Беседы с батюшкой. Может ли пост менять повседневность

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма в честь всех святых на Гатчинском городском кладбище, глава Отдела по связям с общественностью Гатчинской епархии священник Александр Асонов. 

– Тема сегодняшней передачи – «Может ли пост поменять повседневность?»

Когда мы говорим о повседневности, сразу возникает некий диссонанс между повседневностью и вечным. Эта разница в нашем понимании, в нашем самосознании очень серьезная. Нам кажется, что наша повседневность – это некая преходящая вещь, что она не так важна. Это какие-то дела, которые не имеют никакого значения. А вот все, что связано с постом, молитвой, мироощущением в плане спасения,  – это важно. Есть диссонанс. Как поменять свою повседневность и привести ее в некий порядок с молитвой, со своим ощущением и знанием Бога?

– Вспоминается фильм «Формула любви», где крестьянин говорит: «Ну, барин, ты задачки задаешь!» Вопрос действительно очень важный, существенный, и надо его чаще обсуждать. Для нас, христиан, повседневность – это не какая-то обыденность; это жизнь, состоящая из мгновений. Есть слова в песне: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». Каждый день и каждая секунда дороги, и мы должны ценить это время. Когда мы встаем на эту позицию и смотрим на вещи сквозь призму такого восприятия нашего бытия, тогда многое становится на свои места.

Жизнь прекрасна с утра и до вечера; жизнь великолепна, и это поистине дар. Потому что это шанс уже здесь и сейчас идти по пути духовного становления и возвращения к первообразу. Человек был создан по образу и подобию Божьему. По какому образу и по какому подобию – это очень серьезный богословско-философский вопрос, мы сейчас об этом говорить не будем. Но суть в том, что человек изначально и до сих пор несет в себе образ и подобие Бога, нарушенное первородным грехом.

Кстати, тематика греха (хамартия) тоже очень интересна, потому что понятие «грех» мы неправильно истолковываем в нашей жизни; и в церковной жизни часто неправильно понимаем. Мы же грехом называем любой проступок. Рассуждая о каких-то жизненных ошибках, о каких-то преступлениях, проступках, бедах, мы называем их грехом. Хотя грех в учении церковном имеет отношение именно к поврежденности человеческой, когда повреждается образ и подобие Божье в человеке.

Каждая секунда, миллисекунда нашей жизни может быть использована для возвращения к первообразу, к Богу. Потому что все мы блуждаем в некоторой степени, все мы преодолеваем свой путь. И мы должны ценить все то, что происходит с нами.

Человек так устроен, что переживает какие-то секунды, минуты и не ценит их. Проходит время, и человек говорит: «Господи, я это ощутил в тот момент, но не ценил это». Мы ценим что-то только потом. Ведь мы часто так рассуждаем. Суета сует, сказал Екклесиаст. Всё – суета и томление духа!

Об этом очень много рассуждений в классической литературе, поэзии. Заметьте, как в поэзии подчеркивается понятие вечности. Многие поэты, писатели, художники, деятели культуры, философы в том числе, говорят о том, что время – понятие относительное, придуманное. А есть ли оно вообще – понятие времени? Люди когда-то жили, не пользуясь часами; им достаточно было небесных светил и какого-то внутреннего ощущения.

Сейчас очень часто нас захлестывает суета сует (особенно в больших городах), и мы перестаем ценить данную нам жизнь, мы ее даже не замечаем. Сначала, когда человек еще слишком мал, дни и часы тянутся, а потом постепенно человеку кажется, что время ускоряет свой ход. Вот ему уже за сорок пять – и он думает: а ведь вчера было тридцать. Как быстро эти пятнадцать лет пролетели! Уже подрастает целое новое поколение… Не успели заметить жизнь в нашей обыденности; в так называемой повседневности не заметили самого главного. Давайте ценить эти секунды, беречь их. Об этом много рассуждений у отцов Церкви, древних философов, мудрецов.

