У книжной полки. 10 ноября

Жития святых святителя Димитрия Ростовского в 3 книгах.

Чтение житий святых отцов и матерей наших, подвижников веры и благочестия, живших как во времена весьма отдаленные, так и близкие к нам, извечно пребывает любимым делом христиан. По житиям святых люди учились и по сей день учатся исповеданию христианской веры, делам милосердия и любви. Изучая жития святых, мы узнаем историю Церкви Христовой и своего земного Отечества. История же здесь излагается не сухим языком научного исследования, но примерами жизни благочестивых людей, их служения Богу, Церкви и ближним. Наиболее почитаемым житийным сборником на Руси был 12-томник святителя Димитрия Ростовского, изданный впервые в начале 18 века на церковнославянском языке. С 1900 г. он стал выходить и на русском языке, а после того еще не раз переиздавался. И вот, сегодня, в день памяти святителя Димитрия, мы предлагаем вашему вниманию новое издание этого труда, которое вышло в свет в Издательстве Харвест. ***

Это подарочное издание, вышедшее в свет с благословения митрополита Минского и Слуцкого, Патриаршего Экзарха всея Беларуси Филарета, представляет собой комплект из 3 книг в футляре, с золотым тиснением. Данные "Жития святых святителя Димитрия Ростовского" на русском языке, изложены по руководству Четьих-Миней, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых. Предваряет издание слово владыки Филарета, в котором он говорит следующее: «Житийная, или агиографическая, литература представляет собой историю в лицах, которая развивается вокруг единого средоточия — Бога, в Троице славимого и поклоняемого. Возникают и исчезают человеческие цивилизации, возвышаются и рушатся великие царства, - но незыблемым пребывает в веках Царство Божие, о достижении которого так сказал Господь Вседержитель: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин 14, 6). Стремление к обретению внутреннего духовного со­кровища путем исполнения Евангелия Христова было и остается главным делом жизни всех святых подвижни­ков, какое бы положение в обществе они не занимали.

Обращаясь к Ефесским христианам, святой апостол Павел в своем послании пишет: «Итак вы уже не чужие... но сограждане святым и свои Богу» (Еф 2, 19). В сонме христианских святых мы видим патриархов и епи­скопов, царей и священников, князей и монахов, простых крестьян и высокоименитых бояр, премудрых богосло­вов и препростых юродивых. Казалось бы, - говорит Владыка, - что может объединять их друг с другом, а тем более — нас с ними, жившими века и тысячелетия тому назад? Объединяют же всех людей, от века благоугодивших Богу, слова Господа Иисуса Христа: «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам» (Ин 15, 14). Образно говоря, жития святых учат нас обретению Небесного гражданства: они указывают практический путь, ведущий в Небесное Отечество рода человеческо­го. И в этом смысле, - заключает архипастырь, - все они становятся нашими учителями, и наука их для нас бесценна, потому что обретена страданиями и слезами, тяжкими трудами и ежедневным терпеливым исполнением заповедей Божиих в своей личной жизни».

О том, откуда берут свое начало житийные описания, в издании говорится следующее: «Повествования и записи о жизни и деяниях святых подвижников и исповедников, различными подвигами угодивших Богу, существуют в Церкви христианской с первых времен ее бытия. Начало сим повествованиям было положено св. евангелистом Лукой, описавшим в книге Деяний святых апостолов подвиги и страдания первоверховных учеников Спасителя нашего и других Его последователей. Несколько ранее этого святой апостол Павел в одном из своих посланий дал христианам заповедь поминать своих наставников, запечатлевших веру во Христа своей жизнью и мученической смертью. Следуя примеру боговдохновенного повествователя и соблюдая заповедь первоверховного апостола, христиане всегда тщательно сохраняли сведения о жизни и деяниях святых».

Как отмечается в предисловии, «первыми по времени были записи и сказания о святых мучениках. В деле распространения и утверждения христианства мученичество имело весьма важное значение. Твердость и непоколебимость страдальцев, которые мужественно шли на смерть за свою веру, так сильно действовали на сердца язычников, что нередко сами мучители, видя безропотность своих жертв, обращались к христианству. Таким образом, кровь христианских мучеников была, по выражению Тертуллиана, семенем новых христиан. Точно записывая дни их кончины, христиане собирались в эти дни для празднования их памяти. «Замечайте дни, - писал своему клиру святой Киприан Карфагенский, - в которые умирают исповедники Христовы, чтобы мы имели возможность праздновать памяти их вместе с памятями мучеников». С этою целью в Церкви христианской были особые писцы, которые записывали все, что происходило с христианами в темницах и судилищах». Даже «несмотря на то, что языческое правительство угрожало» им «смертной казнью».

