Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала - публицист и миссионер, настоятель храма Иваново-Вознесенских святых города Иваново иеромонах Макарий (Маркиш).

– Сегодня мы будем обсуждать различные вопросы православных телезрителей о духовной и церковной жизни. Первый вопрос звучит так: «Мне стыдно идти на исповедь. Как быть?»

– Стыд – понятие настолько широкое! Человек может стыдиться чего угодно – и чего-то совершенно обычного, не подлежащего стыду, и каких-то серьезных, глубоких греховных качеств, интимных сторон жизни, о которых в самом деле широко не говорят. Но надо помнить, дорогие зрители, что исповедь – это едва ли не то единственное на планете Земля, когда сказанное вами не идет никуда. Когда вы приходите к врачу, это тоже интимная информация, не подлежащая разглашению, но врач ведет историю болезни, что-то фиксирует, рассказывает что-то коллегам по необходимости, ваша история болезни как-то затем фигурирует в записях.

Священник же связан строжайшим требованием тайны исповеди. Даже по требованию правоохранительных органов он не будет разглашать того, что вы сказали. Поэтому просто сравнивайте священника с врачом, который не ведет историю болезни, никогда ничто сказанное вами не выйдет за пределы исповеди. Исходя из этого, спокойно говорите, у вас не будет никаких ограничений на то, что вы поведаете Господу, а священник будет здесь вашим свидетелем и помощником.

– Вот у человека нет устойчивого стремления избавляться от своих страстей и пагубных привычек. Он пытается ходить в храм, но от привычек не избавляется. Как ему быть в этой ситуации?

– Тут надо бы ответить: «сам себя за уши не поднимешь». Воля человека, его намерения, его стремления автономны. Как сказал, насколько я припоминаю, преподобный Ефрем Сирин, Бог абсолютно всесилен, может сделать все что угодно, но не может заставить человека любить Господа, любить ближнего. Почему? Потому что человек остается свободным. Человек по замыслу, по природе создан по образу и подобию Божию, обладает свободой. Поэтому наша свобода выбора, наш выбор между добром и злом, между борьбой или капитуляцией – это наше собственное дело.

Так что ответ на вопрос «Что мне делать, если я не хочу?» такой – не хочешь, не надо. Разумный человек обнаружит это противоречие, эту негодную ситуацию, как-то скорректирует свои желания. Это и есть начало покаяния. Но пытаться на кого-то свалить свое нехотение – это примерно то же, как попросить за себя поесть. Хочу есть, но попрошу вас, вы за меня поешьте. Смешно? Смешно. А чтобы за меня кто-то захотел, это еще смешнее, точнее еще грустнее. Вот очень простой ответ.

– Сейчас очень модно писать свои вопросы, высказывать мнение на разных православных интернет-форумах. Я знаю, что Вы ведете такой блог, где отвечаете на вопросы. Может ли быть духовником священник, с которым общаешься по Интернету?

– Если вы перед этим священником регулярно исповедуетесь, то он и есть ваш духовник, независимо от того, как вы с ним общаетесь – по телефону, через Интернет или еще каким-то образом. Если же вы не исповедуетесь перед этим священником, то по определению, данному в официальном церковном документе, который называется «Подготовка верных к Евхаристии», он и не будет вашим духовником.

Дело в том, что слово «духовник» тоже из достаточно туманных словес, которые блуждают по околоправославным сферам и мутят людям голову. Почитайте этот полезный документ, его можно найти в Интернете. Прочтите, кто такой духовник и какую роль он играет в жизни мирян – людей, живущих не в монастырских условиях. В монастыре немного другая ситуация. Не надо пытаться выстроить свою гражданскую, социальную жизнь по монастырским стандартам. Это дело недоброе, нехорошее. Все равно что в басне Крылова – щуке пытаться ловить мышей. Примерно то же самое бывает с людьми, которые пытаются свою жизнь устроить так, как будто они в монастыре. Это не мой личный взгляд, я простыми словами цитирую синодальное определение об ошибках духовнической практики. Такое определение было и остается в силе, его вы тоже можете найти.

– Исповедоваться нужно точно не по Интернету, так ведь?

