Канон. Автор-исполнитель Юрий Лоза. Часть 1

В новом выпуске программы «Канон» Александр Крузе встретится с известным автором-исполнителем Юрием Лозой. Юрий Эдуардович ответит на вопрос телезрительницы об идеальном обществе, поделится историей своего пути в храм, расскажет о благотворительной деятельности и своих мечтах.

– Сегодня я в гостях у известного автора-исполнителя, человека, на чьем «маленьком плоту» уместилось огромное количество его поклонников, у Юрия Лозы.

Юрий Лоза – советский и российский певец, поэт и композитор. Родился в Свердловске в 1954 году. Когда Юрию исполнилось 7 лет, семья переехала в Алма-Ату. После школы Юрий Лоза поступил в Казахский государственный университет на географический факультет, но был призван в армию и после службы бросил учебу в институте ради музыкального училища. Работал музыкантом в ресторане. С 1977 г. стал работать в ансамбле «Интеграл». В середине 80-х гг. становится участником группы «Зодчий», в которой он работал вместе с Валерием Сюткиным. С 1987 г. начал сольную карьеру. Творчество Юрия Лозы всегда отличалось глубиной сюжетов и вниманием к текстам песен. Охарактеризовать творчество Юрия Лозы одним жанром невозможно – это и авторская песня, и традиционная эстрада, и рок-музыка. Юрий Лоза женат и воспитывает сына.

– Юрий Эдуардович, помимо общения с залом посредством музыки, на Ваших концертах существует еще одна форма взаимодействия со зрителями – Вам на сцену присылают записки с вопросами.

– Это необъявленная форма общения, да и записок я сейчас получаю гораздо меньше. Я использовал ее, когда давал концерты на заре своей сольной деятельности, после того как ушел из всех коллективов. Я тогда работал один – как автор-исполнитель, выходил с гитарой и выступал, поэтому мне нужны были какие-то дополнительные вопросы. Тем более мы тогда жили за железным занавесом. Но вот занавес открылся, и в некоторые города я приезжал первым из так называемой запрещенной обоймы артистов. Тогда было много вопросов.

Сейчас желтая пресса на все вопросы ответила. Я знаю, что в настоящее время люди осведомлены в происходящем на эстраде гораздо лучше меня. А тогда, действительно, были вопросы: кто с кем, кто сколько получает, кто что делает.

– Я, готовясь к сегодняшнему интервью, решил повторить эту своего рода традицию и попросил своих подписчиков в социальных сетях задать вопросы Юрию Лозе. Их было прислано очень много, за что всем большое спасибо! Люди спрашивали о творчестве, о биографии, но были и нестандартные вопросы. Видимо, поклонники знают, что Вы откликаетесь на общественные проблемы. Так, например, телезрительница попросила: «Опишите идеальное, с Вашей точки зрения, общество».

– В природе же нет абсолюта и идеала, как нет прямых линий, прямых квадратов и вообще правильных геометрических фигур, поэтому представить себе это общество я не могу, хотя бы по той причине, что мы все разные. Запросы у нас абсолютно несхожие, требования отличаются, ментальность у людей совершенно непохожая. Для идеального общества надо будет собрать абсолютно одинаковых людей и сделать ту модель социума, которая им всем подходит. Но такого не бывает!

– Может, как-то улучшить наше государство?

– Непонятно, каким образом это сделать: одному будет лучше, другому – хуже. Один любит сладкий пирожок, а другой – свиной хрящик, как говорится в пословице. По этой причине найти идеальную форму руководства обществом нельзя.

Если Вы будете улучшать жизнь бедных за счет богатых, последние будут недовольны, а они правят миром и экономикой. Получается противоречие между теми, у кого есть достаток, и теми, у кого его нет. Те люди, которые хотят получить деньги, прекрасно понимают, что их нельзя взять из воздуха, их надо у кого-то забрать. Соответственно, те, кого Вы лишили денег, будут недовольны.

– На Ваш взгляд, какое место религия занимала бы в обществе, комфортном для всех?

– У меня большой опыт общения с людьми, включая разговоры на религиозные темы, и я сталкиваюсь опять с похожей проблемой: степень веры у всех разная. Человек может быть воцерковлен, может ходить в храм и соблюдать все, что нужно, но в душе не верить. А бывает наоборот: глубоко верующий человек еще не пришел к ритуалам и обрядам и живет сам по себе вдалеке от традиционных религиозных институтов. Поэтому и в этом случае найти какой-то компромисс тоже невозможно.

