У книжной полки. 26 августа

«Нет ничего на земле драгоценнее Божественной литургии. Если собрать драгоценности всего мира, выкопать все золото, все драгоценные камни, достать со дна морского весь жемчуг и положить на одну чашу весов, а на другую — литургию, литургию, совершенную простым сельским священником в самом бедном сельском храме, то чаша весов с Божественной литургией перетянет». Так о самом главном богослужении Святой Церкви говорил священномученик Серафим (Звездинский). Епископ Дмитровский, викарий Московской епархии, он был замечательным богословом, строгим подвижником, молитвенником, а в годы гонений 20 века разделил судьбу большинства русских иерархов-исповедников и му­чеников. Пере­жил шесть арестов, тюрьмы, ссылки. Расстрелян в 1937 году. Познакомиться с житием владыки Серафима и его наставлениями поможет книга, которая вышла в свет в Издательстве Сретенско­го монастыря в серии «На страже веры». Она называется – «Священномученик Серафим (Звездинский)»

Предлагаемая читателям книга содержит житие одного из замечательных подвижников Русской Православной Церкви 20 века священномученика Серафима (Звездинского), епископа Дмитровского. Будущий священномученик Серафим (в миру Николай Иванович Звездинский) родился в Москве 7 апреля 1883 го­да, на шестой неделе Великого поста. Впоследствии владыка Серафим часто вспоминал слова из Триоди Постной, которые читались в день его рождения за богослужением на вечерне: Даждь Ми, сыне, твое сердце, очи же твои Моя пути да соблюдают (Притч. 23,26). В этих словах он видел предречение о будущем монашеском пути. Небесным покровителем младенца стал святитель Николай Чудотворец. Подражать ему в ревности о чистоте веры и в самоотверженной любви ко Христу Николай будет всю свою жизнь. Отцом Николая был протоиерей Иоанн Звездинский, который после смерти своей супруги отказался принять мо­нашество ради своих детей. Теплотой и лаской он стремился облегчить им тоску по матери.

Владыка Серафим впоследствии рассказывал, что его, малень­кого, обязательно будили к ночной службе под праздники и вели в храм, где он часто за­сыпал на скамеечке. Владыка с благо­дарностью вспоминал отца, повторяя, что для ребенка всего лучше быть в хра­ме — хотя бы и спать, но все же в храме. Отец Иоанн приучал сына любить богослужение, понимать пение и церковное чтение. С раннего возраста на клиросе мальчик читал часы. Однажды малень­кий Коля вошел в алтарь через царские врата. Видевшие признали в этом знак того, что Николай станет священником. Учиться Николая отдали в церковное училище при Троице-Введенской церк­ви. Окончив его, он перешел в Заиконоспасское училище на Никольской ули­це. Будили рано, предстоял еще долгий путь пешком от Новоблагословенной до Никольской улицы. «Как я завидовал кошке, — вспоминал владыка, — которая лежала у теплой печки, и ее никто не тревожил».

Закончив училище, Николай продолжил образование в Московской духовной се­минарии. «Из всех наук я любил лишь одну науку — богословие, — вспоминал владыка. — Если изучать, то Бога: это единственно святое, драгоценное и нуж­ное». Юный семинарист ежедневно мо­лился своему небесному покровителю о даровании способности говорить по­учения и проповеди. И Господь щедро наградил его этим даром. В 1902 году, на третьем году учения в семинарии, когда Николаю было во­семнадцать лет, он серьезно заболел. Эта болезнь — гнойный лимфаденит — в те годы считалась неизлечимой. Ни­какие лекарства не давали облегчения, температура держалась высокая, воспа­лительный процесс продолжался, развиваясь вглубь. Вот-вот должно было начаться заражение крови. Врачи готовили безутешного отца Иоанна к ро­ковому концу. Но именно тогда произошло чудо в семье Звездинских: Николай получил исцеление по молитвам старца Серафима Саровского, тогда еще не прославленного.

Вскоре Святейший Синод, ранее по ини­циативе императора Николая 2 начав­ший труды по причислению старца Се­рафима к лику святых, опубликовал Деяние о прославлении великого угод­ника Божиего и об открытии его мощей. Торжества были назначены на 19 июля (1 августа по н. ст.) 1903 года — день рождения преподобного. Вместе с отцом Николай побывал в Сарове и стал свиде­телем этого незабываемого и радостно­го для всей России события. Семинарию Николай окончил одним из лучших учеников и, пройдя конкурс, был зачислен в духовную академию. Он занимался серьезно и усердно, много читал. По его молитвам Господь дал ему дар проповедничества. Послушать проповеди, произносимые студентом Звездинским в академическом храме лавры, сходились и жители Сергиева Посада, и братия монастыря.

