У книжной полки. 3 февраля

Митрополит Арсений (Стадницкий). Дневник паломника на Афон.

Книга, которую сегодня мы предлагаем вашему вниманию, знакомит нас с дневниками паломника на Афон. Их в начале 1880-х годов вел Авксентий Стадницкий, студент Киевской духовной Академии, в будущем — митрополит Арсений. Епископ Русской Православной Церкви, митрополит Ташкентский и Туркестанский, член Святейшего Синода, член Госсовета Российской империи от монашествующего духовенства. В советские времена ближайший сподвижник патриарха Тихона, судимый Советами и сосланный в ссылку в Среднюю Азию. Пройдет несколько лет, и его назовут «самым строгим архипастырем» России, ставший выдающимся проповедником и оратором. А путь духовного лидера начинался с этой книги, удостоенной в 1886 году Макариевской премии — академической награды Русской Правосланной Церкви. Студенческой книги, так отдельно и не изданной... Сегодня она вышла в свет в Изд. ОЛМА Медиа Групп в серии «Духовный путь». Она называется «Дневник паломника на Афон». ***

В предисловии книги говорится следующее: "Известие «Киевских епархиальных ведо­мостей» (1884 года) о палом­ничестве на Афон и в Палестину студентов Киевской Академии обратило на себя все­общее внимание. Газеты духовные и свет­ские уделили этому известию место на сво­их страницах, снабдив его с своей стороны весьма сочувственными комментариями. С замечательною внимательностью просле­дили они каждый шаг наших скромных па­ломников на русской территории от выезда их из Киева до последнего свистка на паро­ходе «Нахимов», на котором отправились студенты из Одессы в Константинополь. При этом одна из газет в своем увлечении нашими паломниками, забыв совершенно, что она имеет дело со студентами II и III курсов, следовательно, с людьми только что толкущимися в дверь науки, дошла до того, что предначертала программу предприня­того путешествия, его цели и задачи в таких грандиозных размерах, которые едва ли бы мог выполнить профессор во всеоружии своих научных познаний, особенно, если Мы примем во внимание «двухнедельный срок», назначенный газетою.

Но общее желание всех высказывалось по этому поводу в таком виде: «желательно, чтобы паломники наши делились с публикой своими наблюдениями» путем напечатания своих «скромных дневников». Имея в настоящем случае возможность удовлетворить этому вполне естественному и резонному желанию публики, которая, бесспорно, интересуется и общим направлением нашей молодежи, воспитывающейся в высших духовно-учебных заведениях, мы, однако, должны сказать в предупреждение своих читателей, что печатаемый «дневник» в полном смысле этого слова, «скромный» и далеко не удо­влетворит автора широкой газетной про­граммы и лиц, ему подобных.

 Впрочем, мы уверены, что наши читатели не предъявят широких требований увлекающегося газетного репортера, если узнают, что автор настоящего дневника студент, писавший его под наплывом живых впечатлений для себя лично и никогда не назначавший его в печать. В дневнике описываются впечатления нашего паломника, полученные им во время его первого путешествия на Афон, в 1883 году, в летнее каникулярное время, с некоторыми добавлениями, которые уже относятся ко второму его путешествию туда же в истекшем году. Это второе путешествие на Афон случилось совершенно неожидан­но для нашего паломника, который с това­рищами, спутниками намеревался ехать в х Палестину, но по случаю долгой задержки в Константинополе, соскучившись ожидать пароход, идущий в Яффу, отправился вторично на Афон. Но своею-то «скромностью», простотой и откровенностью и инте­ресен настоящий дневник.

Автор без всяких претензий откровенно излагает цель своей поездки, указывает источник средств, из которого он почерпнул их для настоящего путешествия, описывает путевые впечатле­ния, встречи с монашествующими лицами Афона, интересными в том или другом от­ношении, и характерными типами бого­мольцев, посетителей Афона, заносит на страницы своего дневника сказания о чти­мых афонских святынях, иногда с кратким указанием на суждение о них знаменитого путешественника по Афону преосвященно­го Порфирия (Успенского) и др., коротко описывает афонские храмы, замечательные иконы и другие интересовавшие его до­стопримечательности их, не оставляет без внимания важнейшие книжные сокровища Афона и их редкости и т. д.

