Беседы с батюшкой. Испытание веры жизнью. Протоиерей Вадим Буренин

Испытания веры у нас происходят постоянно. Если себе представить ту блокадную ситуацию, сохранили бы мы веру тогда или не сохранили – мы не знаем, но все равно думаем об этом. Скажите,  у нас ведь много примеров людей, которые прошли через блокаду и сохранили веру? Как пронести через всю жизнь, через все испытания веру в Господа нашего Иисуса Христа?

– Человек должен чувствовать дыхание Божие, дыхание Духа Святого. Если человек живет церковной жизнью, член Церкви не просто формально (не просто потому, что иногда заходит на праздник Богоявления, чтобы набрать святой воды, на Пасху – чтобы были освящены куличи и яйца или на праздник Преображения – освятить фрукты), живет такой жизнью, которая свидетельствует о том, что он пребывает в любви к Богу и к ближним своим, поступая по заповедям, то такой всегда имеет надежду, и надежда помогает ему пронести свою веру в течение всей жизни – в какие бы он ни попадал ситуации, в каких бы ни был обстоятельствах. Он помнит, что всегда с ним любящий его Бог. Это с одной стороны.

С другой стороны – все святые молитвенники на небе, ангельские силы помогают и здесь, на земле; братья и сестры тоже помогут в трудной ситуации и не оставят человека. Мы знаем, что на протяжении всей нашей христианской истории верующие друг другу всегда помогали, не оставляли кого-то в беде. Те события, о которых мы сегодня вспоминаем, – это страшные, тяжелые события, но и в эти тяжелые годы православные христиане надеялись и верили, что Господь с ними и не оставит их. Все эти дни блокады  люди надеялись. С этой надеждой они жили и трудились. Более того, находили в себе силы посещать храмы и молиться, хотя зачастую это было сопряжено с риском для жизни.

Последний настоятель нашего храма Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове – отец Николай Ломакин – служил во многих храмах нашего города, участвовал в Нюрнбергском процессе и говорил о тех страшных событиях. Я хотел бы зачитать то, о чем он говорил, потому что это слова очевидца – он безвыездно находился в Ленинграде все годы блокады: «В начале блокады я был настоятелем Никольской церкви Георгиевского кладбища и наблюдал здесь страшные, трагические картины. Не было физической возможности внести умерших в храм. Вокруг храма образовалась огромная очередь ящиков и гробов, наполненных кусками человеческого мяса, изуродованными трупами мирных граждан города Ленинграда, погибших в результате варварских налетов немецкой авиации. Наряду с отпеванием принесенных к храму покойников необычайно возросла практика так называемых заочных отпеваний. Верующие люди не могли поставить в храме своих умерших родственников и знакомых. Их родственники и знакомые были погребены под обломками, развалинами уничтоженных немцами жилых домов. Вы меня простите, мне трудно рассказывать, потому что, как уже известно трибуналу, я пережил всю блокаду города, и сам умирал с голоду, и сам пережил все ужасы налетов немецкой авиации. Несколько раз я был контужен». Отец Николай достаточно подробно рассказывает об этом периоде времени. Есть еще такое свидетельство, что фашисты бомбили наши православные храмы во время пасхальных богослужений. Какая им была нужда бомбить в ночной период времени? Только одна: свидетельствовать этим, что они богоборцы.

– Хотя на пряжках у них было написано: «Бог с нами»...

– Кто бы что ни говорил, но фашисты этим показали всю свою сущность. В частности, в Князь-Владимирском соборе разбрасывались бомбы. Некоторые люди погибли, некоторые погибшие лежали на паперти, кто-то остался в храме и ждал своей смерти. Непростое было время, но люди сохранили веру. Вспоминаются рассказы моей бабушки, которая посещала блокадные храмы нашего города, постоянно там молилась. Нам сейчас очень трудно представить, как служили священники в холодных храмах, как по холоду туда приходили блокадники из своих неотапливаемых квартир, стояли и молились. Многие соотечественники возмущаются сегодня, что где-то что-то не убрано – снег, сосульки, но в блокадный период, как бы ни было тяжело, несмотря на отсутствие продовольствия, люди находили в себе силы еще и убирать город, чтобы продолжать в нем жить. Дети поднимались на крыши домов, дежурили там, город жил своей полноценной жизнью.