Если рассуждать о том, что мы больше времени и внимания уделяем таким событиям, как Великий пост, или каким-то другим датам церковного календаря, то ведь это ни хорошо ни плохо. Было бы очень важно для нас все-таки понять, что пост должен быть некоторой константой в жизни христианина, а не только на определенный период. Надо понять вообще, что такое Великий пост, откуда он появился и с чем связан. Думаю, мы об этом сегодня еще поговорим.

– Вы очень хорошо сказали, что нужно ценить даже каждый миг, каждую миллисекунду. Но мы не очень способны на это. Зачастую мы даже не можем представить, насколько это важно. Жизнь летит как песок между пальцами, и время не остановить никакими усилиями.

Я по себе заметил: если очень часто хожу в церковь, то сны мои наполнены удивительным спокойствием и интересны. А если так случалось, что я долго болел и не мог ходить в церковь, то мне снились кошмары. Тогда я задумался: если так происходит, имеет смысл ходить чаще в церковь, чтобы спать спокойно. Честно скажу, у меня так происходит, это мой личный опыт.

– Это Ваш личный опыт, потому что мне кошмары могут сниться просто по причине того, что я посмотрел не тот фильм или прочитал не ту книгу. Или просто случилась какая-то стрессовая ситуация, которая потом на уровне подсознания выскакивает во сне. Не надо забывать, что есть психосоматика.

– Один персонаж говорил: на чердаке моей памяти должно быть все аккуратно, никакого мусора не должно быть. Мы же в течение своей жизни запускаем в себя много мусора. Пост помогает нам каким-то образом очиститься, выбросить этот мусор? Или этот мусор так и будет лежать?

– Знаете, как переводится с греческого слово «пост»? Это как бы «бодрствование».

– Человек на посту, часовой.

– Мы не совсем понимаем этимологию этого слова. Но это сложный филологический нюанс, и мы сейчас не будем углубляться в лингвистику. Суть в том, что в древних языках пост предполагал именно бодрствование духовное, то есть человек должен был взбодриться внутренне, духовно, быть начеку, не допускать к себе врага, каких-то лишних переживаний, зачастую ненужных. Мне кажется, что пост предполагает не столько умерщвление плоти, сколько именно это. Излишнее умерщвление плоти может превратиться в членовредительство. Простите за такое грубое сравнение, но научи дурака Богу молиться – он и лоб расшибет.

Пост – это прежде всего внутреннее духовное бодрствование, некоторая встряска, попытка себя каким-то образом духовно переосмыслить; и именно не без помощи Божией. Почему я сказал, что пост должен быть некоторой константой в жизни верующего человека, христианина? Именно в отношении бодрствования. Апостолы писали о том, что надо бодрствовать...

– Да и Господь призывал: бодрствуйте.

– Не спать духовно, чтобы не было лишнего хлама в голове. В общем, надо фильтровать все то, что мы встречаем в нашей жизни, любую информацию.

– Каким образом фильтровать?

– Мы сейчас говорим на православном христианском телеканале и обращаемся к христианам. Поэтому я не буду говорить о каких-то светских концепциях, как фильтровать, а буду говорить с позиции верующих людей. С молитвой, прося у Господа Бога помощи, чтобы были мудрость, разумение, терпение и смирение перед Его святой волей. Если все это вместе соблюдать, это уже очень серьезный шаг вперед. И сохранять адекватное восприятие реальности. Бодрствовать и быть адекватным – эти понятия где-то рядом.

– Вопрос телезрителя из Москвы: «Какие есть заблуждения о Великом посте, которые могут помешать его правильно провести?»

– Заблуждений существует большое количество, и самое главное из них касается вопроса диетического, когда пост сравнивают с диетой. Мол, это такая хорошая древняя традиция – раз в году соблюдать определенную диету, которая помогает организму, и за счет этого человек внутренне, душевно может становиться спокойнее, чище, лучше. Вот такой медицинский подход. Это полное заблуждение.

