Беседы с батюшкой. Покров Пресвятой Богородицы

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма святого великомученика Димитрия Солунского в Коломягах протоиерей Александр Рябков.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сегодня мы поговорим о Покрове Пресвятой Богородицы, о празднике, об истории этого праздника и о том, что он для нас, живущих сегодня, значит. Конечно, в день праздника, который с таким особым почтением встречают верующие люди у нас в стране, хотелось бы поговорить о нем. Расскажите, пожалуйста, что мы сегодня празднуем? Что же такое праздник Покрова Пресвятой Богородицы?

– История праздника или, скорее сказать, документа или описания его появления как  фундаментальной основы чрезвычайно обширны, многогранны, и нам, наверное, не хватит даже часа, чтобы сегодня говорить обо всех исторических перипетиях, которые повлияли на появление этого праздника. Наверное, уже является общим местом то утверждение, что этого праздника не было в Греческой Церкви и что это чисто русский праздник. При этом самое удивительное, что нас сегодня ставит в какой-то мере в тупик, что мы празднуем событие, произошедшее именно в Византии, в Царьграде (в Константинополе). Здесь, конечно же, для нас это очень удивительно, как он появился только на Руси (и чисто русский праздник), но событие этого праздника византийское. И здесь объяснений, с одной стороны, очень много, потому что этот праздник мог, конечно, потеряться в огромном сонме торжеств Византийской Церкви. И он примерно одновременно появляется в виде храмов, икон и в Киеве, и в Новгороде, и уже на севере Руси, во Владимире.

Праздник появляется примерно в XII веке, но связан он в основном с именем святого князя Андрея Боголюбского, который установил этот праздник именно на это число – 1 октября. Вот здесь очень интересный момент, который сразу надо заметить. Новый этап для Руси, в какой-то мере Киев уже оставлен и начинается новая державность на северо-востоке Руси, во Владимирской и Суздальской землях. Владимир – новый молодой город, начинает набирать силу как столица, и в какой-то мере Русь уже и в церковном плане уходит в отрыв от Византии, от византийского покровительства и вводит уже свои праздники. И потому на 1 августа святым князем Андреем вводится праздник в честь Всемилостивого Спаса, а на 1 октября вводится праздник Покрова Пресвятой Богородицы. И, как мы знаем, с этим праздником связан и храм Покрова-на-Нерли.

Но история этого праздника отражается в другом церковном дне и праздновании – 2 июля, празднике Положения честной Ризы Богородицы во Влахернском храме. Если мы окунемся в житие, житийную литературу, в предание об этом празднике, мы увидим, что много событий было связано с этой святыней, которая появилась и привезена была в Константинополь из Палестины. Но праздник 2 июля связан не только с прибытием этой святыни и даже, скорее всего, вообще не связан с прибытием этой святыни из Иерусалима, из Палестины в Византию, в Константинополь, в царственный град. Наоборот, праздник был связан с тем, что эта святыня помогала людям, и многие надежды, чаяния и даже чудеса были связаны с этой святыней.

В 860 году на столичный град нападают, как мы сказали бы сегодня, наши предки: варяги, славяне, финно-угорские племена, которые составляли дружину Аскольда. Сам князь Аскольд, по преданию и по описанию патриарха Фотия, со множеством своих кораблей прибыл в бухту Золотой Рог, в Мраморное море, и стал осаждать город Константинополь. И тогда верующие этого города взяли эту святыню из Влахернского храма, который находился на северо-восточной окраине. То есть всегда варягов, русов, нападавших на царственный град, на столицу Византийской империи, встречал именно этот пригород. И именно из этого храма была изнесена эта святыня. На стенах этого города были отслужены молебны, и крестный ход шел по стенам этого города.

Дело в том, что в это время, по преданию, войск императора не было; сам император Михаил находился далеко на границах империи и вступил в схватку с другими варварскими племенами. Город был беззащитен, и, наверное, наши предки русы знали об этом и что их ждет хорошая добыча. И вот они увидели вместо истерики, отчаяния, паники тихую, смиренную, кроткую молитву на стенах этого города, доверие Богу, доверие Богородице; увидели не просто красоту торжественного византийского богослужения, увидели красоту веры, покорности и доверия к Богу. И что-то здесь произошло, что-то изменилось в сердцах этих жестоких воинов. Да, они ушли с неким налогом, с некой контрибуцией, но никаких бесчинств, никакого захвата города, беззащитного на тот момент, не было. И наоборот, через некоторое время Аскольд, по преданию, возвращается в Константинополь принять крещение. И традиция говорит нам о том, что он принял святое крещение от патриарха Фотия с именем святого Николая Чудотворца. Недаром потом святая Ольга на месте Аскольдовой могилы в Киеве построила храм в честь святого Николая.

