У книжной полки. 17 апреля

Никея. Пасхальные рассказы русских писателей.

Пасха - самый большой христианский праздник, главное событие года для православных христиан. «Если бы не было на земле Пасхи, почернел бы человек от горя! Нужна Пасха человеку!» — восклицает один из героев произведений Василия Никифорова-Волгина. Радость Пасхального праздника на протяжении многих веков сопровождала верующего человека, где бы он не находился: дома или вдали от него, в родной стране или на чужбине, в кругу своих близких или в окружении солагерников. Радость Пасхи никто не может отнять у нас, и подтверждение тому мы находим в многочисленных произведениях писателей и поэтов, посвящавших этому Величайшему событию свои рассказы и стихи. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию очередной сборник «Пасхальных рассказов русских писателей», выпущенный в свет Издательством Никея в серии "Пасхальный подарок". ***

Книга «Пасхальные рассказы русских писателей», по словам издателей, поможет ощутить пасхальную радость не только на Светлой седмице, но и в любые другие дни года. Ведь в ней собраны лучшие рассказы о Пасхе и Свет Воскресения Христова сияет из них. Произведения Федора Достоевского, Николая Гоголя, Владимира Соловьева, Сергея Фуделя, Александра Солженицына, Антона Чехова, Константина Леонтьева, Владимира Короленко, Александра Куприна, Ивана Бунина, Евгения Поселянина, Василия Никифоров-Волгина, Николая Колосова, Леонида Андреева и Бориса Ширяева уместились под одной яркой праздничной обложкой. И это делает книгу не только прекрасным подарком к Празднику праздников, но и замечательным чтением на все времена.

Открывает книгу краткий рассказ Федора Михайловича Достоевского «Мужик Марей», в котором писатель вспоминает пасхальные дни 1850 года. Тогда он, будучи ссыльнокаторжным, наблюдал, как такие же «товарищи по несчастью» отмечают Великий христианский праздник. Достоевский не мог спокойно смотреть на народный пьяный разгул, который устроили каторжные и осуждал их. И вот тут ему вспомнилась его встреча с Мареем, простым русским мужиком, который успокоил 10-летнего Федю, испугавшегося волков. Как отмечает литературовед Леонид Гроссман, этот очерк, «повествующий о том, как седеющий пахарь оставляет свою соху, чтобы перекрестить запачканными в земле пальцами плачущего мальчика, остается одной из выдающихся страниц в отрывочной автобиографии Достоевского». А это воспоминание помогло ему понять окружающих людей.

Один из рассказов, составивших эту книгу, называется – «Светлое Воскресение» и принадлежит перу Николая Васильевича Гоголя. В жизни многих православных христиан, тех, кто родился и вырос еще в дореволюционной России, церковная жизнь не была чем-то отдаленным, но являлась неотъемлемой частью их бытия, и Праздник Пасхи был особенно дорог русскому человеку. Еще больше он был дорог тем, кто вынужден был покинуть Россию. Как раз об этом и пишет Николай Васильевич в своем рассказе: «В русском человеке есть особенное участие к празднику Светлого Воскресения. Он это чувствует живей, если ему случится быть в чужой земле. Видя, как повсюду в других странах день этот почти не отличен от других дней «…» он чувствует грусть и обращается невольно к России. «…» Ему вдруг представится — эта торжественная полночь, этот повсеместный колокольный звон, который как всю землю сливает в один гул, это восклицанье «Христос воскрес!», которое заменяет в этот день все другие приветствия».

Подобные чувства испытывали многие русские писатели и поэты, эмигрировавшие в начале 20 века за границу. В их числе, были Иван Шмелев, Иван Бунин, Александр Солженицын, произведения которых, ранее неизвестные в нашей стране, вошли в этот сборник. Взять к примеру, рассказ Александра Исаевича Солженицына «Пасхальный Крестный ход», написанный в 1966 году, в годы атеизма. Он является одним из самых ярких рассказов русских писателей о Пасхе тех времен. В нем описана ужасная картина прошлого века, когда в Светлую Заутреню толпа воинствующих безбожников готова была перерезать православных христиан, которые собрались в храм. И этой толпе противостоят «в светлых ризах священники и дьяконы, их человек семь», два хоругвеносца, да десять певчих, готовые идти на смерть ради Христа. Их лица светлы, они «поют и идут сплоченным строем» и «так торжественны, будто вокруг все крестятся, молятся, каются, падают в поклоны». А при виде их даже самые отъявленные богоборцы становятся смиреннее.