Защитники города тоже верили в то, что они победят. Я вспоминаю своего дедушку, который пошел на войну, потому что хотел защищать этот город, свою супругу, которая осталась в городе, родных, близких. Это была потребность души верующего человека. Так многие пошли на защиту своего Отечества. Верующие люди молились и просили у Бога, чтобы Господь им помогал, – и Господь их не оставил, действительно сохранил их, причем многих сохранил так, что они прошли всю войну без ранений. Мой дедушка не был ни разу ранен. Это удивительное свидетельство того, что Господь не оставляет тех людей, которых  избрал. Он дает им возможность жить во славу их Творца и Создателя и совершать те дела, которые необходимо совершать.

Нам сегодня трудно представить все ужасы войны. Самая длительная бомбежка города длилась восемнадцать с лишним часов. Вы только подумайте! Это было непростое время, но вера помогала людям справляться и с духовными, и с житейскими трудностями и продолжать дальше жить во славу Божию.

– Меня поразила одна история. Дмитрий Сергеевич Лихачев – человек, о котором все знают, говорил, что во время блокады небо разверзлось, и верующие люди увидели, что Господь смотрит на них. Но были люди, которые не могли увидеть Господа. Во время блокады люди сохранили веру и жили по слову Иоанна Златоуста, когда «можно было бояться греха, а не смерти», но были и люди, которые боялись и смерти, и греха. Может быть, в этом тоже кроется история сохранения веры, ведь испытание веры жизнью бывает для всех очень разным. Для кого-то даже малые испытания вызывают паническое состояние. На Ваш взгляд, что в нас должно быть, кроме привычки веры, чтобы спасти свою истинную веру?

– Надо оставаться самим собой. Надо чувствовать, что мы являемся вместилищем Духа Святого. И если у нас есть чувство того, что мы призваны на земле жить во славу Божью, тогда мы справляемся с теми обстоятельствами, которые выпадают на нашу долю. Жизнь некоторых людей была ведь еще и более тяжелой. Я вспоминаю рассказ своей мамы, которая в Калинине (Твери), со своей матерью, братом и сестрой, некоторое время была в оккупации. Продуктов питания никаких не было вообще, и на этой оккупированной территории люди так же умирали с голоду. Более того, если фашистам что-то не нравилось, человека расстреливали без суда и следствия у всех на глазах. Это было очень тяжелое время. И если человек чувствовал здесь себя именно человеком, который исповедует Господа, такие могли жить дальше во славу Господа. А те, кто пребывал в страхе, были в унынии, отчаянии, тоске, и им справиться с собой было невероятно сложно, и нам известны случаи, когда люди поступали уже как предатели, показывали фашистам специально те места, которые нужно было бомбить. И это тоже важное свидетельство, что во все времена были иудушки.

– Мне рассказывал наш оператор, как он читал о войне 1812 года, и в воспоминаниях одного французского офицера было недоумение, что русские люди выбегали из горящего дома не с каким-то скарбом, а с иконами; даже голыми, но с иконами. И второй случай тоже об испытании веры, когда этот французский офицер, уже убегая из Москвы, спрятал под своей шинелью икону Пресвятой Девы, и на него напал наш деревенский партизан с вилами, а когда увидел эту икону, упал на колени перед ней, и этот офицер увидел эту веру. В данном случае Богоматерь даже спасла жизнь этому офицеру. Для меня это тоже испытание веры и сохранение веры через всяческие испытания. Это самые яркие примеры, и никакие испытания не могли подействовать на этих людей. А в наше время даже мелкие испытания вызывают какую-то панику. Насколько сохранение веры зависит только от человека и в чем в этом могут помочь священники, Церковь, участие в литургии?

– Маловерие – это, конечно, беда. На сегодняшний день, к сожалению, многие наши соотечественники не приходят в церковь, не молятся Богу и не просят ближних о помощи. Мне приходилось сталкиваться с такими ситуациями, когда я рассказывал о том, что можно прийти в храм и помолиться, но меня просто выслушивали – и в ответ тишина. Или в лучшем случае: «Мы Вас услышали».

– Вопрос телезрительницы: «Моя племянница стала подбирать больных голубей, и на их лечение уходят деньги. Понимаю, что она творит доброе дело, но стала меньше заботиться о своей старой и больной матери».

– Дела любви необходимы, забота о ближнем тем более. Забота о родном человеке, о матери является для нас заповедью Божьей, это почитание своих родителей. Тот, кто нарушает эту заповедь, должен в этом каяться. Нашим младшим братьям внимание тоже необходимо. В России все время поднимаются вопросы, связанные с этой тематикой. В городах у нас есть определенные возможности помощи братьям нашим меньшим, и здесь важно, чтобы мы пытались сделать все возможное… В данном случае заповедь нужно обязательно соблюдать; но и помнить, что братьям нашим меньшим мы тоже должны помогать.

