Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает член Епархиального отдела по делам молодежи, ответственный по работе с молодежью в Домодедовском благочинии Московской епархии, настоятель Никольского храма села Лямцино Домодедовского района протоиерей Александр Трушин.

– Христос воскресе, дорогие мои! С Днем Победы!

– Батюшка, действительно очень важный день в истории нашего государства,  светлый и в то же время, как говорится в песне, «праздник со слезами на глазах». Я знаю, что в Вашей семье были те, кто воевал на этой войне. Расскажите, пожалуйста, о них.

– Ну, наверное, говорить только о своей семье несерьезно.

– В каждой маленькой истории есть частица большого.

– Несомненно. Этот праздник, я считаю, по-настоящему международный. Его отмечают и в России, и во всех бывших союзных республиках СССР. Более того, когда-то в паломнической поездке мы 6 мая встретили в Греции пожилого человека со множеством орденов, медалей на груди, разговорились с ним. Оказывается, он, будучи греком, воевал в партизанском отряде на территории Советского Союза, и 6 мая он шел в праздничном настроении и на русском языке нас поздравлял с Днем Победы. За рубежом часть наших ветеранов войны: либо эмигрировали, либо временно там находятся. Конечно, сейчас их уже мало осталось.

Каждую семью коснулась Великая Отечественная война, и Церковь в этот праздник поминает и воинов, павших на поле брани за веру и Отечество, и скончавшихся от ран, и трудившихся в тылу. У меня на приходе есть старушка, бабушка Валя мы ее зовем, она с двенадцати лет в тылу работала для наших бойцов. Как она говорила, по двенадцать часов в день с подругами собирала лекарственные травы. Она жила в горах, в том районе, где трав много растет. И вот обязанность девчонок была – собирать эти травы и передавать на фронт. Очевидно, из них готовились лекарства, какие-то настойки.

Конечно, хочется, чтобы о Великой Отечественной войне чаще говорили, в том числе с молодыми людьми. Чем дальше она от нас, тем память слабее. Немало людей еще и сопротивляются этой доброй памяти, а хотелось бы ее сохранить, с помощью родителей, которые будут рассказывать детям о каких-то событиях, вспоминать своих дедов, прадедов. Какие бы трудности во время войны ни были, какие бы судьбы люди ни проживали, обязательно надо рассказывать детям о них. Печально видеть, например, молодого человека с наколками на руках в виде свастики. Подросток явно не со зла это сделал, а не понимает просто, что это за символика.

Раз мы заговорили о приходе, расскажу, что у нас есть музей «Союз во имя жизни. Церковь и армия», в котором часть выставки посвящена Великой Отечественной войне. Регулярно проводятся экскурсии и со школьниками, и с педагогами. Сейчас с отделом культуры заключен договор, и еженедельно приезжают группы из разных городов Подмосковья по проекту «Активное долголетие». Проводим экскурсии, в первую очередь рассказываем о деятельности Православной Церкви, нашего духовенства в период Великой Отечественной войны. И для людей светских полное, как говорят, откровение, что Церковь, священники активно участвовали в сопротивлении фашизму, в освобождении нашей Родины. У многих вызывает удивление то, что среди монашествующих есть люди, прошедшие войну. Мы вспоминаем и знаменитого архимандрита Кирилла (Павлова), и архимандрита Алипия (Воронова), который впоследствии был наместником Псково-Печерского монастыря, Ивана Михайловича Воронова в миру, уроженца Домодедовского района. Они с отвагой, рискуя своей жизнью, защищали наше Отечество.

Как вспоминает архимандрит Алипий в своей книге: «Война была столь ужасна, что я дал клятву… если выживу, то после войны пойду служить Богу». И выполняет обещание, хотя к 1947 году он становится известным художником, у него была персональная выставка в Колонном зале. Но, несмотря на свою популярность, он принимает постриг в Троице-Сергиевой лавре и затем становится наместником Псково-Печерского монастыря, который и сохранил для нас. Это единственный, как нам говорят, монастырь, который добился, чтобы немцы вернули всю его утварь, включая напрестольные кресты! Больше никто не смог, ему это удалось.

Он служил сержантом в танковом подразделении и рассказывает, как однажды, подойдя к маленькому немецкому городу, через переводчика обратился к жителям: мы знаем ваш древний город, в нем находится университет, в котором учился наш Михаил Ломоносов, из вашего города он привез жену Марию. И после этих слов предложил горожанам сдаться. И это был чуть ли не единственный случай за время войны, когда город сдался без единого выстрела: открылись ворота, и вышли два полковника, две пожилые фрау с портретом  Ломоносова и множество молодых солдат, которые сложили свое оружие у ног наших военных. Вот такой благодатью Божьей и личным мужеством обладали наши воины, которые в дальнейшем приняли монашество, стали верными служителями Православной Церкви.

