Беседы с батюшкой. Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня. Игумен Лука (Степанов)

– Сегодня праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня.

– Да. Своеобразие этого праздника в том, что он, как и праздник Усекновения главы Иоанна Предтечи, является днем постным, хотя и праздничным, предваряемым большим всенощным бдением.

– Как был установлен этот праздник? Что он означает? Может быть, есть какие-то богослужебные особенности?

– Это уникальный праздник; говорят, что он включает в себя все содержание Страстной седмицы. То, что мы в течение нескольких дней переживаем накануне Пасхи Христовой, собирается в один день Крестовоздвижения. Если упустить эту всенощную службу, это будет большой потерей для людей, почитающих годичный круг и особые торжества. Особенность еще и в том, что привычный для наших прихожан полиелей имеет место, но выход священников на середину храма происходит не тогда, когда читается Евангелие, а когда после великого славословия Честной Животворящий Крест Господень выносится для поклонения.

История праздника древняя, этот день почитают с IV века. А точнее с 326 года, когда царица Елена, приняв всей душой веру Христову, приложила все усилия для обретения Креста Христова. Ее изыскательские труды, которые до сих пор обсуждаются, доходили вплоть до рукоприкладства в отношении тех иудеев, которые могли что-то знать, но скрывали.

– В середине I века Иерусалим был разрушен полностью.

– Да, как известно, в исполнение слов Христовых, не осталось камня на камне и от храма Иерусалимского, плуг прошел по тому месту. Гора Голгофа находится в непосредственной близости от Иерусалима, и погребенный в ней Крест мог быть обретен исключительно по особому Божественному усмотрению. Подтверждение истинности этого Креста было даровано сразу, через воскрешение оказавшегося неподалеку мертвеца, к которому был приложен этот Крест. С тех пор дата обретения Креста, найденного в глубоком подземелье, стала для Церкви великим торжеством.

Через несколько веков при императоре Ираклии прибавилось торжественности этому празднику. В определенные времена этот Крест был похищен, но в VII веке вновь вернулся в Константинополь и был встречен с великим торжеством.

– Сейчас есть какие-то сведения, где этот Крест находится?

– Я знаю, что особо чтимые части есть на Кипре. Там есть монастырь, посвященный Святому Кресту. По преданию, на остров Кипр высадилась царица, и часть Креста ею была доставлена на высокую гору (почти тысяча метров над уровнем моря). По нынешний день там один из самых строгих по уставу кипрских монастырей – Ставровуни, к главной святыне может прикоснуться только мужчина, вход для женщин в монастырь запрещен, жизнь идет по афонскому уставу. С правой стороны от царских врат в красивом чеканном позолоченном кресте есть небольшая металлическая сетка, за которой небольшая часть того самого древа Креста Господня. Ну а в крупицах он разошелся по миру, есть и в Московском Кремле. Во многих местах эти малые частицы являются предметом великого и благоговейного поклонения христиан.

– Слово «крест» есть в нашем богослужении, особенно в богослужении Воздвижения. Это украшение богослужения, разные композиторы по-разному описывали эти богослужебные мотивы, молитвы... Ставропигиальный монастырь – что это значит?

– «Ставрос» – по-гречески «крест». От этого названия получили наименование и монастыри, которые были подчинены лично Константинопольскому патриарху, но воздвигались вдали от него. Особо важные, особо значимые монастыри. В некоторых из них были заведены особые порядки, свидетельствующие об императорской милости.  В кипрском монастыре Киккос, который тоже был особого подчинения, братии было разрешено носить красные подрясники в торжественные дни в знак своей близости к императору и к высшему церковному руководству. В нашем обиходе ставропигиальный монастырь – это монастырь, подчиненный Святейшему Патриарху Кириллу, в какой бы епархии он ни находился. Значительные и знаменитые наши монастыри: Троице-Сергиева лавра, Сретенский, Валаамский, – являются обителями Святейшего Патриарха. Святейший Патриарх главный священный архимандрит. А настоятель именуется наместником, осуществляющим практическую власть в монастыре при отсутствии архимандрита этого монастыря.

– Почему мы себя осеняем крестным знамением, как это сложилось?

– До сих пор это самая плодотворная катехизация населения: научить прихожанина или ребенка правильно креститься. В этом осенении  древнейшие традиции, еще Иоанн Златоуст говорил, что мы и самих себя, и все, что нас окружает, осеняем крестом… Говорится о длани, о персте, так что, вероятнее всего, поначалу это было по-разному исполняемо.

