Канон. Протоиерей Василий Гелеван. Часть 1

В новом выпуске программы зрителей ждет встреча с протоиереем Василием Гелеваном. Батюшка расскажет о своем духовном и священническом пути, а также о большом влиянии музыки на свою жизнь. Кроме того, отец Василий исполнит несколько песен в студии программы.

Протоиерей Василий Гелеван родился в 1975 году в городе Хуст Закарпатской области Украины. Обучался на дирижерско-хоровом отделении Брянского училища культуры и в Смоленской духовной семинарии. В 2001 году поступил в Московскую духовную академию, по окончании которой в 2004 году получил степень кандидата богословия. В том же году рукоположен во священники.

Служил в храмах Брянской епархии. В декабре 2006 года определением Священного Синода Русской Православной Церкви назначен  настоятелем храма во имя святой мученицы Зинаиды в Рио-де-Жанейро. В настоящее время отец Василий является клириком храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Сокольниках города Москва. Вместе с супругой – матушкой Екатериной – воспитывает шестерых детей.

–  Телезрители привыкли Вас видеть в другом формате: Вы либо отвечаете на душеполезные вопросы в программе «Беседы с батюшкой», либо беседуете в программе «Актуальный комментарий» на животрепещущие темы сегодняшнего дня. Но я хочу открыть Вас для наших телезрителей с еще одной стороны – сегодня мы будем говорить о Вас лично и о музыке в Вашей жизни. Знаю, что эта страница очень важна для Вас.

– Да, с какого-то времени я осознал, что музыка – часть меня, это передалось по наследству.  Сегодня расскажу о своем дедушке, о своем отце, братьях, поскольку я являюсь частью этой большой семьи.  

– Ваша семья была музыкальная?

– Семья остается музыкальной. Все идет от моего дедушки по маме (что-то глубже мне не удалось отыскать). Он с родным братом еще в середине прошлого века имел свой творческий коллектив. В Закарпатье народная инструментальная музыка – это скрипки, бубен, цимбалы. Такое красивое сопровождение всегда было на свадьбах. Даже говорили, что если его коллектив будет на свадьбе, праздник будет хорошим, будет вечер, наполненный эмоциями. Соответственно, если музыкантов не будет на свадьбе, то и не стоит туда идти – такая была закономерность. Тогда русины жили и на территории современного Закарпатья, и в Румынии, и в части Венгрии, Чехии, Словакии.

– Вы рассказывали, что чуть ли не за хлебом ходили в Венгрию.

– Да, мне брат двоюродный это рассказывал. Только в Румынию. В Закарпатье на границе есть Раховский район, и там действует упрощенный визовый режим: люди  легко коммуницируют, потому что власти пошли навстречу русинам. Их же буквально отрезали росчерком пера – это один и тот же населенный пункт, но на разных берегах реки.

–  Семью могли разделить?

– Да. Ну, это судьба! Она же, как говорится, метла такая... Там это все зарождалось.

– Вы говорите, папа тоже музыкальный?

– Да, это по маминой линии. А еще и по папиной линии. Отец был протоиереем, и он, конечно, тоже музыкальный. Он всегда любил за столом посидеть, пообщаться, потом что-нибудь спеть – какую-нибудь украинскую старинную хоровую застольную песню.

Колядки – неотъемлемая часть музыкальной культуры с самого детства. Это тоже Закарпатье, Западная Украина. Потом мы перенесли это сюда – в Брянск, где теперь живем. С детства помню, что всегда пели колядки. И с младых ногтей я пел в храме на клиросе. Там была Оля Манухина, регент и уставщик в одном лице, так она жестко щипала меня в бок, если я фальшивил. До сих пор помню: поешь, от души молишься, 103-й псалом и вдруг – хвать! Что такое? А, понял – фальшивлю!

– У нас есть уникальные кадры, где Вы в юности стоите на клиросе.  Не так давно в своих соцсетях Вы процитировали Федора Ивановича Шаляпина: «Первое мое приобщение к песне произошло в русской церкви, в церковном хоре». В каком возрасте Вы познакомились с церковной музыкой?

– Мне было 8 лет. Папа стал священником, и вся семья переехала в Россию – это была Орловско-Брянская епархия. Его рукоположил архиепископ Глеб (Смирнов). Сначала дьяконом, а впоследствии священником. Вместе с рукоположением он получил и указ на свой первый приход. Это была Брянская область, но еще пока единая архиепископия.