Я думаю, хороший священник всегда находит индивидуальный подход к каждому своему прихожанину. Я общаюсь со священнослужителями и неоднократно от них слышал, что двух одинаковых прихожан не бывает. Проблемы у всех опять же разные. В основном же в храм идут не для того, чтобы поделиться счастьем. Чаще всего люди приходят к вере только тогда, когда их прижмет. Когда все хорошо и все нормально, про веру забывают. А когда начинаются проблемы или возникают какие-то вопросы, люди идут в храм. Но каждый идет туда по своей причине. Я не знаю, как батюшкам хватает терпения всех выслушивать. Я бы давно сбежал, потому что я бы не принял столько чужой боли на себя.

– Вы сказали, что путь человека к вере – это всегда цепочка каких-то событий. Какие события Вы могли бы выделить на своем пути?

– В первую очередь, это потеря близких людей. Знаю по своему опыту, что первый вопрос, который в этом случае задают люди, – почему и зачем. В прошлом году мы похоронили племянницу. В 17 лет девочка умерла от рака. Конечно же, первый вопрос, который волнует ее родных, – почему так несправедливо устроен мир? Объяснить людям, что в этой несправедливости есть логика, недоступная нашему пониманию, высшая логика всех происходящих событий, очень сложно. И они спрашивают, чем она провинилась перед Богом и почему Он ее забрал.

Так, может быть, потому и забрал, что она пока не успела провиниться, не совершила того, чего совсем не надо делать. Мы же не знаем, кем бы стали дети, погибшие в раннем возрасте. Может, новым Гитлером или Чикатило. Поэтому нужно объяснять это людям и говорить, что всегда в этих событиях есть какая-то логика, сочетание неких обстоятельств. Может, это все неспроста произошло, для того чтобы кому-то что-то объяснить. Возможно, это окружающим необходимо было – это их путь к вере.

– А как принять это?

– Всегда рядом есть храм. Нужно прийти к батюшке и рассказать ему. У него есть ответы на эти вопросы. Я что-то могу объяснить, но я не священник, и уже на более серьезном уровне мне самому нужна поддержка. Я не так хорошо знаю примеры, у меня не такая богатая доказательная база в отношении того, что происходит. Я на каком-то своем уровне могу это все объяснить, но здесь нужен более серьезный советчик, который расскажет, как это было на протяжении веков истории и почему произошло именно так, а не иначе.

– Что Вы можете сказать о своем пути к вере? Песня «Плот» была написана, по-моему, когда Вам было 26 лет, а это уже серьезное произведение для столь юного возраста.

– Это был 1982 год. Мне было 28 лет. Это серьезная песня, но она не о вере. У меня нет ни одной песни, написанной напрямую о вере.

– Но там между строк чувствуется, что писал верующий человек.

– Знаете, я боюсь этих тем. Я почти не употребляю таких громких слов, как «любовь», «Родина», «вера», именно для того, чтобы они были свежими. Когда их часто повторяешь, они теряют смысл, их значение нивелируется. Я не могу сказать, что был воцерковленным или сильно верующим человеком в то время, когда писал песню «Плот».

Первые нравственные установки мы получаем от родителей. Взять моих родителей – вряд ли можно назвать их верующими. Бабушка, которая меня крестила, безусловно, ходила в храм, а у родителей было обычное советское детство и юность, да и в зрелом возрасте они жили в СССР. Соответственно, вера в Бога не приветствовалась, но в нравственных установках советского человека – крепкая семья, отношение к дому, отношение к жизни, к быту, к Родине – было абсолютное сходство с человеком верующим.

Вспоминаю свое детство и юность и не знаю, что можно добавить к их нравственным ценностям. В той жизни было все правильно. Единственное – родители не ходили в храм, но перед самой смертью они пришли туда: и мать, и отец попросили привести священника. Они, видимо, понимали, что им предстоит какой-то серьезный долгий путь и хорошо бы достичь цели этого пути уже с осознанием.

Я не раз говорил людям, что важно понять: если вы хотите, чтобы к вам в ином мире отнеслись хорошо, со вниманием, начинайте делать что-то при жизни, относитесь к другим с почтением. Понятно, что это не аванс в прямом смысле слова.

– В Вашей знаменитой песне «Я умею мечтать» есть такая строка: «Вот мне и стало за 30». С тех пор прошло еще 30 лет. Скажите, о чем сейчас мечтает Юрий Лоза?

– В юности мечты были очень абстрактными, всеобъемлющими, например, перевернуть весь мир, всех удивить и восхитить, всех влюбить в себя. Сейчас, к 60 годам, после выхода на пенсию, я уже понимаю, что все мечты как-то локализовались, сузились до размеров конкретных дел и желаний. Я знаю, что мне необходимо сделать какое-то определённое дело. Это уже не мечта как таковая.

– Вы осуществили свои мечты?