– Таинство исповеди совершается в определенных условиях, которые всем нам известны. Интернет тут так же «при чем», как и письма в конверте. Хотя некоторые пытаются «присылать грехи». Говорят: «я послал по почте грехи». Можно написать письмо, оно не повредит делу, но Таинство исповеди не совершается в отсутствие священнослужителя, который служит исполнителем этого таинства. Таинство совершает Бог при участии священника.

– Как относиться к просмотру фильмов на библейские сюжеты?

– Смотря какой фильм и какой зритель.

– Разные…

– Да, и фильмы разные, и зрители разные. Одним зрителям эти фильмы будут полезны, другим бесполезны, третьим нейтральны. Одни фильмы будут хороши, другие плохи, третьи нейтральны. Этот вопрос нужно решать применительно к личности и применительно к фильму. Конкретный фильм – конкретный человек или конкретная аудитория. Взять некоторые фильмы недавнего времени, например фильм «Страсти Христовы», созданный в США известным кинематографистом, – о нем были отзывы священноначалия и разных других авторитетных специалистов, в том смысле, что кому-то – людям, далеким от Церкви, еще не пришедшим в Церковь, этот фильм может быть очень даже полезен. А другим, может быть, даже и вреден в силу излишне острых переживаний. Понятно, все персонально.

– Вопрос от телезрительницы: «Иногда святые отцы дают разные советы. Как найти истину, если не знаешь, кому верить? Второй вопрос: недавно мы отмечали праздник Пасхи. Первым встретила воскресшего Христа Мария Магдалина. Получается, Господь доверил ей эту веру. Почему именно ей Господь дал такую возможность?»

– Хорошие вопросы, сейчас попытаемся на них ответить.

Первый вопрос вполне понятен, если исходить даже из самых общих соображений. Совет всегда персонален (вот как мы только что говорили о кинематографе). Совет идет от одного человека кому-то другому. От кого – мы знаем. Читаем книгу, к примеру, святителя Иоанна Златоуста, или блаженного Августина Иппонийского, или праведного Иоанна Кронштадтского, или святителя Феофана Затворника – мы знаем этих людей, знаем обстоятельства их жизни. Но очень редко известно (как правило, в обычных книгах это вообще неизвестно), кому обращен этот совет, в каких условиях он дан, что за человек его получил, что это за личность, каковы обстоятельства его жизни.

Поэтому, дорогие зрители, советы эти читать полезно для общего развития, а вот применять их к себе ни в коем случае не надо без тщательной консультации с вашим духовником, с тем священником, который регулярно принимает вашу исповедь, слушает вас, знает вас лично, с головы до ног. От него-то вы и получаете рекомендацию по следованию или неследованию тем или иным советам, высказываниям, которые вы найдете в православной литературе. Крайне важное соображение. Оно уподобляется самолечению. Аптека имеет множество прекрасных средств, запатентованных и проверенных, но если человек придет в аптеку, прокрадется за спиной провизора и начнет таскать бутылочки лекарств, дело его кончится очень плохо. Такому вот странному аптечному вору уподобляются люди, которые начинают применять к себе святоотеческие советы. Думаю, здесь вопрос ясен.

Второй вопрос касается евангельской истории, повествования о воскресении Спасителя. Мария Магдалина – одна из Жен Мироносиц, тех женщин, которые первыми открыли факт воскресения Христа. Помним, что апостолы вначале им не поверили! А женщины уже знали, что Господь воскрес. Пожалуй, в этом факте отражается отличие женской природы от мужской. Это отдельная, очень интересная, глубокая и важная тема, но для простоты можно сказать, что женщина обладает свойством чувствительности, открытости души добру (к сожалению, ко злу тоже, об этом мы сейчас говорить не будем), ко всему доброму, что дает Господь, больше, чем мужчины. Недаром мы, мужчины, более жесткие, более рациональные, менее скорые на добро, на отзывчивость. Дорогие мужчины, давайте учиться у наших жен, сестер, матерей, иногда даже у дочерей быть более восприимчивыми к Господу и к тому добру, которое Он дает.

– Вопрос от наших телезрителей: «Как бороться со скукой в храме? Все монотонно и однообразно, повторяется одно и то же. Что делать?»