По словам издателей, «Описания страданий святых мучеников пользовались большим уважением. Они были читаемы в церковных собраниях вслед за Священным Писанием. Как можно заключить из мученических актов святого Игнатия Богоносца, обычай этот уже существовал во II веке. А в 418 г. Карфагенский собор постановил правило в дни памяти мучеников читать в церкви об их страданиях. Когда гонения на христиан прекратились, и Церковь Христова заняла в государстве господствующее положение, в ней явились заботливые и благоразумные люди, поставившие себе целью собрать воедино все записи и повествования о мучениках. Первым из таковых собирателей был Евсевий Памфил, епископ Кесарийский», сборник которого содержал в себе «сказания о мучениках, епископах, исповедниках, святых женах и девах, по всем епархиям». К сожалению, труд Евсевия в целом своем составе до нас не дошел, и только некоторые его части можно найти у других писателей.

Спустя время не только подвиги мучеников стали входить в состав житийных повествований. Потому как «среди христиан воссияли великие подвижники, прославившиеся - кто учением и проповедованием Слова Божия, кто святостью своей жизни и наставлением других в добродетелях, кто постом и добровольным умерщвлением тела и страстей, кто другими различными трудами и деяниями. И как страдания мучеников христианских были тщательно и подробно описываемы, так и труды сих новых подвижников не оставлены были в забвении». Так появился новый ряд церковных повествований об угодниках Божиих. Впоследствии все это – «и акты мученические, и сборники сведений о подвижниках, и другие документальные источники - послужили основанием для месяцесловов, синаксарей и Миней-Четьих, т.е. расположенных по месяцам чтений о жизни и подвигах святых». «По свидетельству Феодора Студита, в конце VIII века в христианской Церкви уже существовало 12 книг Миней-Четьих», славянский перевод которых относится к первым векам славянской письменности. Со временем агиографические сборники стали пополняться житиями русских святых, а их составителями были Епифаний Премудрый и Пахомий Логофет, митрополит Макарий и другие.

По словам автора предисловия, «тогда как в Северной Руси памятники древней письменности и между ними жизнеописания святых сохранялись невредимо, церковь южно-русская вследствие нашествий татарских, а также польских и литовских разорений, лишена была многих драгоценных духовных книг, а вместе с ними и житий святых. Поэтому любителям душеспасительного чтения приходилось здесь довольствоваться западными мартирологами, переведенными на польский язык и во многом не согласными с духом православия. Желая устранить такие горестные неудобства, Киевский митрополит Петр Могила был весьма озабочен изданием житий святых на славянском языке. Для этой цели он задумал сделать новый перевод греческих жизнеописаний и уже выписал с Афонской горы жития Симеона Метафраста. Но преждевременная кон­чина знаменитого Киевского первосвятителя не дала ему совершить задуманный труд.

После него с большим усердием заботился об издании житий святых архимандрит Киево-Печерской лавры Иннокентий Гизель. В допол­нение к материалам для этого труда, приготовленным уже Петром Могилою, Иннокентий испросил у Московско­го патриарха Иоакима великие Минеи-Четьи Макария, первые три месяца которых и были ему высланы. Но по причине военных смут того времени, не позволявших спокойно заниматься учеными делами, и Иннокентию не суждено было совершить это великое дело. Его пре­емник архимандрит Варлаам, вполне сочувствуя предположенному изданию житий святых, приложил все старания к его осуществлению. Он не решился, однако, принять этот труд на себя, а стал искать человека, более к этому способного и менее отвлекаемого другими делами». Этим человеком и стал инок Димитрий, будущий митрополит Ростовский.

*** На рубеже XVII и XVIII веков Ростовский святитель Димитрий совершил подвиг, собирав в течение двадцати лет жития всех известных в его время святых. Дополненный синаксарями на праздники Господские и Богородичные, на празднества по случаю перенесения мощей, а также поучительными словами, содержание которых заимствуется из истории праздника, этот труд стал жемчужиной агиографического творчества. Двести лет грамотная Русь всех состояний читала, а неграмотная слушала Четьи-Минеи, находя в них неисчерпаемый источник нравственного назидания и церковно-исторического познания и с благоговением произнося имя их составителя. Но и сегодня, спустя 300 лет, каждый человек может найти в Житиях святых пример для собственного духовного назидания и возрастания в Православной вере.