У книжной полки. 11 мая

Венец жизни. Отклики современников на гибель Великого Князя Сергея Александровича.

11 мая 1857 года в семье Государя Императора Александра Николаевича и Марии Александровны родился сын, которого они нарекли в честь преподобного Сергия Радонежского. Наречение младенца именем святого Сергия было совершено во исполнение тайного обета, данного у святых мощей Радонежского Чудотворца Государем и Государыней еще за несколько месяцев до рож­дения обетованного, вскоре после священного коронования. Вся последующая жизнь Великого князя была наполнена особенною любовью к своему небесному покровителю, которому он старался подражать в набожности и любви к Родине. Вел. Кн. Сергей Александрович всем сердцем любил Москву, проведя в ней свои отроческие годы. Когда пришло время, он был поставлен над Первопрестольною столицей и долгие годы неустанно заботился и трудился на благо Москвы. А потом пал жертвой адского злодеяния, в стенах Московского Кремля, у подножия его святынь! О том, что чувствовали люди, глубоко переживавшие смерть Великого князя, раскрывает книга – «Венец жизни. Отклики современников на гибель Великого Князя Сергея Александровича». ***

Как отмечают издатели в предисловии книги, «взрыв, прогремевший в Кремле 4 февраля (17 по н.ст.) 1905 года потряс всю Россию. Впервые за всю историю эта священная для русских земля обагрилась Царственной кровью. Великий Князь Сергей Александрович Романов был убит так же, как и его отец, Царь-Освободитель Александр II - от бомбы, брошенной террористом-революционером. Отношение к этому злодеянию, страшному по своей жестокости и кощунству, четко разделило общество на несколько лагерей. Представители либеральных кругов, заигрывавшие с революцией и мечтавшие взлететь на гребне «демократического подъема», выказали преступное равнодушие. «По наивности», они не подозревали, что играют со стихией, которая не пощадит никого. Враги торжествовали. Их месть настигла Московского генерал-губернатора, родного дядю Императора Николая 2, который грудью защищал Самодержавие и был сторонником жестких мер в борьбе с революционной угрозой. И только истинные патриоты и православные русские люди понимали, кого они потеряли в лице Великого Князя.

Последние годы своей жизни Сергей Александрович глу­боко страдал. Не потеря династической власти и личных привилегий страшили его, а гибель традиционного православно-монархического строя, который единственно и создал Великую Россию. Россия, которую он любил больше жизни, с ее святынями и колоссальным историческим и культурным наследием, с землями, политыми русской кровью в героических сражениях - эта Россия на его глазах переставала существовать. Люди, казалось, обезумели: ушами - слышат и не слушают, глазами смотрят и не видят всего, что творилось тогда в стране, охваченной разгулом бесовщины (по Достоевскому). «Один в поле не воин», - с грустью констатировал Великий Князь в письме к брату.

Целая серия политических убийств прокатилась по стране. Объектами террора стала в первую очередь политическая элита империи, влиятельные должностные лица, преследующие антиправи­тельственных агитаторов, и просто люди, честно исполняющие свой служебный долг. Среди близких единомышленников Великого Князя были убиты министр народного просвещения Н.П. Боголепов (1901), министр внутренних дел Д.С. Сипягин (1902), министр внутренних дел В.К. Плеве (1904). При этом на фоне бездействия и беспомощности властей постоянно печатались и «разжигательные статьи в петербургских газетах, которых никто не останавливал, -революционная пропаганда лучше всяких подпольных изданий и прокламаций» (это следует из письма Вел. Кн. Сергея Александровича к К.П. Победоносцеву).

Стремясь противостоять распространению революционной агитации среди рабочих в Москве, Великий Князь выступил инициатором создания таких союзов рабочих, которые бы оказывали реаль­ную социальную помощь нуждающимся. В феврале 1902 года он писал брату Павлу: «Сегодня у меня были приятные минуты: я принимал депутацию рабочих со всех механических заводов и мастерских Москвы, которым я устроил и провел устав Общества само­помощи. Дело очень интересное, серьезное, даже скажу опасное, обоюдоострое, но, по моему крайнему разумению, необходимое по теперешним временам. Все люди молодые, развитые - элемент благодатный. Пришли меня благодарить за содействие; один из них прочел мне стихи. За сим я им сказал несколько прочув­ствованных слов, с каждым поговорил... Дай-то Бог, в добрый час!»

