Православная азбука. Собор Саратовских святых

– Собор – это собрание, а саратовские святые – это святые, чья жизнь или кончина непосредственно связаны с этой землей.

– Кто входит в этот Собор?

– Ныне действующий состав Собора включает в себя 25 святых. Это и архипастыри Церкви, и священнослужители, и монашествующие, и миряне. Так что можно сказать, что нашу землю освятили своим подвигом все представители Церкви.

– Насколько я знаю, в Собор Саратовских святых в основном входят не святые древних времен, а новомученики. Кто такие новомученики?

– Это святые, пострадавшие во время безбожных гонений, развернувшихся в нашей стране после прихода к власти большевиков и продолжавшихся почти весь советский период. Дело в том, что мученики – это вообще-то первые святые Церкви. Мы привыкли, что нас окружают святые, что нас окружают их иконы, что мы носим имена тех или иных святых. Но ведь это появилось не сразу.

Именно почитание святых в Церкви непосредственно связано с появлением первых мучеников в I веке от Рождества Христова. Первые массовые гонения – это гонения императора Нерона в Риме, а до этого были еще и гонения со стороны иудеев. Так вот, мученики – это первые святые Церкви, а как выясняется, и последние святые Церкви, ведь мы с Вами о новомучениках говорим. И Церковь всегда считала их образцом веры.

Главная добродетель христианина – вера, правда же? Вера, которой нам так часто не хватает. Как проверяется вера? Как и все остальное: а чем ты готов пожертвовать ради этого? Эти люди были готовы ради своей веры пожертвовать своей жизнью. Так что это действительно герои Церкви, и Церковь и в древности, и сейчас являет их образцом веры для каждого из нас.

– Но ведь мученическая кончина – не личный выбор человека. Почему именно за кончину человека прославляют?

– Я не согласен тут с Вами. Дело в том, что мученическая кончина – это как раз личный выбор человека. Например, как было устроено гонение на христиан в Римской империи? Судья предлагал человеку отречься от Христа, принести жертву Зевсу, статуя которого могла стоять здесь же в суде, и жить себе спокойно дальше. Но человек сознательно отказывался это делать.

И судья должен был этого человека пугать – показывать ему орудия пытки, угрожать страшными казнями. Человек мог отречься и пойти домой, но он этого не делал. Потом его начинали пытать. Вы ведь читали жития древних мучеников. Все эти страшные пытки – они же не для того, чтобы сделать человеку плохо, а чтобы исправить его, ведь судебная система должна исправлять человека. Как исправить христианина? Заставить отречься от Христа. Но человек и пытки переносил – тогда уж его оставалось только казнить.

Выбор был всегда. Это, может быть, не так заметно в житиях новомучеников, то есть святых XX века, потому что вот этот страшный тоталитарный режим и гонения-то устраивал именно тотальные, то есть в самом прямом смысле слова зачистку. Но я хочу Вам сказать, что все-таки выбор был и тогда.

Можно было оставить служение – многие так и сделали. Можно было затеряться. Все-таки священники были людьми грамотными, а таких было немного в 20-е и в 30-е годы. Можно было устроиться бухгалтером, счетоводом в какую-нибудь небольшую артель или контору, переехать несколько раз, чтобы никто уже не знал о твоем прошлом, и спокойненько существовать. Вполне возможно, что тебя никогда не выявили бы как священника, и ты бы дожил тихо и спокойно свою жизнь. Повторюсь, так кто-то и делал.

Но те, кого мы сегодня прославляем в Соборе Саратовских святых, не оставляли служение, служили до последнего. Это был их выбор. Священномученик Косма Рыбушкинский был крестьянином в селе Рыбушка под Саратовом. Тамошнего священника арестовали, служить в церкви стало некому. И тогда этот верующий церковный человек сознательно попросил рукоположить его в иереи, чтоб церковь не стояла пустая, чтобы в ней продолжались Божественные службы.

Это было в 1925 году, и это тоже выбор. Ведь этот крестьянин, уже немолодой человек, так меняя свою жизнь, прекрасно понимал, что его, скорее всего, тоже ждет арест – как и священника, который служил в этой церкви до него. И он на это сознательно пошел – принял священный сан и был расстрелян.

В Соборе Саратовских святых мне очень близок мученик граф Александр Медем – православный немец, у которого было имение в Хвалынском уезде, лишившийся всего после революции, своими руками обрабатывавший поля, пользовавшийся колоссальным авторитетом у крестьян, глубоко церковный человек; его постоянно арестовывали с 1918 года – потому что он же бывший граф как-никак, да еще и церковный деятель. В конце концов он умер в тюрьме в 1931 году.

 Его сын эмигрировал в Германию. Сохранились письма, которые сам мученик Александр писал сыну, которые его супруга писала сыну. И вот в этих письмах раскрывается огромный внутренний светлый духовный мир этого человека, мир веры, которой, как писала супруга мученика Александра, они только и жили, потому что ничего у них не осталось.

