Православная азбука. Светские и церковные взгляды на различные ситуации. Священник Аркадий Махсумов. Часть 2

– Если Церковь видит такую большую ценность в родительстве, то почему она в таком случае негативно относится к ЭКО и суррогатному материнству? Ведь это для многих людей – единственный шанс стать родителями. Те, что хотят иметь детей, часто сталкиваются с проблемами в вопросе деторождения и вынуждены прибегать к таким способам стать родителями. Почему Церковь против?

– Потому, что счастье не может достигаться любой ценой. Ведь ЭКО – это то, что заведомо построено на гибели уже зачатых детей. Мы не хотим вслед за этим лживым миром называть, например, аборт прерыванием беременности, мы хотим называть его убийством, чем он и является на самом деле. Мы не хотим блуд и распущенность называть гражданским браком. И ЭКО с этой точки зрения – это манипуляция, которая подразумевает или однозначное убийство нескольких зачатых эмбрионов, или большую опасность этого убийства. Но это же человеческая жизнь, а мы понимаем, верим и знаем, что Господь, благоволив зачаться любому ребенку, дает ему бессмертную душу. Что с этим делать? Каждый ребенок в потенциале – взрослый человек, и с этой точки зрения он обладает всеми правами взрослого человека.

Этические нормы возникают в ту же секунду, когда зачинается новый человек. Давайте попробуем посмотреть на это глазами Творца, Который благоволил детям зачинаться естественным путем, потому что зачатие ребенка предполагает мистический акт. Мы же не рассматриваем соединение мужчины и женщины чисто как физиологический акт, это мистическое, телесно-духовно-душевное соединение. И даже с точки зрения психоэмоциональной близости – это определенное событие, очень высокое по своему содержанию, яркое, значимое. А этого не происходит при ЭКО.

Мы какими-то холодными медицинскими инструментами препарируем человеческую природу, которую создал Господь. Иногда бывает так, что Господь через нашу природу являет нам Свою волю. Моя бабулечка, Царство ей Небесное, шутила, что бодливой корове Бог рогов не дает.

Одному человеку Бог дает ребенка, а другому не дает. А почему? А может потому, что ему вообще не надо этого ребенка иметь? Мы на эту тему не будем дерзать рассуждать. Может, тот, кому дали этого ребенка, не сможет его воспитать; может, он алкоголик, преступник… Но в любом случае – это вызов нам, людям, которые рядом оказываются. Мы в таком случае обязаны об этом ребенке позаботиться, дать ему все, воспитать, поднять его. Это Промысл Божий, и это вызов нам, обществу.

– То есть проблема в том, что мы перестали воспринимать рождение детей именно как Промысл Божий, а свели все на медицинский уровень?

– На биологический, утилитарный уровень. И абсолютно десакрализовали это явление, что, на мой взгляд, большая дерзость.

– Еще один непростой вопрос – это вопрос эвтаназии. Если человек так сильно страдает, что не может жить дальше, то для него эвтаназия, самоубийство – это более легкий выход. Как Церковь к этому относится?

– Как к невозможности восхитить волю Божию и Суд Божий о человеке, взять это у Бога в свои руки. Потому что смысл страданий для нас является тайной. И сколько Господь попускает человеку пострадать для того, чтобы очиститься от своих грехов, или получить какое-то воздаяние, духовную награду или утешение, – мы тоже не знаем.

И здесь мы приходим в область тайны, которая нам не открывается; может быть, откроется только за дверями этого мира, за гробом. Но поскольку это так, мы должны Богу доверять абсолютно и всегда и не упрекать Бога в том, что Он заставляет кого-то страдать, попускает кому-то чрезмерные страдания. Прежде всего потому, что Бог Сам прошел через страдания. И Бог сострадает каждому человеку в его мучении, стоит у изголовья каждой больничной койки, особенно тогда, когда эта болезнь сопровождается дикими болями.

Мне кажется, здесь мы берем на себя слишком большую дерзость, слишком большую смелость, чтобы решать, кому и сколько жить. И это дорога, которая может привести в никуда. И сегодня эта дорога уже есть, я читал несколько статей о том, что возникает уже эвтаназийное лобби в европейских странах, уже начинаются манипуляции и аферы вокруг этого, это становится инструментом для избавления от неугодных родственников, для имущественных и финансовых махинаций.

– Чтобы бабушка никому не мешала, чтобы сократить расходы на лечение…

– Конечно. И мало ли что можно сделать с человеком, чтобы ему жизнь стала не мила? Можно его довести до такого состояния, когда он уже в изнеможении, в страдании согласится на это, чтобы просто не мучиться. И это почва для очень страшных вещей. И даже с точки зрения светской этики и человеческой морали – это неприемлемо. Не говоря уже о том, что мы волю Божию брать на себя не должны.

– Есть еще один вопрос, в котором Православная Церковь занимает достаточно непримиримую позицию, хотя вроде в этой ситуации никто не страдает, – это однополые браки, однополые отношения. Церковь – противница таких отношений, а почему? Здесь ведь все живы, все хорошо, только любовь…

– А потому, что Церковь думает и об этих людях, она их не воспринимает как хороших или как плохих, как преступников. Каждый человек – это чадо Божие. А давайте вернемся к главному принципу счастья и полноты бытия. Способен ли такой человек испытывать счастье и полноту бытия, если он искалечил свою природу, если он дурно пользуется своей природой? Если эта болезненность и извращенность в нем развились в страшный порок и превратились в страсть, довлеющую, сковывающую его волю, делающую невозможным для него выбраться из этого состояния, то Церковь показывает человеку образ счастья.

