Беседы с батюшкой. Церковь и армия

На вопросы телезрителей отвечает настоятель храма Вознесения Господня за Серпуховскими воротами протоиерей Константин Татаринцев. Передача из Москвы.

– Накануне Русская Православная Церковь вспоминала одного из великих полководцев Руси святого благоверного князя Александра Невского. Соответственно, можно сделать вывод, что Церковь почитает не только преподобных и праведных, но и полководцев, и правительствующих. Но, с другой стороны, он был военным человеком и брал в руки оружие, однако Церковь его прославляет. Поясните, как Церковь смотрит на военное служение?

– Обратите внимание на икону Архангела Михаила: в его руках тоже оружие, он назван Воеводой Небесных Сил. Мы называем служение воинским в силу того, что брань на земле между добром и злом является проекцией брани на небе между добром и злом, и там тоже есть свои ополчения и воеводы. В этом смысле воинское служение свято и на земле, как оно свято на небе, если защищается Божия правда.

– Много ли полководцев прославлено Церковью?

– Безусловно, очень много. Мы можем вспомнить великомученика Дмитрия Солунского, говоря о Древней Церкви, и Феодора Стратилата. В средние века были войны, прославившие русское оружие, когда мы отстаивали нашу землю от татаро-монгольского ига. Мы можем вспомнить благоверного князя Александра Невского, святых воинов схимонаха Александра и схимонаха Андрея; воинов, прославленных в новое время, совсем недавно проявивших свои воинские подвиги, например святого Федора Ушакова. Я знаю, что очень много людей чтят генералиссимуса Александра Суворова и собирают материалы по возможной его канонизации.

В этом смысле воинское служение, если оно направлено на защиту земного Отечества, защищает отечество небесное внутри каждого воина и по своей природе имеет священную основу. Поэтому никаких противоречий между воинским служением и праведной жизнью в этом смысле нет.

– Много ли примеров доблестного служения наших воинов, возможно современников, с которых можно и нужно брать пример и подражать им?

– Большинство. Потому что кто выполняет свой воинский долг, тот, исполняя закон земной, безусловно, праведен, особенно если он еще берет на себя закон духовный. Особенно отмечен Богом в более ярких проявлениях в современный период многим известный подвиг воина Евгения Родионова, который не снял свой крестик.

О подобном подвиге рассуждал Достоевский в своих дневниках, узнав, что во время Русско-турецкой войны один из унтер-офицеров Даниличев не снял своего крестика. Будучи великим и могучим (его называли батыром), он отказался от служения у турецкого шаха, сказав, что имеет обязательства перед царем и Богом и никогда им не изменит. С него живого была снята кожа, и то, как он выдерживал эти испытания и истязания, настолько поражали мучителей, что они прославили его как величайшего человека, хотя в нашем Отечестве это было практически не замечено.

Подвиги многих солдат в наше время похожи. Пред лицом внутренней правды, перед Богом и Отечеством, не изменяя своему воинскому христианскому долгу, они не снимали крестики и выбирали смерть, нежели предательство, которое разрушает внутренний мир человека и его самого окончательно.

– Это своего рода исповедничество. Расскажите именно о тех, кто «положил душу за други своя».

– Все погибшие в бою полагают «душу свою за други своя». Меня на исповеди часто спрашивают о феномене христианского смирения, о том, что это такое. Я иногда задаю провокационный вопрос: «Как вы думаете, воин, поднявшийся в атаку, у которого напряжены жилы в горле и он кричит «ура!», в своем внутреннем состоянии, казалось бы, далеким от смиренности, смирен или нет?» Многие отвечают: «Нет, какое же может быть смирение в момент такого состояния души?» А с моей точки зрения, это высшее смирение.

Смирение с богословской точки зрения – это сохранение мира не с самим собой, не со своим командиром, а с Богом. Если Богу угодно, чтобы мы защищали свое Отечество и поднялись навстречу смерти, например из окопа, ринувшись в атаку, то это высшее проявление смирения. Ты поднимаешься навстречу смерти, не знаешь, может быть, будешь израненный, станешь калекой или отдашь свою жизнь, имея молодую семью или, к примеру, маленьких детей, но тем не менее ты идешь навстречу смерти. Внутренний мир с Богом, который благословляет тебя защищать свое Отечество, – это проявление смирения. Поэтому любой человек, который подъемлет себя навстречу опасности для защиты ближнего, отдает «душу свою за други своя». Как мы знаем из Евангелия, нет большей любви, нежели так поступить. Духовная основа нашей веры и есть любовь.

