есть разные мнения. Это новая ситуация для России и для христианства. Постепенно Церковь найдет верный ответ, чтобы и людей не отталкивать, и грех не легализовать, не принимать его как норму.

Мы видим сейчас целые сообщества христиан, которые многие греховные поступки (черным по белому в Библии определенные как грех) вводят в норму христианской жизни. Это трагедия. Одна из задач – не потворствовать греху; и в то же время проявлять любовь к людям. Нужно не отталкивать людей, а быть открытыми для них, чтобы они не боялись нас, пришли к нам и нашли любовь, а не только осуждение. Я прежде всего говорю про себя, а не про других батюшек. А люди приходят же в храм не просто так: они приходят с болью, им плохо. Они наконец собрались прийти, но у них нет духовного багажа, который давал бы им легко входить в храм. Для них это целое событие. Они приходят, а я им, бывает, что-то жестко скажу, и они могут уйти.

– Вопрос телезрителя: «Как пережить одиночество и перестать чувствовать себя ненужным человеком?»

– Мы сегодня говорили про любовь, что она проявляется через дела. Это очень важный момент, давайте его еще раз повторим (опять-таки я это говорю прежде всего для себя, потому что я тоже порой мало делаю добрых дел­). Мы говорили, что одиночество преодолевается любовью, которая может быть направлена в разные стороны: и от меня, и ко мне. Хорошо, когда она идет в два потока. Соответственно, должны быть какие-то дела, в том числе дела добра, чтобы преодолеть свое одиночество. Я думаю, есть люди, которым можно, как мы порой в Церкви шутим, «причинить добро», потому что они нуждаются в нашем внимании и участии. Мы говорили, что нужно уметь обращаться за помощью. И здесь главное – некоторая открытость, а это пятьдесят процентов разрешения проблемы, когда я пытаюсь найти тех, кто мне может помочь. Так и здесь: если у Вас есть внутренняя открытость другим людям, то Вы можете найти общение, в том числе и в доброделании.

– Вы сегодня затронули очень важную тему. Мне кажется, она касается еще одного аспекта одиночества. Мы размышляли о греховности, о блуде, о том, что наше общество предлагает именно ту модель поведения, которая ведет ко греху. Человек, который не идет у нее на поводу, совершает в наше время практически подвиг. Но получается, что этот человек становится одиноким, если не грешит, пытается бежать от греха и не ведет себя как все. В этом случае его одиночество ведет, может быть, к самому главному – союзу с Богом.

– Мы с самого начала об этом говорили. Конечно, одиночество выступает как вопрос, как вызов. И однозначно, что главный ответ на этот вопрос – Господь Бог. Есть же монахи («монос» – «один») − это идеал одиночества в позитивном формате. Конечно, монах не один, он с Богом. Человек уходит от людей, чтобы быть с Богом.

– Мы часто слышим такие выражения: «я не святой, я не монах».

– Если говорить о христианстве, то вот каковы мои мысли на сегодняшний день (не знаю, насколько они правильные, но я готов с вами ими поделиться). В конце 80-х – начале 90-х годов много верующих людей пришло в Церковь (в том числе и я). Можно сказать, современная церковная жизнь основана как раз на этих людях. Мы были молодые, пришли в Церковь, и это был бунт против того мира, в котором мы тогда жили. Мне кажется, что христианство – это всегда бунт, всегда в каком-то смысле восстание против духа сего времени. К сожалению, для современных детей Церковь – это данность, что-то старое (хоть и прошло всего тридцать лет, как можно свободно веровать без каких-либо ограничений), а для нас Церковь была открытием, мы туда прорвались. И современные дети не осознают, что настоящая религиозность – это бунт, это протест в хорошем смысле, это восстание. Конечно, и молодой, и пожилой человек, который пытается быть настоящим христианином, воюет. Это брань, духовное восстание против погибели этого мира, против зла и греха. В этом восстании человека могут не поддержать другие люди, а могут и поддержать – единомышленники есть, их можно найти.

И Господь с нами: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них. Слава Богу, с нами Бог, поэтому все не так печально. Конечно, вопросов много. Современной молодежи всегда было непросто, но сегодня особенно, потому что много искушений и трудностей. Христианином быть непросто, зато как здорово... Мы с батюшками иногда в храме в алтаре, когда причастимся, говорим одну и ту же фразу: «Как здорово! Какие бедные люди, которые этого не знают. Как они вообще могут жить без этой благодатной радости, без церковного бытия?» Быть христианином – это подвиг, борьба, но это настолько радостно, что мы, христиане, не понимаем, ради чего и как жить, если этого не будет. Невозможно жить только миром, только материальным бытием. Слава Богу, что Господь нам открылся, что мы Его знаем. Нам дано это сокровище, дар Божий – знание Бога, знание, что Он есть, и стремление эту истину получить в полноте.

– Радость в церкви во время молитвы потом уже ни на что не променяешь, потому что невозможно найти в себе силы, которые выгнали бы тебя из Церкви.