А вот что пишет сам автор дневников накануне своего путешествия: "Четверг, 1883 года июня 23-го дня. Нежданно, негаданно очутился я сегодня в 9 часов утра в Одессе и поселился в Пантелеимоновском подворье, как паломник, путешествующей на Афон для богомолья. Мое путешествие на Афон явится совершенною  неожиданностью для моих родных и знакомых, так как никто из них еще не знает о моем путеше­ствии, — сегодня или завтра напишу им об этом. Вот, думаю, удивятся! Целый год ждут не дождутся своего сына, а он, как бы не чув­ствуя этого, едет Бог знает куда, не видев­шись с ними и без их напутственного благословения! Это же путешествие является и для меня неожиданным, так как я хотя ду­мал, и много думал о нем, и сильно желал его, но оно чуть-чуть было не расстроилось вследствие прекращения выдачи загранич­ных паспортов ввиду царившей на востоке тифозной горячки...

Мысль о путешествии на Афон стала зани­жать меня уже давно — еще год назад. Один Из моих приятелей, кишиневских семина­ристов, совершив в прошлом году путешествие на Афон, не может нахвалиться тем, чему он был очевидцем, не в состоянии передать тех впечатлений, тех чувств, которые волновали его душу при виде безбрежного Черного и Мраморного морей, при взгляде на пленительный Бос­фор и Константинополь; не может передать того, что он чувствовал при приближении к знаменитому Афону или св. афонской горе, избранной Богоматерью в жребий себе, не может нахвалиться тихою и безмятежною жизнью иноков, которым шум мирской жиз­ни совершенно неведом и помыслы которых обращены исключительно на божественное.

Полагаю, в его рассказах заключается много преувеличенного его поэтическим вообра­жением, так как он и в самом деле малень­кий поэт, но, во всяком случае, он достиг своей цели и я невольно увлекся его речами об Афоне и вообще о путешествии на Афон и решил еще тогда, — а это было вскоре по приезде приятеля из Афона в средних числах августа прошлого года, — непременно со­вершить путешествие в этом году, ясно даже не сознавая, с какою целью предпринимаю я это путешествие, а просто, следуя своему безотчетному чувству. Конечно, его увлека­тельные речи не побудили бы меня к путе­шествию, если бы у меня не было жилки, как говорят, или страсти к путешествиям.

Целый год носился я с мыслью о путеше­ствии, лелея ее, ревниво охраняя и не откры­вая ее никому, с одной стороны потому, что я сомневался в осуществлении этой мысли, а лжецом и хвастуном не хотелось прослыть; а с другой стороны — потому, что, как я ду­мал, это не составит ни для кого интереса и, пожалуй, могут даже наглумиться над этою святою мыслью или будут отсоветовать мне пускаться в путешествие, — а этого мне не хотелось, так как я в своем мысленном со­вете предрешил непременно привести в ис­полнение свое намерение, разве помешало бы что-нибудь, не зависящее от меня и со­вершенно неустранимое. Делился я только этою мыслью со своим другом сотоварищем В. Л-ким, которого я успел склонить ехать вместе со мною". Преодолев все сомнения и недоразумения, которые возникли у автора дневника, он все же выехал на Афон. А как это было, читатели узнают из этой книги.

*** Среди прочего описания, в этой книге автор — паломник «для себя» старается уяснить такие вопросы, которые интересны могут быть и для всякого образованного читателя, как напр., вопрос о причинах упадка школ на Афоне, о причинах вражды между монастырями греческими и русскими и др. вопросы. В описаниях достопримечательностей афонских монастырей, которые читатели встретят в настоящем дневнике, некоторые будут весьма любопытны и интересны. В общем, автор дневника, 22-х летний юноша, сумел «сплотить в одно целое мелкие ощущения, обрывки чувств, клочки мыслей... одним словом, все испытанное и передуманное».