У книжной полки. 22 августа

Королева. Крест на Красном обрыве.

Недалеко от южной столицы Казахстана города Алматы (до 1921 г. — город Верный), в Аксайском ущелье, на горе, называемой Кызыл-Жар, что по-русски означает Красный обрыв, в окружении тянь-шанских елей стоит деревянный поклонный крест. На его подножии высечена надпись: Иеромонахи Серафим и Феогност мученически погибли 29.07/11.08.1921 года. В историю святого Православия в Казахстане, в священную летопись Алма-Атинской епархии вписана не одна светлая страница подвижнической жизнью, мученической кончиной этих иеромонахов, а также их молитвенным посмертным предстательством и знамениями. Особое место в истории распространения Православной веры в Семиреченском крае Казахстана, в утверждении здесь православной традиции занимают также имена священномучеников Александра Скальского, Стефана Пономарева и Филиппа Григорьева. Памяти этих святых подвижников и посвящена книга, которая вышла в свет в Издательстве Паломник и называется – «Крест на Красном обрыве». ***

В этой книге представлено документальное повествование из истории Русской Православной Церкви в Казахстане о трагических событиях 20-30-х годов прошлого века. Беспримерные гонения, обрушившиеся на Церковь, по своей широте, жестокости и методичности далеко превзошли гонения ранних веков. На всем пространстве бывшей Российской империи не осталось города и веси, землю которых не окропила бы кровь новомучеников. С тех памятных времен прошло около века. В Алма-ате сменилось не одно поколение горожан, но и в годы насильственного насаждения атеизма и потрясающей бесчеловечности из синодиков алматинских храмов не исчезали имена убиенных иеромонахов Серафима и Феогноста.

Ежегодно 11 августа в Свято-Никольском кафедральном соборе города совершалось заупокойное всенощное бдение, Божественная литургия и панихида, а затем вместе со священником группа паломников поднималась к приснопамятной могиле в Аксайском ущелье. Паломничали к ней и незабвенные Алм-Атинские святители: священноисповедник митрополит Николай (Могилевский) и митрополит Иосиф (Чернов). Никогда здесь не умолкала церковная молитва о упокоении в селениях праведных светлых душ иеромонахов Серафима и Феогноста. А как все начиналось, о самой мученической кончине подвижников, и о их последователях – рассказывает первая часть этой книги.

Предыстория же такова. «В начале XX столетия в обширной по территории Туркестанской епархии, основанной в 1871 году, существовало три монашеских обители: одна — мужская, Свято-Троицкий Иссык-Кульский миссионерский монастырь, расположенный на берегу прекрасного соименного горного озера, и две женские: Свято-Николаевская в Ташкенте и Иверско-Серафимовская в городе Верном. Во все времена в истории Православной Церкви монашеские обители были оплотом Православия, школами духовной жизни. Их религиозное и нравственное влияние на христианское воспитание новообращенных народов было необычайно высоко и многоплодно. С целью распространения православной веры в Туркестанском крае и духовного просвещения азиатских кочевников Туркестанский святитель Преосвященный Александр (Кульчицкий) вознамерился зажечь на берегах Иссык-Кульского озера миссионерскую путеводную звезду.

В 1882 году он освятил избранное место и установил деревянный крест там, где предполагалось основать мужской Свято-Троицкий миссионерский монастырь. Первые насельники монастыря приложили много трудов для возведения монастырских стен и зданий и устроения хозяйства, но далекий от российских духовных оазисов Иссык-Кульский монастырь не мог выполнять своих основных миссионерских функций. Для успеха дела нужны были умные сеятели — образованные монахи, но таких в Туркестане не было. Преосвященный Александр и его преемники по кафедре неоднократно обращались в Святейший Синод с просьбой о назначении в монастырь опытного настоятеля и увеличении числа братии. Однако просьбам суждено было долгое время оставаться неудовлетворенными — охотников отправиться в полудикий в то время Туркестанский край не находилось.