– Ладонью, двумя, тремя перстами – не было важно как?

– Да, явного указания не было. Постепенно, видимо, ситуация пришла к ясному и догматически выверенному перстосложению, когда три соединенных перста означают единство Божие, Троицы Единосущной и Нераздельной. Когда мы осеняем себя крестным знамением, мы исповедуем Боговоплощение и начертаем на себе вертикальную часть креста; таким образом освящаются и ум, и чувства, и сам телесный состав. Изображая на себе благоговейное крестное знамение, мы потом делаем и поклон, воспоминая о Христовом погребении, и, восставая от этого поклона, исповедуем Светлое Христово Воскресение.

В крестном знамении действительно запечатлен весь Катехизис, вся красота вероучения. И к тому же, как оружие победы над врагом рода человеческого и над смертью, Крест Христов остается отвратителен для сил тьмы. Юлиана Отступника какие-то деятели соблазняли ко всякому языческому непотребству. Когда его вели для посвящения каким-то вражьим силам по темному ходу, их окружили страшные привидения, и тогда по привычке детства (а в юности он получал христианское воспитание) Юлиан Отступник от страха осенил себя крестом, и они тотчас исчезли. Он в нерешительности остановился и обратился к своим провожатым: «Что это такое? Они нас испугались? Они испугались креста? Что же им за цена»? Но тут его переубедили ловкостью и хитростью, сказав: «Они нас не испугались, они нами возгнушались, поэтому никогда так больше не делай. Пойдем дальше». Дальше – в окончательное порабощение этим самым злым силам, что привело к трагическому финалу  этого императора, возымевшего намерение отказаться от христианских ценностей.

– Вспоминается ирмос: «Крест начертав Моисей впрямо жезлом Чермное пресече».

– Да, в Ветхом Завете очень много образов креста является, но еще прикровенно. Моисей, чтобы разделить море, когда Израиль скрылся от преследующих египтян, сначала вертикально осенил его своим жезлом, с которым шел, а потом горизонтально. А потом так же в обратную сторону, когда фараоновы колесницы оказались погребенными под водой. Древо, вложенное в горькие воды Мерры, сделало их сладкими. И именно крестообразно кровью агнцев помазывались косяки домов еврейских, чтобы их дома миновали, когда уничтожались первенцы египетские.

– В повседневной жизни мы всегда говорим, вспоминая проблемы и неурядицы в жизни и как бы смиряясь с тем, что происходит: это наш крест. Как это правильно понимать?

– В Евангелии есть таинственные слова, Христос говорит еще прежде Своей смерти: Если кто хочет идти за Мною… возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее. Это погубление своей жизни ради Христа и называется крестоношением. Господь таким образом указывает и на Свой уход из этой временной жизни, и для нас открывает, что жизненный путь – это не прогулка среди райского сада, а путь крестоношения, скорбный, труднический, подвижнический.  

Иначе не войдешь в Небесное Царство. В поте лица твоего будешь есть хлеб. Хлеб  повседневный, который нам приходится зарабатывать трудами, и хлеб жизни вечной, который нам надлежит вкусить. Чтобы оправдать то, за что мы были призваны из небытия в бытие. Чтобы в вечной жизни с Богом объединиться. Все надлежит достигать крестоношением, трудами своей временной жизни. И для многих это какая-то неожиданность, поскольку сейчас общая стратегия жизни человечества – на беспечальность, удовольствие, разнообразного рода наслаждения. Все это под кодовым названием «счастье» совершенно отменяет понятие креста жизненного, который надлежит с любовью понести, с истинным вожделением к этому пути.

Когда супруги вступают в брак, им вручаются не кресты, но образ креста – свечи в руки, а свеча – это образ того же самопожертвования. Свеча, сгорая, дарит тому, кто рядом с ней, свет и тепло. И это предстояние со свечами вступающих в брак – призыв с серьезным намерением претерпеть многое в этом супружеском служении. Тема несения креста сопровождает нас в нашей христианской жизни.

– Можно ли выбирать кресты?

–  Есть известная притча, как христианину, который  роптал, была предоставлена возможность в каком-то сонном видении на складе крестов выбрать для него посильный. Он пристраивался  к одному – легковат, другой тяжеловат, не потянуть. Выбрал один, а ему и говорят: это и есть твой. Господь лучше знает, какой ты крест можешь понести. Встречая благодушно и с упованием на помощь Божию все обстоятельства нашей земной жизни, которые не от нас зависят, мы можем быть наречены достойными крестоносцами. Феофан Затворник говорит, что нельзя за Христом Крестоносцем пойти без собственного креста, если ты решительно настроен уклоняться от скорбей жизненных и считать их для себя чем-то неуместным.