Беседовавший с Сергеем Александровичем за несколько недель до его гибели один из вождей ирланд­ской партии Микаэлъ Дэвилт отмечал, что Великий Князь обнаружил большой интерес к улучшению соци­альных условий рабочих и что его убийство погубит не только хорошее дело, но и задержит прогресс в обще­ственных отношениях. Но именно эту цель и преследо­вали убийцы Великого Князя. Весть о злодеянии в Кремле подлинным горем напол­нила сердца простых москвичей. Днем и ночью непре­рывной рекой шли они поклониться князю-мученику, как сразу стали его именовать в народе. По 5-6 часов выстаивали они, дожидаясь очереди, чтобы пройти в Чудов монастырь Кремля, где был установлен гроб с останками почившего. Обагренные кровью клочки его одежды, обломки экипажа, лепестки траурных венков разбирались верующими как святыни.

Народ почитал его как благоверного христолюбивого князя в духе древ­них князей Московских, защищавших идеалы Святой Руси до крови. Об этом писал в 1905 году священник Иоанн Соловьев: «Великий Князь и на страницах рус­ской истории, и на скрижалях совестливого сердца рус­ского вписан в сонм великих сынов России, как благовер­ные князья Древней Руси святые Александр Невский, Георгий Владимирский, как святители Петр и Алек­сий, патриархи Иов и Гермоген, пострадавшие за еди­нодержавную законную власть Православного Царя Русского». А епископ Трифон (Туркестанов) отмечал: «Невольно подивишься предоставленному Богом совпадению для мученической кончины Его с днем памяти св. благоверного князя Георгия Всеволодовича, мученически в этот именно день 600 с лишком лет тому назад скончавшегося в борьбе с татарами за Святую Русь. Не ясный ли это знак, что наш Князь-мученик жил в своей службе Царю и Родине тою же верою, за которую Святая Церковь прославляет благоверного князя Георгия?»

Вместе с тем, подлинный облик этого истинно русского человека сознательно искажался врагами России, с кото­рыми он в свое время не шел ни на какие компромиссы. Автор брошюры «За что его убили» указал главную причину этого преступления: «Лишить Россию - не только в настоящее время, но и на будущий период ее возрождения сильных и убежденных защитников - вот гнусная цель наших подпольных и «легальных» револю­ционеров. Вот почему они с ожесточенной злобой накинулись на великого князя Сергея Александровича, чуя в Нем человека не только бывшего, но и будущего времени». И действительно, именно в наше время стало особенным образом открываться значение жизнен­ного подвига великого князя Сергея Александровича как воина, мужественно сражавшегося во внутренней войне и удо­стоенного мученического венца славы.

«Мученичество - это величайший дар Божий. Кого любит Бог, того награждает мученическим венцом, - говорил в своем слове 17 февраля 2005 года после пани­хиды по убиенному Великому Князю архиепископ Алексий (Фролов). - Любовь же к Отечеству (кото­рой в полной мере обладал Великий Князь) - это глу­боко религиозное чувство, это есть любовь к святым, сделавших нашу Русь Святой... Вечная Тебе память, чаш доблестный Русский Великий Князь. Были на Руси подобные тебе благоверные князья, жизнию своею запечатлевшие служение Христу, Отечеству и своему народу, Ты дополняешь их светлый ряд». Человек глубокой веры, твердого духа и правед­ной жизни, Великий Князь воспитал для России новую молитвенницу – святую преподобномученицу Великую Кня­гиню Елисавету Феодоровну. После гибели супруга она самоотверженно служила Богу и ближним в созданной ею Марфо-Мариинской обители и приняла мучениче­скую кончину 18 июля 1918 года, в день памяти пре­подобного Сергия Радонежского, небесного покровителя великого князя Сергея Александровича.

*** Несмотря на более чем вековой срок, отделяющий нас от этого трагического события, русские люди продолжают чувствовать ту же боль и сердечную рану, что и современники убиенного Великого Князя Сергия. Поэтому отклики на смерть Великого Князя, опубликованные в российской печати в 1905-1907 годах, а сегодня и в этой книге, думается, найдут отклик и в сердцах современных читателей. Большая часть собранного материала - это слова и проповеди духовных лиц, выдающихся московских пастырей и архипастырей, лично знавших Великого Князя и отдавших последний долг памяти этому истинному христианину и муче­нику за веру и исторические святыни Руси.