Беседы с батюшкой. Духовное образование для мирян

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма пророка Божия Илии на Пороховых города Санкт-Петербурга священник Виталий Кузнецов.

– Батюшка, тема нашей сегодняшней беседы «Духовное образование для мирян». И  мы пригласили Вас, потому что у Вас есть опыт духовного образования как преподавателя, как педагога. Первый вопрос о духовном образовании в целом: что оно из себя представляет и как развивалось?

– Спасибо, опыт есть, но я бы не сказал, что он значительный. Есть небольшой опыт преподавания в Народном православном университете и в воскресной школе храма святого пророка Божия Илии на Пороховых. Поэтому то, что я попытаюсь сегодня озвучить, это действительно от небольшого личного опыта взаимодействия с людьми на уровне Народного православного университета и воскресной школы нашего храма. Поэтому на всеобщий охват, на какую-то официальную позицию я, конечно, не претендую.

Прежде всего, хотелось бы начать с вопроса: зачем, собственно, мирянину в наше время нужно духовное образование? Священнику – понятно, он совершает богослужение, он говорит проповеди, и, естественно, проповедовать он должен максимально правильно, точно и на злобу дня иногда. Все это важно, и, конечно, без образования это довольно сложно делать. Или монашествующим – тоже понятно; это люди, которые посвятили себя всецело молитве, служению Богу. И особенно в крупных городах, например в Санкт-Петербурге, ученое монашество всегда было и занимало видное место в жизни епархии. А рядовому мирянину, члену Церкви, зачем образование?

И здесь на ум приходят слова святителя Иоанна Златоуста о том, что ум христианина должен плавать в Священном Писании. Святитель Иоанн говорит о настолько точном знании Священного Писания, что как для рыбы естественна водная стихия, так для ума христианского должно быть естественно Священное Писание. Каким образом этого добиться? Тут нужно знание предмета, то есть понимание и знание Священного Писания как такового, и, кроме этого, нужна укорененность в святоотеческой традиции. Получается, помимо самого Священного Писания нужно знать и святоотеческое Предание, чтобы действительно ум мог максимально правильно в этой родной для себя стихии находиться.

Без систематического подхода к этому такого состояния достичь невозможно. Наверное, в этом смысле и будем говорить об образовании как о таком моменте, когда христианин старается ту веру христианскую, в которой он крещен, которой он живет, развить в себе как систему. В своем развитии такая система начинает благотворно воздействовать уже на дух человеческий, на душу, просвещать нашу духовную человеческую природу. Тогда для такого христианина становятся уже максимально удобопонятными слова Христа Спасителя в Евангелии и апостольская проповедь. Такой христианин начинает потихонечку двигаться по святоотеческому пути, и с таких великих столпов Церкви, как Иоанн Златоуст, Василий Великий,  мы как раз и берем пример укорененности ума в Священном Писании.

Приведу следующий момент из практики приходского служения. Летом будет уже около двух лет, как обязательными стали катехизические беседы перед крещением. Когда их проводишь с людьми, которые уже являются христианами и готовятся стать крестными родителями для младенца, иногда (сейчас уже не за каждой беседой, а раньше почти за каждой) разговор начинается с того, во что мы, собственно, веруем, каковы основы нашей христианской веры. Или можно человеку, который уже крещен и сам христианин, задать вопрос: что такое Символ веры? А в ответ часто следовала (и следует) максимально большая палитра мнений. Про Символ веры слышали вообще единицы. Кто-то может сказать, что мы веруем во Святую Троицу, но таких меньше. Все говорят, что мы веруем в Бога – это максимум; то есть если подытожить всю палитру ответов, то это, наверное, будет максимум, к сожалению. Кто-то вспоминает про Христа Спасителя. Но если попытаться дальше уточнять (мы веруем во Христа Спасителя, а Кто же Он?), опять  огромная палитра ответов.