– Отличный вопрос! У меня есть очень простой ответ: изучайте православное богослужение. Слава Богу, в наше время практически все, кроме маленьких детей или тяжелобольных (мало ли, кто-то слепой, глухой…), то есть основная масса взрослых людей, молодых людей начиная со старшего подросткового возраста имеет все возможности изучить православное богослужение. И когда вы начнете этим заниматься, вашу скуку как ветром сдует! Вы увидите всю глубину, всю, прямо скажем, необъятную сложность христианского православного богослужебного Устава, начнете подлаживаться под него, пытаться проникнуть в смысл того, что поют и читают. Ведь те, кто грустит и скучает в храме, ничего не воспринимают. Слышат, что красиво поют, что-то читают размеренно, но, как говорится, смотришь в книгу, видишь… Ничего не видишь.

Так же и в храме. Слушают, но ничего не слышат. Этому надо положить конец. Существует достаточно пособий по изучению православного богослужения, разных – более сложных, объемных, более простых, прямолинейных, издаются новые, буквально недавно я видел одно изданное в последние месяцы пособие. Они будут выходить еще. Так что интересуйтесь этими изданиями. Много информации есть в Интернете. К сожалению, а может быть, и к счастью, здесь нет простого правила, как в инструкции по пользованию огнетушителем или кофемельницей. Богослужебный Устав гораздо более многообразен и многомерен, нежели простые технические устройства, или таблица умножения, или даже теорема геометрии. Нет, это целый мир, вселенная православной церковной службы. Вникайте, начинайте, трудитесь, а мы, священники, вам в этом поможем. Будем издавать дальнейшие руководства, книги, посвященные православному богослужению.

– То есть надо быть активными, интересоваться?

– Совершенно верно!

– В последнее время есть еще одна очень активная тенденция – славянские переводы упрощают или говорят, что нужно переводить службы на русский язык, чтобы было понятно. Целесообразно ли это? Мы должны подстраиваться под текст или текст нужно подстраивать под нас?

– Это палка о двух концах. Глубокий вопрос, и Вы сами, Сергей, будучи выпускником духовной семинарии, магистром богословия, наверное, уже знаете ответ. Тем не менее я Вам отвечу. В начале ХХ века Священный Синод (тогда он назывался Святейший) проводил опрос среди русских архиереев о необходимости разных мер, реформ внутри церковной жизни. В рамках этих ответов мне запомнился ответ будущего Святейшего Патриарха Тихона, святителя (тогда он, естественно, еще не был патриархом, был архиепископом). Он был не единственным из всех, но его ответ я запомнил: требуется исправление, улучшение, уточнение церковнославянских текстов, дабы избежать требований перевода его на разговорный русский язык.

Требования перевода, модификации, реформирования церковной службы возникают в тех случаях, когда люди что-то в ней не понимают. Чтобы помочь лучше понимать и лучше проникать в смысл церковной службы, те дефекты, которые существуют в церковнославянских текстах, следует исправить. А дефекты существуют всегда. Язык – это живой организм, поэтому он постоянно требует работы. Эта работа по уточнению церковнославянских переводов богослужебных текстов была начата, но грубейшим образом прервана революцией. Все было прервано революцией, вся интеллектуальная и сознательная церковная жизнь во времена большевизма была прервана физически, были уничтожены люди. Одна часть уничтожена совсем, другая оказалась где-то за рубежом, и только в последнее десятилетие или два Церковь расправляет плечи, начинает свою интеллектуальную, духовную, культурную работу. Мало-помалу, очень медленно, но предпринимаются такие действия по уточнению, улучшению церковнославянских текстов.

Мало того, в современных условиях, как я только что сказал, когда уровень образования, знаний людей, доступ к информации стали совершенно беспрецедентными, немыслимыми ни в какие дни и века Церкви, когда масса верующих может нажать на кнопку и получить, скажем, полный текст Триодей или Миней вместе с богослужебными указаниями, комментариями, пояснениями, ясно: кому много дано, с того много и спросится. Все эти возможности, данные людям, открывают дальнейшие перспективы по духовному, христианскому образованию, просвещению. Заметим, что прямолинейных, неразумных, просто капризных заявлений о том, что все сейчас надо переложить на разговорный русский язык, в последнее десятилетие уже ни у кого всерьез не возникает. А вот задачи исправления, уточнения, улучшения церковнославянских текстов по-прежнему есть. Читайте, есть очень хорошая книга, прекрасное издание владыки Илариона (Алфеева), называется «Православие», там в нескольких местах владыка пишет и об этих задачах, которые стоят сегодня перед Церковью.