И вот мы здесь видим красоту веры. Мы привыкли к торжественности византийского богослужения, но торжественность заключается не в том, что мы уверены, что Бог нам что-то должен, а заключается в том, что мы полностью себя предаем Ему, и предаем не только с желанием получить какие-то блага, но и понимаем, что эта жизнь – не всегда привлекательное путешествие или загородный пикник, а это Голгофа. И это восхождение на Голгофу, как ни странно, больше, чем сила оружия, сумела покорить сердца варваров и посеять в их душах, в их сознании начатки веры.

Потом пришли трагические эпохи, и в «Окружном послании» 867 года патриарх Фотий писал, что он крестил Русь, но через некоторое время на Киев пришел вещий Олег, и начатки веры были почти полностью уничтожены. Была такая языческая реакция, которая свойственна была в те времена многим народам, принимавшим крещение, но потом менялся правитель, князь или какой-то светский владыка – и все это перечеркивалось. Но какие-то основы, какие-то первые семена были уже вложены в эту почву сердец, и потом уже святая Ольга сумела эти семена развить, не в полной мере, а ее внук закончил эту работу.

Мы видим в этом празднике, что Покров Богородицы связан именно с красотой веры как любви, доверия, смирения и кротости. Вот чему нас этот праздник в первую очередь учит. Не тому, что Покров Богородицы должен быть простерт над всей нашей суетой, над всей нашей житейской сутолокой. Бывает, иногда спрашивают, а чем же тогда отличается наша жизнь, наша работа и деятельность от суеты и что же такое вообще суета? Нет, не работа, не деятельность, не жизнь наша – суета, а когда основа жизни и жизнедеятельности и нашей работы суетная. В каком плане? Это зависть, тщеславие, честолюбие, самомнение, гордыня, соперничество, соревнование. Тогда мы видим, что в основе нашей жизни и деятельности стоит суетное основание.

Или, наоборот, к нашей работе, к деятельности и даже к служению может примешиваться зависть, соперничество, тщеславие, честолюбие и какая-то наша гордыня, и тогда наша деятельность превращается в суетную и вообще в суету. И, разумеется, неправильно думать, что Богородица – соучастница нашей суеты. Наоборот, Она совсем в другом плане наша соучастница, Она наша споборница в нашей духовной брани. И Покров простирается, во-первых, над нашей духовной бранью, которую мы ведем, не только над бранью внешней, что приходит и уходит, есть разные времена, в том числе в жизни государства.

Недаром наш церковный год начинается с сентября, с праздника Рождества Богородицы, а заканчивается праздником Успения Богородицы, то есть Богородица простирает Свой покров над нашей церковной жизнью, над нашей церковностью, да и Она Сама связана с Церковью. Пресвятая Богородица – это символ Церкви. Догмат о Церкви, по слову Максима Исповедника, заключается в том, что Сын Божий единосущен Отцу по Божеству и единосущен человечеству по Матери, и именно через это Богочеловек единосущен нам, Церкви.  Церковь и Матерь Божия, по сути дела, – синонимы. Недаром мы в праздник читаем про скинию (полагающееся апостольское чтение), а накануне читаем притчи о том, что Премудрость (то есть Бог, Господь, Христос) созда Себе Дом (это Богородица).

И на праздник Рождества Богородицы мы поем тропарь, где говорится о том, что в лице Богородицы была восстановлена падшая скиния святейшего Давида, то есть ветхозаветный храм в лице Богородицы восстановлен. Но при этом в лице Пречистой Девы не только храм телесный, а Тело Христово как Церковь и Церковь как Тело Христово воссоздана; заново новая Церковь создалась. И недаром даже софийские храмы (Софии Полоцкой, Новгородской, Киевской) имеют успенские престольные праздники, потому что Сама Богородица – воплощение Церкви, мудрости церковной. Ее единосущность нам делает Ее нашей соратницей, споборницей и даже сподвижницей, если мы говорим о том, что церковная жизнь – это вообще подвиг и не может быть церковной жизни без подвига.