Или задаешь следующий вопрос: зачем крестить младенца? Ответы в эфире нет смысла озвучивать, потому что очень много пустых, суеверных; редко-редко (и это действительно радость для пастыря), когда кто-то из крестных точно сможет максимально ответить. Задаешь третий вопрос: кто такой крестный вообще? В чем смысл служения крестных? Иногда ответ такой: «если родителей малыша не станет, мы возьмем его на воспитание». Да, такая традиция есть в России, в Русской Церкви есть этот момент, но это очень печальное событие, и, конечно, мы не с этого разговор начинаем. Тем не менее такие ответы присутствуют.

То есть о чем это говорит? О незнании своей веры теми христианами, которые собираются стать крестными родителями, которые, по сути, дальше должны будут воспитывать этого младенчика с пелен и до того момента, когда видно будет, что он уже действительно христианин, пришел в зрелый возраст и совершает христианские поступки. А какое воспитание сможет дать такой христианин своему крестнику (или крестнице), если он сам, к сожалению, веру свою никоим образом не знает и не понимает?

Отсюда, кстати, всевозможные суеверия, которые, к сожалению, в нашем обществе до сих пор присутствуют в больших количествах. Опять же, это от незнания той веры, в которой мы крещены; иногда от незнания, иногда от соединения каких-то языческих своих личных умозрений, умозрительных выводов с тем, что известно о вере. В том или ином христианине вот такое причудливое соединение происходит, и дальше человек  транслирует это в своей жизни.

Опять же, различная палитра всяких мнений, образов, когда речь идет об отпевании, очень часто можно сталкиваться с тем, что много поверий, примет, которые, конечно, к христианской вере и, допустим, к последней молитве об усопшем никакого отношения не имеют.

Это о чем говорит? Что необходимо духовное просвещение всем нам; не только священно- и церковнослужителям, не только монашествующим, а всем нам, верным чадам Русской Православной Церкви, кто таковым хочет быть по-настоящему, а не только по факту крещения. По факту крещения у нас сейчас христиан семьдесят процентов (пусть шестьдесят восемь). А действительно «живых» христиан в полном смысле этого слова, тех, кто живет церковной жизнью, понимает, что такое исповедь, причастие, регулярно прибегает к этим таинствам,  процент, к сожалению, незначительный. А часто причиной этого становится незнание, непонимание своей веры. Эта тема может стать целой серьезной выпускной работой, допустим, в той же семинарии, чтобы это обобщить.

– Вопрос телезрительницы из Ростова: «Можно ли подавать на литургии, на молебне записки о крещеных, но не посещающих церковь, не исповедующихся, не причащающихся? Этот же вопрос относится и к усопшим, которые были крещены, но не посещали храм, а если посещали, то только по необходимости (например, чтобы поставить свечку или на большой праздник)».

– Начнем с «живых» чад нашей Церкви. Я здесь озвучу позицию, которой с нами делились преподаватели Московской духовной семинарии, потому что я там получал духовное образование. Действительно, есть такая точка зрения, и она довольно хорошо аргументируется, что когда мы подаем записочки на проскомидию, когда просим помолиться о своих родных, знакомых, друзьях, которые являются христианами, то речь идет о том, чтобы они действительно максимально вели духовную жизнь, регулярно исповедовались и причащались. Если речь идет о человеке, который два раза в год исповедуется и причащается, или раз в два года, или раз в пять лет, то ему нужно аккуратно, максимально корректно постараться разъяснить, что таким редким приступанием ко Святым Таинам христианин начинает сам себя отлучать от Церкви, лишает себя благодати общения со Христом. Ведь мы с Христом соединяемся непосредственным образом в таинстве Евхаристии, то есть прививаемся Лозе, Которая дает жизнь. Получается, если христианин к этому не прибегает, то он этого общения, этой жизни лишается. Поэтому, наверно, правильнее будет молиться на проскомидии за тех христиан, кто по факту является верным, то есть хотя бы раз в месяц исповедуется, причащается, является активным прихожанином того или иного прихода. Это что касается проскомидии.

На ектении, когда мы молимся на литургии о здравии тех или иных христиан, особенно даже на молебне, который, по сути, вне литургии совершается, может быть, можно просить молитв и о тех христианах, кто редко приступает ко Святым Таинам по тем или иным причинам (потому что есть объективные причины, а есть субъективные).