Апостол Иаков четко говорит: огненного искушения, для испытания вам посылаемого. То есть все, что жжет вас, доставляет досаду и телу, и разуму, и душе, не воспринимайте как странное для вас приключение, это то, к чему мы призваны по жизни, по поврежденности нашей человеческой природы, по нашей избранности со стороны Господа ко спасению. Избранность в том и состоит, что в сердце разумного, кающегося и смиряющегося христианина благодать Божья находит для себя обитель.

– Говорят: «ты взял ношу не по себе», «ты слишком много хочешь», «у тебя не получается – значит, это не твое». Как правильно выбирать этот крест?

– Он перед нами предстоит. В двадцать два года я принял крещение, и тотчас обрушились на меня соблазны, превышающие мою силу тогда еще  начинающего христианина. Монахами не рождаются, монахами становятся. Я  крестился на третьем курсе ГИТИСа, попав к нашему дорогому батюшке, и я немножко струхнул, потому что то, что не соблазняло меня прежде моего христианского жительства, тут явилось. И все мои силы души как-то изнемогли. Я ходил за батюшкой, за духовником, не желая от него отстать хоть ненадолго. Тут было какое-то облегчение этой боли. И он тогда мне сказал: «Игорь Ильич, запомните, жизнь – это крест». И мне стало ясно, что та скорбь, которую я с трудом переносил, – это нормально. И настрой на жизнь как на праздник ошибочен. Постепенно труд крестоношения становится (по закону, который мы знаем в искусстве) не только легким, но и прекрасным. От трудного к легкому, от легкого к привычному, от привычного к прекрасному. Преодоление соблазнов, которые всякого стремящегося жить по-христиански окружают, и те немощи и искушения, напраслины, ожесточения, враги видимые и невидимые, которым Бог попускает нам досаждать для нашей же пользы, составляют тот самый жизненный крест, без которого, по слову Господню, мы не можем за Ним идти.

– Можно сказать, это некое смирение перед своей жизнью, образом жизни, жизненными трудностями?

– Все очень взаимосвязано. Наши нравственные проповеди – добродетель смирения и практическая жизнь, в которой у нас каждый день есть поводы для смирения. Опоздал на самолет, сломался компьютер, вывихнул колено – всякие неустройства, обрушенные внезапно, воспринимаются крайне болезненно. Западным людям это бывает свойственно, даже монахам. Русские и греческие монахи различаются. Афонские, греческие в неком добром внешнем порядке находятся и какие-то нестабильные ситуации (пришедшие незаписанные паломники или какие-то нюансы) воспринимают с некоторым аккуратизмом. Русские бы сказали: «Давайте уж сюда, что с вами теперь делать?» А греческие говорят: «Как мы с вами будем работать? Надо ж записаться, а вы не записались». На меня в одном монастыре обрушился один монах, до этого, в общем-то, дружелюбный, когда выяснилось, что мы поужинали в монастыре. А мы не были записаны у них как паломники, которых фиксируют, а соответствующая поддержка монастырю идет за принятие паломников. Очень организованные люди болезненно воспринимают неожиданности, которые заставляют их совершенно терять самообладание.

Таким образом Господь показывает человеку его собственную немощь. Я помню и себя в таких раздражительных срывах на родителей. Я думаю: «Я же стал христианином, почему я не могу в нестандартных ситуациях действовать как-то благодушно?» Я понял, что даже перед дверью собственной квартиры не должен расслабляться. Нужно становиться еще более осторожным, ожидая всякого рода нестандартных ситуаций или каких-то невольных провокаций, которые будут выводить из себя, и надо сразу искать обходные моменты, надо как-то проглатывать то, что тебе неприятно, но сохранять мирный дух.

– Бывает, начинаешь какое-то дело, оно идет слишком гладко, а потом начинается первое препятствие – и думаешь: «Ну, слава Богу, сейчас потерпим чуть-чуть, и будет еще лучше». Есть какой-то настрой внутренний на то, что мы должны напрячься, чтобы получилось хорошо?