Здесь есть еще не только богословский аспект, но и нравоучительный, дидактический, потому что, взирая на Нее, на Ее покров над целым церковным годом, мы видим, что Она в Себе воплотила замысел Бога о человеке. Значит, и мы можем и должны воплощать замысел Божий о себе, о человеке, пребывая в Церкви. И если Она – олицетворение храма Божьего, нам понятны слова апостола Павла, что мы суть храмы Святого Духа. Образ Богородицы обличает нас, когда мы из себя делаем не храм Святого Духа, а храм и сосуд греха.

И, разумеется, Богородица возглавляет сонм святых, потому что если Она от начала Своей жизни стала исполнять замысел Бога о человеке в Себе Самой, то разные святые имели разные начала церковной жизни для себя через покаяние, через обращение и даже возвращение к Богу. Они, возглавляемые Богородицей, тоже нам пример: где-то укор, а где-то пример, что мы должны вести духовную жизнь, и она нам по силам. Это единственное, что дает нам самотождественность и ощущение полноты и смысла жизни, потому что наш образ Божий, нам данный, совпадает с матрицей, с этим тиглем. То есть мы образ Божий, и пока он не совпадет в нашей земной жизни с Богом, с Прообразом, жизнь будет неполноценна и нас никогда не оставят ни тоска, ни печаль, ни уныние – эти плоды того, что мы не воплотили смысл и замысел Божий о нас.

Но укор – это не самое главное, это не только дидактический и нравственный призыв. Конечно, и Богородица, и святые – это еще и предстатели, потому что Богородица, давшая Сыну Божьему и Сыну Человеческому плоть и душу человека, понимает, насколько это тяжелая ноша – плоть и душа человека, искаженные грехом первородным и грехами поколений. Генетически мы несем на себе некую ношу, тяжелую, трудную – нам помогает Богородица, Она – некое звено между нами, Церковью и Богом по природе, которую Она дала Христу. Но еще Она и предстательствует перед Ним за нас.

Здесь, в этом празднике, мы видим предстательство. И в том, что этот праздник в своей первооснове мог растапливать жестокие сердца людей, грубых воинов. Мы видим, насколько важна красота: не красивость, не какая-то симпатичность, не какая-то внешняя привлекательность, а красота духовная, о чем говорил Достоевский, с одной стороны: «Красота спасет мир». Но перед нами сразу всегда вставал вопрос: какая красота? Косметика, то есть какая-то внешняя красота? Нет. Красота распятия Христа. И Достоевский говорил, что красив именно Христос и эта Жертва голгофская.

Мы говорили сегодня о суете и говорили о том, что Богородица простирает покров не над нашей суетой, не над нашими постоянно множащимися желаниями, а над нашей духовной жизнью и над нашей, в первую очередь, духовной работой, которую мы над собой проводим с помощью Божией благодати. И мы помним такое выражение: «Гора родила мышь». Так вот, гора нашей суеты, клубок из зависти, соперничества, соревнования, честолюбия, тщеславия и гордыни рождает действительно не результат, а отсутствие результата.

А гора Голгофа и каждодневное в какой-то мере восхождение на нее, смиренное принятие себя, своих сил и своей сегодняшней жизни, смиренное принятие не только неуспеха, но и успеха, как не своего, а данного Богом, делают жизнь ровной, трезвой, покойной, насыщенной смыслом. Мы же приписываем успех себе (хотя молились накануне: «Помоги, Господи, помоги, Богородица», а на самом деле в сердце присвоили себе успех, который получился в работе, или в учебе, или в какой-то научной, может быть, деятельности). Или, наоборот, когда какой-то неуспех нас посетил, мы впадаем в жуткое отчаяние и ропот на Бога, не понимая, что какой-либо неуспех, по сути дела, есть урок смирения, мира, урок того, что твоя жизнь не исчерпывается сегодняшним проходящим рядовым успехом.