Там я прикоснулся не только к церковному пению, но и к фольклору. Именно там – в Голубее, я впервые услышал народные песни. Это была песня: «Посылала Ваню мати». Бабушка Варя пела эту песню. Бабушка уже давно в лучшем мире, а песня с нами.

Данная народная песня из «календарных» – это один из сегментов направления в фольклоре на Руси. Она не богословская, не нравственная, не призывает к чему-то – это просто жатвенная песня.

– Помощь в труде.

– Да, она очень тесно связана со временем года. В данном случае речь идет об уборке хлеба.

(Звучит песня «Посылала Ваню мати».)

– Вы сказали, что родились в воцерковленной семье. Однако у вас был переломный этап в жизни, когда вы осознанно не хотели продолжать дело отца. С чем это было связано? Это был какой-то подростковый протест?

– Отчасти да. Но преимущественно это был испуг перед той нагрузкой, которая была очевидна.

– Перед обществом?

– Нет, перед семьей. Но, может быть, и перед обществом. Было видно, что папы не бывает дома – священническая жизнь очень напряженная. Было видно, с какой самоотдачей отец восстанавливал храмы, собирал общину, выстраивал отношения с миром, с руководством. Это была колоссальная нагрузка!

Был один храм на три района, храм в честь Троицы Живоначальной в селе Голубея. Мы видели все это, и мне не хотелось брать на себя такой подвиг. Я знал, что можно жить проще, легче – было такое. Но потом все равно Промысл Божий привел меня в храм через одного человека, которого я очень уважаю: через Нину Викторовну Кулагину.

– Это Ваш педагог в училище. Как Вы попали в училище?

– Через гитару.

– Просто играли и любили музыку?

– Это началось немного раньше. Надо отмотать еще года три назад. После восьмого класса я захотел пойти учиться музыке. Понятия не имел, с чем это будет связано: с гитарой или вокалом. Главное, чтобы была музыка. И отец предложил средний вариант: пойти учиться на регента.

– А было где учиться?

– Да! Смоленское межъепархиальное духовное училище уже существовало. Потом данное учебное заведение вырастет до статуса духовной семинарии. Но в 1991 году это было училище, и я сделал первую попытку поступить туда. Сдал экзамены, прошел устное собеседование. Оказалось, что богословские предметы я сдал нормально, меня могли взять на пастырское отделение. Но на регентское не могли, потому что по музыкальным предметам я себя плохо показал – это вокал, или сольфеджио, или что-то еще. Да я тогда и по теории музыки ничего не знал.

– Как Вы тогда попали в училище?

– Был юношеский задор (так обидно, я же музыкальный!), и я все лето очень серьезно учил теорию музыки. И выучил достаточно хорошо, чтобы поступить в училище культуры на дирижерско-хоровое отделение.

Итак, я отказался учиться на пастырском. И сделал это из принципа: раз на регентское не берете, то тогда ничего не надо – или все, или ничего. И поступил на дирижерско-хоровое. Нина Викторовна Кулагина – замечательный педагог и очень хороший человек, она стала для меня примером. Собственно, поэтому я пошел туда.

Однажды она сказала: «Вась, будут еще фольклористы и хористы, но очень мало священников. Люди ждут от тебя слова». И с этого начался мой путь: в этом же году, не бросая училище культуры, я поступил в семинарию. Какое-то время учился и там, и тут. А потом сосредоточился только на светском образовании, получил диплом, и мне присвоили квалификацию: руководитель самодеятельного хорового коллектива, дирижер-хоровик.

– Это образование Вам помогает?

– Оно мне очень помогло с первых же дней. Как только я пришел в семинарию, так сразу же включился в музыку. В церкви всегда ценился вокал, и всегда в православной культуре будет цениться хоровое пение. Хор был готовый, я просто включился в него с первого курса. И мы поехали в Германию на большие концерты. Мы там пели и светские песни, и сопровождали богослужения. Отец ректор там пел.

