У книжной полки. 5 июня

П. Проценко. Мироносицы в эпоху ГУЛАГа.

«Все страны граничат друг с другом, — писал Рильке, — одна Россия граничит с Богом». Эта незримая, но почти физически ощутимая граница проходит через все материалы сборника, который сегодня мы предлагаем вашему вниманию. Составитель книги - «Павел Проценко собрал под одной обложкой бесценные свидетельства того, как стояли за веру русские женщины в разгар террора XX века. Крестьянки, деревенские блаженные, красавицы-институтки, монахини и старицы — их всех он назвал мироносицами ГУЛАГа. На 600 страницах описаны масштабы и формы русской верности Богу и пережитых мук, моральных и физических... Есть в сборнике свидетельства и такого сложнейшего явления, как русское юродство — сознательное умаление себя ради Христа». Эта книга вышла в свет в Издательстве "Христианская библиотека" и называется соответственно - "Мироносицы в эпоху ГУЛАГа". ***

По словам Павла Проценко, с момента выхода в свет первого издания «Мироносиц» минуло десятилетие. Задумывалась же книга давно, как только в нашей стране забрезжила возможность публикации бесцензурных текстов. Женское свидетельство о верности Христу, о стойкости в убеждениях, пронесенных через десятилетия безбожного пленения России, — все это, по замыслу автора-составителя, должно было рассказать читателям о тайне Церкви, раскрывающейся в истории конкретных людей. По знаменитому слову апостола Павла, подлинная человеческая любовь укоренена в отношении Христа к Церкви (см.: Еф. 5, 2). Церковь живет вечной любовью Спасителя, пронизывающей трехмерное пространство конечного времени. Отблески этого света лежат на судьбах женщин, следовавших за Ним при любых обстоятельствах.

Один из рецензентов, писавших о сборнике, констатирует, что внутренний опыт мироносиц, опыт светло пережитого страдания донесен до читателя. «Книга, несмотря на свои 607 страниц, кажется... невесомой, как свет в подкупольном церковном пространстве...» Читательские отклики, как и отзывы в печати, говорят о том, что опубликованные в «Мироносицах» свидетельства российских христианок пробились к сознанию нынешних молодых людей. Сборник воспринят ими не только как чтиво, но и как опыт выстраданной верности и устоявшей надежды. Выборка из отражений «Мироносиц» в зеркале критики показывает, что в опыте страданий, выпавших христианам в XX в., современный человек умеет различить главное, необходимое и нынешним поколениям: целительную силу веры, надежды и любви.

Как отмечает автор во вступительном очерке, в 19 веке трагедия русских женщин заключалась в том, что свою веру и свои убеждения они часто не могли оформить интеллектуально, не могли найти им соответствия в окружавшей их светской, «мужской» культуре. Кроме того, русским женщинам был отрезан путь к осуществлению своих убеждений в широкой общественной деятельности. Противоречие между идейным настроем, жаждой серьезных положительных дел на благо «другого», на благо народа и родины (понятия для того времени лично-конкретные, близко воспринимавшиеся) и отсутствием возможности применить эти настроения в общественной работе создавало у русских женщин из образованных, привилегированных классов чувство неудовлетворенности. Это часто делало их оппозиционными правительству и официальному миру, толкало на крайности (участие женщин в радикальных подпольных партиях — отдельная печальная тема отечественной истории).

Многие культурные женщины уходили в революцию, начинали искать правды на путях радикализма, участвовать в экстравагантных молодежных проектах. Животворное, спасительное для личности учение Христа отвергалось и русским обществом, и государственной бюрократией. В русской действительности не было институтов, помогавших людям объединяться для преобразования реальности в соответствии с Божественным законом. Для великой, номинально «христианской» империи религиозные убеждения ее граждан являлись делом исключительной важности, проходившим по графе «государственной безопасности». Соответственно, религия, как важнейший инструмент социальной педагогики, должна воспитывать законопослушных подданных: исполнительных, удобно управляемых, верных присяге и излишне не рассуждающих. Однако еще хуже стало, когда религия совсем исчезла из педагогики.