Самое главное – это очищение души. И очищение души – как мы видим даже в этом празднике: горе, скорбь посетили этот византийский народ, и именно это горе и эта скорбь в их сердцах создали покаяние. Часто мы ведь ощущаем и видим, что именно только испытание нас к Богу и возвращает, а, наоборот, успех, который мы легко себе приписываем, нас от Бога все больше и больше отдаляет. Восхождение каждодневное на Голгофу, принятие себя, или какого-то неуспеха, или какой-то своей сегодняшней неустроенности, или какого-то своего бессилия порождают в нас духовный успех. Об этом эпизод про апостола Павла, который трижды молил Бога, чтобы отнял Он от него ангела сатаны, вложившего ему жало в плоть (какую-то физическую болезнь), и Господь ответил: «Нет, пусть остается в тебе это жало, ибо сила Моя (то есть духовная сила) в немощи твоей телесной совершается». Не в немощах греховных, а в немощи, в том числе и телесной.

Осознание телесной немощи порождает в человеке открытость для Бога. Наоборот, ощущение себя сильным, мощным, славным порождает закрытость для благодати, и человек своими силами делает какие-то дела, но ведь мы знаем, по слову Евангелия: «Кто не со Мной собирает, тот расточает». В духовном плане эти успехи и свершения не играют никакой роли, потому что душа человека требует своего: самотождественности, напитания благодатью. И, по сути дела, самое важное для человека – не благополучие его тела, а благополучие его души. Если он не ощущает благополучия своей души, все благополучие тела не радует его, потому что нет благополучия, ощущения осмысленности душевной, духовной жизни. По сути, гора Голгофа – это та гора, которая рождает результат духовного преображения и духовного удовлетворения от своей жизни, когда мы претерпеваем испытания.

Символ горы часто случается и попадается в Евангелии: «Если будете иметь веру с горчичное зерно, можете сдвигать горы». О чем же здесь речь? Не о каких-то фокусах, а о том, что действительно на моей душе, на моем сердце, на моем сознании лежит гора суеты, сплетенная и составленная из зависти, соперничества, тщеславия, честолюбия, моей гордыни. Вот эта гора не дает дышать моей душе, не дает проникать в нее лучам благодати. И если я имею веру, должен к Богу воззвать, чтобы он из-под этого кургана, из-под этой могилы извлек мою бедную, задавленную душу. Вот о чем здесь в первую очередь идет речь, какие горы мы должны сдвигать своей немощной верой, а не решать какие-то глобальные геополитические вопросы.

И когда мы говорим о сегодняшнем празднике, действительно нам очень хочется связать его с какой-то геополитикой: византийские граждане молились, и Пресвятая Богородица помогла им спастись от нашествия варваров, помогала один раз, второй, третий… Но мы знаем, что история Византийской империи закончилась все-таки плачевно. И здесь покров Божий и покров Богородицы не снимается с этого народа, только он вошел в период креста, в период Голгофы, который  нужно было пройти. Мы видим: если бы покров Богородицы был отнят от православных народов, которые попали под иноверное иго, то эти народы смешались бы, растворились в этом огромном море захватчиков, но этого же не произошло. Не произошло, хотя все законы того государства, которое создалось на территории Византии, были направлены именно на подавление в людях веры и чтобы они, отказываясь от нее, принимали комфортное житие, но только уже в другом исповедании.

Но при этом мы видим, что эти народы (греческий, болгарский или сербский), наоборот, при своей телесной немощи, при своей государственной державной немощи (или при полном отсутствии державности), сумели сохранить яркие плоды покаяния, которые позволили в терпении (у некоторых народов по пятьсот лет, столетиями длилось это иго), под этим игом, под этим спудом созреть вере и самосознанию, которое, может быть, конечно, когда терпение было вознаграждено, не всегда выливалось в духовную работу, а опять же в строительство державности, в некое гипертрофированное транслирование своей особенности, какой-то национальной идентичности. И здесь Богородица на это взирает.

Многим хотелось, и в нашем государстве была мысль, в Первую мировую войну победить врагов и поставить крест над Святой Софией. Но мы видим, что вместо духовной работы, когда наше терпение вознаграждается, вдруг сразу мы теряем этот духовный вектор. Начинается очень плотская, земная целеустремленность, которая опять нас вводит на Голгофу, к смирению, кротости, к вере в Бога, а не к вере в самого себя, свои силы, в свою державность и свою мощь.