– Забота о своих близких людях очень важна. У меня был случай, когда я спросил одну пожилую женщину: кого Вы накормите – голодную собаку или своего голодного родственника? Она ответила, что собаку. Почему? Потому, что собака попросить не может. Я до сих пор до конца не могу это понять. Голубей можно кормить, конечно; но голуби могут найти пищу и без нашей помощи, а человек может и не найти.

– Особенно если этот человек в возрасте и у него есть определенные сложности.

– Это тоже относится к испытанию веры, когда мы сталкиваемся с такой ситуацией. У Вас большой приход. Люди приходят к Вам на исповедь.  Жизнь порой ставит перед нами такие вопросы, которые кажутся непреодолимыми. Встречается такое на исповеди?

– Конечно, вопросы разрешаются. Другое дело, что они разрешаются не сразу. Иногда необходимо какое-то определенное время для того, чтобы вопрос был разрешен. Но он разрешается однозначно. Иногда бывают такие вопросы, которые требуют хорошей проработки. Иногда нужно молиться, молиться не один день. В других ситуациях нужно совершать дела милосердия в течение длительного времени.

В нашей епархии есть больница святой блаженной Ксении Петербургской. Мы неоднократно направляли, например, людей в эту больницу (если не было другой возможности помочь). В больнице человек получал помощь, которая была ему необходима. Некоторые даже находились там до своей смерти. 

– Я знаю такие примеры. Но это тоже не бесплатно, и приходу приходится платить за такую помощь.

– Да, приход платит. Но это есть проявление настоящей, подлинной любви. Неоднократно мы прихожан отправляли туда, обеспечивали их содержание.  Просили не только о финансовой помощи, но и с памперсами помочь и прочее. Люди откликались. Более того, хотели помочь и были очень рады, что им предоставили реальную возможность помочь тому, кому эта помощь необходима.

– На одном из приходов в Грузии мне рассказывала одна прихожанка, что у них есть люди, которые приносят продукты для храма. И говорила о том, что еще не каждого человека допускают до того, чтобы кормить других людей. Там у них  большой честью считается накормить людей.

– У нас есть, слава Богу, на некоторых приходах такая возможность: организовать помощь нуждающимся людям; их кормят, раздают одежду. Мы на приходе собираем одежду и адресно ее раздаем. Но не только одежду. Помогаем семьям с детьми.

– Адресная помощь – это правильно, потому что легко, в принципе, быть благотворителем. А когда ты смотришь в глаза человеку, которому помогаешь, – это совсем другое дело.

– Когда вырастают дети, люди не знают, куда деть одежду. Одежда, как правило, в хорошем состоянии, потому что дети растут быстро. Люди обращаются к нам, приносят одежду; и мы помогаем тем, кому действительно эта помощь нужна. Мы всегда помогаем адресно. С одной стороны, люди выражают благодарность за то, что они могут совершить эти добрые дела; другие благодарят за то, что они имеют возможность удовлетворить те жизненные потребности, которые у них есть.  

– В одной из проповедей владыка Варсонофий говорил об этом: сколько вещей у вас валяется дома? Зачем этот скарб копить дома? Разберитесь, отдайте. Скоро пост, и мы опять начнем думать, что надо заниматься милосердием. Мне кажется, что милосердием надо заниматься постоянно. Это как покаяние – не может быть одного раза; это процесс, который должен быть всегда. 

– Помогать мы можем не только таким образом. Мы можем подарить книгу или Священное Писание. Когда я вижу, что человеку нужна такая помощь, я стараюсь дать ему ту книгу, которая пойдет ему на пользу. И очень радуюсь, когда человек начинает читать и Священное Писание, и «Закон Божий», и другую духовную литературу.

Некоторые спрашивают: кому в храме вы дарите Евангелие? Мы окормляем, например, онкодиспансер. Многие люди приезжают из разных отдаленных мест, где нет храмов, нет литературы. Они приходят к нам в часовенку, мы вместе помолимся, побеседуем, поговорим, пообщаемся. У нас есть маленькая библиотечка. Есть возможность и икону человеку подарить, и книги, которые человеку помогут.

Мы раздаем книги именно для того, чтобы человек уже здесь, пока он находится на лечении, смог приобщиться к духовной жизни. Не абстрактно, не отчужденно: мол, вот тебе книги и иди с Богом. Нет. Мы имеем возможность общения с человеком, пусть и непродолжительное время. Слава Богу, бывают такие случаи, когда люди возвращаются и приезжают к нам на приход спустя годы. Говорят, мы общались тогда-то; появилось желание опять приехать к вам, побеседовать, помолиться. Для мня это большая радость, потому что беседы и духовное общение не прошли даром.