Райское блаженство – это Адам и Ева, это полнота природы человеческой, которая в Писании описывается так: мужчину и женщину сотворил их. Вот полнота природы человеческой – мужчина и женщина. Причем любая попытка отступить от этой модели будет обречена на провал, на несчастье.

Однополые отношения – это грех. Это отход от нормы, от замысла Божия о человеке. Они калечат его природу, калечат его внутренне, физически и духовно – и извращают его полностью.  И здесь даже не порицание, не просто какой-то суд, наказание, отвержение – здесь Церковь бьет в набатный колокол и говорит: остановитесь, что вы делаете с собой? Эти отношения калечат вашу природу, они не могут принести радость материнства и отцовства, они полностью издеваются над природой, которую создал Творец.

Я знаю, что многие священники (и я в том числе) имеют опыт общения с такими людьми. Некоторые из них не в запирательской позиции находятся, они знают, что они в западне, что  попали под давление этой страсти и выбраться не могут, страдают, переживают, пытаются хоть в какой-то мере, поскольку причастие для них невозможно, жить духовной жизнью, пытаются исповедоваться, воздерживаться максимально долго. Они понимают, что это порок, чудовищное надругательство над своей природой.

– Церковь не допускает их до Причастия?

– Да, это такое греховное состояние, которое ставит человека в оппозицию к Богу, во вражду с Богом. Поэтому это очень опасно прежде всего для самого человека.

– А перемена пола – это тоже своего рода богоборчество?

– Безусловно. Это надругательство над тем даром, над той волей Божией, которая уже явлена о тебе. Господь определил тебе быть мужчиной или женщиной. Ты не властен над этим, это не тебе выбирать, это воля Бога. И здесь надругательство над своим полом – это надругательство над волей Божией о себе.

Среди людей нетрадиционной ориентации самое большое количество суицидов. Изучение их мнения показывает, что они вообще люди, как правило, несчастные, одинокие. И никакие их попытки создавать свои гильдии, собираться толпами, маршами, парадами  никак эту проблему не решают. Потому что в глубине души все они прекрасно понимают, что идут против Бога, а их душа, которая, по слову Тертуллиана, – христианка, страждет, вопиет, стенает и успокоиться не может.

– Часто приходится слышать такое мнение, что Церковь навязывает свою позицию. Она навязывает свое отношение к абортам, свое отношение к гражданским бракам и другим вопросам. Люди обижаются. Как можно правильно описать позицию Церкви? Это навязывание? Она хочет всех перевоспитать?

– Сумасшедший человек в период обострения становится опасным. Мы его зафиксировали, поставили укольчик, успокоили, вылечили – и отпустили на улицу. В тот момент, когда он находится в состоянии обострения, наверное он тоже считает, что мы покушаемся на его права. Мы ограничили его свободу, привязали его к кровати. Мы плохие: и санитары, и врач, который лечит. Но это не значит, что санитары и врач должны забыть свое призвание, клятву Гиппократа – и отстать от этого бедного, безумствующего человека, находящегося в состоянии опасности.

– Позиция Церкви – это попытка всех исцелить?

– Как можно большее количество людей. В надежде на то, что они когда-нибудь поймут, что Церковь искренне печется об их благе прежде всего.

– Но она на себя навлекает столько негатива среди людей…

– Это неизбежно. Христос на Себя навлекал столько же негатива. И сказал: В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир. Не бойся, малое стадо, сказал Господь. И понятно, что если ненавидели Христа, то почему мы должны рассчитывать, что нас будут забрасывать цветами, бросать в воздух чепчики и дарить нам тульские пряники?

– Практически все вопросы, которые мы рассматривали (и гражданский брак, и аборты, и многие другие), так или иначе крутятся вокруг темы любви. Но любви, которая требует какой-то жертвы. В отношениях мы жертвуем тем, что сохраняем верность. Рожая детей, мы жертвуем своим временем и средствами. Ухаживая за больными, тоже чем-то жертвуем. А возможна ли любовь без жертвы?

– Нет, невозможна. Любовь без жертвы – это не любовь, это то, что тебе выгодно, приятно, удобно, комфортно. Это то, ради чего ты не поступился ничем, и ты не проверил – любовь это или нет. Любовь проверяется всегда через действие.

Когда современный человек слышит слово «жертва», у него всплывают в голове какие-то кровавые жертвы, жертвы жизнью. Но жертвы бывают разные. Жертва своим временем, своими силами, своим эгоизмом. Поступиться своим «я», своим тщеславием, немного потесниться – и место под солнцем кому-то уступить. А как иначе ты можешь человеку показать свою любовь? Ты даешь ему то, что тебе дорого. Отрываешь от себя кусочек того, что тебе мило, что хочет твоя душа, твое сердце, – и даешь другому. Это уже жертва. Поделился – это жертва, потрудился для кого-то – это жертва. Любовь выражается в поступках. Если нет поступка – нет любви, это просто пустые слова.

– Просим у Вас небольшого пожелания для наших зрителей.

– Дорогие братья и сестры! Пусть Господь подарит всем нам настоящую любовь, с поступками, пусть с небольшими – но с жертвами. И с огромным воздаянием, которое эта любовь дает!

Записала Полина Митрофанова