Да, мы видим, государственность была восстановлена у болгар, сербов, наследников Византии греков, но, как некое жало в плоть, Святая София и царственный град – Царьград, Константинополь – оставлены за пределами этого торжества. Это жало в плоть – так можно это толковать сегодня; нам необходимо иметь эту хотя бы небольшую немощь, внешнюю, земную, чтобы нам не терять мощь души. А в чем ее мощь? В смирении, кротости, терпении, покаянии и доверии, в уверенности по отношению к Богу.

Поэтому этот праздник очень многогранен. Он касается, как мы уже сегодня говорили, и земных наших нужд, с одной стороны. Но он этим не заключается, только в этом не останавливается, он касается нашей духовной невидимой брани, и не только с силами злобы, но и с самим собой во многом. Поэтому, конечно, здесь, в этом празднике, наше упование должно в полной мере направиться на то, чтобы мы стяжали у Бога эти качества – смирение, смиренномудрие, которые и выстраивают жизнь в ключе покоя и тишины, мира.

Говоря о претерпевании скорбей, боли, о смиренном претерпевании этого жала в плоть,  которое мы видим у всех святых, не только у апостола Павла, мы вдруг можем понять, что жизнь – это действительно не приключение, это не загородная прогулка и не пикник, это большая духовная работа, это восхождение в какой-то мере на Голгофу. И здесь мы должны понять, что в нашем современном мире это часто не принимается и не понимается, мы хотим быть умеренными христианами. Как у французского писателя Леона Блуа есть толкование общих мест современного буржуа о том, что мы тоже верующие, но не святые, но Бог этого и не требует. Как раз нет, наоборот, нас Писание называет, что мы Святая Церковь, мы живые камни. Мы помним русскую пословицу, что не в бревнах церковь, а в ребрах, то есть наша природа, наше существо должны Церковь не порочить, а, наоборот, ее все больше и больше прославлять делами подвига. Из этой заповеди буржуа и мещанина, что Бог этого и не требует или Бог столько не требует, выходит другое общее место: нет ничего абсолютного. И здесь, конечно, уже буржуа и мещанин начинают требовать, в том числе и от Церкви, и от Бога, своих прав: я имею право на то, на се; а если Ты не исполняешь моих желаний, то какой же Ты Бог? Мысль наша работает подчас и так.

И опять же мы прибегаем к покрову, чтобы покров Богородицы был еще не только над нашей земной телесной жизнью, но и над нашим умом, нашим сознанием, чтобы мы не теряли духовный рассудок. Это тоже очень важно, потому что праздник Покрова – когда две стороны (захватчики и потенциальные жертвы – все) в этот момент претерпевали абсолют, можно так выразиться, по-разному. Потенциальные жертвы готовились предстать пред Богом и довериться Ему, Его воле, а захватчики претерпели чудо, в их сердцах зародилось удивление, что жить можно иначе, не только как хищник, не только как зверь, жить можно по-другому, по-человечески, хотя и это выражение сегодня полностью девальвировано.

Жить по-человечески – у нас сегодня  это описание заключает в себе некоторые другие понятия, что я право имею на лучшую долю. Но когда мы говорим о лучшей доле, речь идет опять же о теле, которое тоже освящено крещением, но которое не является целью и финишем, а только инструментом и в какой-то мере рычагом по спасению нашей души, нашей духовной жизни и нашей духовной, личностной и индивидуальной природы.

Поэтому претерпевание абсолюта, которое нам сегодня в этом празднике открывается, учит нас именно этому доверию, полной отдаче себя Богу, бескомпромиссной и бескорыстной. В этом доверии жизнь преображается, а постоянное вращение в голове каких-то мыслей: что я должен сделать, что я еще не успел, что я должен еще предпринять, где я должен подстелить соломки, чтобы больно не удариться, где я должен что-то предугадать, – неужели наш ограниченный ум может это предугадать и всегда во всем себя предостеречь? И здесь опять важен покров, когда мы молимся Богородице, чтобы Она нас и покрывала, и вразумляла в нашей жизни, и помогала нам принимать многое с любовью, доверием к Богу. Ведь главное для нас – любовь, и она проявляется к Богу по-разному, ведь нужно чистое сердце.