Интересная тема – этот перелом. Когда я шел в духовную семинарию, в моей жизни уже настал период неофита (все проходят через это). Чем бы человек ни занимался, он сначала должен всего отвергнуться ради Христа. Я помню этот осенний день, 1 сентября. Мне нужно садиться на дизель-поезд и ехать из Дубровки в Смоленск. За несколько минут до отправления поезда я беру в руки гитару и играю какую-то рифму, а потом откладываю  гитару и вспоминаю слова из утренних молитв: «Даждь ми, Господи, послужити Тебе, яко же послужил прежде сатане льстивому. Наипаче же поработаю Тебе, Господи…» Вот такое категоричное отношение ко всему музыкальному, светскому, к гитаре, что это греховно и теперь у меня новая жизнь…

И в этом состоянии дизель-поезд привез меня в Смоленск. Я сидел и читал свои первые конспекты и вдруг слышу – за стеной мучают гитару. Она расстроенная, а потому мучают не только ее, но и мои уши тоже. Я с собой начинаю говорить: «Пойди помоги! Пусть на настроенной гитаре играют». – «Нет! Ты же сказал, что не будешь играть». Такое борение внутри!

Происходило то же самое, что когда-то было (не знаю, сколько лет назад, – это еще было в Алтуфьево): я шел через проселок в воинскую часть на КПП, чтобы дежурный солдатик настроил мою гитару. А потом возвращался домой и начинал играть ­– до следующего раза, пока она опять не расстроится. Солдатик опять ее настраивал, и я говорил ему: «А теперь спой!»

И я знал, что сейчас будет так же… Быстро настроил, повернулся уходить, а мне говорят: «Подожди, а теперь спой!» Куда же тут денешься? Старшеклассники просят!  Я спел одну, вторую песню и ушел.

А утром меня вызывают в кабинет ректора. Вы представляете мое состояние? Стою с дрожащими коленями, а ректор говорит: «Я слышал, ты играешь и поешь. Сыграй и для меня тоже что-нибудь». Не помню, что я тогда спел. А ректор говорит: «Это то, что надо». А через несколько дней нашлись хорошие деньги, и семинария приобрела хорошую гитару – дорогую, качественную, ручной работы. И с этой гитарой я стал ездить на гастроли. Это были 90-е голодные годы.

– Вы подыгрывали или пели?

– Мы сколотили целый народный хор. У нас был замечательный руководитель – смоленский музыкант Татьяна Федосова. У нее был свой фольклорный коллектив. Ее пригласили, чтобы она нас теоретически подковала, и она была нашим художественным руководителем. С ней мы обсуждали репертуар и предлагали его ректору. Потом она делала хоровые партитуры, мы их перекладывали, изучали и, собственно, тогда уже пели. И имели успех.

– Я читал, что Ваша мечта была петь в Троице-Сергиевой лавре в коллективе отца Матфея.  И эта мечта осуществилась.

– Я помню, как сижу с митрополитом, ныне Святейшим Патриархом Кириллом, и руководитель епархии, архиерей, говорит мне: «Василий, оставайся в Смоленской семинарии – будешь регентом и учителем церковного пения». А я отвечаю: «Нет, я хочу в Москву, в лавру!» – «Зачем?» – «Я хочу петь у отца Матфея (Мормыля)». Владыка так удивился тогда! Но благословил. Отец Матфей сразу дал мне управлять хором по будням.

Он был очень тонкий человек – гениальный, неповторимый. И он вошел в мою жизнь. Я именно из-за него пришел в лавру, именно из-за него поступил в духовную академию. Когда-то я пытался поступить в семинарию в Москве, но не поступил. И мы снова приехали в Смоленск. В Смоленске со второго раза поступил. Вот и в лавру тоже – со второго раза.  

– У Вас достаточно много интересных событий в жизни. Давайте закончим этот выпуск духовным подарком.

– Поскольку сейчас время духовного напряжения, я очень хочу спеть что-то из репертуара иеромонаха Романа (Матюшина).

(Звучит песня «Родник». Слова и музыка: иеромонах Роман (Матюшин))

Если тебя неудача постигла,

Если не в силах развеять тоску.

Осенью мягкой, осенью тихой

Выйди скорей к моему роднику.

За родником белый храм, кладбище старое.

Этот забытый край Русь нам оставила.

Если глаза затуманились влагой,

Из родника поплещи на глаза.

Можешь поплакать, спокойно поплакать.

Кто разберет, где вода, где слеза?

За родником белый храм, кладбище старое.

Этот забытый край Русь нам оставила.

Видишь, вон там журавли пролетели,

У горизонта растаял их крик?

...А если ты болен, прикован к постели,

Пусть тебе снится целебный родник.

За родником белый храм, кладбище старое.

Этот забытый край Русь нам оставила.

Ведущий Александр Крузе

Записала Анна Вострокнутова