– Здесь интересный момент. Часто наша вера испытывается не только какими-то неурядицами, передрягами, войнами или бедами. Но бывает, что наша вера испытывается как раз благоденствием, успокоенностью. Что у нас все хорошо; нет никаких проблем, нам не нужно бороться с холодом и голодом. И наша вера становится теплой; ни горячей, ни холодной. Не кажется ли Вам, что это тоже может быть серьезным испытанием веры?

– Конечно, это может быть испытанием веры. На каждом поколении лежит определенная ответственность за ту жизнь, какую они ведут. От того, как мы сейчас живем, зависит жизнь после нас. Что мы сами совершаем? Есть у нас память о прошлых годах или нет? Когда мои дети учились на Невском проспекте в школе Петришуле, день святого Патрика Ирландского отмечался, а дня памяти блокады не было. Я тогда приходил к директору и говорил с ним о том, что такой день должен особым образом отмечаться в школе. И после нашего разговора это произошло.

Поэтому наша активная позиция очень важна и нужна. Не надо оставаться в стороне, говорить: пусть делают другие, сами разбираются, что им нужно, это меня не касается. Мы должны делать то, что в наших силах. Если мы не будем равнодушными, не будем проходить мимо тех или иных ситуаций, то будем совершать то, что угодно Господу и пойдет на благо нашему обществу. Может быть, многие не понимают и не осознают чего-то, но спустя время, они поймут, что это было важным и нужным.

Сейчас мои дети выросли, мы вспоминаем какие-то моменты, которые были у нас в жизни. Они мне рассказывали, что они испытывали тогда, какие у них были чувства и как они сейчас оценивают те поступки.

Так же и с прихожанами. Многие выросли, я их помню еще детьми. У многих родились свои дети. И нам есть о чем побеседовать. Мы можем говорить о том, что было, строить определенные планы на будущее в том случае, если мы здесь и сейчас совершаем то, что нужно совершать.

Помня о Страшном Суде, каждый должен еще помнить о том, что на нем должна стоять «проба»: человек испытания здесь, на земле, прошел; и он достоин того, чтобы Господь ему сказал, что место в раю для него уготовано.

Мы сегодня можем вспомнить владыку митрополита Владимира, недавно отошедшего ко Господу. Какое у него было испытание веры; сколько Господь ему ниспослал в жизни непростых ситуаций... Примеры таких людей напоминают нам о том, что жизнь с Богом возможна. Она предполагает, что каждый из нас должен чувствовать Божье дыханье. И тогда какие бы ни были на нашем пути искушения и испытания, мы их сможем преодолеть, если будем чувствовать, что с нами Бог.

А мы чувствуем это, потому что живем в любви к Богу и к ближним своим. Эта любовь как раз и подразумевает, что мы сохраняем мир Христов на земле. Они же к нам пришли завоевать нас, они бомбили, убивали. До сих пор мы слышим призывы к страшным чудовищным действиям. И это тоже испытание нашей веры, потому что мы молимся именно о мире. На протяжении нескольких лет мы молимся, чтобы Господь на земле Украины помог разрешить эту непростую ситуацию, и помог так, чтобы это было во славу Его, нашего Творца и Создателя.

То, что можем, мы совершаем. Никто не мешает нам также совершать дела милосердия. В епархии и в нашем храме, я помню, мы собирали помощь для жителей Донецкой и Луганской областей. Это тоже наше проявление любви. Нас никто не заставлял, никто не просил, не было никаких распоряжений. Это был действительный акт любви, потому что мы понимаем, что там есть люди, которые нуждаются в помощи. Если мы знаем об этом, то мы можем эту помощь оказать, проявить любовь даже к тем людям, которых не знаем.

– Когда священник молится, в каждом его возгласе чувствуется желание передачи красоты этой молитвы. Я думаю, если бы вдруг молитва перестала звучать в наших храмах, наверное, все сразу кончилось бы. Если нет молитвы, то и нас самих нет.

– Мы знаем из Священного Писания: если праведника в городе не останется, то и города не будет. В нашем городе были праведники и молитвенники. Поэтому город жил и живет по сей день. Мы вспоминаем и святую Ксению Блаженную, святого отца Иоанна Кронштадтского, преподобного Серафима Вырицкого и других подвижников благочестия, которые жили здесь во славу Божью, молились и совершали дела любви, о которых мы можем вспоминать.

Таких людей всегда и в нашем городе было много, и в других городах. Поэтому города сохранялись. А в нашей истории были очень непростые моменты. Но даже в тех ситуациях наши предки верили в Бога и жили с верой.  

              Ведущий Глеб Ильинский

Записали Анна Топорова и Ирина Обухова