– Вопрос от телезрительницы Анны: «Я встаю утром, примерно в восемь часов, и начинаю читать утренние молитвы, а также в продолжение дня. А Евангелие, апостолов и кафизмы начинаю читать в четыре. Не грех ли это?»

– Спасибо, Анна, Ваш вопрос понятен! Ответ крайне простой для Анны и для всего многомиллионного состава Русской Православной Церкви: Ваша личная молитва предоставляется на Ваше личное усмотрение. Церковная молитва, как мы только что говорили о богослужебном Уставе, богослужебных указаниях, одно, а личная молитва – Ваше личное дело, при консультации, совете Вашего приходского священника. Он Вам и подскажет, не слишком ли Вы переусердствуете или, может быть, надо добавить что-то в зависимости от Вашего образа жизни, но никаких уставов на личную молитву мирян – людей, живущих в обществе, нет и быть не может. Даже в монастыре есть пословица, что келья не знает Устава, но это уже внутримонастырский вопрос, нам сейчас он не особо нужен. А люди, живущие общегражданской жизнью, выстраивают свое молитвенное правило при консультации приходского священника по своему усмотрению. Могу процитировать святителя Феофана Затворника: «Не будьте рабом правила, пусть молитвенное правило будет вашим рабом, пусть оно вам служит, а не вы ему». Думаю, это достаточно простой и прямолинейный ответ.

– Часто люди, которые приходят в храм, потом жалуются на то, что с ними обошлись очень грубо.

– Бывает, к сожалению.

– Как бороться с грубостью?

– Ну как? Дисциплинарными мерами. Пишите рапорт архиерею. Очень просто. Если вам нагрубили приходские служители, то подойдите к священнику, скажите: батюшка, что же такой порядок… Но если нагрубил священник, не дай Бог (бывает, в семье не без урода, как сказал дедушка Крылов), тогда жалуйтесь в вышестоящие инстанции, чтобы это безобразие прекратить.

– Грубость бывает и среди прихожан, как искушение.

– Если среди прихожан, то просто прочистите свое ухо и отвернитесь от такого грубияна. Что сделаешь? Одно дело – служители Церкви, которые выполняют свою задачу перед лицом Церкви, другое дело – приходящие в церковь. Последние гораздо более многочисленны, но гораздо менее управляемы.

Припоминаю эпизод, которым я, кажется, уже с кем-то делился. В храме (храм был за рубежом, где я начинал свою церковную жизнь) был один очень пожилой человек. Он умер незадолго до своего столетнего юбилея. Вполне понятно, что он не очень хорошо слышал, не очень корректно иногда себя вел. Приходит в этот храм девушка. То ли она была в брюках, то ли без платка, то ли в блузке какой-то – в общем, очевидно, что она в первый раз зашла в незнакомый храм. И кто-то из прихожан что-то сказал другому на ухо, приватно, мол, эта девушка одета необычно, не так, как обычно одеваются. Этот дедушка, перехватив разговор, старческим, хрипловатым, жестким голосом обратился к ней и сказал: «Милочка, в таком виде в храм не ходят!»

И эта девушка, как пробка из бутылки, вылетела из церкви. Я запомнил это, потому что несколько молодых людей (я тоже был тогда молод) за ней просто побежали, как на соревнованиях. Побежали, догнали, стали ее всячески обихаживать, просить прощения, объяснять ситуацию. Кто здесь виноват? Никто не виноват, этот Владимир Николаевич, о котором я говорю, человек 95 лет от роду. Что, надо учить его вежливости? Он жил в каком-то своем мире, как умел, так и сказал. Вот и все. Случайность, но удалось девушку догнать, слава Богу. Ее обратно привели в храм, и она пошла беседовать со священником. А сколько таких же ситуаций, когда не догонят? Остается язва, рана, травма на душе.

– Печально, бывают такие случаи.

– Да, здесь история со счастливым концом.

– Слава Богу.

У нас звонок от телезрительницы Татьяны: «В “ Елицах” я прочитала, что слово “удача” – это имя беса».

– Где-где вы прочитали такую ахинею?

– Телезрительница: «В “Елицах”!»