Мне очень близок святитель Иннокентий Саратовский и Пензенский. Хотя этот человек скончался уже более 200 лет назад, он тоже, по сути, явил подвиг веры, потому что его назначение на Пензенско-Саратовскую кафедру было не чем иным, как ссылкой из Санкт-Петербурга. А ссылка была за то, что он посмел выступить против «всесильного» обер-прокурора князя Голицына, покровительствовавшего масонам и ложному мистицизму, так популярному тогда в высших кругах русского общества.

Святитель Иннокентий отстаивал чистоту православной веры в столице и тоже поплатился за это. Он страдал очень тяжелой желудочно-кишечной болезнью, и ссылка эта (а сначала его вообще в Оренбург назначили), по сути, означала его близкую смерть. Переезд тяжелый, перемена климата и пищи – все это окончательно подорвало его здоровье. И ведь он умер всего лишь через полгода служения на Пензенско-Саратовской кафедре совсем молодым человеком, но оставил по себе такую светлую память, которая через весь дореволюционный период прошла и закончилась его канонизацией уже почти в наши дни.

– Почему кого-то из пострадавших в годы гонений канонизируют, а кого-то – нет? И кто принимает решение об этом?

– Канонизация – очень сложный процесс. Требуется всестороннее изучение жизни кандидата на канонизацию, причем это все должно быть задокументировано. А это очень непросто, потому что о многих пострадавших сохранилось очень мало сведений – нет родственников, нет ничего. Обязательными документами при канонизации являются архивно-следственные дела, которые сейчас хранятся в закрытых архивах ФСБ – доступ к ним тоже достаточно затруднен. А ведь многие люди сидели по два, по три, а то и по четыре раза в разных местах.

Сбор этих документов и составление биографий – это и есть самое сложное. Этим должны заниматься епархиальные комиссии по канонизации, то есть те, кто проделывает первичную и самую главную работу. Когда мы уже собрали документы, отправляем их в Синодальную комиссию по канонизации, которая их рассматривает, может возвращать нам с указанием, что еще мы должны предоставить, или может согласиться с нами и тоже выйти с ходатайством о канонизации этого человека уже перед Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом.

С его благословения кандидат на канонизацию вносится в Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской. Собор этот называется Собором святых явленных и неявленных. Это очень важно. Явленные – это как раз те святые, которые прошли официальную процедуру канонизации, а неявленные – те святые, о которых мы пока не смогли собрать необходимую информацию, но это же не значит, что они у Бога не являются святыми. Конечно, являются, только еще не явлены миру. И их гораздо больше.

Может быть, ярчайший пример такого неявленного святого – епископ Саратовский Вениамин (Милов), чья могила находится на Воскресенском кладбище и окружена огромным почитанием верующего народа. Люди чувствуют его святость, приходят на его могилу молиться ему о своих заботах, делах и радостях. Но мы пока не можем собрать исчерпывающие материалы для его канонизации.

– Я знаю, что в Саратовской епархии реализуется проект создания интерактивной карты гонений. Расскажите, пожалуйста, что это за проект, с какой целью он реализуется, какие работы ведутся.

– Этот проект был начат нашей Епархиальной комиссией по канонизации на средства гранта конкурса «Православная инициатива», а сейчас пополняется уже за счет наших собственных трудов. Туда постоянно заносятся новые имена, новые точки, новые биографии людей, живших в нашей области и так или иначе пострадавших за веру в годы гонений.

– А зачем это нужно?

– Это нужно для расширения почитания подвига новомучеников. О них ведь, к сожалению, немногие знают. А здесь любой человек, живущий в каком-то райцентре, в каком-то селе, в каком-то уездном городе нашей губернии, зайдя на этот сайт и найдя на этой карте свой населенный пункт, может увидеть, какие там были храмы (ведь многие из них разрушены, уже не существуют), почитать историю этих храмов, увидеть, какие исповедники, мученики веры служили в этих храмах, прочитать их биографии и открыть для себя, может быть, ранее совершенно неизвестную историю своей малой родины.

Надо сказать, что мы регулярно получаем письма из Австралии, Норвегии, Соединенных Штатов от наших русских людей, эмигрировавших туда когда-то, которые на этой карте находят своих предков. Они задают нам какие-то дополнительные вопросы, благодарят за информацию, которую они там для себя открыли. Мы их всех приглашаем вступить в наше православно-историческое общество «Возрождение», которое в нашей епархии существует и в этом году будет проводить ежегодную конференцию 10 сентября.

– Отец Кирилл, можно попросить по традиции нашей программы небольшое пожелание нашим зрителям?

– В этом году память Собора Саратовских святых отмечается 4 сентября. И я хочу пригласить наших зрителей в храмы Саратовской епархии помолиться нашим святым землякам.

Записал Игорь Лунёв