Кстати, если мы говорим о посте, то должны прежде всего задуматься о его истоках, откуда он пришел, в какой религиозной канве развивалась традиция поста. И только с этих позиций мы должны рассуждать о посте. Я всегда говорю: для того чтобы понять христианство, надо изучать иудаизм: раввинистическую традицию, талмудическую традицию, традицию Торы и многое другое.

– Интересно!

– Потому что корни христианства – в иудаизме; это исторический факт. Христос – иудей из иудеев. Апостолы – иудеи из иудеев. Не говорю уже об апостоле Павле: фарисей из фарисеев, по роду – тарсянин, римский гражданин. Поэтому, кстати, Павла многим современным читателям очень сложно понять, они вообще не понимают, о чем он говорит. Даже апостол Петр говорил: брат наш Павел выражается языком неудобоносимым, то есть не совсем понятным.

А Павел просто рассуждал с позиции человека, который воспитан в иудаизме, хорошо знаком с его традициями. Иногда ему, возможно, казалось, что все должны его понимать, что все понятно – как дважды два четыре. Просто он вырос в этой традиции. У него такие длинные послания, и их так много потому, что он начинает мысль развивать – и ему становится понятным, что мысль надо еще объяснить; и идут длинные, долгие пояснения к тому, что он хочет сказать. Чего стоит только пассаж, который до сих пор будоражит умы, о законе и Евангелии, когда Павел рассуждает о том, хорош закон или нет, нужен он или не нужен, что такое Евангелие. Это же слова Павла, что праведный верою жив будет и что спасаемся мы верой по благодати, а не делами. При этом апостол Павел дел не отвергает, у него очень долгое рассуждение об этом. И это до сих пор является камнем преткновения для многих богословов православных (про протестантских вообще молчим – они это сделали своим девизом).

Для того чтобы понять, что такое христианство, каково апостольское учение, о чем писали ранние отцы Церкви, которые были знакомы со всей этой традицией, в том числе иудейской, надо изучать иудаизм, истоки иудаизма. Христос постился почему? Потому, что пост существовал в древнем иудаизме, он описывается еще в Ветхом Завете. Давайте не забывать о том, что в канонический состав русской Библии (синодальный перевод) и церковнославянской Библии входят книги Ветхого Завета, а это книги иудейские, религиозные книги иудаизма. В церковнославянском варианте есть так называемые апокрифы, которые в синодальный перевод не вошли, но тем не менее все это древний иудаизм. Как мы поймем древний иудаизм без изучения того, что он собой представляет, и толкования иудаизма в раввинистической традиции? Что такое пост в древнем иудаизме – мы не знаем. Каким постом постился Христос – это же вопрос.

– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Христос сказал: кто любит Меня, соблюдет Мои заповеди. Объясните, как можно по заповедям блаженств жить постоянно? То же самое и с постом. Тот, кто служил в армии, поймет меня: если служить по уставу, через неделю сойдешь с ума. Так же и здесь. Объясните мне, как можно прожить по заповедям хотя бы один час».

– По заповедям блаженств все очевидно. Но Господь помимо этого сказал прекрасные слова, обращаясь к апостолам: невозможное человекам возможно Богу. Тогда они спросили у Него, кто же тогда спасется, если достаточно просто на женщину посмотреть с вожделением – и уже значит, что прелюбодействовал с ней в сердце своем. Апостолы тогда были в ужасе. Получается, апостолы таким образом свидетельствуют о том, что они все смотрят на женщин с вожделением. Иначе почему они у Него это спрашивают...

Почему Господь приводит такие примеры? Вроде бы никого не убиваешь, а что-то плохое пожелал – и уже как бы совершил преступление. Это же не к тому, что теперь мы должны бороться со всеми этими помыслами; совершенно нет. Это к тому, что повреждена природа, существует первородный грех, произошло повреждение первообраза. Изначально все было заложено позитивным, но произошло нарушение. И Господь приводит эти слишком резкие примеры для того, чтобы дать понять, что только с Богом человек может вернуться в правильное состояние.