– Уважаемая Татьяна! Не надо верить всему, что Вы читаете! Мы живем в свободной стране и пользуемся привилегией свободы слова. Исходя из этого факта, пожалуйста, корректируйте информацию, которую Вы воспринимаете с экрана компьютера или с газетных полос. На этом вопрос надо закрыть, потому что всякого вздора и околесицы не перечислить. В советское-то время тоже было немало лжи (как всегда: когда у же канал передачи, то и брехни меньше), а в условиях широкого канала передачи, информационной избыточности, если Вы не научитесь фильтровать мусор или шум, который поступает в Ваши драгоценные глаза и уши, Вас ждут большие неприятности. «Фильтруйте базар», как сказал наш уважаемый президент Владимир Владимирович Путин. Это относится к православной жизни не в меньшей мере, чем к любой другой. Спасибо.

– Надо пояснить, что «Елицы» – это православная социальная сеть.

– Это социальная сеть! Вы понимаете, что такое социальная сеть или просто интернет-сеть? Каждому человеку предоставлена возможность писать все, что он пожелает, кроме уж каких-то хульных высказываний. Если кто-то напишет, что дважды два пять, вряд ли его будут подвергать цензуре, а потом Татьяна или кто-нибудь еще скажет: вот, я прочла, что дважды два пять, и теперь пересчитываю все свои платежные документы, налоговые декларации по новой таблице умножения. Что же это тогда получится?

– Следующий вопрос: «Как бороться с состоянием пустоты и бессмыслицы церковной жизни?»

– Но ведь в церковной жизни нет пустоты и бессмыслицы.

– А вот человек ощущает их.

– Если ощущает, надо подумать, какие добрые дела он может делать. Большинство из нас способны делать те или иные практические добрые дела. Некоторые из нас, к сожалению, оказываются в печальных обстоятельствах, в болезни, каких-то жизненных несчастьях, бывают парализованы иногда физически, иногда по обстоятельствам жизни. Но даже для таких людей есть помощь. Принимая помощь от других, они тоже оказываются в среде церковного процесса.

Только что я вспоминал храм, где начинал свою церковную жизнь. Интересно говорил наш тогдашний настоятель протоиерей Роман (Лукьянов), он умер в 2007 году, не дожив нескольких дней до объединения Зарубежной Церкви с Русской. Он рассказывал. Поскольку люди жили на огромном пространстве Восточного Массачусетса на расстоянии десятков миль от храма, то пожилым людям приходилось просить других прихожан, чтобы их подвозили на машине в храм на богослужения. Отец Роман говорил, обращаясь к этим пожилым людям, может быть не всегда обеспеченным, не всегда имеющим свой личный транспорт: «Просите, обязательно просите других прихожан, чтобы они возили вас в церковь! Обращаясь с такой просьбой к людям, вы делаете троекратное доброе дело. Во-первых, вы даете им возможность вам помочь, во-вторых, сами приезжаете в храм, в-третьих, пополняете состав верующих, мы вас всех ждем, хорошо, что вы приезжаете в храм. Таким образом, для ваших шоферов, для вас самих и для всех прихожан это очень хорошее, доброе, важное дело». Казалось бы, велико ли доброе дело попросить, чтобы меня привезли? А оказывается, это очень важно. Вот из таких мелочей, как из кирпичиков, строится православная жизнь.

– Прошло уже девять лет, как мы объединились с Зарубежной Церковью… Какая жизнь была там, как относились к России, как переживали события в нашей стране на чужбине?

– Очень по-разному. Часто задают более широкий вопрос: расскажите, как в Америке то или это… Америка, Соединенные Штаты, – огромная страна, 300 миллионов человек (это две России). Причем индивидуализм, независимость американцев и возможность вести независимый образ жизни – это для них еще более типично, чем для нас. Поэтому никакие усреднения, обобщения невозможны. Так же и в Зарубежной Церкви. Только что упомянутый мной отец Роман (Лукьянов) очень любил Россию. Он пытался, и достаточно успешно, пресекать всякого рода русофобские высказывания, которые бывали в тех кругах. Не столько русофобские, сколько, как ни странно это сейчас звучит, антикоммунистические. Не то чтобы он был коммунистом, он сам страдал от коммунистов очень много, а также его близкие…

– …как и многие наши соотечественники.

– Да, но тем не менее примитивное злобство, которое вообще характерно для человеческой природы и выплескивается в злословии, он тщательно в нашем приходе пресекал.