– То есть Церковь всеобъемлюще благословляет воинское служение тех, кто защищает свое Отечество?

– Да, если Отечество, конечно, исполняет ту правду Божию, которая заключается в истине. Истина подразумевает неприятие зла как такового, несопряжение и несобеседование с ним. Интересно, что икона Георгия Победоносца являет нам этого святого великомученика на белом коне. Как Вы думаете, случаен ли выбор цвета этого коня?

– Наверное, нет. Что он символизирует?

– Я тоже так думаю. Он символизирует то, что когда ты берешь в руки оружие и начинаешь бороться со злом, то между тобой и злом должна быть абсолютная правда, потому что иначе в борьбе с ним незаметно для себя ты можешь стать таким же источником зла. Если нет этой правды, то брать в руки оружие очень опасно. Вместо нее может присутствовать и гордыня, и новые возможности получить власть, чего-то добиться силой оружия. С христианской точки зрения оно может быть применено только тогда, когда оно защищает истину, а между тобой и злом есть белая чистота – тот конь, который не осквернен какой-либо неправдой.

– Спаситель сказал: «Взявший в руки меч от меча и погибнет». Ко всем ли воинам это относится?

– Это очень глубокая максима, которая подразумевает, что во многих конфликтах и проблемах, если решать их силой оружия, найдется сильнейший, имеющий более совершенное оружие или в большем количестве, и такой, полагаясь на силу оружия, наверное, от него же и погибнет.

Есть и другое толкование: если кто-то пришел к тебе с оружием, должно найтись средство, которое остановит пришедшего погубить тебя. Поэтому это не отрицание оружия как такового, а решение конфликтов, проблем, уповая на Его силу. Например, в «Молебне перед нашествием супостатов» есть удивительное прошение в одной мирной ектенье: «Не на лук, не на стрелы уповаем, а на силу Божию». То есть не на силу оружия, а на силу внутренней правды, истины, которая удесятеряет силу оружия как такового и пред лицом противника, превышающего тебя числом, умением или даже совершенством его орудий, позволяет победить, потому что с тобой Бог, удесятеряющий твои силы.

«С нами Бог, разумейте языцы и покоряйтеся» (Ис. 8, 9).

– «Яко с нами Бог». Опять же другой евангельский отрывок от Матфея имеет такие слова: «Также услышите о войнах и военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть». С одной стороны, Церковь учит нас жить в мире, а с другой – мы слышим такие грозные слова Спасителя. О чем здесь идет речь?

– Насколько я помню, это Евангелие читается в неделю о Страшном Суде. Пацифизм как таковой в христианском мировоззрении не имеет оснований. Замечательно жить в мире, не знать никаких страстей, недоброго отношения друг к другу, но мир лежит во зле, и существуют страсти и зависть, конфликты интересов, конфликты внутри семьи, ведь редко когда в семье, не знающей молитвы и правды Божией, их не бывает. Но если конфликты и бывают, значит они как-то разрешаются, иногда и при крайнем средстве, коим является поднятие оружия, брань, война.

Господь нас предупреждает о том, что не нужно быть малодушными, расслабляться, потому что надлежит всему быть: и войнам, и голоду, и трусам, и потопам, и землетрясениям, и природным катаклизмам. Вопрос не в том, чтобы спрятать свою голову, как страус в землю, и считать, что ты удален от этих проблем, а в том, чтобы быть к ним готовым, прежде всего внутри самого себя, и, зная, что надлежит всему этому быть, выбрать свое место в грядущих ситуациях.

– Вопрос телезрителя из Белгородской области: «Как можно убивать справедливо, даже если ты воюешь за справедливость? Обычно войну начинают те люди, которые сами не воюют, а погибают обычно невинные люди. Может ли Церковь поддерживать это?»

– Можно ли справедливо убивать? Я бы ответил словами святителя Филарета (Дроздова), чью память мы чествовали 2 декабря. Он говорил: «Любите врагов своих, гнушайтесь врагами веры, уничтожайте врагов Отечества». Вопрос не в том, чтобы убивать, а в том, чтобы защищаться от врага, который пришел убить тебя и твоих близких, насилует твою семью, уничтожает силой оружия, наглостью, разбоем то, что для тебя свято. Этому необходимо положить предел, и это возможно сделать, только отвечая некой силой на ту силу, которая нам явлена. К сожалению, это, конечно, зло, ведь Бог сотворил жизнь, а не смерть, но если смерть распространяется как чума и нужно ее остановить, то необходимо это делать. С другой стороны, на Пасху мы утверждаем, что Господь «смертию смерть попрал». В проекции той величайшей смерти, которая являлась спасительной для всего христианского рода, есть тоже смерть, попирающая саму смерть, идущую в наш дом и наше Отечество. В этом смысле такое служение является оправданным.

