У книжной полки. 12 января

Рождественские традиции. Рассказы, очерки, воспоминания.

Традиции празднования Рождества складывались и хранились веками. Дети славили Христа со звездою, молодежь устраивала колядки, помогали бедным, чтобы никто не остался без праздника и рождественских подарков. Традиции передаются от поколения к поколению, у нас же распалась связь времен. С духовным возрождением утрата традиций ощущается острее, восполнить этот пробел помогают произведения русских классиков. Лучшие повести, рассказы и стихи, наполненные волнующим торжеством праздника, вошли в сборники серии «Рождественский подарок», которые выходят в свет в Издательстве Никея. И сегодня мы предлагаем вашему вниманию один сборник из данной серии. Он называется – «Рождественские традиции. Рассказы, очерки, воспоминания». Подробнее об этой книге – далее в нашей программе. ***

В предисловии книги, поэт и музыкант Александр Логунов пишет: «Когда Спаситель пришел в мир, человечество не праздновало Его День Рождения. Вместе с Ангелами славить Его приход удостоились чести Богородица, праведный Иосиф, пастухи, которые оказались поблизости, и волхвы, которые пришли издалека. Теперь Рождество Христово отмечают во всем мире, и в каждом уголке земли есть свои традиции празднования этого торжества. Данный сборник можно назвать энциклопедией рождественских традиций, поскольку рассказы, очерки и воспоминания, вошедшие в него, предлагают читателю срез обрядов и обычаев, охватывая многие времена и страны: от века восемнадцатого до двадцать первого, от Малороссии до Египта и «Эндии» (или Индии), от Москвы и Одессы до Вифлеема. Герои их — казаки и крестьяне, купцы и дворяне, паломники, эмигранты и просто путешественники, дети.

Открывает сборник великолепная фантасмагория Николая Васильевича Гоголя «Ночь перед Рождеством». Начинается она такими словами: «Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа». Несмотря на хрестоматийность этого произведения, читатель получит удовольствие от прочтения, ведь текст Гоголя значительно ярче и насыщеннее деталями, чем любая его экранизация. Классический святочный рассказ задает тон всему сборнику. Тут и горести героя, и разгул нечистой силы, и чудо, и счастливый финал. Читая это произведение Гоголя, которое наполнено атмосферой праздника, народного юмора и святочных гуляний, Александр Сергеевич Пушкин отмечал: «Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия!.. Все это так необыкновенно в нашей нынешней литературе, что я доселе не образумился».

В другом рассказе этого жанра - «Под Рождество» Лазаря Осиповича Кармена — с героями не происходит ничего сверхъестественного. Однако удачное стечение жизненных обстоятельств помогает одному герою получить свой скромный подарок на Рождество, а вот что ждет другого - призадумаешься. Речь идет о двух людях – бедном Сеньке и богатом Семене Трофимовиче. Богач, расчувствовавшись, решил пригреть бедного человека на Рождество, привезти его к себе в дом, и с ним встретить Светлый праздник. Расписал ему все свои богатства, и те блага, которыми он одарит несчастного. Расспросив подробности жизни последнего, богач «погрузился в свои думы. Никогда-никогда он не чувствовал себя так хорошо и таким чистым перед Богом, как теперь. Как же! Такое хорошее и богоугодное дело сделал. Взял человека с улицы и пригрел его».

«Но, - как описывает далее автор, - отъехав два квартала, Семен Трофимович вдруг завял, сократился, беспокойно завертелся на своем сиденье и со страхом посмотрел на Сеню. Он как будто только сейчас увидал его, до того тот показался ему чужим». И высадил его посреди дороги, вручив ему полтинник. «Как же это так, - шептал Сеня вслед удалявшимся саням. - Обещал кутью, то, другое, третье. А вышло вот что. Уж не посмеялся ли он надо мной? Наверно, посмеялся». И Сенька стал громко ругать Семена Трофимовича, пересыпая свою ругань портовыми эпитетами. Он ругал его, злился несколько минут, а потом от души расхохотался, пошел с полтинником в трактир и поужинал. Из трактира пошел в порт, в баржан и рассказал о своем приключении товарищам. И все хохотали до колик». Вот такая история!

