Беседы с батюшкой. С прот. Дмитрием Смирновым. Роль церкви в жизни государства и общества

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, г. Москва. Передача из Москвы.

– Нашу сегодняшнюю встречу мы ведем из концертного зала «Восход» храма святого благоверного князя Димитрия Донского в Северном Бутове. Тема нашей сегодняшней беседы «Роль Церкви в жизни государства и общества». Сегодня здесь и преподаватели воскресных школ, и прихожане первопрестольного града и нашего храма.

– Что вмещает в себя понятие «Церковь»? Немало разговоров на эту тему, и люди, обсуждая ее между собой, поднимают различные аспекты этого понятия.

– Странно в такой аудитории беседовать на эту тему: это все равно что на математическом факультете какого-нибудь вуза беседовать о таблице умножения. Но если учесть, что нас смотрят по телевидению, можно сказать, что Церковь – это невеста Христова. Устроит такое описание?

– Наверное, да, но ведь в современном мире понятие Церкви бывает очень широким, у этого слова есть много различных понятий.

– Мне это описание представляется самым полным, просто оно поэтическое. Описать такие серьезные вещи на каком-то рациональном языке не представляется возможным. Поэтому в нашей Церкви три Богослова: Иоанн Богослов – любимый ученик Христов, Григорий Богослов – друг Василия Великого и Симеон Новый Богослов. Григорий и Симеон были поэтами и очень многие вещи излагали языком высокого стиха. Те, кто в подлиннике читал Евангелие от Иоанна, тоже говорят, что это весьма поэтические тексты (это видно даже в переводе на славянский язык). Потому что человеческий ум не может отразить сущность, созданную и задуманную Богом еще прежде создания мира. Божественный логос был готов к тому, чтобы вочеловечиться.

У человечества две истории: первая – до рождества Христова. Нам это даже трудно представить, потому что мы живем совсем в другую эпоху, когда Христос вочеловечился, стал человеком. Обычно люди не задумываются, как это важно: Тот, Кто создал вселенную, в определенный год и определенное число, в определенном месте стал человеком, подобным нам во всем, кроме греха, и тем самым изменилась вся вселенная. Его вочеловечивание было первым этапом создания на земле Церкви, которая призвана освятить весь этот мир, то есть привести его ко Христу и через Него ко Cвятой Троице. Сначала появилась Богородица, Которая была предназначена стать сосудом для будущей Церкви, потом из Нее родился Христос, ставший семенем Церкви, а затем это семя упало в землю и возникла первая Церковь – апостольская община, и уже из нее произросли все мы.

– Очень поэтично. Вы стихи пишете?

– Очень редко, за всю жизнь, может, дюжину стихов написал.

– Преимущественно в какие годы?

– Ни в какие. Последний стих написал так: я ехал в автомобиле и вдруг он, как сказал Осип Мандельштам, стал «жужжать» – и я его записал.

– А помните?

– Нет, он где-то записан.

– Но это богословские рассуждения или?..

– Нет, это стихотворение родилось из рифмы «латы – солдаты», оно о крестовом походе, о том, как воины едут отвоевывать Иерусалим. Почему так случилось, не помню, к сожалению: у меня память плохая.

– Каким, на Ваш взгляд, должно быть взаимодействие Церкви с государством и государства с Церковью?

– Дело в том, что нельзя составить какую-то схему, хотя и существует теория симфонии государства и Церкви, но это – как мне представляется, в силу несовершенства человека и человечества – какая-то недостижимая вещь. Поэтому государство живет своей жизнью, а Церковь – это такое внегосударственное устройство, но которое приспосабливается к той жизни, которая «бушует» за ее стенами, для того чтобы осуществлять свою миссию. Собственно, так и Христос делал. Пришли сборщики податей – тогда рыбку поймали и монетку отдали, то есть раз требуют подати – нате вам подать, не требуют – ну и не надо. Когда Золотая Орда собирала дань, то начиная с Ивана Калиты она назначала великого князя, который уже сам приносил всё на блюдечке, а Дмитрий Донской начал процесс прекращения сбора дани, закончившийся ликвидацией Золотой Орды: «Пусть Золотая Орда, но без нашего золота». То есть условия меняются: то мир, то война, то одна династия у власти, то другая, то одни нападут, то с другими мир заключат, и эти мирные соглашения тоже были разными. Самый известный заключенный мир – Брестский, и какой-то коммунистический деятель назвал его похабным.

