У книжной полки. 7 сентября

Ольга Рожнева. Игумен Никон (Воробьев).

Игумен Никон (Воробьев) говорил духовным чадам: «Слишком огорчаться внешними трудностями — признак маловерия; слишком огорчаться внутренними — признак гордости». Еще говорил: «Кто ищет угодить Богу, тот не будет оставлен Богом, лишь бы мы не оставили Его». Отец Никон часто наставлял о мире душевном: «Не отступай от Господа, пока Он не простит тебя и пока не подаст мира душе твоей. Признак прощения Господом — мир в душе». Предостерегал духовных чад: «Еще очень прошу тебя: не осуждай никого, а для этого старайся ни о ком не говорить ничего: ни худого, ни хорошего. Это самый легкий способ не быть осужденным на том свете». Эти и другие поучения, наставления, советы игумена Никона являются кладезем духовной мудрости, они всегда актуальны и востребованы среди верующих людей. Избранные поучения подвижника и его жизнеописание составили книгу, которая вышла в свет в Издательстве Сретенского монастыря. Она называется «Игумен Никон (Воробьев)». ***

Эта книга посвящена игумену Никону (Воробьеву), подвижнику XX века, исповеднику веры Христовой, известному старцу, духовнику. Став монахом в годы закрытия монастырей, он до конца своих дней подвизался на приходе. Пережил арест, заключение, ссылку в сибирских лагерях. Жил как аскет, относясь к себе со всей строгостью, а к окружающим — с любовью. Стяжал непрестанную Иисусову молитву и дар духовного рассуждения. Его советы о духовной жизни основаны на святоотеческом наследии и подкреплены личным духовным опытом.

Как рассказывает автор-составитель книги Ольга Рожнева, «игумен Никон (в миру Николай Николаевич Воробьев) родился 4 мая 1894 года в селе Микшино Бежецкого уезда Тверской губернии в крестьянской семье. У Коли было шесть братьев. Будущий старец выделялся среди них серьезностью, особой честностью, кротостью и добрым сердечным нравом. Ему всегда хотелось дойти до сути, узнать смысл жизни, он никогда не был поверхностным человеком, всегда искал глубину. Эти черты Коля сохранил на всю жизнь. В селе Микшино часто подолгу жил юродивый по прозвищу Ванька-малый, которого охотно привечала семья Воробьевых. Однажды, когда дети играли, Ванька-малый вдруг подошел к Коле и, указывая на него, несколько раз повторил: «Это — монах, монах». В то время его слова ничего, кроме смеха, ни у кого не вызвали. Удивительное предсказание исполнилось через тридцать лет.

Коля Воробьев имел разносторонние дарования. Он блестяще окончил начальную школу и поступил учиться в реальное училище в Вышнем Волочке. В училище Коля обнаружил прекрасные способности к ряду предметов: математике, литературе, черчению и рисованию. Он пел тенором в хоре, играл на альте, выступал на многочисленных школьных праздниках, по окончании учебного года всегда получал в награду грамоту и книгу. Однако, поступив в училище, Николай поверил атеистической пропаганде и с жаждой ринулся в изучение наук, наивно полагая, что в них скрывается истина. В старших классах училища в поисках смысла жизни юноша ночи напролет изучал историю философии, читал классическую литературу. Знания его по философии стали так глубоки, что к нему обращались даже сами преподаватели. Николай мог на последние деньги купить книгу, оставшись без куска хлеба, — он и всю последующую жизнь на первое место ставил духовные потребности, а не плотские.

Позднее он скажет об этом так: «Ищи Царствия Божия и правды его, и по слову непреложному Самого Господа, слову более твердому, чем небо и земля, — приложится и все необходимое в материальной жизни. Хотя и испытывает Господь рабов Своих, но и следит за всем, за духовными и за телесными нуждами, и все подает в нужное время тем, кто доверился Господу, а не своей ловкости, силе, умению и прочее». В 1914 году, в двадцать лет, Николай блестяще окончил реальное училище, но в душе его не было радости. Он предпринял еще одну попытку найти научный ответ на главный вопрос о смысле жизни и поступил в Психоневрологический институт в Петрограде. Однако и здесь юношу постигло глубокое разочарование. «Я увидел, - писал он, что психология изучает вовсе не человека, а "кожу", — скорость процессов, апперцепции, память... Такая чепуха, что это тоже оттолкнуло меня. И совершенно ясен стал вывод, что надо обратиться к религии».