Вот мы видим житийную канву этого праздника, и часто нам, сегодняшним людям XXI века, может показаться каким-то странным, что святой блаженный Андрей и его ученик Епифаний увидели это. Мы понимаем, что не все это видели, не все видели явление Богородицы, Которая покрывала людей Своим омофором во Влахернском храме. Это чудо, и нам кажется это странным, непонятным. Мы в своей жизни сегодня не видим таких чудес. И тогда здесь проблема чуда: что такое чудо? Чудо, когда моя душа вдруг начинает думать по-другому, очищается и для нее становится главным соединение с Богом. Когда человек начинает  молиться не о том, что «дай мне, Боже, этого, второго, пятого, десятого и еще чего-то», а «войди в мою душу, Боже, войди в мою волю, в мое сердце, мою голову, потому что моя голова думает что-то не то, мое сердце желает чего-то не того, ненужного, тщетного и тщедушного, чего-то неглубокого, войди в мою душу, потому что настолько моя жизнь сегодня неполноценна и неглубока, что я просто замучился пытаться себя обмануть какими-то радостями вместо радости Твоего вхождения в меня».

Но как может произойти это ощущение? Ведь что такое чудо? И что такое Предание или даже миф или легенда? Хотя ведь мы не должны бояться этого слова «миф», и легендарности бояться тоже не должны, потому что из трудов даже нашего великого философа Лосева мы знаем, что слово «миф» хоть и опорочено в какой-то мере, но несет в себе большую смысловую нагрузку, потому что легенда и легендарность – это тоже реальность, но переживаемая чистым сердцем, вдохновленным религиозно, очищенным от лукавства и хитрости. То есть легендарность нас не пугает, потому что мы понимаем, что это зафиксированный религиозный опыт чистого верующего сердца, но понять этот религиозный опыт житийной литературы или Предания можно, тоже имея чистое сердце. Герменевтику этого опыта можно провести только тогда, когда сердце тоже полно доверия, религиозного пафоса, такого нравственного порыва и доверия.

И здесь мы приходим к такому моменту: а как же достигается очищение, очищенность сердца? Опять же перед нами встает Животворящий Крест и Голгофа. И вопрос может быть задан: а в чем же животворящесть Креста, если это орудие смерти, орудие убийства? Так как мы понимаем, что именно Крест как жертва очищающая – это ключ к Небу, это усилие, которым открывается и сердце, и Небо – подвиг и слезы.

Каждый из нас ощущал, что не в радости, не в удовольствии, не в успехе подлинный я, а когда я плачу. Тогда вдруг при всей горечи этого события, которое я оплакиваю, я ощущаю, что только в этот момент я подлинный, я настоящий, я живой, я не притворяюсь, не играю роль, не пытаюсь вызвать зависть к себе – вот здесь я подлинный, в своих слезах, в слезах покаяния, в слезах пусть даже, может быть, горечи житейской, но которая может перерасти в веру. И как мы часто видим, житейский неуспех или какая-то серьезная утрата, как ни странно, приводят к Богу человека, потому что ощущение подлинности в страдании, в несении Креста очищает сердце. И сердце, и душа вдруг видят, что все, что было ей нужно, у Бога, и даже крылья души тоже у Него. Душа куда-то стремилась, куда-то хотела улететь, в какие-то далекие края, хотела каких-то свершений, какого-то успеха, но вдруг она очистилась слезами и поняла, что и крылья души тоже у Бога и никуда без Бога она не улетит, ничего не достигнет и не сумеет создать, свершить.

– Вопрос телезрительницы: «Как мне научиться не привязываться к людям? Я человек привязчивый к подругам, друзьям, и когда уже с той стороны идут охлаждения, мне очень трудно сердце оторвать от людей. Как научиться привязываться только к Господу? Помогите советом, спасибо».

– Дело все в том, что человек, или другой для нас, для христиан, очень важен. Через другого, через некоего нашего ближнего созидается наше спасение. Отказаться от общения невозможно. Даже пустынник, уходивший в пустыню, уходил с осознанием того, что он молится за тех, кто остался в миру. И потому, когда он очищался своей молитвой, он уходил не от людей, а от мира, ведь Господь мир спасает. Но при этом мы говорим такую интересную фразу из Евангелия, из апостолов, которая призывает возненавидеть мир, но не людей, не творения Божии, а возненавидеть те искаженные отношения, которые могут между нами возникать.