Конечно, о таких вещах рассказывать надо. Мы в музее таким темам посвящаем и отдельные разделы, и вот сейчас, например, к 9 Мая на ограде церкви сделали огромный плакат с портретами тех людей, которые прошли войну, имели награды, а потом приняли постриг. Это и один из наших патриархов, и многие архимандриты, протоиереи, монахини, знаменитая разведчица Е. М. Ошарина. Для людей, особенно подростков, это совершенная новость! Потому что привыкли думать, что священник где-то в тылу прячется. Ничего подобного! Множество наших служителей Церкви явили героизм, мужество на поле боя.

Когда я смотрю на современное духовенство, оно мне очень напоминает боевых офицеров. Я сам из семьи военного, жил в детстве в военном гарнизоне и помню, у отца за столом на празднике собирались летчики старшего поколения, прошедшие войну. Они, как и положено боевым людям, вспоминая войну, рассказывали веселые случаи, хохотали. И у меня, маленького ребенка, сложилось впечатление, что война – это что-то веселое… Но вот прошло время, и я понял, что на самом деле за смехом, за воспоминаниями веселых моментов рассказчики прятали боль.

Я сравнил это с нашим современным священством. Иногда с батюшкой разговаривают, а он что-нибудь веселое говорит. Или батюшки встречаются, тоже – смеются, хохочут, но не все догадываются, что священники грудью прикрывают своих прихожан, разбирая тяжелые моменты, связанные с их личной жизнью или духовным ростом. И часто это очень сильная боль для священника: он сопереживает человеку, своими советами, внешне вроде бы легкими, прикрывает от неприятностей своего прихожанина либо целую семью. Никто из священников, когда они собираются вместе, не рассказывает об этой боли. Все разговоры сводятся к веселым темам. И со стороны иногда кажется, что батюшкам делать больше нечего, как хохотать. Наше духовенство в духе наследует лучшие боевые традиции. Это люди, защищающие свой народ, здоровье и жизнь отдающие за своих прихожан. Поэтому неудивительно, что во многих монастырях есть монахи, которые в прошлом были военными и после службы сразу приняли монашество или стали священниками. Мы знаем немало боевых офицеров, воевавших в грозных сражениях и на территории Северного Кавказа, и в Афганистане, которые потом стали верными церковными служителями, как когда-то были и верными служителями Отечества.

– Вопрос телезрителя: «Как и когда появились в России воинские храмы и что это вообще такое?»

– Замечательный вопрос. Есть такой писатель Александр Никишин. Я с ним близко знаком, очень интересный человек, много знающий. У него есть книги про воинские храмы Санкт-Петербурга и Москвы. Думаю, он напишет книгу и о воинских храмах всей России.

Как и полковые священники, они появляются во времена Петра I. Храмы были вверены, будем так говорить, тому или иному полку, которые иногда соответствующе именовались. Неудивительно, что у нас есть Преображенский полк.

– Сейчас это 154-й отдельный комендантский Преображенский полк, тот, который сегодня на параде Знамя Победы выносил.

– Вот-вот, я очень рад, Сергей, что Вы мне подсказываете. В Петербурге есть Крестовоздвиженский казачий собор. Где-то с войны 1812 года священники, я так полагаю, из многоштатных храмов отходят от служения и вместе со своими подшефными полками уходят на передовую. Немало из них стали полковыми в прямом смысле, находясь на передовой, где они соборовали, причащали, отпевали, крестили при необходимости. В воспоминаниях многих участников войны 1812 года мы читаем, что священники в армии стали связующим звеном между аристократией (высшим офицерским составом) и рядовыми солдатами. Офицеры вспоминают, что священники, благодаря своему образованию, хорошо читали воинские карты, поэтому буквально становились участниками штабных заседаний. Это тоже немаловажно.

– Потому что образованные были?

– Конечно. И они говорили на нескольких языках, владели и латинским, и древнегреческим, по тем временам еще французским, многие знали и немецкий. И это сыграло положительную роль.

Наконец, те священники, которые пошли на передовую с подшефными полками, заменяли убитых командиров, вставали на их место. Я вспоминаю настоятеля нашего храма того времени, который до настоятельства был полковым священником Екатеринославского гренадерского полка, и в его биографии написано, что он участвовал в боевых сражениях на территории России, в заграничных походах и стал участником парада в Париже на Елисейских полях.