К сожалению, были и другие взгляды, другие мнения. Особенно в период начавшейся перестройки, когда начались поездки из тогдашнего Советского Союза за рубеж. Помните, что, по существу, открылись двери после 1988 года, а коммунизм перестал существовать где-то в 1993 году. Это пятилетие было переходным. Я запомнил один эпизод, он касается одного из наших здравствующих московских священников. Отец Александр (Шаргунов) приехал к нам в храм, отец Роман его приветствовал. Служить тогда нам еще не следовало, сослужения между Зарубежной Церковью и Московской Патриархией не было, и отец Роман не нарушал этого правила. Но он пригласил отца Александра войти в алтарь, приложиться к престолу, что совершенно естественно.

Тут же последовал донос на отца Романа тогдашнему митрополиту владыке Виталию, что отец Роман продался большевикам, служит агентам КГБ, что-то в этом роде. Бедный отец Роман поехал в Нью-Йорк к владыке Виталию объясняться. Владыка Виталий тогда был еще вполне здоров и его объяснения принял. Отец Роман привез в качестве подарка владыке большую икону преподобного Серафима Саровского и велел повесить ее на самом видном месте. Так и сказал: «Эта икона должна висеть так, чтобы все ее видели, что это подарок владыке, и чтобы нас напрасно грязью не поливали». Вот такой пример. Примеров может быть очень много. Разные люди, разные интересы, разные настроения. Кончилось, к счастью, все хорошо, как мы знаем, – объединением, и все нормальные люди этим очень довольны и счастливы.

– То есть было очень радостно объединиться.

– Да, причем факт объединения с Зарубежной Церковью был для России, для жителей нашей митрополии, конечно, полезен и приятен, но той остроты эмоций и восприятия важности этого факта не было, как, например, за рубежом. Для прихожан и духовенства Зарубежной Церкви это был вопрос жизни и смерти; он был решен в пользу жизни, и это очень хорошо.

– Вопрос от телезрительницы: «Недавно по телеканалу “Союз” прошел фильм об Афоне. В нем один старец, уже преклонных лет, сказал, что женщина, сделавшая аборт, никогда не увидит лика Божия. Как же тогда быть с утверждением, что при жизни можно отмолить любой грех?»

– Дорогая вопрошательница, Церковь-то наша христианская, она не старческая. Один старец что-то такое сказал. Ну почему надо сразу принимать это в качестве пятого Евангелия или в счет тринадцатого члена Символа веры? Не надо делать таких ошибок. Я уж не говорю о том, что словосочетание «отмолить любой грех» тоже неправильно, так же ошибочно, как странное и ошибочное высказывание этого пожилого старца. Дорогие зрители, будьте разумны. Мы с вами православные христиане, мы живем в Церкви. Афон – хорошее место, старцы – замечательные люди. Но не надо выстраивать себе тринадцатого члена Символа веры из каждого слова, которое Вы услышите. Думаю, вопрос совершенно ясен.

– Бывает так, что человек совершил грех (по разным причинам это происходит), покаялся в нем, возможно, перенес какую-то епитимью. А осадок остается.

– Как в известной истории про ложечки.

– Да-да, как к этому относиться?

– Осадок остается, дорогие мои, но не бойтесь его. Лучше благодарите Господа, когда вспомните какой-то грех, который вы совершили и за который принесли покаяние. Скажите: «Господи, благодарю Тебя, Ты мне напомнил, что “кошку бьют, а снохе наветку дают”». Как говорит Спаситель: «Не думайте, что башня упала на каких-то людей. Вы грешите и тоже пострадаете». Я смотрю на свои грехи, на грехи других людей и на то зло, которое в мире есть, и спокойно, без надрыва, трагизма, но и без шапкозакидательства примеряю его к себе. «Блюдися, да не падеши», будь внимателен и не споткнись снова. Так и надо это дело аккуратно, разумно, благочестиво вспоминать, лишние воспоминания отсекать, отбрасывать, когда они начинают терзать.