Какие они могут быть? Мы можем начать верить больше в людей, или, может быть, нам настолько нужен шум общения с людьми или с обществом, что у нас не остается ни сил, ни места в душе для молитвы. Тогда здесь, конечно же, приоритет расставлен неправильно. Но отказаться от общения или уж тем более от служения ближнему своему невозможно, потому что если мы желаем, чтобы покров Божий и покров Богородицы был над нами, то и нам надо свой небольшой покров над кем-то простирать, кого-то, какого-то человека тоже в какой-то мере покоить, и не всегда, может быть, нам близкого, родного. Потому что мы все так или иначе, естественно, любим своих родных, хотя и не всегда у нас это даже складывается. Надо сегодня понять, что кризис семьи тоже есть. Потому что, как мы сегодня уже говорили, мы мало думаем о душе, а думаем о телесном успехе.

Привязываться к людям, разумеется, не надо, потому что любой человек такой же, как и мы, и есть строгие, жестокие слова пророка, что всяк человек – ложь, то есть идеализировать человека – это заранее готовить себя к разочарованию. Идеализировать кого-либо не надо, мы все из плоти и крови, все облечены грехом в кожаные ризы после грехопадения. И каждый старается, пребывая в Церкви, исправлять эту отягощенность грехом, но при этом, разумеется, мы не боги, и это тоже надо понимать. И если мы к себе не предъявляем каких-либо претензий по своим немощам, то и к другим людям тоже предъявлять претензии не надо, тем более если он немощный, как и я. И такого доверия, как к Богу, тоже на него не надо возлагать.

А что касается общения, оно должно быть, но такое, которое очищено от осуждения, от пересудов, от какой-либо ненужной страстности, которое помогает, делает человека лучше, делает лучше меня и моего собеседника. Такое общение должно быть. Слова утешения, соболезнования, сопереживания, сострадания должны быть у нас наготове для каждого нашего ближнего.

– Очень здорово у нас получилось такое погружение в праздник. Действительно, как Вы упомянули, это можно сравнить с драгоценным камнем, который, с какой стороны ни посмотри, будет многими гранями сиять. Можно, еще раз актуализируя то, о чем мы сегодня говорим, сказать несколько слов о том, что праздник Покрова Пресвятой Богородицы значит для нас сегодня,  живущих здесь, сейчас, в конкретных исторических обстоятельствах, в конкретных условиях? Потому что мы знаем, что сейчас время, которое называется временем кризиса, и экономического, и многие другие вещи касаются нас напрямую. О чем нам сегодня помолиться Пресвятой Богородице в день Ее святого Покрова?

– Разумеется, как уже сегодня было сказано, упование на Богородицу связано не с тем, что Она гарантированно исправит и решит все наши проблемы. Это было бы неверно, потому что иногда нам нужно оставаться с каким-то жалом в плоти и с каким-то малым или большим неуспехом.

Вы сказали сегодня о нашем кризисном времени. Вспомним историю, в том числе Византии и православных народов Балкан. Есть такое понятие «византийское содружество наций», объединенных православной верой или живущих на территориях, которые раньше входили в Византийскую империю. Мы видим, что этот кризис, который рано или поздно случается, бывал в истории и происходит в наше время, не бесполезен. Это такое время испытания, когда мы понимаем, что есть что-то единое на потребу.

Недаром читается всегда в Писании на литургии в Богородичные праздники (это тоже нас ставит иногда в тупик) про Марфу и Марию. Богородица здесь не упоминается, здесь нет речи о Богородице, но эти две сестры Лазаря и единое на потребу – это слушание Бога. И это слушание Бога осуществляется через слушание своей совести. Если мы свою совесть послушаем, то поймем, что вместо того чтобы сегодня нам пытаться устроить свое, может быть, маленькое семейное земное царство, надо попытаться все-таки устроить Царство Божие внутри себя. «Царствие Божие, пришедшее в силе, внутри нас, но не связанное с миром» – так говорит нам Евангелие. И надо понимать, что многие лишения, которые могут нас посетить или посещают нас сегодня, с лихвой перекроются тем доверием и любовью к Богу и принятием Его воли, которая может в сердце отразиться, если мы сумеем свое сердце Богу раскрыть и себя от ропота очистить.