– И так, и сяк говорят. Некоторые, не встречая препятствий в своем деле, говорят: «Ну, точно Богу угодно, все как по маслу: и солнышко вышло, и вовремя трамвай подошел, и встретил нужного человека». А иногда совсем по-другому: дело Божие, которое  встречает много препятствий и ты как на Голгофу восходишь, стараясь его исполнить, как раз и есть лучшее указание, что это дело воистину Божие и надо его завершить. Оно благословленное, это твой крест.

Меня поразило житие преподобного Иоанна Рыльского, святого покровителя Иоанна Кронштадтского. Он стоял на скале возле своей пещеры, молясь Богу непрестанно, в особом подвиге на камне, который потом и некоторые наши великие подвижники повторяли. И его дважды с этой скалы вниз сталкивали бесы, так что он разбивался сильно. Не это ли указание  на то, что надо спасаться и угождать Богу каким-нибудь другим способом? Но и после второго падения он восходит и продолжает свой подвиг, молится там же непрестанно, как и молился, не в унынии, не в печали и не в отвращении от этого своего креста, на который дух его воздвиг.

Очень важен совет с добрыми наставниками. Некоторые говорят: «А что я буду спрашивать благословение? Вроде дело хорошее, само собой очевидно»… И вдруг все оказывается с точностью до наоборот. Мы собственные пристрастия иногда принимаем за благословение, особое призвание. Но хорошо и осознанно будешь нести свой крест, если ты благословился у духовника своего, у приходского батюшки (у священноначалия – для батюшек) на путешествие, новое предприятие и так далее. Даже если батюшка не обладает какими-то особыми прозорливыми дарованиями, он поставлен Богом как священнослужитель, как преподатель Божьего благословения, и он сделает твое дело и служение полезным для тебя даже при его неуспехе.

– Благословение – это ведь тоже осенение крестным знамением, когда мама крестит ребенка перед школой.

– Это отдельная история, полезная для современного христианина. Не все понимают, какой смысл в целовании руки священника, но уже почти два года, как мы отвыкли от приложения к его руке.

– Да, это, можно сказать, по понятным причинам.

– Тем не менее не все знают, что священник складывает из перстов имя Иисуса Христа, и его правая рука, десница, становится некоторой иконой Спасителя. Таким образом мы привлекаем к себе благодатную Божественную помощь, и это осенение крестом имеет значение в нашем успехе при служении и делах.

– Благословлять могут не только священники, но, как мы уже сказали, и родители, близкие.

– Да, и это немаловажно. Мы, священники, таким же образом благословляем и трапезу, и путь, на который вступаем. А мирянин тем же трехперстным сложением, которое является традицией нашей Православной Церкви, призван не только осенять пищу, самого себя. По слову апостола Павла, без всякого же прекословия меньший благословляется большим (Евр. 7,7).

Поэтому отец семейства или мама вполне могут крестить ребенка на дорогу, и хорошо, если они это делают. А вот целовать маменькину ручку или не целовать – это уж зависит от почтительности ребенка. Но само по себе осенение крестом, в том числе и своих подопечных, дело благое.

– Да, так сложилось, что мы почитаем крест. И как же больно бывает, когда над ним надругаются, или спилят его, или еще как-то осквернят. Есть целые культы, оскверняющие святыню.

– Да. Сейчас широкое распространение получил способ уничижения креста вставлением его в уши.

– Причем крест необязательно перевернутый, да?

– Бывает и так, и сяк. Болтаясь в качестве какого-то знака, он не имеет никакого отношения к той почтительности к нательному крестику, которую испытывает христианин, всегда нося его на груди своей возле сердца. Это как раз демонстрация пренебрежения крестом. Я замечал, что кое-кто из молодежи, совсем еще наивные, как мне кажется, искренне заблуждаясь, желая порадовать батюшку, перед встречей думают, что надеть…

– Давайте простим эту наивность, это не самое худшее.

– Ну, не в порядке какого-то порока, хотя, видимо, подобные украшения некоторых совсем уж демонически настроенных попсовых звезд как раз призваны продемонстрировать не их благоговение к кресту, а пренебрежение крестом.

– Мы носим крест на груди. Мужчины, понятно, его закрывают, а бывает, что у женщин он более-менее открыт, они используют его как украшение.

– Знаете, это некоторое заблуждение, что нужно носить крестик только с изображением распятого Господа и с надписью «Спаси и сохрани». Надо сказать, что это довольно поздняя традиция, пришедшая к нам с Запада.

– В католичестве есть некоторые отличия: на кресте по-другому сложены ноги Спасителя.

