Православная азбука. Светские и церковные взгляды на различные ситуации. Священник Аркадий Махсумов. Часть 1

Мы живем в светском государстве, но имеем христианские убеждения. И с точки зрения православия многие явления жизни, совершенно обыденные для людей светских, для христиан являются неприемлемыми. Именно о таких точках непонимания мы поговорим с гостем нашей студии, руководителем Отдела по делам молодежи Покровской епархии священником Аркадием Махсумовым.

Есть целый ряд вопросов, на которые Церковь смотрит не так, как, скажем, люди светские.  Как относится Церковь к гражданским бракам?

– Сегодня венчание, поскольку Церковь отделена от государства, – это чисто церковный акт, если не говорить о том, что в духовном смысле это таинство. А брак – это государственный акт. И иногда возникает непонимание у людей, почему Церковь, которая отделена от государства, требует при венчании наличие записи о государственном акте, определенном государственном состоянии.

– То есть Церковь таинство Венчания может провести только в том случае, если брак зарегистрирован еще и государством?

– Да. С другой стороны, социальная концепция Русской Православной Церкви 2000 года говорит  нам о том, что даже государственный брак, без наличия таинства Венчания между людьми, не препятствует людям, находящимся в таком браке, участвовать в таинственной жизни Церкви – исповедоваться, причащаться Святых Христовых Таин. Такой проблемы нет. И государственный брак является совершенно честным браком, который признается Церковью.

Другой вопрос, что современный человек порой не хочет никакого брака: ни церковного, ни государственного. И в этом отношении он находится в абсолютно разрушительном внутреннем состоянии, он не понимает необходимости устойчивого союза, постоянства, ответственности. Современный человек очень безответственен, потому что единственная глубинная причина, по которой сегодня люди бегут от заключения брака, – банальная распущенность и нежелание нести ответственность. Это попытка оставить себе всегда открытой заднюю калитку, чтобы сбежать от отношений.

Кстати, как юрист по первому образованию, я могу раскритиковать сам термин, потому что гражданский брак с точки зрения юриспруденции – это брак, заключенный государственным органом. И когда мы говорим о гражданском браке – это опять же подмена понятий. Это просто беззаконное сожительство, с церковной точки зрения – блудное сожительство.

Отношение мужчины и женщины к браку абсолютно разное. Мужчине вообще свойственно более разрушительное поведение в жизни. Женщина – это начало стабильное, это та сторона отношений, которая всегда стремится создать очаг, создать семью, упрочить свое положение, обезопасить свое будущее потомство, своих детей, создать для них благоприятную почву и атмосферу, в которой бы они пришли в этот мир. Надо быть уверенной, что у них есть будущее, что у них есть отец, надежный тыл, защитник, кормилец.

Нерелигиозный мужчина, который живет на животном уровне, мужчина без Бога, да еще и не связанный нормами общественной морали, хотя бы той же самой светской этики, – это очень грустное зрелище. Это, простите за грубое слово, самец, который просто бегает, живет на инстинктах: поел, отправил свои физиологические потребности – и побежал дальше.

И сегодняшнее состояние семьи в нашем обществе как раз очень ярко это характеризует. Давайте посмотрим, что у нас со статистикой: 65% вновь созданных семей распадается в первые два года брака. Люди стали неспособными удерживать отношения, беречь и хранить семью, вести вместе домашнее хозяйство или строить отношения и так далее. Это все плоды века безбожия.

Смысл христианского брака – помогать друг другу на пути спасения, подставить плечо другому, если ему плохо, тяжело, если он вдруг падает или сомневается, малодушествует. Мы завтра в таком же положении можем оказаться – и обопремся на другого в этом союзе. А сегодня мало кто ищет спасения. Сегодня нет этой общей цели, устремленности вперед, в небо. И люди ищут только удовольствий, удовольствий, как правило, плотских, но эти удовольствия тоже быстро приедаются – и наступает выхолощенность, усталость. И союз распадается, потому что в нем нет ничего, кроме природы, кроме биологии и потребительства, к сожалению.

– Еще одна современная проблема, которая достаточно недавно возникла: молодые люди вступают в брак, создают семью, живут какое-то время вместе, но принципиально, по разным причинам, не рожают детей. Заводят животных, собачек, кошечек, уделяют им огромное внимание, тратят серьезные средства на то, чтобы своему питомцу обеспечить максимально хорошие условия. Это проблема? Или ничего страшного?

– Это проблема, и это страшно. Давайте вернемся к главному смыслу нашей религиозной жизни. Вера – это счастье. Заповеди Божии даны человеку как рецепты счастья или как предостережение – чего не надо делать для того, чтобы оставаться счастливым. И с этой точки зрения, если человек помнит об этом, если он не дезориентирован,  он будет помнить первую заповедь Божию – плодитесь и размножайтесь, населяйте землю. Почему Господь так говорит? Потому, что Господь понимает – Он так устроил человека, что для полноты бытия ему нужно иметь чад, которые являются для него объектом служения. Человек так парадоксально устроен. Это звучит дико сегодня в парадигме потребительства, потому что априори мы считаем, что мы становимся более счастливыми, более радостными, если мы что-то получаем. А оказывается, человек Богом создан так, что он может быть счастлив, только если он все время отдает. Вот отдаешь – и ты счастлив, и чем больше отдаешь – парадоксально – тем больше ты счастлив, ты востребован, ты нужен, ты даришь радость, полноту бытия другому человеку. Вот – счастье человеческое, оно ни в чем другом не реализуется.