Что касается заупокойного поминовения, тоже личный взгляд озвучу. Притча о богаче и Лазаре: когда богач попадает уже в тот мир и получает воздаяние по своей жизни, по своим поступкам, то о чем он просит Авраама? О том, чтобы тот послал Лазаря, чтобы братьям этого богача, которые остались на земле, было известие, какова участь тех, кто не живет по закону Божьему, то есть насколько она тяжела, насколько все серьезно и по-настоящему. Потому что мы живем в этом мире и об этом не задумываемся. И когда душа человеческая оказывается в загробном мире и сталкивается с той духовной реальностью, которая совершенно объективна, а человек при земной своей жизни не помнил о ней никак, то, конечно, эта реальность становится для него совершенно незнакомой. И здесь, наверное, за всех усопших в мире с Церковью, над которыми был совершен и чин отпевания (личное мнение озвучу), можно молиться и на проскомидии, и на заупокойных ектениях.

– Вернемся к нашей теме... Вы затронули то, что сейчас необходимо. Расскажите, пожалуйста, как это развивалось. Ведь те катехизические беседы, о которых Вы упомянули, которые сейчас проходят в обязательном порядке (и есть соответствующие циркуляры священноначалия по этому поводу), раньше были в виде курсов оглашения (в некоторых приходах такая практика и сейчас существует), и в первые века они были достаточно продолжительными.

– Да. Завершая обзор, еще раз повторюсь, можно целую работу по этому вопросу написать, почему важно духовное образование; и думаю, мы этот момент хоть немножечко оговорили. То есть духовное образование нужно, для мирян в том числе, то есть всем нам.

Исторический экскурс: духовное образование для всех чад Церкви Христовой уходит своими корнями во времена апостольские; думаю, вполне можно с этого момента отсчет вести. Потому что служение дидаскалов, учителей церковных, действительно со времен апостольских берет свое начало. Прежде всего оно начиналось именно с научения язычников, то есть людей, которые находились вне Церкви, основам христианской веры, по слову Спасителя: «Идите и научите все народы, крестя их». То есть совершенно очевидный момент. Господь дает прямую заповедь относительно таинства Крещения: «Идите и научите все народы, крестя их». Получается, крещению предшествует научение. Это и есть оглашение.

Известно из церковной истории, что после крещения для христиан существовали также дальнейшие тайноводственные курсы (можно назвать современным словом «курсы» эту практику научения тех христиан, которые уже после крещения понимали необходимость научения). Прежде всего это оглашение, и оно занимало продолжительное время. Не один, не два оглашенных (люди, которые готовились к крещению) слушали эти беседы, а были целые большие группы. По окончании этих бесед глава общины, то есть епископ, принимал даже что-то вроде экзамена у желающих вступить в Церковь Христову через таинство Крещения. То есть момент оглашения в Древней Церкви был очень серьезным.

Потом, мы помним богословские школы: Александрийская, Антиохийская. Хотя там, конечно, присутствовал момент преподавания и естественных наук; скорее под высшей философией понималось богословие, то есть смысл был в том, чтобы человеку показать, что высшей философией является христианское богословие. Первым этапом, первым шагом к этому является изучение естественных наук, далее изучались труды античных философов, и уже после этого слушателям преподавались основы христианского богословия: Священное Писание, экзегеза, то есть толкование Священного Писания. Это если говорить об античном периоде.

Можно сказать о нашей Русской Церкви. Как мы видим, научение и оглашение берут свое начало с самых первых веков христианства. Но относительно Русской Церкви часто можно услышать такую крайнюю точку зрения, что до Петра образования не было никакого. При этом о монастырях, о богатейших монастырских библиотеках (например, о библиотеке Кирилло-Белозерского монастыря) забывается. Понятно, что эти книги, фолианты не просто так пылились на полках монастырских библиотек, их изучали подвижники, отцы нашего русского монашества, тот же преподобный Кирилл Белозерский,  потом Нил Сорский. Эти труды древних подвижников были известны нашим монашествующим отцам. Также детей из крестьянских и знатных семей отдавали в монастыри и учили их грамоте. А как учили грамоте? По Псалтири. И если христианин (если брать средневековую Русь) уже освоил грамоту, то для него открывается вся сокровищница духовной святоотеческой литературы, не говоря уже о Священном Писании. Соответственно, он имеет возможность и навык дальше самообразовываться.