– Это двести лет назад настоятель вашего храма?

– Да. В 1822 году он увольняется по болезни и становится настоятелем нашего храма. И указом императора его детям была присвоена фамилия Екатеринославские в память о том полке, с которым он прошел всю русско-французскую войну. Сам он был Лукиан Товаркин. Был даже награжден медалью «За взятие Парижа».

Один из первых полковых священников – протоиерей Василий Васильковский. О нем вспоминают многие участники Бородинского сражения: он встал на место убитого командира, генерала, и повел солдат в атаку, которая оказалась успешной, французы были выбиты из своих редутов. Хотя, по воспоминаниям, батюшка хромал, был ранен ядром в колено, припадал на одну ногу, лицо было залито кровью, но с крестом в руках – оружие священнику не положено держать – вел солдат в атаку.

Сейчас традиция возродилась. Священники служат вместе с нашими военными на кораблях, есть часовни на подводных лодках. Была разработана и сделана церковь воздушно-десантных войск, которая спускается на парашютах и собирается в течение двух часов. Совершаются богослужения, Божественная литургия, часто – крещение солдат.

Когда-то и мне довелось крестить ребят-артиллеристов. Я был в гостях в одной войсковой части. Мы беседовали с солдатами, после чего они попросили крестить их. Поскольку воды не было рядом, а только озеро, мы тут же освятили воду в нем, и хотя была поздняя осень, невзирая на холод, ребята стояли в воде. Мы совершили таинство Крещения, и, я так понял, ребята себя прекрасно чувствовали. Благо у меня крестики были с собой, поэтому мы всем им крестики надели.

Десантники, не скрывая, говорят, что у них есть только Бог и два парашюта. Это такая присказка. Один из командиров мне рассказывает, что в среднем на каждые сорок человек свой духовник.

– Это в десантных войсках?

– Да, вот  полковник воздушно-десантных войск говорит, что в тех подразделениях, в которых он руководит, встречи со священниками регулярны.

Хочется отметить, что у людей, которые побывали под пулями, на фронте, настолько крепкая вера, что понимаешь, когда Господь говорит: Не бойся, малое стадо… Этих ребят из Церкви палкой не вышибешь. Они не будут обижаться: «Вот батюшка мне грубо сказал! Я после этого в церковь не стал ходить». Или: «Вот мы пришли, а нам чего-то не досталось, куличи не стали освящать...» Или еще что-то. Нет. Тут совсем другое отношение. Вот они так идут за Богом, так верны Ему. Это очень радует. Эти люди искренне, всем сердцем идут по пути, указанному Господом нашим Иисусом Христом.

– Я просто добавлю, отец Олег Стеняев, наш современник, был в Чечне и в Приднестровье. Его воспоминания сохранились, можно с ними познакомиться. И есть протоиерей Олег Тэор, духовник 6-й роты Псковской воздушно-десантной дивизии. Как раз у него сохранился воинский храм, я так понимаю. Отец Олег награжден Георгиевским облачением, которое было упразднено, но традиция эта возрождается. Он был героем нашей программы.

Вопрос телезрителя: «У меня два молитвослова, и в них  по-разному написано. Как правильно начинать молиться сейчас, до Вознесения? В одной книжке написано, что надо опускать Иисусову молитву, а в другой – «Царю Небесный».

– Удивительно, что правило начинается с Иисусовой молитвы. Это молитва личная, не входящая в правило утреннее или вечернее, келейная, Вы можете читать ее в любое время, в любом месте и когда днем заняты своими делами. А вот действительно сейчас по традиции вместо молитвы «Царю Небесный» читается «Христос воскресе». Потом вернетесь к обычному правилу.

– Следующий вопрос от телезрительницы: «Не грех ли убираться дома в воскресный день? Чем можно заняться в это время, когда запрещено работать?»

– Господь шесть дней был в трудах и увидел, что это хорошо, и почил от трудов Своих. Что нам заповедано в седьмой день? Седьмой день – Господу Богу твоему. Там не сказано смотреть телевизор или с мужем ругаться. Поэтому в тот день, когда, как Вы говорите, ничего делать нельзя, нельзя пребывать в повседневной суете. Но Вы можете потрудиться Богу.

Первое – это прежде всего быть на Божественной литургии. Второе – если руки чешутся и хочется потрудиться, останься в храме, подойди к батюшке: «Благословите, что нужно сделать? Подсвечники почистить, подергать сорняки, цветы посадить?» Всегда найдется работа, необходимое послушание. Чем послушание отличается от другой работы? Мы за это не имеем заработка, трудимся ради Бога. Батюшка ответит: «Подойдите к нашему старосте, он Вам скажет».