А время скоротечно, даже без каких-то политических кризисов. Мы не знаем, сколько нам отпущено, и сегодня важно свою душу очистить, важно сегодня ее открыть, чтобы покров не только был как защита, но я бы сегодня сравнил покров для нашей души с повязкой на рану. Надо посмотреть себе в душу и подумать, что, может быть, сегодня проблема у меня даже не в моих телесных болезнях, а в том, здорова ли моя душа. И, может быть, сегодня покров Богородицы должен быть не только над моими язвами телесными, но, может быть, моя душа вся в язвах. И, может быть, потому-то мне сегодня так трудно, тяжело и тоскливо, печально и уныло, а не потому, что у меня сегодня не сложился бизнес-проект или я не сдал экзамен, или электричка вовремя не пришла или ушла, а я на нее опоздал – у нас у всех беды очень разные. Может быть, потому что душа моя сегодня не имеет любви, доверия, смирения, благодарности…

Покров Богородицы – это и защита, и покровительство, но это еще и лечебная повязка будет над нашей душой, покров над нашей духовной жизнью, который простирается над нашим церковным годом начиная от праздника Рождества Богородицы и доходя до праздника Успения.

Поэтому, как говорил святой Серафим Саровский, «нет нам дороги унывать, ибо Христос воскрес». А воскрес Он в той плоти, которую, по сути дела, Ему дала Богородица, и через эту плоть мы сегодня связаны с Ним и в Церкви через причащение. Все для нас сделано. Покров Богородицы проявляется не только в том, что Она решает наши сегодняшние сиюминутные посюсторонние проблемы, но в том, что Она нам дала сегодня Церковь, в том числе и Она. Потому что Церковь – Тело Христово, которое дано Богородицей, и получаем мы сегодня в причащении Тело Христово, Им обоженное, освященное, но опять же данное Его Матерью. Он – Сын Божий, но и Сын Человеческий через Богородицу.  

Она наша и предстательница, и споборница, и сподвижница, и соратница, недаром мы Ей молимся: «Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых…»  Через Нее мы избавляемся от злых. Мы сегодня часто сами назначаем: «Это злодей, это злодейка, это злодеи. Помоги мне, Богородица, сегодня одержать победу над злодейкой и злодеем». Мы их назначаем сами на работе; где мы учимся; даже где мы молимся, мы назначаем себе врагов. А у нас врагов нет, у христианина нет врагов, он молится о врагах, потому что враги его, его соперники – это те, кто учит его смирению.

Так вот мы понимаем, что покров Богородицы для нас сегодня – это открытие во многом того, о чем мы должны молиться и о каком покрове сегодня просить, чтобы Она нам сегодня отерла очи духовные и дала бы нам духовное зрение, как нам сегодня себя вести и куда нам сегодня идти. Она – споборница против злых сил; и против таких, которые мы и сами транслируем из себя. То есть Она поборница и взбранная Воевода в нашей невидимой брани, которую мы ведем за свою душу.

Вспомним слова Федора Достоевского, нашего светского пророка: поле битвы – душа человека. Поле битвы – и ум человека, который пребывает между Богом и врагом нашим общим. Но это не только поле битвы, мы и участники ее. Нельзя считать, что мы только поле битвы, где разворачиваются сражения, мы и соучастники, и мы встаем на ту или иную сторону. И вот в этой битве за свою душу Богородица – наш покров.

– Спасибо за эти ценные слова для того, чтобы осознание произошло, и спасибо Вам за сегодняшнюю прекрасную беседу в этот праздник. Я думаю, что многим нашим телезрителям, всем, кто смотрел эту передачу, это будет ценно и полезно.

– Дай Бог!

– Перед завершением передачи хотелось бы обратиться к вам, сказать о том, что телеканал «Союз» – это мы с вами, мы делаем общее дело, это наше соработничество. Здорово, что есть в России народное телевидение, и сейчас настал такой момент, когда оно очень нуждается в вашей поддержке. Пожалуйста, поддержите телеканал «Союз», чтобы наши с вами труды были не напрасны, чтобы мы продолжали наше дело на благо нашим ближним. Мы будем признательны вам за помощь.

Ведущий Михаил Проходцев
Записала Елена Кузоро