Да, к сожалению, мы не можем сказать, что был большой охват монастырского образования у нас на Руси. Но оно было; и говорить, что до Петра с образованием было совсем глухо, что наш русский народ был совершенно невежественным, – абсолютно неправильно. А если взять монастыри Северной Фиваиды (или преподобного Александра Свирского; русский Север: северо-западный регион и еще севернее), вполне можно в определенные периоды нашей истории говорить даже о проценте монашествующих на душу населения. То есть люди шли подвизаться, принимать монашеский постриг осознанно, ради молитвы, ради угождения Богу. А ведь чтобы вырастить такого подвижника – подчас не одно поколение должно пройти. Например, родители преподобного Александра Свирского или родители преподобного Сергия Радонежского сами прославлены в лике святых. То есть чтобы такого сына вырастить, нужен определенный уклад жизни в семье, нужно понимать свою веру. Потому что как сыну передать духовное воспитание, если сами родители ничего не понимают и не знают о своей вере? Получается, вот они, традиции образования, вот о них мы говорим.

Далее, в Синодальный период, появляются семинарии – те учебные заведения, которые готовили именно священно- и церковнослужителей, как бы сейчас сказали, профессиональные учебные заведения. И уже об образовании для мирян именно в нашем понимании можно говорить с конца XIX – начала XX века, когда и у нас в Санкт-Петербурге, и, по крайней мере, в крупных городах Российской империи появляются всевозможные общества распространения христианской веры, издаются такие брошюрочки (и в библиотеке нашего храма есть проект по их оцифровке), в которых кратенько излагалось, например, церковное учение о бессмертии, пояснение к Символу веры.

– Как миссионерские листки своего рода.

– Да, здесь и миссионерство, и кратенький Катехизис, совершенно лаконичные ответы на самые главные части христианского вероучения. Это конец XIX – начало XX века. Потом наступает смутная година, столетие которой мы вспоминаем в 2017–2018 годах. И все равно в Церкви ширится понимание, что вот этот задел духовного образования, движение к воспитанию мирян, научению вере Христовой, которое началось с конца XIX века, необходимо держать, сохранять, особенно в братствах. Соответственно, одной из задач братств (это Александро-Невское братство, а также в Москве известные братства при крупных приходах) было максимально полное распространение среди христиан хотя бы основ христианского вероучения, чтобы в то трудное время сохранить хотя бы основы.

– Вопрос телезрительницы из Германии: «Я замужем за мусульманином. Сама православная, но в Бога не верила; точнее, верила, но не была воцерковленной, молилась очень редко. И произошли некие события в моей жизни. Мой муж очень агрессивный человек. Видимо, все эти страдания привели меня к тому, что я начала каждый день молиться, пытаюсь соблюдать пост. Но мне приходится все делать тайком, потому что муж очень агрессивный, он хулит Христа. Я пыталась защищаться, спорить, но это бесполезно. Я пытаюсь молчать, стараюсь уходить. В общем, я не знаю, что делать. Посоветуйте, пожалуйста (плачет). Я не могу ходить в церковь...»

– Вопрос сложный; может быть, даже не для эфира. Прежде всего, молитва домашняя, личная и молитва церковная вообще для любого христианина – это основа добродетели. И если ее остановить, тогда и духовное развитие, духовная жизнь остановится. Опять же, участие в таинствах: для христианина центральный момент духовной жизни – Евхаристия, покаяние. Не будет покаяния, духовная жизнь наша остановится. Поэтому в любом случае эти моменты останавливать нельзя. Они укрепляют связь человека с Богом, и без них будет совсем тяжело. Поэтому остается молитва, участие в таинстве Евхаристии (Причащения).