Окончив первый курс, Николай бросил обучение в институте. Он пережил тяжелый духовный кризис. Летом 1915 года в Вышнем Волочке юноша почти в отчаянии встал на колени и помолился так: «Господи, если Ты есть, то откройся мне! Я ищу Тебя не для каких-нибудь земных, корыстных целей. Мне одно только надо: есть Ты или нет Тебя?» И... Господь открылся. Уже став старцем, он вспоминал об этом так: «Невозможно передать то действие благодати, которое убеждает в существовании Бога с силой и очевидностью, не оставляющей ни малейшего сомнения у человека. Господь открывается так, как, скажем, после мрачной тучи вдруг просияет солнышко: ты уже не сомневаешься, солнце это или фонарь кто-нибудь зажег. Так Господь открылся мне, что я припал к земле со словами: "Господи, слава Тебе, благодарю Тебя! Даруй мне всю жизнь служить Тебе! Пусть все скорби, все страдания, какие есть на земле, сойдут на меня — даруй мне все пережить, только не отпасть от Тебя, не лишиться Тебя"».

И, как говорится далее в жизнеописании подвижника, Господь Сам повел Николая. Он делился позднее: «Повел так, что я после этого года два в Волочке жил, занимался с книгами, молился дома». Это был период «горения» сердца, — юноша жил как аскет, подвизаясь в молитве и посте. Впервые он познакомился здесь с творениями святых отцов, впервые, по существу, с Евангелием. Николай не видел и не слышал того, что делалось вокруг него. В то время он снимал половину частного дома в Сосновицах (Тверская губерния). Ему было всего двадцать два года. На другой половине дома веселилась молодежь, слышались пляски, громкое пение, смех. Приглашали и Николая, но он потерял вкус к мирским развлечениям и сиюминутным радостям. Он говорил позднее: «Серьезно ищущий Царствия Божия должен быть одинок, идущему на этом пути Господь дает утешения, пред которыми все земные радости — ничто».

5 апреля 1930 года, в Вербное воскресенье, Николай Николаевич принял монашеский постриг с именем игумена Никона, ученика преподобного Сергия Радонежского. В день Благовещения Пресвятой Богородицы, 7 апреля того же года, отец Никон был рукоположен во иеродиакона, а 8 января 1932 года, на второй день Рождества Христова, во иеромонаха. Как отмечает автор-составитель, это были времена лютых гонений на Церковь. Принять монашеский постриг и быть рукоположенным в священника означало встать на путь исповедничества и мученичества. И крест исповедника уже ждал отца Никона - 5 апреля 1933 года, в годовщину пострига, он был арестован и сослан в сибирские лагеря на пять лет строить будущий Комсомольск-на-Амуре. После освобождения старец был гоним с прихода на приход, но никогда не унывал, и был утешителем для своих духовных чад.

О последних днях жизни старца в книге говорится следующее: «В 1963 году, под праздник Успения Божией Матери игумен Никон в последний раз исповедовал духовных чад. Сам, когда уже не мог дойти до храма, причащался дома. Никаких жалоб от него никто не слышал, никто не замечал в старце уныния или скорби. Он был спокоен, сосредоточен и большей частью даже с легкой улыбкой на лице. «Батюшка, больно?» — «Нет. Так, кое-когда неприятные ощущения». Купили на смерть тапочки. С веселой улыбкой примерил: «Вот хороши». Сделали покрывало на гроб — посмотрел и нашел ошибку в надписании. Увидел, как понесли гроб для него — и был доволен, что все готово. Так умирают истинные христиане. Последнее время его духовные чада беспокоились, как бы старец не умер в их отсутствие. Но он твердо заверил: «Не беспокойтесь, не умру без вас. Когда надо, всех позову». И действительно, когда 7 сентября в полдень он тихо отошел ко Господу, все собрались около него и со свечами в руках совершили отходные молитвы.

*** Игумен Никон (Воробьев), сам пережив многие скорби и испытания, учил: «Если хочешь найти мир душевный, отраду и верное спасение — смирись под крепкую руку Божию, и Он вознесет тебя. Это значит: прими все случающиеся с тобой как от руки Божией (а не от человеков, бесов, обстоятельств и прочее), ибо воистину все происходящее с нами не может прийти без воли Божией. Люди и обстоятельства - только орудия Божии, часто не понимающие того, что делают». «Необходимые для спасения человека скорби могут восприниматься человеком труднее или легче в зависимости от устроения человека. Если человек примет на веру слово Божие о необходимости и неизбежности скорбей для спасения, если он сознает свои бесчисленные грехи словом, делом, помышлением, сочтет себя вполне заслужившим не только посланных скорбей, но и гораздо больших, смирится пред Богом и людьми, — то скорби станут легче...» «Покаянием, терпением и смирением спасайте души ваши», - писал духовный отец своим чадам. Эти слова сегодня обращены ко всем нам.