Сейчас мы живем в очень динамичную эпоху. Как сказал Шахназаров, когда медведя травят собаками, они его кусают, кусают, пока он не ослабнет, и тогда охотники его добивают. Так же и сейчас в отношениях к России: все «собаки» мира на нее набрасываются, убить не могут, но покусать, чтобы ослабить, могут, и так успешно у них все это получается, по-умному. Удивительно, я только подумал: «А зачем на всех этих передачах кинорежиссер?» – и вдруг он сказал такую поэтическую вещь: сравнил ситуацию России, окруженной партнерами по жизни на земле, которые травят ее как медведя, потому что «шкурой» хотят завладеть. А Церковь приспосабливается. Конечно, в каждую эпоху какие-то свои акценты, но главная задача все равно остается.

Как раз сегодня Господь через евангелиста Луку напомнил нам, что надо возлюбить Бога и ближнего своего, как самого себя. То есть продолжать то дело, которое Христос начал как семя Церкви, потом его продолжили апостолы, и мы – каждый в свою меру– должны продолжать, а уж взаимоотношения с государством – это вообще-то мелочи, все равно как какие ботинки носить: сносил – купи новые. Так же и здесь, какое государство, какие законы – Церковь за две тысячи лет где только не жила: и в Османской империи, и в Российской, и в Византийской, и в Священной Римской империи! Сейчас Церковь живет и в Сирии: было несколько миллионов христиан, осталось несколько десятков тысяч. И во всех этих условиях требуется одно и то же: любовь к Богу и любовь к ближнему. Если это осуществляется, Церковь живет. Поэтому если мы сейчас построим какую-то систему, а вдруг «медведя» завалят? Нельзя же пытаться строить какие-то отношения со «шкурой». Может быть, будет уже не медведь, а какой-нибудь снежный барс, который скажет: «Так, всё, для Церкви славянский язык мы разрешаем, а все русскоязычные должны перейти на какой-нибудь туркменский, или более ожидаемый таджикский, или, что еще вероятнее, аварский». И всё – в школах аварский язык, славянский – только дома вечером, когда не придут соседи в гости, иначе тебе голову отрежут. И уже наши дети забудут русский язык – начнется совершенно другая жизнь. Церковь будет опять приспосабливаться. Конечно, она сократится в своих размерах, но все равно будет жить до последнего дня и врата ада ее не одолеют. А так, конечно, хорошо, когда император – православный, когда его чиновники не воруют, а любят народ и хотят достичь не своего благополучия, а народного, и все это по благословению Церкви. Все это – замечательные вещи, но люди, как еще Христос сказал, более возлюбили тьму, нежели свет, поэтому они тянутся к деньгам, которые есть корень всякого зла.

– Какую форму государственного правления Вы считаете наиболее позитивной для конструктивных отношений между Церковью и государством?

– Я не знаю, ведь недаром Христос никаких форм не устраивал, потому что все зависит исключительно от качества людей, которые управляют. Чем они управляют – табачным киоском или огромной империей – это не играет никакой роли. Как качество школы зависит от директора, Министерства образования и даже от Департамента образования. Кто стоит во главе этого департамента, сразу будет отражаться на школах этого города. Так же от того, кто стоит во главе государства (Эрдоган или Николай II), зависит жизнь этого государства, хотя чаще всего руководитель государства не может сделать всё, потому что всё зависит от качества людей, через которых происходит управление, но все претензии к нему.

Полководец может быть гениальным, но если солдат паршивенький, то с ним ничего не выиграешь, поэтому Александр Васильевич Суворов очень большое внимание уделял образованию и воспитанию солдат: солдатскому обучению, тренировке, духовной жизни солдат. И результат у него был такой потому, что русский солдат того времени духовно и физически превосходил остальных. Физически он и так был самый сильный – нужно быть очень сильным человеком, чтобы жить в России, ­– поэтому и смог перейти Альпы. Это только русские могли совершить, потому что для нас проехать Сибирь на лошади не составляет труда. Еще когда была Киевская Русь, Ярослав Мудрый так основал город Ярославль: сел на лошадь, поехал из Киева зимой по рекам, потому что дорог никаких не было, и срубил город. Это какими людьми надо быть, чтобы такое сделать? Как-то я был в городе Свияжске, который находится под Казанью. Его полностью срубили в Рыбинске (в той же Ярославской губернии), затем сплотили и переправили по реке под Казань, а там за два месяца его построили. Из этого города потом взяли Казань. Можете себе представить? 80 тысяч человек топорами срубили город и поставили его. Татары смотрят – а через два месяца тут уже город. Вот такие люди. Современным такое не под силу, а тогда были очень сильные люди. А Суворов еще и духовно вооружил своих солдат: «Мы – русские! С нами Бог!» Они ему поверили – и не было им равных.