Радостное умножение братии последовало лишь в 1886 году, когда в монастырь приехали одиннадцать иноков из Свято-Михайловской Закубанской пустыни. А в 1894 году на берега величественного Иссык-Кульского озера решили отправиться с не менее грандиозного Ладожского озера, с острова Валаама, восемь иноков во главе с игуменом Севастианом, внеся с собой в новообразованный монастырь дух Валаамской обители. Несколько лет спустя в монастырь были приглашены из прославленной старцами Рождество-Богородицкой Глинской пустыни Курской епархии несколько иноков. Один из них, игумен Порфирий, был назначен наместником Иссык-Кульского монастыря и возведен в сан архимандрита. В числе Глинских подвижников были монах Феогност и послушники, получившие впоследствии в монашеском постриге имена Серафим и Анатолий. Они были приняты в Иссык-Кульский монастырь 25 августа 1905 года.

Известно, что это были образованные иноки, проводившие высокую подвижническую жизнь. Кроме того, отец Серафим был наделен иконописным талантом и имел прекрасный певческий голос. Отец Анатолий тоже был замечательным певчим и незаурядным регентом. Отец Феогност имел хорошие административные способности. Как отмечает автор, сейчас, когда минуло почти столетие, не представляется возможным с точностью установить биографические данные казахстанских подвижников и подробно осветить события той эпохи. В частности, отсутствуют биографические сведения об отце Анатолии, а в отношении отца Серафима они крайне скудны. Вот что о нем говорится в книге: «Отец Серафим (Богословский), человек строгой жизни, был духовником скита. Родился он в 1883 году в городе Глухове и во святом крещении был наречен Александром. Отец его, Евфимий, был управляющим у помещика. Мать, Мария, была женщина кроткая и благочестивая, постоянно посещала храм Божий. В семье было двое детей — Саша и его старшая сестра.

Матери его было открыто Богом, что он примет мученическую кончину. Когда Александр был еще мальчиком-гимназистом, мать, как-то проснувшись утром, сказала: «Сын мой, я видела во сне, что ты будешь мучеником». Мать непрестанно о нем плакала, а он очень любил и жалел ее. Как-то Александр играл на баяне и пел церковные песнопения. Мать слушала. Вдруг он заметил, что она плачет, и спросил: «Мама, что ты плачешь?» Она отвечала, что когда он пел, она видела венец над его головой и ангелов с ним, и опять повторила, что кончина его будет мученической. Слова матери глубоко запали в его душу. Александр так рассуждал: «Если кончина моя будет мученической, что искать мне в миру?» И, достигнув юношеского возраста, удалился в Рождество-Богородицкую Глинскую пустынь. Так началась его подвижническая жизнь, которая окончилась в скиту в Аксайском ущелье на горе Красный обрыв.

Позже, провидя свою кончину, отец Серафим говорил своим духовным дочерям: «Меня не будет. Я буду здесь похоронен, а вы каждый год ходите ко мне на могилу». Монахини, инокини и прихожане алма-атинских храмов выполняли это послушание. Время сокрыло от нас труды и духовные подвиги отца Феогноста. Но Господь дал ему кончину праведную, мученическую и одинаковым венцом увенчал его с отцом Серафимом. В 1993 году монахи-мученики были прославлены как местночтимые святые Алма-Атинской епархии. в А в августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских. О них, а также других подвижниках земли Казахстанской, рассказывает данная книга.

*** Прочитав эту книгу, вы узнаете о судьбах и подвиге тех, чьи имена, по замыслу гонителей, должны были быть стерты из памяти современников и потомков, — об архиереях, священниках и мирянах, обо всех тех. Кто до дна испил чашу страданий, но остался верен Христу. С документальной точностью автор-составитель приводит чудом сохранившиеся свидетельства очевидцев и бесценные факты церковной истории новейшего времени. Издатели искренне верят, что книга «Крест на Красном обрыве» откроет своим читателям новые страницы летописи Отечества, станет для них назиданием в добродетелях, которые явил сонм новомучеников и исповедников, просиявших в казахстанских пределах.