Как продолжает далее автор предисловия, «слово «традиция», как известно, переводится с латинского как «передача». В рассказе «Рождественский фонарь» Софьи Марковны Макаровой читатель хорошо чувствует суть такой передачи, по воле автора наблюдая традицию нескольких поколений мастерить к празднику рождественский фонарь. На примере обычаев своих семей Иван Сергеевич Шмелев, Клавдия Владимировна Лукашевич и Алексей Петрович Арцыбушев показывают рождественские традиции России начала двадцатого века. Интересно, что некоторые, казалось бы, незначительные детали совпадают. Например, в семьях Лукашевич и Арцыбушевых было не принято наряжать елку вместе с детьми, для них она становилась впечатляющим сюрпризом.

Вот как пишет об этом Арцыбушев: «Рождества мы ждали как манну небесную! На Рождество нам, детям, «делали сюрприз». Втайне от нас, отправляя или петь «Вечную память» на кладбище, или в случае ненастья попросту запирая нас в какой-нибудь комнате, чаще всего у бабушки». «Почему-то нас лишали самого интересного детского занятия – украшения елки. Но все равно мы предвкушали радость праздника и единственного, раз в году, детского бала, когда наш дом наполнялся детьми и можно было водить вокруг сверкающей елки хороводы за ручку с девочкой в бантиках и юбочкой веером. Но до этого момента надо было претерпеть заточение. Вечером, закутанные снизу до самых глаз шубами и башлыками, мы с мамой шли ко всенощной.

Морозная рождественская ночь. Она осталась в моей детской памяти, как сказка. В морозное, ночное, полное звезд небо причудливыми клубами из всех труб, из всех домов и домиков поднимался дым топившихся печей, в которых что-то жарили, что-то пекли и варили, праздничное, рождественское. Этот хоровод дымов был настолько фантастичен и переполнен всякими зверями, птицами, ангелами и херувимами, что невольно переносил меня в далекую вифлеемскую ночь, в которую все Небесные Силы славословили родившегося Христа Спасителя. Под торжественный звон всех колоколов в эту славную ночь еще шел русский народ в храм Божий, шли и мы. «Дева днесь Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит, ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют. Нас бо ради родися Отроча младо, Превечный Бог»

Отрывок из романа Ивана Шмелева «Няня из Москвы», на первый взгляд, имеет отношение к теме рождественского путешествия. Однако, в отличие от паломнических очерков о встрече Рождества в Вифлеемской земле Андрея Николаевича Муравьева и в современном Египте Владимира Владимировича Белякова, здесь описывается, наоборот, отсутствие традиции отмечать Рождество, что вызывает у героини, простой крестьянки, оказавшейся на Рождество в Индии, острый приступ тоски по России и дорогим ее сердцу обычаям. Сейчас многое из того, о чем вспоминала героиня Шмелева и другие герои сборника, снова вошло в нашу жизнь. Для многих людей главным праздником новогодних каникул становится Рождество. Проводятся традиционные выставки-ярмарки, где люди находят подарки себе и близким — книги, сувениры, монастырскую снедь. И это хорошо! Главное, чтобы за внешними атрибутами не терялась суть праздника, и в храмах на Рождество было бы так же многолюдно.

*** Как отмечает Александр Логунов, «герои произведений, вошедших в сборник, за обрядами не забывают о главном — о покаянии, как первом условии спасения, ради которого и явился в мир Христос. Так, например, Вакула, кузнец и «богомаз», сокрушается, что проспал обедню, и накладывает на себя епитимью «бить по пятидесяти поклонов через весь год». Няня из Москвы воспринимает все происходящее вокруг нее как наказание за грехи. Будем же и мы за соблюдением приятных традиций не забывать о Христе, и вместе с автобиографическим героем Арцыбушева детскими глазами смотреть на праздничную суету.