– Нет, конечно! Это просто невозможно! Если бы все мечты исполнялись, что это была бы за жизнь? Как по щучьему велению – это уже сказка начинается. А в жизни всего этого нет, но конкретные цели я продолжаю перед собой ставить. Как только перестану это делать, думаю, на этом моя дорога закончится.

– Не могу не спросить Вас о деревне Бывалино Павло-Посадского района Московской области. Что связывает Вас с этим местом и почему ежегодно 28 сентября Ваши друзья и коллеги посещают его вместе с Вами?

– Мы купили дом в полуготовом состоянии и думали, что приведем его в тот вид, который бы нас устроил. Это был большой трехэтажный дом не в самом престижном, Рублевском направлении, но всего в 45 км от Москвы. Там уже можно было строить гнездышко. Совершили мы эту бестолковую покупку, вложили кучу денег и душу, но своим он все равно не стал. Он уже был сделан не так, как я хотел. И все реконструкции, которые я пытался там осуществить, не принесли желаемого результата. Мы решили его продать.

Когда мы его продали, жена сказала, что раз мы так удачно все сделали, то надо отнести деньги в храм, помочь кому-нибудь. Потом нам вдруг захотелось увидеть результаты своей благотворительности. Вот такая интересная мысль возникла: раз отдал деньги, надо увидеть, куда они пошли.

У меня уже до этого был подобный случай. На концерте ко мне подошел парень с очевидным уголовным прошлым и сказал, что «хорошего пацана завалили», а у него была здоровенная пацанская золотая цепь. Они думали, куда ее деть, и решили отдать мне, чтобы я ее носил. Я ответил, что чужая цепь – это как чужая судьба, а он просто отдал ее мне и ушел. Прихожу в храм к отцу Олегу, который занимается трудными подростками, и показываю ему эту цепь. А он говорит: «Замечательно! Я ее освящу и на крест повешу. Будет служить доброму делу». Вот такие случаи бывают.

Тогда я знал конкретно, кому я принесу и отдам эту вещь. А здесь мы решили помочь финансово. Встал вопрос: кому и как оказать помощь, чтобы увидеть, как деньги пошли в дело. Тогда сын, который ходил в воскресную школу при храме и лучше разбирался во всех этих делах, сказал нам, что в Бывалино есть детский приют со слабым финансированием. Он увидел его в паломнических поездках по Подмосковью.

Мы взяли адрес и поехали наудачу. Приезжаем туда, нас встречает интересный батюшка, который нам понравился. Мы поговорили, и я ему предложил помощь не только деньгами, но и своими связями. А он отвечает: «У нас нет воды. Мы пытались бурить, но почва не поддается. Это главная проблема. Может, ты ее как-то решишь?» Я приехал в Москву, обзвонил все организации, нашел людей, которые знают геологию этого региона. Оказалось, что в тех местах на глубину 28 метров идет скальный грунт, который необходимо пробить. Мне назвали определенную сумму, и я решил, что смогу ее вложить. В складчину с приятелями мы пробили скважину. В приюте счастье, праздник Нептуна. А потом выяснилось, что они на руках стирают постельное белье. Мы им подарили стиральную машину и еще разные мелочи. А потом начали туда ездить.

На второй год батюшка говорит, что надвигается праздник – день основания храма Никиты Мученика, и каждый год в день рождения святого они проводят мероприятие, на котором выступают детишки, проводится фестиваль, посвященный этому событию. У них тогда собиралось человек 100 – 150. И я предложил устроить не просто праздник, а провести концерт. Привез аппаратуру туда, поставил, и мы с женой спели. Всем понравилось, и они попросили повторить это на следующий год. Я обзвонил своих друзей и эстрадных знакомых и поспрашивал, кто еще может 28 сентября поучаствовать в таком мероприятии. И вдруг выяснилось, что у меня достаточно знакомых людей, которые могут туда приехать.

Мы уже 15 лет проводим там концерты. Последний раз участвовало порядка 12 серьезных артистов и присутствовало около 5000 человек. Дополнительно был организован кузнечный фестиваль, пригласили казаков, они скачут, шашками машут, ярмарка идет, народное творчество кипит, одних детских коллективов, которые съезжаются со всей округи, столько, что они могут выступать целый день. Это становится большим православным мероприятием, на которое уже специально едут люди. Это здорово! При этом развивается культура. За 15 лет не было ни одного конфликта, хотя охрана и милиция смотрят за порядком. Как правило, на подобных мероприятиях что-нибудь да происходит, а здесь атмосфера что ли такая – ничего плохого нет.

– Может, люди другие?

– Нет, это те же самые люди, у которых и поножовщина бывает, и драки, и пьют они много, как везде в России. Ничего с этим не сделаешь. Но вот именно на этом мероприятии почему-то все ведут себя благочинно.

 

Автор и ведущий: Александр Крузе
Расшифровка: Таисия Зыкова