Поэтому очень важно, кто стоит во главе семьи, войска, завода, прихода, государства. Недаром говорят: «Каков поп, таков приход». А уж какая форма правления предпочтительнее – это как гадание на кофейной гуще. Мы вообще не можем даже предположить. Кто знает, что будет после Путина? Или хотя бы кто будет? Мы можем что-то определить по лицу человека, почитать его официальную биографию, а так просто определить мы не можем. Я думаю, даже институт США и Канады не знает, кто будет следующим президентом в Америке. А от этого тоже много зависит. Потому что те люди, которые назначают президентов в США или другие страны, смотрят, кто из того, кто у них в наличии, способен проводить ту политику, которая нужна им. Подбирают, кто будет лучше. Приходит Керенский, смотрят: не то. Давай Ленина пришлем. И Швейцария присылает его в запечатанном вагоне, денег ему дают: «Ты лучше справишься с тем, что нам надо». Не знаю, все ли он выполнил, что ему задали. И потом сама политика… Интересно знать, что происходит в данный момент, но что явилось этому причиной? По чьему-то приказу или Турция сама ударила по русскому бомбардировщику? Знают всегда только исполнителя, а кто заказчик, никто не знает, а это и есть политика. Поэтому нам, простым людям, это недоступно.

Я слышал, что есть любители монархии. Монархия уже была, и сам народ ее сгубил. Все последующие государственные устройства у нас тоже были монархические, под другим названием, но по сути это тоже была власть одного человека, и держалась она не на законе, а на его личности и привычке людей в определенных рамках этой личности подчиняться. Мало принципиальных отличий между теперешней ситуацией и ситуацией Ивана Васильевича Грозного в XVI веке. Поэтому я не знаю, что тут можно сказать утешительного.

– Был ли когда-либо в истории такой период, когда отношения государства и Церкви в той или иной стране можно было назвать близкими к образцовым?

– Частично да. Были такие великие эпохи, например, при императоре Юстиниане I, который построил Софию в Константинополе. Уже давно нет Византийской империи, даже не знаю, сохранились ли за полторы тысячи лет мощи этого святого императора, но София как здание стоит, и остались фрагменты мозаик, рассказывающие о том, какая это была эпоха. Остались все юридические кодексы Юстиниана Великого, и мы можем оценить величие христианского разума, читая то законотворчество, которое было при нем. Это очень много дало для будущей Византии, но и ее «собаки» загрызли. Все равно все упирается в то, сколько людей войдет в Церковь и каковы будут их душевные качества и преданность Христу – это определяющее.

На мой взгляд, нашему государству ничего не светит: не может процветать или что-то выиграть государство, в котором совершается 4 миллиона абортов ежегодно. Это невозможно и было бы высшей формой несправедливости. Нет ни одного фактора, чтобы нам процветать. Тотальное воровство, аборты, половина браков заканчивается разводом, 90% мужчин не платит алименты своим брошенным женам, мы первые по алкоголизму, наркомании и сидящим в тюрьме, конечно, после США. США в некотором смысле даже и не государство, а испытательный полигон для будущего всего мира: там нет какого-то определенного народа, нет какой-то особой заботы о нем, потому что если будет надо, еще приедут люди. Там самая благополучная экономическая жизнь во всем мире, поэтому сколько бы народа не вымерло, приедут новые люди, выучат английский язык, только для того чтобы в трамвае спросить, как доехать до ближайшего супермаркета, а что еще надо? Я такое в Америке встречал, когда даже продавцу очень трудно объяснить, что тебе нужно: так плохо они знают язык, но ничего, работают. У нас после советской власти нравственная ситуация оставляет желать очень много лучшего, и никак не достучишься до людей.

Святейший Патриарх озвучил в парламенте под аплодисменты наших депутатов (хотя об этом уже 20 лет говорили) предложение, чтобы вывести аборты из системы ОМС, чтобы те, кто против абортов, хотя бы их не оплачивали. Почему весь народ должен за это платить? И Патриарх за это платит, и я, и все верующие люди. И этого не сделали, хотя, когда Патриарх произнес речь, все хлопали, а как дошло до дела, так нет. Хотя речь идет о 900 тысячах абортов из 4–5 миллионов, потому что все остальные делаются в частных клиниках. И то Минздрав не хочет выпускать эти государственные деньги, потому что они наживаются за счет этих убийств. Это же каннибализм. Какие каннибалы могут построить государство? Это нереально.

