У книжной полки. 27 февраля

Душица Миланович Марика. Небесные письмена, книга о святых равноапостольных Кирилле и Мефодии.

Изначально все люди говорили на одном языке, но после того, как они возгордились, и захотели стать выше Бога, Он разделил народы, и установил разноязычие. Люди перестали понимать друг друга. Однако, все изменилось после того, как Иисус Христос пришел на землю и совершил Свой спасительный подвиг. Перед Своими Крестными страданиями в прощальной беседе Он обещал апостолам что пошлет к ним Святого Духа Утешителя, чтобы завершить дело спасения людей. Что и произошло на 50-й день после Воскресения Христова. По словам епископа Александра Милеанта, «сила Духа Святого обнаружилась, кроме прочих внутренних благодатных перемен, еще и во внешнем даре языков именно для того, чтобы апостолы могли успешнее распространять Евангелие среди разных народов». Просветителями русского народа словом Божиим стали святые братья Кирилл и Мефодий, о которых рассказывает данная книга. Она вышла в свет в Издательстве «Родное пепелище» и называется – «Небесные письмена, книга о святых равноапостольных Кирилле и Мефодии». ***

Автор данной книги - Душица Миланович Марика родилась в восточной Сербии. Училась в Пироте, Призрене и Белграде, где закончила филологический факультет университета по специальности «Сербская литература». Неоднократный лауреат литературных премий. Член Союза писателей Сербии. Живёт и работает в Белграде. Книга о святых равноапостольных Кирилле и Мефодии в притчевой манере зримо передает атмосферу религиозной жизни православной Сербии минувших столетий и сегодняшних дней. Это своего рода завет потомкам святых солунских братьев, с помощью Божией не только создавших славянскую азбуку и положивших начало литературному языку, но и сделавших славянский языком церковного богослужения.

Предваряет книгу «Сказание о двух братьях», к которому мы сейчас и обратимся. Автор пишет: «В стороне кому далекой, а кому близкой, в граде Салониках, при дворе, всяким богатством украшенном, а более всего - добродетелью и любовью, сидела у окна жена большого военачальника, архонта, Льва. Понурив голову, прикрыв лицо руками, сидела она таким образом ежедневно после утренней трапезы и перед сном. Богатое платье складками спускалось на пол, небрежно накинутая, сотканная из серебра шаль соскользала с плеч. Женщина не обращала на это внимания. Мыслей своих златовласая госпожа никому не открывала, храня их под сенью длинных ресниц, и день ото дня слабела и увядала".

Как повествует автор, "Хранимая тайна открылась сама собой. Третий год пошел, как вошла эта жена в дом мужа, а под сердцем по-прежнему было пусто. Ни единого упрека не сделали ей за это ни любивший её безмерно муж, ни домочадцы, покоренные ее миловидностью и кротким нравом, все берегли её как зеницу ока. Ни утешительным словом, ни сочувственным взглядом старались не касаться больной раны. Ибо с тех пор, как минул год её жизни в доме мужа, желание родить переросло в беспокойство, и печаль день ото дня стирала красоту с лица. Женщину звали Марией. Каждую ночь надеялась она получить во сне благую весть. Но Всевышний судил иначе". Однако пришел день, когда все изменилось.

Однажды утром Мария по обычаю сидела у окна, и взор её был обращен внутрь себя. И всё же боковым зрением уловила она хрупкую девичью фигурку под окном, смотревшим на городскую улицу. Показалось, протягивает странница руку для подаяния. Мягкосердечная Мария, не упускавшая случая творить добрые дела, кивком головы и приветственным жестом пригласила просительницу во дворец. Девушка, однако, не походила на нищую. Лицо её сияло красотой, как утреннее солнце, и всё в ней говорило о достатке: и шелковое богато расшитое платье, и украшавшие шею и руки, сиявшие цветами радуги драгоценные камни в золотой оправе. Пока Мария с удивлением рассматривала вошедшую, та сказала с улыбкой: «Я знала, что ты позовешь меня. Сердце у тебя горячее и приветливое. Потому и пришла сказать тебе, что ведаю, а ты пока нет. Носишь ты под сердцем ребенка и родишь его всем на радость.