– С другой стороны, священнослужители освящают танковые колонны, ракеты и другое оружие. Как это сопоставляется с заповедью «не убий»?

– Заповедь «не убий» касается наших личных врагов: мы сталкиваемся с клеветой, неправдой, порой с насилием. Серафим Саровский, когда разбойники желали найти клад в его келье и вышли к нему с топорами, имел достаточную физическую силу противостоять, тем более у него тоже был топор. Он же, предполагая в них своих личных врагов, не сопротивлялся им. Смирился в том контексте, о котором мы говорили: он посчитал, что это не случайная встреча, есть воля Божия, Промысел. Действительно, эти люди потом раскаялись, встали на правильный путь, стали христианами по существу.

Освящение воинского оружия не означает, что оно становится святыней, как, например, крест для нас, который тоже является орудием победы для христиан. Существует чин освящения оружия. Внешне он выглядит так: ходит батюшка и окропляет танки, самолеты, личное оружие – кортик для выпускника военно-морского училища или табельное оружие для офицера, например пистолет Макарова, который до сих пор таковым является. Но это не значит, что оружие окропилось и стало святым. В чине освящения называется имя человека, который берет это оружие в руки, и говорится о том, что он ответствен за то, чтобы это оружие не послужило во зло. Не ради его гордыни и преимущества перед не имеющими этого оружия воинами, а для того, чтобы, обладая им, он ответственно перед Богом защитил слабых и немощных, свою землю и святыни.

Мне приходилось много раз освящать технику, например самолеты. Я всегда поясняю, что происходит при освящении самолета. Это не значит, что он теперь не будет иметь отказов в системах, станет идеальным в управлении. Любой самолет незримыми радиоволнами связан с землей через системы ближней и отдаленной связи, которые позволяют ему даже в непогоду выйти на аэродром, совершить посадку. Когда мы освящаем самолет, у него появляется такая же незримая связь с небом.

Приведу слова Владимира Александровича Пономаренко, который многие годы возглавлял Институт авиационно-космической медицины. Он устанавливал в самолетах видеоаппаратуру, позволяющую видеть поведение (даже движение глаз) летчиков-испытателей, например поведение при каких-то отказах, грядущих катастрофах. Он говорил о том, что в момент опасности лицо летчика становится прекрасным: пропадают морщины, оно одухотворяется. Этот человек исследовал большинство катастроф, состоявшихся на нашей земле, в частности его подпись стоит и под расследованием катастрофы Ту-154 под Смоленском с польской правительственной делегацией. Он говорит, что часто летчику приходит помощь как бы извне, самому ему не хватает ни времени, ни профессионального уровня понять, что в этих сложных системах произошло, но интуитивно он вдруг выбирает единственно правильный путь из тысячи, выйти на который разумно нет времени, это приходит как наитие, некое просветление, помощь. Поэтому когда освящается самолет, выстраивается удивительная тонкая связь с небом, и если сердце летчика к этому расположено, открыто, то эта помощь бывает очень действенной и помогает лучше, чем, казалось бы, надежные системы, отказавшие в полете.

– Один из наших современников говорил: «В космос летал, а Бога не видел». Есть ли среди военных летчиков и вообще военных людей неверующие люди, или они неверующие только до тех пор, пока не столкнутся с опасностью?

– Неверующие люди есть в любом профессиональном цеху, как и в любой профессии есть верующие люди. Происходит брань, и рано или поздно человек принимает какую-то сторону этой брани. Она тонкая, духовная. Например, человек занимается текущей работой, утверждается в своей профессии, а незримо он либо на одной, либо на другой стороне в этой брани, если говорить о нравственной жизни.

По поводу того, что «был в космосе, а Бога не видел», мне интересно вспомнить сомнение одной бабушки-прихожанки, комментировавшей слова одного из космонавтов. Он так сказал не потому, что так пожелал, это были тексты, которые озвучивались и были выработаны в системе идеологии, и космонавты должны были их каким-то образом озвучивать. Бабушка говорит сельскому священнику: «Батюшка, как же так: в космосе был наш космонавт и сказал, что Бога не видал?» А батюшка ответил: «Это ничего! Зато Бог их видел и благословлял».

