Книга «Царский должник. Юные годы святителя Игнатия (Брянчанинова)»

В светлый день Пасхи 1867 года епископ Игнатий (Брянчанинов) служил свою последнюю литургию. Спустя две недели, 13 мая, в праздник святых жен-мироносиц, он мирно отошел ко Господу. Когда-то свет Истины яркой звездой блеснул, отроку Димитрию, - будущему святителю - одухотворив все его дни и труды. За этой боготечной звездой шел он, не страшась ни напастей, ни болезни, ни бессчетных препятствий. Подобно святым отцам древности, тру­дами которых он руководствовался на своем пути, и вел к Истине своих учеников. Самоотверженный воин Христов на поле сражения за души человеческие трудами своими исполнил долг перед Господом, перед своей совестью и Государем Николаем Пав­ловичем. Об этом рассказывает книга, которая вышла в свет в Издательстве Сибирская Благозвонница и называется – «Царский должник. Юные годы святителя Игнатия (Брянчанинова)». ***  

Семейство дворян Брянчаниновых происходило из древнего славного рода Михаила Бренка, имя которого было занесено в русскую летопись среди верных сподвижников святого благоверного князя Димитрия Донского. Верой и правдой служили Брянчаниновы Отечеству: от­стаивали законную власть в Смутное время, при царе Алексее Михайловиче доблестно сражались в войне с Польшей (1654-1667), несли службу при Петре I, защищали Россию в 1812 году... «Неужто древнему нашему роду суждено угаснуть?» — тоскливо думал Александр Семенович Брянчанинов. Нет, он не мог, не хотел представить этот неожиданный печальный конец. Но на старинном кладбище с недавних пор две маленьких могилки. Два младенца, родившиеся в первые годы счастливой жизни молодой семьи Брянчаниновых, один за другим, едва увидев свет, умер­ли. Более детей у них не было.

Все в воле Божьей - и жизнь наша, и наша смерть. Александр Семенович и супруга его Софья Афанасьевна  уповали на милость Господа. Ездили по святым обителям, просили помощи у угодников Божьих, особенно у преподобного Димитрия Прилуцкого, чудотворца. Его монастырь был в не­скольких верстах от имения Брянчани­новых. И молитвы несчастных родителей были услышаны. 5 февраля 1807 года в родовом име­нии, в селе Покровском Грязовецкого уезда Вологодской губернии, у них  родился сын, которого при кре­щении нарекли Димитрием — в честь преподобного Димитрия Прилуцкого. Как повествует автор, «прекрасна земля, где появился на свет этот вымоленный у Бога младенец - будущий святитель Игнатий. Простор, распахнувшийся к северо-востоку от Волги и до самого Белого моря, называют Северной Фиваидой - в память о подвижниках первых веков христианства. Тех подвижников, что искали молитвенного уединения, покидали многолюдные го­рода и уходили в египетскую пустыню Фиваиду.

По благословению великого Игумена земли Русской Сергия Радонежского его ученики и собеседники шли на пустынное жительство в дикие заволжские леса, в вологодские непроходимые дебри, где таились зыбучие мхи и болота и царил непуганый зверь. Преподобные Сильвестр Обнорский, Сергий Нуромский, Павел Комельский, Кирилл Белозерский... Много их, угодников Божьих, принесших свет веры в северную глушь Руси. Из Переславля пришел в Волог­ду преподобный Димитрий Прилуцкий, друг и собеседник Сергия Радонежского, крестный отец детей святого благоверно­го князя Димитрия Донского, и основал на излучине реки монастырь. Стал этот монастырь сердцем духовной жизни северных земель и матерью многих иноческих обителей». И именно здесь, в этой благодатной стороне воспитывался будущий святитель.

По воскресным и праздничным дням семейство Брянчаниновых направлялось в церковь. Александр Семенович стоял в храме всю литургию до конца. Дети частенько шушукались и вертелись. Только Димитрий - весь сосредоточенность и внимание. Из храма Александр Семенович шел домой с непокрытой головой, торже­ственно нес в руках просфору. Дими­трий медлил возвращаться. Домой нес тишину, которая опускалась в сердце во время службы. Он молился не только по утрам и на ночь, но и днем. Перед иконами или в парке, вдали от чужих глаз неспешно произносил слова молитв, вникая в смысл. Читал Евангелие, стараясь постигнуть то, о чем через много лет на­пишет в «Размышлении при захождении солнца»: «В Евангелии и из Евангелия светит солнце правды - Бог, смиривший­ся до вочеловечения, до яслей и вертепа, до казни преступников, Перворожденный из мертвых, Отец будущего века, Спаситель наш, Господь Иисус Христос».