А потом родится у тебя ещё много детей, здоровых и благословенных для всего рода. Пятого ребенка, третьего сына, назовешь Михаилом, возлюбит он монашеские одежды и, служа Богу, другое имя примет. Затем родишь дочь, а потом ещё одного сына, которого наречешь Константином. Одарен будет он мудростью великою и тоже отмечен будет Божиим благословением и отойдет из мира с другим именем. Не будут братья носить рыцарских доспехов, но жизнь их пройдет в борьбе со всякой нечистью, и станут они витязями света и других к свету приведут. После них и тяжкого пути, ими пройденного, останутся великие дела... Это и пришла я возвестить тебе. Перестань же печалиться и возблагодари Бога за великое счастье, которое Он дарует тебе. Прими его с благодарением и миром». Слова этой загадочной гостьи, которую звали София, вскоре исполнились, и в этом доме один за другим стали появляться дети. А среди них – будущие просветители славян – Кирилл и Мефодий, которых в миру звали Константин и Михаил.

Далее из повествования следует, что когда Константину исполнилось семь, пробудилась в нем жажда знаний и любовь к наукам, а Михаил, юноша годами, все время отдавал молитве. Когда Михаил принял монашеский постриг с именем Мефодия, а молодой Константин сделался одним из ученейших людей при Византийском дворе, мать со всей очевидностью убедилась в неизбежности их скорбного пути. И с той поры проводила все ночи в молитве. Утешением была для неё взаимная любовь братьев, поддерживающих друг друга подобно деревцам, из одного корня растущим, между собою переплетающимся, от ветров и непогоды защищающимся с удвоенной силой. Пришло время их странствий. Первое сражение принял Константин среди сарацин, после чего в добром здравии вернулся в Царьград, а уважение к нему выросло ещё больше. Всё это время, подвизавшийся на Олимпе Мефодий, усердно молился за брата.

К хазарам отправились вместе. Беседой и молитвой, мудростью и силой веры множество народа к вере христианской привели. К болгарам призвал их сам царь Борис. С год припадал он на правое колено, и никто не мог его от этого исцелить. Сколь болезненно это было, столь же и стыдно перед князьями и воеводами, когда вместо твердой поступи вдруг шатался и валился на руки приближенных. Но вскоре услышал во сне голос, мягкий, словно взмах крыльев голубки: «Как сам, так и царство твоё шатается и валится, не имея твёрдой опоры истинной веры». Тогда и призвал царь из Византии миссионеров, дабы народ свой в вере истинной утвердить. Константин с Мефодием были вознаграждены открытыми для веры Христовой сердцами всего народа.

С тех пор царь Борис твердо стоял на ногах и в знак благодарности Богу во всем помогал солунским братьям. Могли бы они остаться тут, в трудах и смирении счастливо дожить до конца дней своих, не объявись новая нужда - моравского князя Ростислава беспокоили наводнившие его владения священники, смущавшие жаждавший слышать слово Божие народ, всячески склоняя его к латинству. Ростислав просил Византийского императора прислать ученых людей, которые бы на славянском языке проповедовать умели и народ его к истинной вере привели. Эту миссию поручил император Константину и Мефодию. Тогда и настало время их великого подвига составления славянской азбуки для перевода церковных книг, дабы славянам на родном языке Богу молиться.

*** Как говорит автор, «родным словом вдохновляемы, вспомним с благодарностью свв. Кирилла и Мефодия и их творение, старославянский язык, первый и старейший, получивший письменность славянский литературный язык. Язык, вошедший в семью великих сакральных и литературных языков христианской Европы вместе с греческим и латынью, до той поры вместе с арамейским считавшимися единственными «священными» языками по своей роли в жизни проповеди Христа...» «Славянские песни, молитвы, соборное слово препятствуют нашему разделению, напоминая, кто мы и откуда, сквозь века ведут нас в прошлое, к святым солунским братьям Кириллу и Мефодию». О них и повествует данная книга.