В эти же годы произошло событие, во многом определившее жизнь будущего священномученика. Он познакомился в Зосимовой пустыне с преподобным старцем Алексием (Со­ловьевым). Отец Алексий с радостью принял Николая под духовное руко­водство. Позже владыка говорил, что тогда чувствовал, как силою молитвы святого затворника от его сердца от­ступает мирское, наносное, и рожда­ется еще не осознанное стремление к монашеской жизни. Однако долго Николай никак не мог решиться на постриг, понимая всю серьезность и необратимость этого шага. Вспоминая события и духовные бо­рения тех дней, Николай позже писал брату: «...внутреннее решение быть иноком внезапно созрело и утверди­лось в моей душе 27 августа. <...> Ре­шение было, не было еще решимости — нужно было подать прошение.

И вот тут-то, говорит Владыка, и началась жестокая кровная борьба, целая душевная трагедия. Под­линно было «стеная и трясыцся» за этот период времени до подачи прошения. А еще находятся такие наивные глуп­цы, которые отрицают существование злых духов. Вот если бы пришлось им постригаться, поверили бы тогда! Лу­кавый не хотел так отпустить меня. <...> Ночью неожиданно проснешь­ся, бывало, в страхе и трепете. "Что ты сделал, — начнет нашептывать мне, — ты захотел быть монахом? Остановись, пока не поздно". И борешься, борешь­ся... Какой-то страх, какая-то непонят­ная жуть сковывает всего, потом в душе поднялся целый бунт, ропот, возникла какая-то бесовская ненависть, отвраще­ние к монахам, к монашеским одеждам, даже к Лавре. Хотелось бежать, бежать куда-то далеко-далеко. Борьба эта сме­нялась необыкновенным миром и бла­годатным утешением — то Господь подкреплял в борьбе». 26 сентября 1908 года Николай Звездинский был пострижен в монашество с именем Серафим в честь преподоб­ного Серафима Саровского. Ему было двадцать пять лет.

Вскоре после этого он писал брату Ми­хаилу: «Я так бесконечно богат небес­ными, благодатными сокровищами, дарованными мне щедро-дарительною десницею Господа... Монах я теперь. Как это страшно, непостижимо и странно! <...> О, какое дивное и сверхъестествен­ное действие благодати! Всего пере­плавила она меня, всего преобразила». По окончании академии в 1909 году иеромонах Серафим был назначен пре­подавателем истории Церкви в Вифанскую духовную семинарию недалеко от Троице-Сергиевой лавры. В Москве духовным прибежищем для него стал Чудов монастырь, настоятелем которого был кроткий и молитвенный архимандрит Арсений (Жадановский), ставший отцу Серафиму и другом и наставником. После того, как о. Арсений был хиротонисан во епископа Серпуховского, настоятелем монастыря стал архимандрит Серафим (Звездинский). Владыка Арсений видел в нем сомолитвенника и друга, братия — достойный пример иноческой жизни, прихожа­не же — истинного пастыря, чье пла­менное слово рождало в сердцах лю­дей любовь к Богу и Церкви. Со всей Москвы съезжались люди послушать проповеди отца Серафима.

Но вот пришли годы гонений. С каждым месяцем положение Русской Православной Церкви становилось все более угрожающим. Со стороны совет­ской власти — внешнего врага Церк­ви — шли аресты и убийства церков­нослужителей. Изнутри же Церковь раскачивали обновленцы-«живоцерковники» — их движение набирало силу. По приезде архимандрита Сера­фима в Москву, патриарх Тихон объя­вил ему, что желает видеть его в епис­копском сане. Старец Алексий благословил отца Серафима на архиерейское служение. Епископская хиротония состоялась 3 ян­варя 1920 года. Архимандрит Сера­фим был наречен епископом Дмитров­ским, викарием Московской епархии. Напутствуя новопоставленного архи­ерея, святитель Тихон сказал: «Иди путем апостольским... где придется пешком — пешком иди. Нигде ничем ни­когда не смущайся. Неудобств не бойся, все терпи. Как ты думаешь, даром раз­ве кадят архиерею трижды по трижды? Нет. Недаром. За многие труды и под­виги, за исповеднические его болезни и хранение до крови веры православ­ной». Так и служил Владыка Серафим, согревая свою пасту любовью и молитвой.

*** В 1922 году епископ Серафим Звездинский был арестован. Началось его изнурительное тюремное заточение – Лубянка, Бутырки, Таганка. Далее два года ссылки в Зырянском крае на вольном поселении и разрешение жить в Дивееве. Осенью 1927 года обитель закрыли, и снова начались скитания – ссылки, этапы, тюрьмы. Последние дни своей жизни святитель провел в Омской тюрьме. В одной из последних записок, переданных из тюрьмы, владыка написал: «Я светел, бодр и радостен, Господь подкрепляет и окрыляет со­знанием своей правоты, несмотря на тяжкие условия». Епископ Серафим был расстрелян 26 августа 1937 года. Подвигом своей жизни он в полноте раскрыл данное ему при монашеском постриге имя Серафим (огненный), сохранив в сердце своем огненную любовь ко Христу и запечатлев верность Ему своею мученическою кончиною. Причислен к лику новомучеников и исповедников Церкви Русской в 2000 году.