Никогда никто не сможет сказать, что свободен от греха. Апостол Павел называл себя первым из грешников. Молитва, которую мы все читаем перед Святою Чашей: «Ты еси воистину Христос, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз». Помним о том, что греховная сторона человеческой природы от нас сама по себе неотторжима. Мы торим свою жизненную дорогу, стремимся приобщиться Господу, освободиться от греха, что делает для нас Сам Спаситель через множество разных факторов, один из которых, первый, есть церковные таинства. О некоторых грехах мы можем сказать: вот, я раньше курил, теперь не курю. Это жизненный факт. Но это не значит, что я сейчас будут издеваться или возноситься над курящими. От некоторых других грехов мы никогда полностью освободиться не сможем. Никто не может сказать: раньше я был такой гордый, сейчас стал смиренным. Это дурной юмор, если кто-то так выразится. Прекрасно понимаем, что у нас остаются следы греховного поведения, греховного прошлого.

– Есть выражение, что Церковь – это не общество спасенных, а общество кающихся грешников.

– Совершенно верно. Общество не спасенных, а спасаемых. Это соответствует Священному Писанию. «Для нас, спасаемых, сила Божия есть», говорит апостол Павел о Кресте Господнем.

– Вопрос: «Где грань между унижением и смирением?»

– Видите ли, и то и другое суть выражения, слова. Реальность богаче слов. Да, смирение существует, унижение как некое греховное, нежелательное качество тоже существует. Я бы провел эту грань, как часто бывает в других ситуациях, по линии вреда и пользы. Ту форму поведения, которая приносит духовную пользу мне и окружающим (не выбрасывайте их из рассмотрения), мы называем смирением. Ту форму поведения и какого-то самосознания, которая приносит вред мне и окружающим, мы называем совершенно ненужным, лишним унижением. А уж выбрать, выяснить пользу или вред нужно по месту, индивидуально.

– Вопрос от нашего телезрителя: «Пожалуйста, ответьте, как мне поступить, если со мной не считается теща? Она сама назначает нашему ребенку крестных, причем крестных неправославной веры – армянского католикоса или вообще мусульманина, а священнику, который будет крестить моего ребенка, они хотят соврать, что православные. Скажите, что это будет за крещение с враньем, если я уже договорился, что крестным будет другой человек, православный, который привел меня в Церковь? Как мне поступить в данной ситуации, если супруга боится своей матери и не может сказать ей ничего против, не может поставить ультиматум? Семья на грани распада, хотя жену я свою люблю».

– Дело очень непростое, прямо говорю, печальное. Нужно вашу семью на грани распада лечить. Когда человек болен, он обычно сам себе не ставит диагноз, он ищет хорошего врача и ему поручает свое лечение. Так и вам, дорогие супруги, надо обязательно найти лекаря (врач у нас один – Господь), который назначит лечение, – священника. Я обращаюсь к супругу, задавшему вопрос: надо обязательно найти хорошего, грамотного, опытного, женатого или имеющего опыт супружеской жизни священника, которому Ваша жена будет доверять, будет готова к нему подойти, послушать его и принять его советы, его участие в Вашей жизни. Это, пожалуй, и будет правильный режим лечения Вашего брака. Ваши ультиматумы, требования, метания толку не дадут, поверьте моему опыту! Вы сами не справитесь с этой болезнью. Бог его знает, может, и справитесь, если Ваша жена, мягко выражаясь, протрезвится. Но судя по тому, что Вы пишете, Ваша жена страдает зависимостью от матери, и это тяжелая болезнь брака. Ее надо лечить. Лечение, еще раз повторяю, через семейное консультирование. Ваше преимущество, льгота, которую имеют православные семьи, – это Ваша опора на Спасителя через участие разумного, грамотного, опытного священнослужителя. Уважаемый автор вопроса, я настаиваю на том, чтобы Вы срочно приняли такие меры.

Что же касается непосредственно Вашей коллизии, что нашли какого-то человека, мусульманина… Я положительно отношусь к мусульманам, но мусульманин не может быть восприемником, участником православного таинства. Для начала расскажите все эти печальные факты тому священнику, который будет совершать Таинство крещения, предупредив его, чтобы он не делал из этого большого семейного скандала. Тем самым Вы предотвратите такое совершенно странное явление. Трудно сказать, что это будет за таинство. Если священник узнает, что восприемник неправославный, он не допустит его к восприемничеству. Попросите священника, чтобы он Вас не выдавал теще раньше времени, чтобы раньше времени не устраивать столкновения.