– Да, на католическом кресте правая и левая ноги Спасителя прибиты одним гвоздем. Это отличие католического креста возникло в связи с тем, что царица Елена привезла в Рим только три гвоздя. Один, как известно из Предания, по какому-то таинственному указанию был брошен ею в Средиземное море, когда поднялась буря, угрожающая им гибелью.

В связи с тем, что в Риме оказалось только три гвоздя, сложилось римское предание о том, что Господь был распят только тремя гвоздями и со скрещенными вместе ногами. Из этого мы узнаем о происхождении современных крестиков: были они изготовлены на Западе или в восточной православной традиции. Но традиционно для нательного крестика вполне достаточно изображения креста без явного указания на распятого на нем Господа.

Всякий крест, носимый у сердца, вполне пригоден к освящению и может быть украшен драгоценными камнями, ведь это самое дорогое, что у нас есть. В русской традиции мы не стесняемся разнообразно украшать оклады икон Богородицы, сознавая, что для нас бесконечно выше ценности самых красивых камней, приложенных к окладу, сияющий из них кроткий лик Пречистой Девы.

Так и украшенный крест говорит о нашей любви ко кресту. Этим как раз можно успокоить женщин: красивый крестик совсем не является разорением традиции, не является недопустимым к освящению и ношению на груди.

Конечно, есть особые традиции в отношении священнических и монашеских крестов. Бывает интересно и удобно пользоваться этим при общении с детьми, чтобы они, например, посчитали, сколько на батюшке крестов. Конечно, в силу своей догадливости, кто-то говорит, что три, кто-то – пять. Начинаешь потихонечку считать (начиная с нательного крестика) – для них это уже интересно: «А, значит, у него этот крест не заменяет другого. Хорошо».

– У Вас как у монаха есть еще и параман.

– Да. Для них в новинку. Прямо на груди у всякого монашествующего есть деревянный крест, таинственно соединенный с платом, на котором изображена Голгофа со священной аббревиатурой и надписью: «Аз язвы Господа моего Иисуса Христа на теле моем ношу».

Если ты особенно дружен со Святой Горой Афон, с нашим русским Пантелеимоновым монастырем, то у тебя на чреве есть особый ремень, также почтенный крестом, чтобы ты никогда не объедался.

– Вы как настоящий крестоносец…

– Не так трудно внешне украсить себя крестами, трудно по жизни действительно достойно нести Крест Христов. Православные четки для всегдашнего напоминания бывают с Крестом. Некоторые наши путешественники иногда привозят из восточных стран мусульманские четки и не знают, что немного ошиблись: на православных четках всегда бывает хоть маленький, но крест, который является освящением этого предмета, напоминающего нам о необходимости непрестанной молитвы. Для нас это очень важное напоминание.

– А правда, что параман (крест, который Вы показали) никогда не снимается?

– Конечно, гигиена не запрещена. В каждом монастыре есть баня.

– Но так, в общем смысле…

– Да, это непременное условие. Думаю, что как бы ни было интересно какое-то путешествие, батюшки, которые все-таки ходят в мирском, чаще всего в рубашке, тоже его не снимают. Во всяком случае, монашествующие.

У нас так повелось еще с Афонского подворья. В 1994 году настоятель вручил мне подрясник и сказал: «Он для того, чтобы никогда и нигде его не снимать. И ночью тоже». – «А ночью он зачем?» – «А если вдруг ночью умрешь – ты должен как послушник, а уж тем более как монах, предстать в том ангельском облачении. Его преддверием является первый подрясник, который тебе вручают как послушнику». С этой мыслью я вполне сроднился.

Как-то меня лишили подрясника за невыполнение благословения настоятеля. Я еще был послушником, не монахом, и на какой-то мой дерзкий ответ мне сказали: «Ну хорошо. Ты умный, я – дурак. Снимай подрясник, будешь ходить как пудель бритый». И я чувствовал себя крайне неуютно с ногами в штанах. Когда уже привыкаешь к этим благословенным одеждам, они становятся тебе очень дороги.

– Вспоминаю, что в Московской духовной семинарии есть обычай: не носишь подрясник, пока ты не чтец, а чтецом становишься на курсе третьем-четвертом. Таким образом, ты ходишь в брюках и специальном кителе и какое-то время привыкаешь к этой жизни, а подрясник получаешь практически под выпуск на первой ступени.