Очень многие космонавты берут с собой святыни, иконы. Летчик-космонавт и испытатель Валерий Токарев рассказывал о том, как он брал с собой иконы, как Богородица в невесомости сопутствовала им на витках вокруг Земли: происходило освящение Земли и всех, кто находится на ней. Также с собой он брал маленький крест, и он тоже парил в невесомости на МКС, хотя ее устав на самом деле запрещает брать какие-то религиозные предметы, чтобы не было межконфессионального напряжения.

Через красоту Вселенной, сотворенного удивительного мира, в котором такие гармоничные законы, через наблюдение Земли целиком, не разделенной на государства, на земные мелкие проблемы, кажущиеся очень крупными здесь, через это творение космонавты чувствуют величие Творца. Они обращаются к Нему, поскольку ощущают, насколько эта маленькая скорлупка – наша Земля на самом деле является хрупкой, и сам космический корабль, где несколько миллиметров специально подготовленной стали, на самом деле может не выдержать прямого попадания метеорита или каких-то иных опасностей, сопутствующих полету. Возникает обращение к Тому, Кто сотворил все это, дал жизнь тебе лично, сопутствует тебе в этой жизни, чтобы как и в прошлом, так и в будущем тебя не оставлять. Среди космонавтов очень много глубоко верующих людей.

– Большое видится на расстоянии. Вопрос телезрительницы Екатерины из Новосибирска: «Насколько всем известно, в армии военнослужащие часто разговаривают матом. Как Вы смотрите на эту проблему, как с этим бороться, кому молиться и что с этим делать?»

– К сожалению, такая проблема существует. Мне довелось служить в армии, я капитан запаса дальней авиации. Я не позволил себе ни одного матерного слова, не будучи священником, а будучи офицером и физиком-математиком по образованию. Я обратил внимание на то, что вокруг меня тоже переставали ругаться матом. Это вызывало не отчуждение, а, наоборот, уважение, ведь чем человек глубже думает, чувствует, тем значимее, красивее и глубже его язык, потому что язык – дар Божий, средство, позволяющее открыть внутренний мир, передать тончайшие переживания, идущие в сердце.

Грубые проклятия, пришедшие к нам из средневековья, оскверняют святыню, получая на этом какую-то силу, но люди, обращаясь к такому языку, получают эту силу уже не от Бога, а от дьявола. Присутствие дьявола рядом с военнослужащими ведет, конечно, не к победе, а к поражению, потому что он уже внутри себя сдал позиции перед этим злом – тем языком, который осквернителен по своей природе. Такой язык проклинает дом, мать, любовь между супругами, любовь к детям, Отчизне – взаимоотношения, которые являются самой большой святыней. Все это такими словами оскверняется.

Люди порой применяют такой язык, чтобы обратить на себя внимание или подтолкнуть других к исполнению какой-то просьбы. Но это мнимое преимущество оборачивается глобальным проигрышем, потому что люди теряют чистоту и благодатность, а значит и присутствие Бога, и служение Ему, и как следствие победу, которая идет от Него.

– Переходя к вопросу о срочной службе в рядах Вооруженных сил, хотел бы спросить о таком понятии, появившемся в новой России, – «как откосить от армии». Многие наши молодые люди и их родители часто не видят причин, чтобы их дети служили в армии, считают, зачем терять время, человек учится и прочее. Как Вы думаете, каждый ли должен служить в армии?

– Я думаю, каждый, кому позволяет здоровье, кто считает себя главой семьи, ответственным за свою землю, должен пройти через воинское служение, которое позволяет человеку возмужать, научиться быть ответственным за безопасность нашей земли. Проблема желания откосить от армии – это следствие, наверно, тех проблем, которые были внутри самой армии, когда воинам приходилось заниматься задачами, не свойственными воинскому служению. Может быть, в те годы солдаты ни разу не стреляли из боевого оружия или командир части больше думал о котельной, бойлерной, о выделении жилья, подготовке к зиме или других хозяйственных проблемах, нежели о боевой подготовке. Те проблемы, о которых я сказал, наверно, и порождали желание избежать служение в армии.

Можно откосить от армии, изображая болезни. Я помню анекдотичный случай, когда некий молодой человек научился вызывать аллергию (появлялись покраснения на его теле, цыпки), говоря медицинской комиссии в военкомате, что у него аллергия на зеленый цвет и что он не может служить в армии. Решили проверить – и действительно: на зеленый цвет у него появлялась бурная аллергическая реакция, а на черный и другие цвета нет. Тогда этого молодого человека направили служить на флот.