– Как Вы считаете, насколько и как влияет духовно-нравственное состояние духовенства на положение Церкви и государства?

– Самым прямым образом. Но что такое Церковь? В любой приход зайдите: у нас мужчин либо 10%, либо меньше. А я видел приходы, особенно в отдаленных епархиях, где мужчины только в алтаре и один-два на клиросе басовую партию ведут – и всё, остальные – женщины. Это о чем говорит? Что Церковь у нас стала женской. А ведь даже по Уставу мужчины должны стоять с одной стороны храма, женщины – с другой. У нас если всех женщин согнать с мужской стороны, то им и стать негде будет. Поэтому у нас очень нездоровая ситуация.

Апостолы все были мужчины, и мученики – мужчины, и преподобные тоже мужчины. Конечно, среди них как звезды сияют и равноапостольная Ольга, и равноапостольная Нина, Мария Магдалина, другие жены-мироносицы, но все равно – это гораздо меньше нынешних 10% мужчин. От духовенства очень много зависит, можно сказать, всё. Ключевая фигура в армии – это офицер, даже не генерал. Я армией занимался 15 лет: в ней все зависит от офицеров, каков офицерский корпус, такова и армия. Это такой скелет, становой хребет. Конечно, духовенство – это и есть офицерство, а епископат – это генералитет. От священников очень многое зависит: если они свою пресвитерскую должность исполняют так, как заповедали нам апостолы, тогда и народ будет просвещаться. Сейчас есть большие возможности.

Хрущев обещал показать по телевизору последнего попа. А мы вот тут сидим двое и совсем не последние, а где Хрущев? Его давно уже нет. Так что люди ошибаются. Это он мечтал так, или, как говорил Черномырдин, это его хотелки. А вышло все совсем по-другому. Мы не знаем, как будет, но представьте, если завтра с утра все женщины откажутся делать аборты, а послезавтра все мужья не будут уходить от своих жен, а все чиновники не будут разворовывать бюджет. Через 10–15 лет наша страна будет самая богатая и мощная в мире. Представляете: прирост народа у нас будет по 5 миллионов в год! Через два года – 10 миллионов, через четыре – 20 миллионов. При Николае II население Российской империи выросло на 60 миллионов человек. Какая это мощь! А у нас теперь одни пенсионеры. А кто их будет кормить? Сейчас продлят пенсионный возраст до 65 лет, потом до 90 лет. Как кто-то сказал: патриот тот, кто не дожил до пенсии. Это черный юмор, и даже не смешно, но это факт. С другой стороны, мы видим, что количество абортов понемногу, но сокращается, появились, хотя и не так много, многодетные семьи. Когда я учился в школе, то был один из многодетной семьи на всю школу. А сейчас женщина с тремя детьми – обычное явление. Так что какие-то тенденции наращиваются. Но дадут ли «псы» просуществовать нам достаточно большое время?

Поэтому нам нужно заслужить милость Божию, а для этого нам надо очиститься: перестать совершать смертные грехи, и тогда мы можем надеяться не на китайско–тюркское будущее, а на свое собственное. Потому что если кто и будет виноват, то не захватчики. Мы сами готовим собственный захват. И то, что мы еще способны как-то сопротивляться – это не наша заслуга, а наших предков, которые колонизовали шестую часть суши, создали великую культуру. Мы сейчас в нашу великую культуру ничего не вносим, только юбилеи справляем. Кто у нас сейчас в России великий художник? Его нет. А кто сейчас в России великий композитор? Его нет. А кто сейчас великий русский писатель? Его нет. А кто сейчас в России великий русский поэт? Его нет. А кто сейчас великий русский полководец? Его нет. А раньше у нас их было горстями в любой области. Везде росли русские гении. Из заметных сейчас только один – наш Патриарх. С ним никто не может сравниться. На его фоне остальные – какая-то мелочь, я бы сказал, журналы «Крокодил». Ну и, конечно, таков по сравнению со всеми остальными главами государств наш президент, и все народы это видят. Но генерал не может выиграть войну, все равно нужны солдаты, офицеры, а они уже из народа. Откуда это всё может вырасти? Только из Церкви, потому что только она меняет нравственность народа. Поэтому нам нужно детей воспитывать, приложить очень много энергии, а нам это довольно трудно, потому что мы стали старым народом: средний возраст россиянина – 40 лет. Это критическая цифра. Средний возраст жителя страны должен быть 10 лет. Любая процветающая страна – это страна детей. Поэтому отец, который имеет 10 детей, – это настоящий мужчина. А у нас как?