А более подробно... Еще раз повторюсь, это момент личный. В Германии есть несколько приходов нашей Русской Православной Церкви, тем более что Русская Церковь за рубежом и мы сейчас составляем единую Церковь, поэтому там нужно подробнее этот вопрос решать с духовником... Причем тоже важный момент. Иногда мы путаем исповедь и духовную беседу. Исповедь как часть процесса покаяния (или в более узком смысле таинство Покаяния), исповедование грехов своих – это один момент. А беседа как раз и призвана такие серьезные вопросы обдумать вместе с духовником и прийти к какому-то решению. Поэтому нужно на приходе, ближайшем к Вам, договориться с батюшкой, чтобы было удобно и Вам, и ему, и в беседе попытаться разрешить трудную ситуацию. Но повторюсь, духовная жизнь при этом не останавливается.

– Вопрос телезрительницы: «В четверг я не смогу прийти в храм на чтение канона Андрея Критского, у меня взяты билеты, я уезжаю в Санкт-Петербург. Могу я прочитать этот канон в поезде?»

– Если причина действительно объективная и человеку нужно предпринять такую длительную поездку, то можно читать и в поезде, можно и по прибытии. И, допустим, в ближайшее воскресенье, на Торжество Православия, помолившись в храме и прочитав канон Андрея Критского дома, подготовиться и приступать к Святым Христовым Таинам. Да, вполне допустимо.

– Мы говорили об истории духовного образования и его необходимости. В современном мире, кроме самообразования и профессиональных, как Вы выразились, духовных школ, какие сейчас есть возможности для систематического духовного образования?

– В новейшее время, когда в 90-е годы у Церкви появилась возможность максимально широко заниматься духовным просвещением, появляются (в том числе и в Санкт-Петербургской митрополии) курсы святого праведного Иоанна Кронштадтского (1991год). Потом в 2005 году появляется Народный православный университет в лектории общества «Знание» по адресу: Санкт-Петербург, Литейный пр., д. 42. Это если говорить о систематическом духовном образовании. То есть традиции русского духовного просветительства в новейшее время в нашей церковной истории возобновились.

– Вопрос телезрительницы из Мурманской области: «Я часто хожу на кладбище, у меня там похоронен муж и любимый брат. Меня женщины оговаривают. В моем хождении подвига никакого нет, потому что я живу среди леса и кладбище рядом, в лесу. И говорят, что я мешаю покойникам упокоиться. Это действительно так?»

– Прежде всего чем мы можем помочь нашим усопшим? Это молитва за них. В частности, мы совершаем Псалтирь по усопшим не только первые девять или сорок дней, а чем дольше, тем лучше. Известно святоотеческое изречение: «Помни последняя твоя и вовеки не согрешишь». А что навевает мысли о последнем, о переходе из этой жизни в вечность? Нахождение на кладбище. Поэтому в этом смысле, в смысле таких вот аскетических упражнений, размышлений это вполне уместно.

Мешать покойникам  – здесь опять же большая палитра языческих мнений, и мы ее озвучивать не будем. Никоим образом никому здесь никакой помехи нет. Повторюсь, молиться можно и дома, и когда мы посещаем могилы родных. Другой момент, что часто мы что-то путаем: например, во время родительской субботы идем на кладбище, а при этом служится Божественная литургия. То есть молитва остается на втором, на третьем месте, а может, и вообще для нее места не остается. Вот этого, конечно, быть не должно. То есть если рассмотреть, например, прошлую родительскую субботу, мясопустную, то прежде всего мы идем в храм, молимся за своих усопших близких, а потом посещаем кладбище. Думаю, приоритеты должны быть расставлены именно таким образом.

– Вопрос телезрителя: «Я проживаю в Санкт-Петербурге и хожу в храм, который находится рядом с домом. Я очень переживаю по такому поводу: батюшка на исповеди требует кратко исповедоваться, а не перечислять грехи. Возможна ли такая исповедь?»