Христос таким образом дает понять: «Вы не бойтесь, Я для того и пришел. Вы не можете исполнить закон, Я пришел его исполнить. Не нарушить пришел, но исполнить. И этот закон во Мне исполнится, через Мой жизненный путь. Вы этого сейчас не понимаете, но потом поймете, когда все уже свершится, когда придет Утешитель». Апостолы даже не понимали, кто такой Утешитель, они вообще думали о другом.

Если говорить о заповедях блаженств, то Христос здесь не затрагивает какие-то высокие законнические, догматические вопросы. Он констатирует факт, что всякий человек, ощущающий себя духовно недостойным, на самом деле обрящет полноту духовности. Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Что имеется в виду? Это, в принципе, притча о фарисее и мытаре. Мытарь себя осознает нищим духовно, а фарисей не осознает, думает, что богат духовно. Вот Господь и говорит, что услышит того, кто нищий духовно, и его будет Царство Небесное.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Всякий ищущий истину обрящет, всякому стучащему отворят. Это повторяется во всех четырех канонических Евангелиях, даже в апокрифических присутствует. Кстати, для того чтобы понять, что такое христианство, неплохо изучать и апокрифические книги Нового Завета, которые не вошли в канон. Апокриф – это же не что-то отринутое; апокриф – это что-то оставленное, потому что не в большинстве общин использовалось.

Христос перечисляет определенные положения, которые связаны с человеком, находящимся на пути духовного становления и возвращения к первообразу. Что касается устава, то Христос оставил лишь один закон: «Заповедь новую даю вам – да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Только так узнают, что вы Мои ученики». Все святоотеческое учение об этом. Святой евангелист пишет: «Бог есть Любовь». Вот подлинная суть Отца – Бог есть Любовь. Это есть начало любви. Если вы хотите увидеть ее отголоски – это бескорыстная любовь отца, матери к своим детям, детей к родителям. Мы любим своих родных и близких естественным образом, за то, что они просто есть. Это отголосок Бога в нас, образа и подобия Его.

Во время Шестоднева все творится, включая животный мир, но в акте творения человека происходит нечто дополнительное: Бог вдунул в человека дух – и стал человек душою живою. Мы знаем в церковной жизни понятия: дух, душа, тело. Мы путаем душу с духом. Мы можем сказать: «Отдал дух Богу». Можем сказать: «Душа понеслась в рай». Но это два разных термина даже в русской речи, не говоря уже о древних языках. Они не случайно используются как два разных термина, они подчеркивают разные понятия, но это отдельный и долгий разговор.

Надо стремиться исполнять заповеди Христовы, которые связаны с милосердием, состраданием, любовью. Это самая главная новая заповедь. Над царскими вратами каждого православного храма изображается Тайная Вечеря: Христос сидит посреди апостолов и говорит эту новую заповедь. Это единственная новая заповедь для христиан. Он отменяет Своей жизнью, смертью и воскресением все ветхозаветные положения и определяет новую заповедь: только так узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою. Больше никак: ни по крестам, ни по подрясникам, ни по бородам. Я не пытаюсь сказать, что борода – это плохо, просто внешняя форма ни о чем не говорит…

– Вопрос телезрителя: «Господь, отвечая Петру на его вопрос, говорит: человекам невозможно, возможно Богу. Апостолам уже открылось все при жизни. А когда же нам, грешникам, отворится, что Он сказал: “Возможно Богу”? Надеюсь, вы меня поняли».