И поэтому Господь дает человеку детей, жену, для которой он тоже живет и для которой иногда что-то от себя отрывает, где-то себя утесняет. Но это радость, потому что результат этого утеснения или отрыва от себя (он совершенно очевиден) – радость другого человека, благодарность другого человека. Что может быть больше?

А когда этого не происходит, когда мы пытаемся не отрывать от себя ничего и искать суррогаты, мы неизбежно будем несчастливы. Мы можем сколько угодно себя обманывать, воспитывая эту собачку, одевая ее в очередной замысловатый фирменный комбинезончик, но мы не приблизимся даже на йоту, на долю миллиметра к тому ощущению счастья, которое испытывает мать не то что берущая младенца на руки, а только впервые чувствующая и слышащая жизнь под сердцем, ощущающая первый толчок младенца у себя в утробе.

– Наверное, самое большое количество критики Православная Церковь получает из-за своей позиции по абортам. Почему Церковь к абортам относится негативно?

– Церковь не консервирует какие-то пережитки, Церковь всегда бережет истину. И она в этом смысле имеет здоровый консерватизм и не может поступаться некоторыми вещами. А если пытается – перестает быть Церковью. Посмотрите, как меняется церковное сознание, например, на Западе. Еще вчера невозможно было представить благословление однополых браков, омерзение даже вызывала одна мысль об этом у любого христианина в той же Европе, это было просто невозможно. А сегодня? Такими темпами завтра встанет вопрос о легализации каннибализма.

Все эксперименты над человеческой природой у Церкви всегда вызывают реакцию отторжения, неприятия, попытку вразумить и свидетельствовать об истине. И кричать, как кричали пророки обезумевшим людям во все времена. И были за это убиваемы, жизнью своей платили за это. Церковь и сегодня свидетельствует против любого безумия. И аборты правильно называть убийством, это никакое не преждевременное прерывание беременности. Давайте убийство назовем спонтанным прерыванием жизни. Давайте назовем так убийство – и тогда уйдут от уголовной ответственности все, кто убил другого. Это очень легко можно сделать, по этой логике можно абсолютно все объяснить.

Я всегда людям привожу такой пример: представьте себя на месте этого ребенка. Вас же никто не лишил жизни в утробе. Вот если бы вам сейчас предстояло решить, жить или не жить, – вы бы точно так же поступили? Вы бы сказали, что согласны, чтобы вас убили – и все? Причем какая разница, в каком возрасте? Если представить человеческую жизнь как шкалу, что жизнь человека с христианской точки зрения – это луч, проекция из начальной точки без точки конечной, то какая разница, когда ты в нее вмешаешься? В возрасте двух дней, двух месяцев, двадцати или семидесяти лет? Это в любом случае вмешательство, в любом случае убийство, это распад души и тела, причиной которого становишься конкретно ты.

– А в своей священнической практике Вы сталкивались с тем, какие последствия несет аборт для духовной жизни?

– Катастрофические.  Нравственные страдания, которые эти женщины испытывают, просто непередаваемы, неизреченны, невыразимы. А хуже того – свойство человеческой совести таково, что она все больше и больше пробуждается во второй половине жизни. И как священник я могу свидетельствовать, что одно из самых страшных явлений для священника, самых тягостных и морально тяжелых переживаний – это когда приходится выслушивать исповедь женщин за 40, 50, 60 лет, которые с новой силой начинают переживать тяжесть аборта, сделанного в юности. Это непременно приходит,  наваливается с новой силой, обезоруживающей силой тогда, когда у человека уже нет внутренних сил, чтобы как-то с этим бороться. Не помогает иногда даже то, что когда-то было принесено искреннее покаяние. Повреждение души остается таким глубоким, что саднит и болит всю оставшуюся жизнь, не оставляет женщин никогда. К сожалению, мужчин – оставляет. Мужчин, которые в этом участвуют и виноваты, наверное, даже в большей степени, чем женщины, потому что дали повод к этому, послужили причиной – и не поддержали, бросили. Это другой, еще более серьезный вопрос – что в грехе аборта нужно каяться обоим, и в большей степени мужчинам.

– А есть еще третья сторона – врачи. С такими врачами Вы сталкивались?

– Я сталкивался с ними, это очень страшно. Я, слава Богу, знаю много хороших, православных, верующих гинекологов, но мы лично с женой попадали в ситуацию, когда нас пытались послать на аборт на сроке четыре месяца и указывали нам на какие-то жуткие мутации, какие-то якобы генетические повреждения и отклонения, которые сделают нежизнеспособными наших детей. Уверенно отправляли на аборт; мы, естественно, от него отказались, и когда уже родились наши дети и ничего из этого не подтвердилось, мне один врач в личной беседе сказал, что у нас существует абортивное лобби, продается в жутких масштабах абортивный материал и что иногда даже с этой целью провоцируют сделать аборт. Для того, чтобы было сырье для производства уколов красоты, молодости. Это ужасно, и это мы тоже должны знать. И женщина тоже должна это знать, когда принимает решение.

– А врачи, которые одумываются и начинают понимать, что они делают, – такие есть?

– Да, такие случаи есть, и они не единичны, их много. И эти врачи испытывают чудовищные моральные страдания потом.

Записала Полина Митрофанова