Александр Семенович хотел, чтобы дети его выросли верными сынами Отечества. К этому благородному желанию примешивалось честолюбивое стремление: он считал, что сыновья со временем получат высшие государственные должности, на что они, по знатности рода и своему со­стоянию, имели право. Димитрий легко разгадал честолюбивые мечтания отца. Как не совпадали они с устремлениями Димитрия! Он не мог сказать об этом ни матери, ни отцу. Был уверен: не поймут. Так оно и было. Родители, вымолившие у Бога сына, не могли распознать в нем осо­бые свойства, дарованные Господом. Необычайные черты характера, редкостный склад ума, жизненный его настрой - все это было выше разумения Александра Семеновича и Софьи Афанасьевны. И Димитрий замкнулся. Не высказывал даже простейшие желания, чтобы не идти поперек воли отца, не разжигать его недовольство.

Так и рос он в родном доме - скрытный, сдержанный, ушедший в самого себя. По­том вспомнит об этом времени так: «Детство мое было преисполнено скорбей. Здесь вижу руку Твою, Боже мой! Я не имел, кому открыть моего сердца: начал изливать его перед Богом моим, начал читать Евангелие и жития святых Твоих. Завеса, изредка проницаемая, лежала для меня на Евангелии; но Пимены Твои, Твои Сисои и Макарии производили на меня чудное впечатление. Мысль, часто парившая к Богу молитвою и чтением, начала мало-помалу приносить мир и спокойствие в душу мою. Когда я был пятнадцатилет­ним юношей, несказанная тишина возвеяла в уме и сердце моем. Но я не понимал ее, я полагал, что это — обыкновенное состоя­ние всех человеков».

Впоследствии Александр Семенович сам выбрал заведение для дальнейшей учебы сына: Императорское военно-инженерное учи­лище. Димитрий должен стать военным инженером! Отец объявил о своем решении. Димитрий смиренно начал собираться в путь, в Петербург. На приемный экзамен явился Великий князь Николай Павлович. Димитрий Брянчанинов отвечал блестяще. Его высочество пристально вгляделся в отрока: необыкновенно красивое, благородное лицо, высок, строен, скромен до застенчивости. «У этого отрока прекрасное будущее», — сразу заключил Великий князь. В тот же день Николай Павлович при­гласил Димитрия в Аничков дворец - представил своей супруге, Великой княгине Александре Феодоровне, будущей императрице. Александра Феодоровна внимательно посмотрела на Димитрия, улыбнулась милостиво и сказала: «Это прекрасный мальчик!.. Пусть будет нашим пансионером». Потом Димитрия угостили отличным завтраком и отпустили с Богом. В новую жизнь.

А спустя годы, когда святитель Игнатий уже был игуменом Пельшемского Лопотова монастыря, Государь, увидев бывшего воспитанника, напомнил ему: «Ты у меня в долгу за воспитание, которое я тебе дал, и за мою любовь к тебе. Ты не хотел служить мне там, где я предлагал тебя поставить, избрал по своему произ­волу путь — на нем ты и уплати мне долг твой. Я тебе даю Сергиеву пустынь, хочу, чтобы ты жил в ней и сделал бы из нее мо­настырь, который в глазах столицы был бы образцом монастырей». Так, 1 января 1834 года по распоряжению Святейшего Синода в Казанском соборе Санкт-Петербурга игумен Игнатий был возведен в сан архимандрита и возглавил обитель, которая была в запустении.  Более 24 лет руководил он обителью прп. Сергия, и таким образом уплатил долг Государю. А Господь, любящий верных в малом, уготовил ему епископское служение в Кавказской епархии.

*** Как повествует автор книги, «в детстве у братьев Брянчаниновых была любимая игра: бегать взапуски и бороться. Димитрий, самый старший в этой компании, никогда не хва­стался своей силой, наоборот, всегда говорил брату: «Не поддавайся. Сопротивляйся. Борись до конца». И вся жизнь Димитрия Брянчанинова - будущего святителя Игнатия - была борьбой, внешней и внутренней, преодолением трудностей, чтобы достойно исполнить долг, к которому он был «призван с детства чудным призванием и неизреченной милостью». Послушник в отдаленной обители, игумен, восстанавливающий разоренный монастырь, архимандрит, возродивший былую славу Троице-Сергиевой пустыни, епископ далекой епархии, подъявший подвиг духовного писательства. Это все это будет потом. А в начале большого пути были эти слова: «Не поддавайся... Борись до конца».