– Исповедь в любом случае есть краткое озвучивание (точнее сказать, не озвучивание, а вырывание, исторгание) греха из души своей, и этот момент, конечно, включает в себя некую краткость. Например, исповедь здесь можно сравнить с прополкой участка земли: мы приходим к участку, видим сорняки и начинаем их выдергивать, пропалывать. Мы ведь не наклоняемся над каждым сорняком, не рассматриваем его, не обдумываем, каким образом мы его удалим, – просто пропалываем. Такая систематическая прополка участка земли приводит к тому, что в итоге сорняков растет меньше. Вот таково действие таинства Исповеди на душу человеческую.

При этом имеют место в современной нашей практике духовной жизни даже тетрадочки (к примеру, 18 листов), исписанные перечнем грехов. Скажу в общем, не приводя никаких конкретных примеров: есть всевозможные издания (условно назовем их «Тысяча и один грех»), христианин берет их, механически переписывает оттуда грехи, подчас не понимая смысла того или иного греха, и потом все это озвучивает на исповеди. При этом, снова повторюсь, даже не понимая и не припоминая, был ли этот грех в его жизни. То есть следует непонимание таинства. Вот такой взгляд на исповедь, конечно, правильным не будет. Или же (о чем мы уже говорили) есть смешение понятий исповеди и духовной беседы. Или когда мы говорим о всех своих друзьях, знакомых, родственниках, братьях, сестрах, перечисляем их недостатки, а о себе сказать забываем, покаяться в своих грехах забываем. Такого не должно быть.

Поэтому в любом случае исповедь кратка сама по себе, она не предполагает долгих рассуждений, прений, споров. Только в редких случаях. К примеру, человек давно не исповедовался, у него был тяжелый период жизни, перерыв. После этого он приходит в храм, вспоминает о необходимости покаяния и за весь этот период жизни приносит Богу покаяние в своих грехах. Здесь, исходя из того, что душа чувствует много греха, исповедь может быть продолжительной. Или когда за всю свою осознанную жизнь с момента крещения человек, может быть, ни разу не исповедовался. Или есть моменты (они редки, но тем не менее…) сложного греха или греховного состояния, которые требуют разъяснения. Вот при таких моментах длительность исповеди может увеличиться. А так, в принципе, таинство Исповеди – краткое: мы исповедуем грех, вырываем его из души.

– Вернемся к новейшей истории... Вы озвучили, что в Санкт-Петербургской митрополии появилась возможность систематического духовного образования. И, конечно, нельзя упускать из виду восстановление института воскресных школ в наш новейший период. Ильинская воскресная школа, насколько я знаю, стала функционировать одной из первых (так же, как Ильинский храм был передан Церкви в первых, скажем так, рядах), Вы в ней обучались на курсах в молодежной группе и сейчас являетесь ее преподавателем.  Я соединю вопрос и по воскресной школе, и по Народному православному университету: насколько сейчас востребовано систематическое образование и какими возрастными группами по большей части?

– Кстати, мы не закончили вопрос, касающийся систематического и несистематического образования. Если мы говорим о курсах святого праведного Иоанна Кронштадтского или о Народном православном университете, это пример систематического духовного образования. То есть когда христианин приходит за жаждой знаний и углублением понимания своей веры и ему по некоей системе эту веру преподают. Что такое система? Система – это некая совокупность компонентов, предметов, а также вся дружеская обстановка, возможность общения с единоверцами и так далее; все это комплексно воздействует на христианскую душу с той целью, чтобы христианин максимально полно укрепился в своей вере. Потому что от такого правильного понимания своей веры следует и укрепление в вере. Это момент систематического обучения.

Но возможны разные обстоятельства в жизни. Например, у многих из нас работа или иные обстоятельства, которые не позволяют регулярно посещать занятия, сдавать экзамены и так далее. В этом смысле возможно и домашнее обучение, несистематический подход. Но здесь возникают свои сложности, потому что нужно понимать, какой круг предметов дается вначале, то есть соблюдать принцип «от простого к сложному», и нужно все-таки представлять, что есть учение церковное, что есть частное богословское мнение, а какое мнение прямо противоречит христианскому учению. То есть человек должен эти моменты понимать, уметь отсеивать. Нужно уметь работать с литературой древней и современной. То есть целый спектр трудностей может возникнуть. И в этом смысле, может быть, лучше будет систематическое обучение. Но здесь как-то догматизировать то или иное направление будет неправильно, и если христианин чувствует в себе возможность обучаться самостоятельно, это вполне возможно.