– Это никогда не бывает легкомысленным назначением. Вообще даже подрясник дается по благословению архиерея. На Афоне подрясник воспринимается как нижняя одежда. Там, если у тебя есть подрясник, как правило,  дают и рясу. Послушник в рясе – это нормальное явление, это так называемое иночество. У нас есть свои особенности, но это отдельный разговор.

Так что надо достигнуть чина либо чтеца, либо иподиакона, чтобы быть облаченным в подрясник. Если ты уже проверенный житель монастыря, то на подрясник тебя благословляет игумен, как правило, согласовав это с правящим архиереем. Так что это само по себе вполне ответственное одеяние.

– Батюшка, у нас есть нехорошая тенденция: очень многих детей крестят, покупают для них красивые крестики, а потом снимают их. Говорят, что потеряют. Насколько важно всегда носить на теле крестик? Вы – монах, служитель, но иногда мы, простые люди, какое-то время ходим без креста.

– Родители чаще спрашивают насчет секций борьбы, еще каких-то мероприятий, которые вроде бы создают неудобства.

– На самом деле это правильно, потому что во время борьбы ты можешь задеть им соперника. Кстати, это касается и колец. У мужчин украшением бывают также сережки. Можно просто пораниться.

– Наш дорогой православный боец всей России Федор Емельяненко не стесняется показывать здесь хороший пример. Едва бой заканчивается, особенно если победоносно, – его секунданты тотчас выносят ему прежде Флага России нательный крест, который он на себя возлагает. Вслед за этим и остальное: пояс победителя и так далее. Это вполне добрый пример.

Понятно, что по какой-то технической необходимости вполне можно отложить крест в кармашек до поры до времени, до окончания тренировки. Есть какие-то родительские страхи, чтобы младенец не запутался, не задушился. Я не знаю, есть ли какие-то исторические сведения о том, чтобы что-то такое происходило.

Наверное, в любом случае нужно выбирать мягкие крестики, может быть, деревянные. Есть понятие не детского, но приспособленного для ношения ребенком крестика. Ребенок, понятно, в покое не останется: может на него и прилечь, может и бессмысленно дергать.

– Нужно следить за ребенком.

–  В ХХ веке наши недавние предки были вынуждены десятилетиями жить без крестиков: на зонах, в лагерях.

– В армии.

– В армии это было просто запрещено. И от этого присутствие ангела-хранителя и Господа, Господней благодати не убывало. Тем более что к крестику нельзя относиться как к талисману. Крестик не есть оберег. Владимир Николаевич Лосский говорил, что кресты наши и иные священные предметы есть некоторое сосредоточение Божией благодати и действия Божия, которым и освящается, просвещается человек.

Для нас это общая добрая традиция. И если ты ей не следуешь, то, очевидно, в тебе копошится что-то антитрадиционалистическое, что-то либеральное, не христианское, и тебе хочется заменить крест какими-то образочками, камешками.

Это всегда какая-то сопротивляемость, свидетельствующая о неуживчивости души с Евангелием. А для кого Евангелие уже становится тем, чем оно есть, Книгой книг и словом Божиим, для того весть о Кресте Христовом и о победе Христовой на Кресте над смертью нашей, как ни назови, – любимое, вожделенное украшение, щит и меч. Это главное сокровище. Так что пускай вчитываются в Евангелие те, кто пока еще не очень желает быть неразлучным с крестом. И, как мне кажется, сближение неизбежно.

– А если неприятно носить его на теле, есть чувство дискомфорта от того, что что-то висит на груди, и не важно, крест это или другое украшение?

– Ну, знаете, говорят: вши и блохи перемерли из-за разных средств гигиены. Люди стали аллергиками, очень ранимыми. Все отчего-то чихают, чешутся. В этом смысле нельзя дать общий совет, потому что действительно есть разные типы кожи, бывают и крайне чувствительные. Святитель Феофан Затворник характеризует это состояние души и тела словами «чирий-недотрога».

Но можно же, как в древние времена гонений, оставить крестик где-то в лацкане рубахи или носить в кармашке у сердца. Можно все-таки не расставаться с крестом. Маленькие карманные четки мирянам тоже не запрещены. Нужно не на виду у всех ими козырять, будто ты весьма молитвенный подвижник, а держать их в кармашке.

Но более всего, конечно, важна молитва внутренняя, которая, формулируя священные для нас слова «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного», – как раз исповедует Крест Христов и его силу для нашего собственного исправления.

Ведущий Сергей Платонов

Записала Людмила Белицкая