Вопрос телезрителя: «В 1986 году у меня была такая история. В поисках работы я попал в так называемый Центр саентологии. В то время никто понятия не имел, что это секта. Я быстренько в этом разобрался и сбежал оттуда. И на протяжении тридцати лет мне два раза в неделю приходят письма, в которых саентологи приглашают меня на свои мероприятия. Я на них не отвечаю, так как я православный христианин, с детства хожу в церковь.

Хотелось бы в своей жизни поменять свой социум: я работаю на стройке, ребята там не против поматериться. Я много занимался спортом, там тоже ребята далекие от Церкви. Попытки прийти в приход у меня всегда оканчивались неудачей, отторжением. К примеру, я пытался устроиться на работу в православную организацию, и доходило до смешного: я звонил с вопросом, можно ли устроиться к ним на работу, а меня спрашивали: „Вы сожительствуете с кем-нибудь?“ Ну как можно на такой вопрос ответить по телефону незнакомому человеку? При всем этом по телевизору показывают, что Церковь выполняет миссионерские функции в других странах, а у нас практически невозможно просто прийти в Церковь и быть в церковном обществе. Например, я начал участвовать в субботниках, в очистке территории в Сокольниках. Три раза пришел, граблями помахал, у меня их забрали, вот и все. Такая ситуация».

– Я не очень хорошо знаю храмы Москвы и приходы, но те, что я знаю, – это прекрасные общины, там можно найти самореализацию. Но это тоже всегда непросто. Как человек может войти в сообщество? У нашего храма сложились хорошие отношения с храмом Николая Чудотворца на Трех Горах в Москве (настоятель отец Дмитрий Рощин). Там прекрасный приход, хорошая и открытая община и батюшки все удивительные. Я направляю туда тех наших прихожан, которые по тем или иным причинам уезжают в Москву. Дорогой брат из Москвы, я Вас тоже туда направляю: идите к отцу Дмитрию. Конечно, там большая община, поэтому Вам сразу не окажут внимание и не будут два раза в неделю присылать письма. У нас в православии как раз не так.

У нас есть миссионерское общество «Атриум», которое занимается проповедью среди протестантов и харизматов. Одна девушка, которая через «Атриум» вышла из протестантизма и обрела истинную православную веру, рассказывала: «Приходишь к протестантам – все тебя обнимают, ласково улыбаются...» А потом она, пока ехала с родителями на машине отдыхать в Крым, прочитала книгу какого-то православного миссионера, о которой узнала из Интернета (кто-то писал в чатах, чтобы ее прочитали). И когда приехала в Крым, она поняла, что не может уже быть протестанткой, − эта книга перевернула ее представления о вере. Но как попасть в Православную Церковь, она не понимала. Она пришла в храм и рассказала об этом батюшке. Потом она приехала в Санкт-Петербург, пришла к протестантам, но видит – уже все не то: какая-то очень наивная и неглубокая христианская жизнь. И вот она попала в «Атриум», пришла на собрание как раз для таких людей, а там ее никто особо не дергает, никто не обнимает со словами: «Наконец-то, слава Богу, что ты к нам пришла! Сейчас мы тебе всё расскажем». Нет, идет нормальная христианская беседа, разбирают Евангелие, все в очень спокойном формате. Она дальше ходила и стала одной из активных участниц этого движения.

Поэтому не бойтесь, если сразу нет теплоты, отдачи. Более того, в России люди не всегда нараспашку: мы более сдержанные в эмоциях, особенно в близких отношениях. Пустить к себе, в свою жизнь другого человека не каждый может. Я думаю, Вы найдете хороший приход. Попытайтесь, ничего страшного, что там не получилось. В Москве столько храмов, уж можно найти храм, который Вам подойдет. Можно даже найти храм для спортсменов. Наверняка есть батюшки, которые активно занимаются спортом.

– Я вспомнил храм Живоначальной Троицы и отца Алексея Уминского, который всех встречает доброй улыбкой.

– Это тоже прекрасный храм, прекрасная община.

– Хочется подвести итоги. Одиночество все-таки может быть очень полезно человеку, а может быть очень разрушительно. Но самое главное: когда одиночество нам в пользу, а когда во вред?

– Мне кажется, одиночество всегда существует в жизни человека. Когда на пользу? Мы сегодня говорили об одном и том же: если одиночество нас подведет к любви, то все во благо. Мы можем любую трудную ситуацию обернуть во благо. Получается, не бывает плохого одиночества, потому что и его можно развернуть во благо…

– …верующему человеку.

– Конечно. И все возможно Господу.

Дорогие братья, еще раз обращаюсь к зависимым и их родственникам. Если у вас есть проблемы: в вашей семье есть алкоголик, наркоман или вы сами испытываете проблемы с употреблением, обращайтесь в организацию «Фавор». Наш телефон: 8-911-170-54-04. Звоните нам, и мы постараемся вам помочь.

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Елена Кузоро и Маргарита Попова