– Я Вас понял, рад, что Вы затронули еще раз этот вопрос. Апостолам в то время это не открывалось, потому что не было сошествия Святого Духа. Это не могло им открыться. Только под действием Божественной благодати, при присутствии Духа Святого в жизни человека происходит это открытие. То, что мы называем в церковном богословском лексиконе Божественным откровением. Это только благодаря сошествию Святого Духа. Для того чтобы это произошло, Христос должен был пострадать, умереть, быть погребенным, сойти во ад, воскреснуть, вознестись на небеса – все это мы вспоминаем в течение церковного года. После Пасхи у нас будет воспоминание Святой Троицы – оно посвящено именно сошествию Святого Духа. Только тогда апостолы становятся другими людьми.

Это, кстати, хорошо подчеркнул отец Александр Мень. Может быть, даже не он, а многие богословы до него обратили внимание, но он особым образом на этом сделал акцент; апостолы до сошествия Святого Духа прятались, а когда Господь сказал: «Примите Духа Святого» (это апостольское благословение, я не говорю сейчас о Пятидесятнице – это отдельное сошествие Святого Духа), – они меняются, и в день Пятидесятницы, на пятидесятый день после Его смерти, они выходят на улицы смело. Их тут же заковывают в кандалы, определяют в темницу. До этого чего они боялись? Такая разительная перемена произошла в людях вследствие чего? Это действие Святого Духа – так мы, христиане, это называем.

Человек меняется, становится бесстрашным, иначе начинает смотреть на вещи. У него происходит метанойя, полное изменение сознания, и он уже, как в прекрасном произведении Радзинского «Эзоп», может выйти на обрыв моря и сказать: «Где здесь пропасть для свободных людей?» Потому что та свобода, которую человек обретает в Боге, – это потрясающее событие в жизни любого человека. Мне очень жалко тех людей, которые думают, что Бог – это карающий меч. Ничего подобного! Это любящий Отец, и подлинная свобода человека, счастье человека и возможность ценить каждую секунду жизни возможны только в Боге. Вообще смысл бытия становится другим. За это можно умереть, потому что это и есть подлинное счастье. В этом есть смысл жизни человека. В конце концов, для этого человек и появился во вселенной.

– Телезрительница еще задала вопрос: а когда же нам, грешным?..

– Сейчас. Сошествие Духа уже произошло. Церкви бы не было. Она стоит две тысячи лет и устоит еще после нас до Второго Пришествия Христова. Потому что Церковь, как человеческая организация (вы сами обратите внимание), обладает колоссальными слабостями, она состоит из совершенно несовершенных людей. Предъявить претензии к Церкви на протяжении столетий не составляло труда никому – начиная от древнеримских философов. Цельс хорошо говорил про христиан (почитайте Цельса – это ранняя философия, он вел полемику против христиан). Он писал примерно следующее (я перефразирую): «Посмотрите на этих христиан. Пока их было мало, они еще находили между собой общий язык, но как только их стало больше, они тут же перессорились, разбежались в разные стороны. И эти люди будут учить нас истине?!»

Что, не прав Цельс? Что, нынешние претензии не звучат как претензии Цельса? А когда это было? Этот общественный организм, который мы называем Церковью, уже давно должен был перестать существовать, он не выдерживает испытание временем. За счет чего он существует? Мистика. За счет сошествия Святого Духа. Человек светский, какой-нибудь агностик или просто гностик, который не имеет отношения к христианству (я намеренно говорю «христианство», не только «православие»), может сказать: «Знаете, это форма выживания любого человека, склонного к религии; они так выживают». Человек разумный, мудрствующий скажет: «Да, в этом есть что-то загадочное. Надо бы изучить этот вопрос».

Кстати, этим вопросом увлекалась в свое время и Бехтерева, академик (это Институт мозга). Сказали, на старости лет тетка свихнулась, шептались об этом, говорить ей в глаза никто не хотел. Она, как ученый, говорила следующее (посмотрите ее интервью, его легко найти на YouTube): «Раз такое существует, есть факт чего-то необъяснимого в науке – ученый должен это исследовать». Но как исследовать то, что недоказуемо научным образом?