В чем-то выигрывая, глобально человек может проиграть, если он не исполняет воли Божией. Господь благословляет нас научиться быть мужественными, ответственными за свою землю, управлять оружием, чтобы, в конце концов, спасти своих близких.

– Сейчас служба не два, не три года, а всего год, но, с другой стороны, мы живем в относительно мирное время. Ради чего служить этот год, какие навыки человек может получить в армии, в чем заключается польза и долг?

– Например, человек произносит слова воинской присяги. Казалось бы, слова, некий текст, но этот текст кардинально меняет человека. Присягнуть – означает достигнуть, достать, прикоснуться, причем к святыне, ведь раньше воинская присяга принималась не только перед строем таких же молодых людей или знаменем, а перед Крестом и Евангелием. К этим святыням человек, присягая, прикасался, в том числе не для того, чтобы пообещать не смалодушничать, не предать, а чтобы в момент опасности получить еще и поддержку, силу от этих святынь.

Когда человек принимает присягу, он остается таким же: не меняется ни радужная оболочка глаз, ни цвет волос, ни характер, ни привычки, но меняется весь внутренний мир. Человек, который перед лицом таких же ребят присягнул на верность своей земле, имеет другой внутренний космос. И даже если он изменит этой присяге так, что этого никто никогда не узнает, он уже разделится в самом себе, это предательство будет разрушать его как личность.

Поэтому дать клятву верности своей земле и научиться ее исполнять, претворять через владение воинскими навыками, оружием, наверно, и есть смысл воинского служения на тот ограниченный срок, который раньше был два года, а сейчас год. По-моему, сейчас рассматривается вопрос о его удлинении, чтобы человек действительно научился владеть оружием, чтобы, если запах пороха будет слишком явствен, в стал на защиту Отечества. Например, в Швейцарии, Израиле, если требуется, то все граждане страны становятся военнослужащими, потому что они этому обучены, у них дома лежит воинская форма, в сейфе стрелковое оружие, автомат, и они умеют себя правильно, грамотно вести; как говорил Суворов: «Каждый знает свой маневр». Чтоб каждый знал свой маневр тогда, когда будет опасность у нас на земле, нужно всему этому научиться, и армия для этого – замечательная школа.

– То есть косить ни в коем случае нельзя…

– Если человек христианин, он не должен этого делать, это, собственно говоря, обман перед лицом Промысла Божьего. Ты обманешь здесь, а потом чего-то существенно лишишься в другом. Человек, который украл, теряет свое во много раз больше, например как Закхей, пожелавший воздать вчетверо тем, у кого что-то взял или кого-то обидел. Так и человек, идущий на то, чтобы здесь обмануть и от чего-то увернуться, как правило, теряет в другом. Это не христианский путь, нужно пройти все: уметь и казарму помыть, и туалет, и прекрасно стрелять из оружия, знать воинские команды и свой маневр в той войне, которая для нас сегодня является актуальной.

– Мои родители рассказывали, что в то время, когда они были молодыми, считалось, что если человек не послужил в армии, он второсортный. И таких людей не очень уважали.

– Так происходит буквально в каждой уважающей себя стране, и я надеюсь, что и у нас пройдет то время, когда люди стремились откосить от армии.

– Вопрос телезрителя из Перми: «У меня убили сына. Могу ли я этим людям отомстить?»

– Примите соболезнования, потому что потерять близкого и родного человека – это большая трагедия и беда. Но месть как духовное явление разрушает человека, который к ней обращается. Зла становится не в два раза меньше, а в два раза больше. Господь говорит: «Аз есмь Воздаятель, Я воздам». Нужно иметь очень крепкую веру, чтобы пойти таким путем.

Я тоже имею большую семью: у меня пятеро сыновей и две дочери. Я не пережил такую трагедию, которую пережили Вы. Мне трудно говорить праведно и правильными словами, я сопереживаю Вашему горю. У меня много духовных чад, в том числе и крупных военачальников, офицеров, которые, воспитывая своих детей патриотично и отдавая их в армию, потеряли их. Но если они духовные люди, в них не пробуждается месть, в них пробуждается молитва пройти остаток своей жизни достойно. Если дети ушли в вечность, исполняя свой воинский долг, они, как правило, своей кровью омыли свои человеческие немощи и пребывают там, где свет, тепло и любовь, где нет ни болезни, ни воздыхания. Близкие, переживая свою утрату, если они духовные люди, стараются прожить свою жизнь так, чтобы с ними в вечности повстречаться во благих, чтобы свои добрые дела посвящать именам ушедших в вечность детей.