Этот рассказ, как и произведения Василия Акимовича Никифорова-Волгина и Бориса Николаевича Ширяева, включенные в сборник, наполнены одновременно и пасхальной радостью, и грустью. Они показывают читателю, как в нелегкое время 20 века встречали в России радостный праздник Воскресения Христова. Некоторые повествования невозможно читать без слез. Но они доказывают то, что никакие врата ада не одолеют Церкви Христовой, и Господь всегда будет с нами. Взять, к примеру, рассказ «Солнце играет» Василия Никифорова-Волгина. Читая его, мы в очередной раз видим, что Бог поругаем не бывает, и как Он даже ярого отступника может привести к Себе. Суть этой истории такова. Чтобы поглумиться над Пасхальной заутреней, комсомольцы затеяли комедийный спектакль, в котором кощунствовали над Господом. По ходу пьесы артист Александр Ростовцев, одетый как Иисус Христос, должен был прочесть из Евангелия два стиха из Заповедей блаженства. Давайте узнаем из рассказа, что дальше произошло: «Медлительно и священнодейственно он подошел к аналою, положил Евангелие и густым волновым голосом произнес: «Вонмем!» В зале стало тихо. Ростовцев начал читать: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное... Блаженны плачущие, ибо они утешатся...»

Здесь ему нужно было остановиться, и произнести обличительный и страшный по своему кощунству монолог. Но этого не последовало. Ростовцев неожиданно замолчал". После затянувшегося молчания, "он опускает глаза в книгу и вначале шепотом, а потом все громче и громче начинает читать дальше: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут...» Власть ли его чудесного голоса, ... ночная ли тоска по этим гонимым и оплеванным словам Нагорной проповеди, образ ли живого Христа встал перед глазами, вызванный кощунственным перевоплощением артиста, но в театре стояла такая тишина, что слышно было, как звенела она комариным жужжанием. И в эту тишину шли, как пасхальные свечи вокруг церкви, слова Христа: «Вы свет мира... любите врагов ваших... молитесь за обижающих вас и гонящих вас...» Ростовцев прочитал всю главу, и никто в зале не пошевельнулся». А затем «на сцене произошло еще более неожиданное, заставившее впоследствии говорить почти всю советскую страну. Ростовцев перекрестился четким медленным крестом и произнес: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствие Твое!» Он еще что-то хотел сказать, но в это время опустили занавес».

Из этого текста мы видим, что Чудо Воскресения Христова не оставило душу и богоборствующего человека, не оставляет оно и других людей. Так, не менее показателен рассказ Бориса Ширяева из его книги «Неугасимая лампада». В нем автор, будучи Соловецким узником, вспоминает о деятельной любви ко всем людям без исключения священномученника Илариона Троицкого, о той негасимой радости, которую нес всем Владыка и очевидцем которой был сам Ширяев. Архиепископ Иларион провел в лагере 6 ужасных лет - последних лет своей жизни. Но его ликующая радость за это время не исчезла; она лишь как бы приняла вид пасхальной заутрени, единственный раз разрешенной на Соловках в 1926 году. Вот как рассказывает об этом Борис Николаевич. «Тишина. Истомленные души жаждут блаженного покоя молитвы. Уши напряженно ловят доносящиеся из открытых врат церкви звуки священных песнопений, а по темному небу, радужно переливаясь всеми цветами, бродят столбы сполохов – северного сияния.

Грозным велением облеченного неземной силой Иерарха прогремел возглас владыки Иллариона: «Да воскреснет Бог и да расточатся врази Его!» С ветвей ближних сосен упали хлопья снега, а на вершине звонницы вспыхнул ярким сиянием водруженный там нами в этот день символ Страдания и Воскресения – Святой Животворящий Крест. Из широко распахнутых врат ветхой церкви, сверкая многоцветными огнями, выступил небывалый крестный ход. Семнадцать епископов в облачениях, окруженных светильниками и факелами, более двухсот иереев и столько же монахов, а далее нескончаемые волны тех, чьи сердца и помыслы неслись к Христу Спасителю в эту дивную, незабываемую ночь. «Христос Воскресе!» Немногие услыхали прозвучавшие в церкви слова Благой Вести, но все почувствовали их сердцами, и гулкой волной пронеслось по снежному безмолвию: « Воистину Воскресе!» – прозвучало под торжественным огнистым куполом увенчанного сполохом неба».

*** Вот лишь несколько пасхальных эпизодов из жизни наших соотечественников, которые жили в разное время, но одинаково переживали Светлый и радостный для верующего человека Праздников Праздник. Христианство - основа русской культуры, и поэтому тема Пасхи не могла не отразиться в творчестве русских писателей. Даже в эпоху социалистического реализма жанр пасхального рассказа продолжал жить в самиздате и в литературе русского зарубежья. Великие художники видели, как свет Пасхи преображает всё многообразие жизни, до самых обыденных мелочей, и запечатлели это в своих произведениях. Все «Пасхальные рассказы русских писателей» отражают религиозные чувства своих создателей, и помогают понять, что во все времена – Пасха – самое святое и радостное событие в жизни человека.