Сейчас весна, очень нужны рабочие руки на территории любого храма. Прибрать, вскопать, посадить, подчистить что-то. Может, потому Бог и дает здоровье и силы, чтобы ты не дома суетился, а мог потрудиться во славу Божию. Сначала сами потрудитесь, потом подругу приведете, скажете: «Что ты дома суетишься? Все равно занята тем, что и среди недели можешь сделать. Пойдем с тобой в церковь, потрудимся». Всегда будут рады вас видеть, всегда эти труды будут нужны. А дальше батюшка подскажет. Может быть, Вы в силах навестить больных. На каждом приходе есть немощные прихожане.

У нас есть прихожанка, участница тыловых работ в войну, она очень старенькая. У меня, слава Богу, есть несколько молодых людей, которые за ней заезжают и под локти приводят ее в храм. А бабушка-то как рада, что наконец она в храме! Не надеялась и дожить, а тут и причастилась, и с людьми пообщалась, и радостная возвращается. Вы представляете, как нужна такая помощь! Поэтому, дорогие мои, подходите к настоятелю или, по благословению настоятеля, к старосте и трудитесь во славу Божию.

– Пришел вопрос в продолжение нашей темы. Сейчас есть такие лозунги, надписи на машинах: «Можем повторить». Есть такая риторика в СМИ среди политологов. Нагнетается внешнеполитическая обстановка, и говорят: можем повторить. Как к этому правильно относиться? Мне кажется, это не очень правильное выражение. Лучше его не употреблять.

– Не очень тактичное.

– Что повторять-то хотят?

– Вроде хотят что-то о себе заявить, что чего-то стоят. Хотелось бы, чтобы дух людей был направлен не на желание громить. Русские долго запрягают, но быстро ездят. Это говорит о неагрессивности наших народов, которые находятся под крылом Православной Церкви, всегда могут за себя постоять, но не бросаются первыми, как некоторые другие народы, по натуре агрессивные. Поэтому прошу не внимать таким лозунгам, не поддаваться им.

Недаром мы вспоминали священнослужителей, участников Великой Отечественной войны. То есть человек, сильный духом в боевых действиях, силен духом и в служении Богу. Поэтому воспитывайте свой дух в служении Богу. Если дух будет крепок, то при необходимости и против врага постоим. А проявлять свою агрессию – в этом нет необходимости. Это и не нужно, и неполезно.

Мне кажется, когда человек силен духом, это и так чувствуется. Не надо, чтобы он махал кулаками. А если человек машет кулаками – это совершенно не показатель, что он крепок духом. Это иногда напоминает мне мальчишек, которые чуть ли не с шести лет занимаются единоборствами, машут руками и ногами, кулаками и пятками, носят военную форму. А как только им исполняется восемнадцать лет, начинают прятаться по углам, готовы уходить в бега, чуть ли не в другую страну уезжать, лишь бы не служить в армии. Хочется сказать: «Где твоя крепость? Ты тут махал руками, ходил в пятнистых штанах, изображал из себя супермена. И где твое суперменство, когда уже пришел час и тебе нужно всего-то год побыть на военной службе?» Оказалось, что дух-то у него не крепкий, что махание ногами и кулаками не дало правильного результата. Поэтому будем с вами надеяться на крепость нашего духа. Господь укрепляет нас.

– Еще вопрос прислал телезритель: «Как молиться за своего погибшего на войне дедушку? Знаю, что он был некрещеный. Как быть в этой ситуации?»

– Наверное, так же, как мы молимся о людях вообще некрещеных. У нас сейчас нет возможности спросить у дедушки, было ли у него намерение креститься. Поэтому мы можем молиться индивидуально. Не записочку писать в церкви, а когда стоим на богослужении, то можем поминать своих некрещеных близких или даже иноверцев. Мы можем поминать и дома, в келейной молитве, некрещеных людей, когда читаем помянник (в утреннее или вечернее правило такой помянник включается).

Самое известное ходатайство перед Богом – это милостыня. Поэтому подойдите к нищему в церковной ограде (не к пьянице у магазина), принесите ему чего-нибудь вкусного к празднику, поделитесь куличом, конфет дайте и скажите: «Помяни в своих молитвах моего погибшего некрещеного деда». И человек, перекрестившись, скажет: «Покой, Господи, душу усопшего раба Твоего, скончавшегося вне стен Православной Церкви». А там уже отдаем это на волю Божию. Я думаю, что к человеку, омывшему кровью свою душу (а было еще такое выражение: крещен своей кровью), Господь будет милостив, и этой душе будет определено правильное место в иерархии душ, находящихся у нашего Господа Бога. Милость Господня границ не знает. Поэтому раздавайте милостыню.