Несмотря на это всегда в России были женщины, которые желали послужить Христу. Как повествует автор, в конце 1970-х — начале 1980-х годов ему довелось часто бывать в нижегородской глубинке, общаться с остатками православного народа, уцелевшего в деревнях. Большей частью это были женщины. Крепко сложенные, с обветренными лицами, натруженными руками, ясными лучистыми глазами, быстрыми сердечной отзывчивостью душами. Твердые в избранном пути, надежные люди. Подобных личностей почти невозможно было встретить в советской толпе, наполнявшей просторы страны. Свою историю эти крестьянки вели не от выстрелов мифической «Авроры», а от предков, искавших Христовой правды. В дни памяти преподобного Серафима собирались они со всех сторон России на лесных полянах вблизи Сарова и молились за духовную свободу родины, за тишину над всей землей.

По краям полян наблюдали за их молитвенными собраниями злые глаза чекистов, рыскали по лицам, запоминали, брали на заметку, украдкой фотографируя. Кого-то «выдергивали» из толпы молившихся, переписывали паспортные данные, сдавленно цедя слова угроз. Но, преодолевая страх (естественную человеческую немощь), эти женщины год за годом совершали свой подвиг молитвы и покаяния. Тогда я, - говорит Павел Проценко, - воочию увидел (а это важнее, чем мысленно воссоздавать по письменным свидетельствам), что нашу историю сохраняют и продолжают усилия жен-мироносиц. Преподобный Серафим осознал, что дело Божие в России может и должно развиваться благодаря активности народа. Этот великий аскет даже окружающую его среднерусскую природу соотносил с ландшафтом и географией Святой Земли. В его «дальней пустыньке» появились и Иерусалим, и гора Фавор, и река Иордан.

Он жил, погруженный в реалии евангельской истории, в ее драму, которая для него продолжала совершаться на бескрайних равнинах России. Как аскет, он ясно видел, что для так называемых простых людей жизнь имеет смысл, если совершается в присутствии Христа. Тяжкие бытовые реалии скудной действительности можно вытерпеть и наполнить смыслом, если идти вслед за Христом, если принимать историю как путь в Царство Божие. Крепостное право создало для крестьян такой «режим», при котором их человеческое достоинство постоянно попиралось, а условия существования часто были просто мучительны. Вместе с тем крестьяне, по множеству свидетельств, относились к своим мучителям подобно древним христианским мученикам: отвергая зло и прощая его носителей. Современная наука рассматривает терпение, смирение и доброе отношение к своим гонителям как проявление своего рода садомазохизма. Парадокс христианского отношения к гонителям науке не доступен. Поэтому последовав за Христом, мироносицы стали в глазах мира отверженными.

Взять для примера житие блаженной старицы Евдокии Шейковой, мощи которой были обретены 15 лет назад. Историю ее жизни вы также найдете на страницах данной книги. У иных читателей из интеллигенции личность св. Евдокии вызвала недоумение. Она показалась им носителем невежественной, магической религиозности; «случайно» казненная в разгар Гражданской войны. Вероятно, читатели, так воспринявшие уникальную личность Дуни из нижегородской глубинки, не ознакомились со вступительным очерком, в котором подчеркиваются особенности народного Православия в России. Но у них будет возможность еще раз ознакомиться с ним, а также с самим житием подвижницы благодаря этому новому изданию книги - «Мироносицы в эпоху ГУЛАГа». Как полагают издатели, собранные на ее страницах материалы будут интересны для всех интересующихся историей и русской культурой.

*** Как говорит один из критиков книги, «Новый труд современного церковного историка — а до выхода "Мироносиц..." Павел Проценко закрепил себя в читательском соз­нании помимо издательских акций двумя значительными книга­ми — дошел в 2005 году до прилавков "светских" книжных магази­нов, был отрецензирован не только в церковной, но и в мирской прессе, стало быть, доступен всем: и просвещенным верующим, и новоначальным, и атеистам. Книга объективно пришлась всем по душе... Читая этот сборник, вы будете иметь дело — прежде всего с первоисточником, а не интерпретацией и встраиванием чу­жого подвига в ту или иную "внутриправославную" идеологию... Нельзя не увидеть, что свой тяжкий женский крест героини "Ми­роносиц..." продолжают нести и сейчас — ради нашего миролюбия и Любви, на которую так ежечасно нам не хватает сил, мужества и веры»