– Слушай, может, ты на мне женишься?

– Ой, ты знаешь, я не готов.

Ну что с него можно взять? Он не готов даже жениться. Раньше в 15–16-ть лет женились и были готовы. А к 30-ти годам было уже полторы дюжины детей. Конечно, и медицина была не такая, и умирало много, но население все прибывало и прибывало. Русские были самым плодовитым народом в Европе. Даже татар – эту огромную мощь – преодолели. Пусть не за сто лет, а за двести с лишним, но их-то было в десять раз больше. Только у Дмитрия Донского было тринадцать детей. Вот это великий князь! А тут один ребенок – ну и какой ты после этого великий князь, если не можешь даже детей нарожать? Поэтому, если мы хотим сохранить нашу церковную жизнь, наш народ, нашу государственность, нашу культуру, тогда все, кто может держать лопату, должны копать.

– А если сравнить положение Русской Православной Церкви в начале XX века и нынешнее положение в отношениях с государством?

– Это несравнимо. Такой свободы, какую Церковь сейчас имеет, не было никогда. Церковь всегда была гонима: и от Екатерины, и от Петра Первого, и от Святейшего Синода, а уж при большевиках был сплошной ИГИЛ по отношению к Церкви, только в гораздо большем масштабе: убивали десятки и сотни тысяч церковных людей (и духовенство, и епископат), и это длилось с 1918 года и практически до смерти Сталина, только менялись масштабы. Еще и при Хрущеве сажали, конечно, уже не так, как раньше, но это было.

Никак нельзя сравнивать ту эпоху и современное состояние. Тогда те человечки, которые приехали к нам из Швейцарии, ставили своей задачей полное уничтожение Церкви, они ее ненавидели лютой ненавистью, как ненавидели и всех русских, и всю нашу историю, и культуру, и государство, сложившиеся за 900 лет нашей письменной истории. Конечно, Церковь для них была первый враг. Главными задачами для них было отделить Церковь от государства, потом от школы, чтобы не дать ей воспитывать людей, влиять на них, и планомерное уничтожение духовенства, храмов, торговля иконами, церковным серебром, в отдельных случаях золотом – продали все, что можно и нельзя. И даже не воспользовались, потому что Сталин всю ленинскую гвардию уничтожил, а на том награбленном, что хранилось в швейцарских банках, Швейцария стала самой богатой страной Европы – на нашем русском, в частности церковном, золоте. А вы думаете, что они на швейцарских часах такими стали или, как говорят, на банковском деле? Чтобы его развивать, нужны деньги. Но Россия, по сравнению с другими государствами, бесконечно богата. Поэтому сколько у нас уже воруют в государственных масштабах, просто экскаваторами, но никак не могут всё выдрать. Остальным тоже хватает, что и показывает всю нашу нынешнюю народную жизнь. Кто по России ездил, видел, что на наших полях, которые мужики 600 лет обрабатывали сохой, теперь березы растут. А что тогда кормит, если земля у нас в таком состоянии? Нефть и газ. Ермак Тимофеевич захватил Сибирь, вот мы с этого и имеем.

– Что бы Вы могли пожелать тем, кто нас сегодня смотрит и рассуждает вместе с нами на эту важную тему, чадам Церкви, людям, неравнодушным и желающим послужить своей стране, имеющим желание и готовность не останавливаться в этом деле?

– Главное – любить Пресвятую Троицу, Евангелие, Господа нашего Иисуса Христа, Церковь. Так любить, чтобы быть готовым пожертвовать за них своей жизнью. Любить иерархию, и как говорил преподобный Амвросий Оптинский: «Никого не осуждать и всем мое почтение». Надо понимать, что люди все разные: есть праведники, есть грешные. И что у нас, на нашей земле очень большое поле для труда. Поэтому, кем бы человек ни был, всегда можно жить по-христиански, честно, благородно. И, конечно, очень важно – любить своих детей и свою семью. Потому что семья – это основа всей народной жизни.

– Благословите нас и телезрителей.

– Пусть нас всех Бог благословит. Надеюсь, я ничего огорчительного для вашего сердца не сказал, просто поделился тем, что для меня тоже дорого и важно. Бояться нечего: Бог остается Тем же и Он с нами, то есть со Своей Церковью. Может быть, впереди нас ждут трудные эпохи, а может, наоборот, но надо тоже помнить, что все зависит от нашего усердия и любви к Богу и ближним.

 

Ведущий: протоиерей Андрей Алексеев
Расшифровка: Елена Кузоро