Вы можете ради памяти своего деда кому-то оказать помощь. Милостыня необязательно должна выражаться в деньгах. Пожалуйста, поухаживайте за какой-нибудь бабушкой, принесите ей из магазина что-то, так и скажите: «Баба Маша, это я в память о своем деде так делаю, помяни его в своих молитвах». Это тоже Богом принимается. Почему-то у многих впечатление, что принимаются только те имена, которые написаны в записочке и переданы священнику. Нет, мы не знаем, как Господь будет это принимать. Поэтому несколько исписанных листов – это не показатель, что Господь все эти имена примет. А вот труды и сердце видит Господь.

Кстати, мы говорим об участниках войны. Вы можете прийти на кладбище и поухаживать за какой-нибудь заброшенной могилкой. Выберите такую могилку, покрасьте оградку, восстановите крестик, прополите траву, рядом посадите кустик сирени. Такие труды принимаются, особенно когда речь идет об усопших. Позаботьтесь о них.

У нас на окраине местного сельского кладбища были две заброшенные могилы (они рядышком стояли). И всякие легенды ходили, чьи они, но толком никто ничего не помнил. Наши прихожане обратились в местный музей, им пошли навстречу. Там похоронены два зенитчика, были установлены их имена, найдены документы. Стараниями прихожан был сделан памятник с именами этих погибших людей. Я считаю, что те, кто установил памятник и привел эти могилки в порядок (там сейчас всегда цветы), проделали огромную работу. Думаю, что Господь милостив и к душам предков тех, кто потрудился над этими могилами. Так что давайте вот так к этому относиться. Итак, в память о Вашем погибшем дедушке Вы можете молиться индивидуально дома или в храме, можете раздавать милостыню или потрудиться для другого.

– Вопрос телезрительницы: «На той неделе двое батюшек практически на один и тот же вопрос отвечали по-разному. Речь шла о кремации. Один московский батюшка ответил, что это очень нежелательно. Второй батюшка из Санкт-Петербурга ответил, что это абсолютно не имеет никакого значения. У меня очень близкого родственника кремировали. Два года назад я была в Оптиной пустыни и, когда исповедовалась, задала этот вопрос батюшке. Он мне сказал, что кремация – это плохо и записки подавать за таких нельзя».

– Поскольку мнений батюшек уже собрано немало, ответим на вопрос, прозвучавший в конце, что якобы записки за кремированных подавать нельзя. Если человек крещен, совершен чин отпевания, спокойно пишете его имя в записках и подаете в храме. Это первое. И второе: на будущее давайте делать так. Если обращаетесь к священникам с вопросом, то все-таки выбирайте, что важнее: узнать насчет записки или можно ли вообще кремировать? Вы можете повлиять на ситуацию? Не можете, уже все совершилось. Более того, Вы сами сказали, что это сделали Ваши родственники. Значит, их Ваше мнение не интересовало. Не они же пришли перед кремацией к священнику и спросили: «Мы хотим кремировать. Надо это делать или не надо?»

В данном случае я согласен только с тем, что записки подавать можно. Если Вы волнуетесь о душе Вашего кремированного родственника, можете спокойно подавать записки. Только еще раз уточняю: Вы обязательно должны знать, что человек крещен и отпет. А дальше, по месту, каждый священник благословит так, как считает нужным. И это будет на совести священника. Мы отвечаем за свои благословения. Вы думаете, что просто так батюшка взмахнул рукой и благословил или не благословил? Да ничего подобного. Каждый из нас ответит перед Богом за свои взмахи рукой. И каждый священник Бога боится по-своему. А мы все давайте будем браться за то, на что можем повлиять, иначе получатся пустые разговоры.

– И не нужно забывать, что Господь обещал всех воскресить. И даже те, кто превратился в пепел, воскреснут.

– А те, кто был утоплен во время войны или сгорел, был взорван? Есть специальная молитва о павших воинах, в ней мы поминаем тех, кого разорвало не куски. Всё в силах Господа. Давайте не лезть в Его епархию. Что Бог сочтет нужным, то и будет происходить. Ничто для Него не является препятствием.

– В результате все равно все воскреснем, предстанем перед Его судом в своих телах.

Ведущий Сергей Платонов

Записали Елена Кузоро и Анна Цветкова