Сама по себе месть умножает зло, и тогда торжествует дьявол, который его порождает. Являясь человеконенавистником, он желает, чтобы зло множилось, охватывало наши сердца и чтобы, за зло воздавая злом, мы его умножали. Нам надлежит его в себе распять, как бы горько и тяжело это ни было. Это крестоношение, большая боль, но Господь поможет понести крест и воздаст, если что-то здесь было несправедливо, и обязательно поплатится тот, кто здесь совершил какое-то преступление.

– Какие виды взаимодействия Церкви и армии имеются на сегодняшний день?

– Поначалу они были робкими, нужно было друг друга узнать, прикоснуться каждому к служению своего оппонента. Потом отношения стали добрыми и замечательными, потому что, обращаясь к тем традициям, которыми была богата наша история, мы видим, что там, где опасность, смерть, где видишь, как погибает твой близкий человек, видишь законы и тайны жизни и смерти, безусловно, возникает глубокое размышление о природе того и другого. Это, собственно говоря, уже духовная жизнь и духовные размышления, посему было свойственно дружинникам князя Владимира и последующим военным иметь духовное попечение, иметь священника, который мог бы утешить в боли, страдании, потере близкого человека.

Дмитрий Донской после Куликовской битвы просил митрополита Московского перед днем своего тезоименитства (днем памяти великомученика Дмитрия Солунского), в субботу, обязательно помянуть почивших воинов, потому что нет радости о таком светлом празднике, если нет молитвы и печаль не осветляется сопряжением через молитву с теми, кто ушел в вечность. Это то утешение, которое было востребовано в древности и востребовано сейчас. Поэтому возникали те формы, которые нам ведомы: созидание походных храмов, обеспечение возможности людям, несущим воинское служение, участвовать в таинствах христианской жизни – исповедоваться и причащаться; это и напутствие умирающих, пребывание в лазаретах, укрепление человеческого духа в брани с болезнью, в близости смерти, чтобы этой мобилизацией побеждать таковых, а также освящение воинского оружия, молебны перед началом сражений, когда очень важен крепкий дух и упование на Господа.

В наше время такие же формы появляются во всей полноте, появляются

священники, которые трудятся в армейских коллективах на штатной основе помощниками командиров крупных соединений по работе с верующими военнослужащими. Хотя это гражданская должность, статус помощника командира очень высок. Священники, ни в коей мере не беря на себя функции военных воспитателей и психологов, являются реальной поддержкой и помощью думающему, мудрому, любящему Бога и людей командиру.

– Насколько зависит наша безопасность от здорового духовного климата в армии?

– Самым прямым образом, потому что по своей природе воинское служение жертвенно, а жертва – это уже духовное делание. Если духа нет, нет духовной жизни, люди склонны малодушничать. «У генерала, у которого много имущества, мало мужества», – говорил Суворов. Посему нравственная и духовная атмосфера в воинских коллективах – это такая же боеготовность, как и исправность воинского вооружения, умение владеть им.

– Сейчас Российская армия проводит военную операцию в Сирии. Как Церковь к этому относится?

– Церковь видит в этих событиях страшные процессы глобального объединения терроризма в ту силу, которой необходимо противостоять. Эта сила имеет множество оттенков, проекций в национализме, экстремизме, экспансии, но применение террора делает человека, обратившегося к нему, будто вкусившим яд – настолько внутренне отравленным, что это слово становится абсолютным, и доминанта, растущая на Ближнем Востоке, является, безусловно, реальной опасностью для нашей Земли.

Поэтому те решения, которые предпринимает наш Верховный главнокомандующий, наши Вооруженные силы, Воздушно-космические силы, – это попытка остановить зло на дальних рубежах. Безусловно, в силу того что это все законно, по просьбе легитимного руководства Сирийской Арабской Республики, Церковь молится о воинах, чтобы они максимально эффективно и безопасно исполнили свой долг и остановили врага на дальних подступах, в том числе и к нашей земле.

– Вы окормляете военнослужащих Военно-воздушных сил России, которые как раз и выполняют операцию в Сирии. С каким воодушевлением и настроением они это выполняют?

– Нашим воинам свойственна взаимовыручка: сам погибай, а товарища выручай, исполнение своего профессионального долга, испытание и применение новых видов вооружения, проверка его эффективности. Это комплексная задача, имеющая много проекций. Воины, призванные к этому, – это люди, которые вызывают огромное уважение, их профессионализм, безусловно, растет от реальных боевых действий, и как следствие растет боеготовность Вооруженных сил в целом, что является большим положительным моментом.