По вопросу, насколько востребовано образование... По количеству учащихся в Народном православном университете могу сказать – да, оно востребовано. Другой момент – извещение о новом наборе, о начале нового учебного года, но это уже другой вопрос. А так есть три курса (первый, второй, третий) Народного университета, с недавних пор действует еще четвертый курс, где не один и не два человека учатся, а несколько десятков слушателей. В этом смысле образование, обучение востребовано.

Если говорить о воскресных школах, здесь интересен немного другой момент. Потому что когда количество приходов в нашей епархии только увеличивалось, Ильинская воскресная школа на большую округу, на несколько районов была, по сути, одна. В ней действовала первая молодежная группа, и у нас были ребята, которые приезжали учиться на Пороховые из Купчина (там не только общение было, но и учение). С конца 2000 года и в последние несколько лет количество приходов в епархии увеличивается; соответственно, увеличивается количество воскресных школ. То есть у христианина появляется возможность ходить в воскресную школу в свой родной приход. Поэтому если брать в этом смысле Ильинскую воскресную школу, то количество обучающихся уменьшается. Это первый объективный момент: приходов больше, поэтому слушателей в каждой приходской воскресной школе будет столько, сколько активных прихожан на приходе, нуждающихся в образовании.

А есть еще такой момент, что кто-то из прихожан не понимает необходимость духовного образования, кто-то колеблется, еще думает: идти или не идти. Это субъективные причины, и они, может быть, даже больше уменьшают количество слушателей,  препятствуют росту количества учащихся. Но, с другой стороны, несмотря на все трудности, сейчас в нашей Ильинской воскресной школе есть и две взрослые группы.

– Есть вопрос от телезрительницы из группы «ВКонтакте»: она читает Евангелие, Псалтирь на церковнославянском языке, но не все понимает. Как ей заняться изучением языка, чтобы все понимать?

– По-моему, Архиерейский Собор 2009 года еще раз напомнил общецерковное постановление о том, что церковнославянский язык – это официальный язык богослужения Русской Церкви. Может быть, звучит официально, но, по сути, совершенно правильно. Что касается Священного Писания, церковнославянский язык призван язык оригинала (а язык Евангелия – это греческий диалект койне) максимально точно передать. Поэтому изучение церковнославянского языка, пусть постепенно, насколько это возможно для человека в данных обстоятельствах, – необходимо.

Другой момент – непонимание тех или иных оборотов, слов, но это уже момент обучения. Здесь, опять же, можно прибегнуть к тем же курсам, к системному подходу, о котором мы говорили, или самостоятельно изучать. К примеру, есть толковый церковнославянский словарь протоиерея Григория Дьяченко. Сейчас с помощью сети Интернет вполне можно разбирать значения некоторых слов.

То есть, если кратко сказать, изучение церковнославянского языка необходимо. И совершенно правильно направлять чтение, пусть последовательно, по пути к тому, чтобы Евангелие читать и по-церковнославянски. Но при этом нужно изучать и сам язык; и здесь можно или систематически подходить к этому, используя курсы, или самостоятельно это изучать.

– Спаси Господи, батюшка, за беседу.

Телезрителям напомню, что мы говорили о духовном образовании, его необходимости не только для священнослужителей и церковнослужителей, но и для мирян, рядовых прихожан Русской Православной Церкви. Доступно как систематическое образование в духовных школах, так и для самостоятельного самообразования тоже есть все необходимые ресурсы.

Батюшка, благословите наших телезрителей.

– Перед тем как благословить, я бы хотел выразить пожелание: пусть наша сегодняшняя передача хотя бы кому-то поспособствует в том, чтобы начать это просвещение. Божией помощи вам и Божьего благословения!

Ведущий: диакон Евгений Фомин

Записала Нина Кирсанова