А дальше надо поработать над тем, чтобы освободить жену от абсолютно недопустимой зависимости от матери. «Оставит человек отца и мать и прилепится к мужу или жене своей». Единство мужа и жены в браке требует их взаимной любви, подчинения, единения, уважения к старшим при отсутствии подчинения им. Человек не может быть слугой двух господ. Муж и жена слуги друг друга, а родители – хорошие люди, но такой зависимости ни в коем случае не должно быть.

– Вопрос от телезрителя: «Бог – Творец духовного и материального мира, и, кроме добра, Он ничего не творил. Денница, который впоследствии стал сатаной, сам сотворил себе такие духовные свойства, как зависть, тщеславие, гордыню? Тогда получается, что он тоже творец?»

– Свойства мы не творим, мы их меняем. Мы наши собственные зависть, гордость, другие грехи не творим, мы искажаем то, что сотворил Бог. Сатанологии, демонографии в Церкви нет, наши знания о невидимом мире, мире демонов и ангелов, крайне ограниченны, сводятся к некоторым рассуждениям. Но применяя к демонскому и ангельскому миру то, что мы знаем о людях, мы можем сказать то же самое. Обладая свободой, эти падшие ангелы, демоны, исказили Божие творение. Вот и все, здесь все достаточно просто. Не рекомендую слишком заниматься свойствами дьявола, его качествами, потому что так мы попадаем в некую ловушку, рискуем, наши интересы от Христа переходят на противоположную сторону духовного мира. Делать этого не надо.

– Вернемся к предыдущему вопросу. Думаю, такие вопросы, какой задал телезритель по поводу крещения, очень полезны и служат назиданием для других, поднимают очень важные темы. Даже если люди соврали священнику и этот молодой человек промолчал, что восприемники неправославные, крещение ведь будет действительным, так?

– Да, скорее всего. Но, безусловно, нужно этот печальный факт раскрыть перед священником в Таинстве исповеди или в конфиденциальном разговоре.

– Нужно, наверное, объяснить задачи восприемников, они ведь не всегда понимают, кто такой крестный. Это не только человек, который дарит подарки на день рождения.

– Это вопрос достаточно тонкий. Иногда говорят: он хороший человек. Прекрасно, чтобы хороший человек был рядом с вашей семьей независимо от его вероисповедания, но участвовать в таинстве Православной Церкви должен лишь человек, принадлежащий Православной Церкви. Если бы я как священник столкнулся с такой ситуацией, я бы взял свидетельство о крещении этого человека, вычеркнул оттуда имя восприемника и сказал бы: дружить с ним вы можете, никто в этом не ограничивает, но восприемника у вас, к сожалению, нет. Это не очень хорошо, но не служит поводом для трагедии или скандала.

Мне приходилось крестить большую группу детей из детского дома, нас было два священника, детей было около тридцати в возрасте от девяти до восемнадцати лет, дети выразили желание принять крещение. У них не было восприемника. Мы вдвоем их крестили, миропомазали и поздравили. Но восприемников не было, что ж сделаешь, не наберешь на всех.

– Священники же могут быть восприемниками.

– Тут надо видеть социальный смысл восприемничества, социально-приходской. Это средство установления новых связей, недаром мы называем это духовным родством между людьми, между семьями. В прошлом, когда смерть была более частым гостем среди молодых людей всех сословий, особенно среди не очень богатых, наличие восприемников служило некоторой страховкой, защитой младенцев, детей от неминуемой гибели, трагедии, если какая-то эпидемия или что-то еще уносило жизнь их родителей или даже одного из родителей. Вот умирает отец, кормилец. Дорогие зрители, мы сейчас это не очень чувствуем. Вспоминайте слова Книги деяний апостолов о попечении о вдовах. Были какие-то конфликты на эту тему. Почему вдруг? Почему вдовы требуют особой заботы? По той простой причине, что в традиционном обществе вдова была живым трупом. Если эта вдова не унаследовала имущество своего мужа (если она не богатая вдова), если ее муж был тружеником и умер – то умирай тоже. Ну, могут похоронить за общественный счет, а могут так оставить. То же самое и с детьми. А вот если у детей есть восприемник, крестные отец или мать, то несчастная вдова может рассчитывать на то, что дети не погибнут.

 

Ведущий Сергей Платонов
Записала Маргарита Попова