– Как Вам работается с личным составом Воздушно-космических сил России?

– Они, конечно, ни в коей мере не умаляют другие виды Вооруженных сил. Безусловно, служащие в авиации и те, кто занимается военно-космической обороной, которая сейчас объединилась с военно-воздушными силами, – это люди, которые проходили отбор не только по физическим данным, но и по интеллекту, по возможности управлять сложными системами.

Проблема «человек и сложная система» интересна сама по себе, ее даже поднимал Игорь Иванович Сикорский в своих трудах. Игорь Иванович – наш знаменитый авиаконструктор, создавший «Илью Муромца», имеющий 17 богословских работ, в том числе он поднимал в них проблему взаимодействия человека и сложной системы. Это существенная выборка по интеллекту, ведь люди поднимают аппараты во много раз тяжелее воздуха. Например, Ту-160, называемый «Белый лебедь», – это 250 тонн в небе, они «опираются» на воздух, на который, казалось бы, невозможно опереться.

Адекватно управлять такой сложной системой, умело, со знанием дела – это, конечно, определенная печать на тех людях, которые служат в Воздушно-космических силах. С ними очень интересно общаться, потому что, во-первых, это глубокие, подготовленные профессионалы, во-вторых, это люди, которые видят красоту неба, мира, созданного Богом.

Они ответственны за то оружие, которое во много раз эффективнее прочего. Не секрет и не военная тайна, что применение единоразового обычного вооружения с Ту-160, когда используются все силы и средства этого самолета и на борту всего четыре человека, приравнивается к огневой мощи мотострелковой дивизии. Подводная лодка, выпускающая крылатые ракеты, состоит из экипажа порядка ста человек, а в самолете четыре человека, которые выпускают примерно такие же средства поражения – крылатые ракеты воздушного базирования.

Это высочайшие профессионалы, с ними интересно работать, большинство из них, видя красоту мира и задумываясь о своей ответственности, приходят и к вере, потому что это ответственность не только перед руководством, но и перед Богом. Когда видишь все Его творение, чувствуешь Его близость, эта ответственность становится созидающей человека.

– Вы военный офицер. Как Вы из армии земной перешли на служение в армию небесную?

– Я, как еще говорили мои родители, видимо, шел к этому с детства, хотя крестился в 25 лет. Мне было очень интересно все связанное с храмом, с его внутренним миром. В юности я очень увлекался историей, философией, хотя потом стал заниматься серьезно физикой и математикой. Но когда уставал от интегралов, с удовольствием брал в руки Фукидида и Геродота, все каникулы проводил на археологических раскопках в Херсонесе. Когда наступила зрелость и я, будучи студентом, познакомился со Священным Писанием, Новым Заветом, то больше не находил у философов той внутренней силы и благодати, которую чувствовал в текстах Священного Писания Нового Завета.

Когда мне было 25 лет, я служил в армии старшим лейтенантом, это был 1986 год, я принял таинство Крещения в местечке Велебицы, где была великая битва новгородцев и москвичей в 1472 году. Храм находился недалеко от нашего аэродрома, где я служил под Великим Новгородом в Сальцах. В то время, когда это не поощрялось и даже осуждалось, я сделал этот шаг вполне осознанно, внутренне готовя себя к грядущим торжествам 1000-летия Крещения Руси. Мне казалось, что, не будучи рожденным во Христе, я не смогу адекватно и полноценно быть преемником той многовековой культуры, веры и истории, какая созидалась, безусловно, под благодатью и светом, идущим от православия, от христианства.

– Просьба от телезрительницы Елены: «В эту среду моего внука Сергия забирают в армию. В воскресенье после литургии он приехал к нам в храм, и батюшка отслужил молебен и благословил внука в армию. Какие молитвы нужно читать за внука, пока он будет служить? Батюшка, прошу Вас, помолитесь за Сергия о честной и благополучной службе».

– Господи, помоги будущему воину Сергию достойно послужить нашему Отечеству. Молитвы должны идти от сердца, их очень много и ко Спасителю, и к Богородице, и покровителям нашего воинства: Архангелу Михаилу, Георгию Победоносцу, Александру Невскому, Феодору Ушакову. Время сейчас благое в том смысле, что раньше было немыслимо для офицера или солдата иметь крестик для своего воинского служения. Когда я шел в офицерскую баню или на врачебно-летную комиссию, то крестик, по благословению отца Михаила, меня крестившего, оставлял под подушкой. Сейчас этого не нужно делать.