Но у нас есть более интересные нюансы: мы лечим то, что недоказуемо. Психиатрия занимается лечением души. Психологи вообще утверждают, что изучают то, что недоказуемо научно; даже есть психологи-атеисты. Тоже забавная история с психоанализом. Это отдельная интересная беседа. Постичь что-то мы можем сейчас при помощи Божией силою Духа Святого, потому что сошествие уже произошло. Просите у Бога – Он вам все откроет, во всем укрепит.

– Вопрос телезрителя: «Почему отсутствует святое распятие Господа Иисуса с терновым венцом на православных современных крестах? Мне досадно, почему такая реликвия, как терновый венец, отсутствует на главе нашего Господа?»

– Это вопрос не ко мне, а к иконописцам. Я не искусствовед, не могу сказать, почему в некоторых случаях изображается терновый венец, а в некоторых нет. Я не специалист в данной области; извините, не могу ничего сказать.

– Интересен еще один момент, если мы говорим о терновом венце. Вы бывали в Иерусалиме? Терновый венец очень понятен, когда его держишь в руках. Можно купить в Иерусалиме и почувствовать, что это такое. Его в руках-то держать больно, шипы очень острые. А Христу на главу надели так, чтобы он не упал.

– Если читать Евангелие, то в деталях не описывается, как происходило распятие, поэтому когда этот венец с Него сняли – непонятно. Был  Господь на Кресте с венцом или без венца? Было ли положение ног Христа в таком положении, в котором сейчас принято в большинстве храмов Русской Православной Церкви, когда одна нога на другой, или они были рядом расположены, это не описывается в деталях. В документах того времени нет какой-нибудь судебной медэкспертизы, которая могла бы подтвердить, как это произошло. Все это уже никак не доказать. Поэтому художники вольны изображать это по-разному. В том числе какой формы был крест (была ли это буква «Т» или это был восьмиконечный крест) – это тоже очень сложный вопрос.

Мне больше всего нравится изображение распятия у русского художника Ге. Посмотрите его картины. «Распятие Христа»  – это потрясающе, это целый рассказ о боли, одиночестве и страдании.

Сейчас особенно, во время Великого поста и приготовления к Страстной седмице, эти картины рекомендую посмотреть. У него еще есть картина «Моление Христа в Гефсиманском саду», тоже потрясающее одиночество.  «Тайная Вечеря» изображена прекрасно. Именно у Ге. У него целый сериал живописи, посвященной Страстной седмице.

– Подведем итоги нашей передачи.

– Мы призваны быть постоянно бодрствующими духовно, пост должен быть некоторой константой. Пост – это именно духовное бодрствование, к этому мы призваны, чтобы избежать очень неприятных, печальных и болезненных падений в нашей жизни. И ценить каждую секунду, потому что это великий дар. Мы постоянно сталкиваемся с чем-то великим, интересным. Вот даже сейчас, на телеканале «Союз», общаясь с Вами, я просто наслаждаюсь.

– Жизнью.

– Да, жизнью, общением с Вами. Я не знаю, смогу ли завтра это сделать. Мы забываем о самом главном. Человек смертен, но самое страшное – смерть внезапная, как говорил один герой у Булгакова. Надо это помнить.

– Во время литургии мы как раз и молимся, чтобы Господь послал нам смерть, когда мы будем готовы к ней.

– Смерть – ограничение наших страданий.

– Давайте поговорим об этом в следующий раз.

– Что такое смерть как следствие грехопадения – наказание или избавление? В иудаизме  это считается избавлением. И раннехристианские отцы Церкви тоже считали, что смерть – это не наказание после грехопадения, а избавление от страданий. Это отдельная история. Я всем нашим телезрителям советую больше читать и изучать – это очень полезно. Христианство можно понять сквозь призму изучения трудов отцов Церкви. Тогда все начнет вставать на свои места.

Ведущий Глеб Ильинский

 Записали Нина Кирсанова и Людмила Кедысь