Есть священники во многих воинских частях: либо они приходят из ближайших храмов поддержать воинов, либо это штатные священники в крупных воинских подразделениях. Поэтому хорошо, если у Сергея будет возможность не только у батюшки, который его благословил, иметь духовную поддержку, но и у тех, которые будут приходить в его часть. Материнская молитва и молитва других родственников Сергея может идти от сердца, можно молиться своими словами: «Господи, дай рабу Божиему Сергию благословение исполнить свой воинский долг, состояться в воинской дружбе с теми, кто рядом с ним, окрепнуть, возмужать, научиться владеть оружием, чтобы защищать правду Божию и землю нашу». Я сказал экспромтом, но и в Вашем сердце родится что-то подобное. Пусть такая молитва тоже звучит – помимо тех, которые есть в молитвословах. Это касается не только Сергия, но и всех наших призывников.

– Телезрительница Ирина просит, чтобы помолились за ее сына Димитрия, который сейчас служит в Смоленске.

– Господи, помоги рабу Божию Димитрию, который служит в Смоленске. Интересно, что когда меня из аспирантуры призвали в Вооруженные силы и я получил предписание явиться в Смоленск, я думал, что там и буду служить. Я приехал очень рано: поезд «Москва-Смоленск» прибыл около 4 или 5 утра, и я, будучи еще некрещеным, побродил по городу и пришел на раннюю литургию в Смоленский кафедральный собор. Мало понимая и зная о церковной жизни, только имея в сердце расположение к ней, желание в ней состояться со временем, я пришел к иконе Смоленской Божией Матери «Одигитрия». Своими словами я помолился, как умел: «Пресвятая Богородица, как же мне сейчас грустно! Я ученый, аспирант, занимаюсь квантовой физикой, параллельно учусь в Московском университете, а у меня все это разрушилось, прервалось». Мне казалось это несправедливым, было состояние почти отчаяния, хотя я получил воинскую специальность на военной кафедре, связанной с авиацией. Так как авиацию очень любил с детства, немножко себя этим и утешал.

Интересно, что после молитвы в Смоленском соборе, когда я уже пришел в штаб Воздушной армии дальней авиации, у меня кардинально поменялось настроение. В этом штабе в неурочное время, в которое никогда не призывали (конец ноября – начало декабря), в пустых коридорах меня встречает какой-то генерал и, видя, что я в гражданской одежде, спрашивает: «Молодой человек, а что Вы тут делаете, кто Вас сюда пустил?» Я с юмором ответил: «Если я Вам не нужен, Вы скажите – я поеду обратно, у меня много дел в Москве». Он спросил: «А ты кто такой вообще?» Я сказал ему: «Я получил предписание явиться к вам в штаб». Потом был некий консилиум, собрали офицеров – подумать, как с моим образованием меня использовать максимально эффективно для служения в Вооруженных силах.

Эти два года служения в армии были очень значимым этапом в моей жизни. Тогда молодым офицером я и подумать не мог, что близкими людьми мне станут главкомы ВВС, командующие, в частности дальней авиацией, в которой я служил, что по жизни мы будем идти вместе, поддерживая друг друга, помогая.

Я связываю то изменение своего внутреннего состояния с событийным, где от отчаяния все потом претворилось, наоборот, во благое: я там крестился, обрел там духовника, из этой части ездил к отцу Иоанну Крестьянкину в Псково-Печерский монастырь. Он меня благословил на трех путях, открывающихся после служения в армии: остаться в ней, трудясь в Академии Гагарина с предложением очень высокой должности, либо вернуться в аспирантуру, к своей научной работе, либо поступить в семинарию. Отец Иоанн Крестьянкин благословил закончить начатое и готовиться к служению уже в сане.

Наверное, без призыва в Вооруженные силы не было бы этих встреч, благословений и той судьбы, которая у меня за спиной. Я везде чувствую помощь Божию, Его промысел и поддержку. Наверно, так будет со всеми другими, идущими по воле Божией, в том числе и через армию, в которой можно обрести и Господа, и настоящих друзей, и исполнение чаяний и желаний.

– Пути Господни неисповедимы.

– Господь да благословит всех тех, кто видел эту передачу. Хотелось бы пожелать всем радости быть в правде Божией, в исполнении тех промыслов, которые о каждом из нас вершатся, исполнении тех предначертаний, к которым мы призваны. Благословение Божие да сопутствует всем вам. Храни вас всех Господь!

 

Ведущий Сергей Юргин
Расшифровка: Анна Солодникова