Беседы с батюшкой. Время: что это такое?

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы о том, что такое время, отвечает клирик храма святого Иоанна Богослова СПбДА, студент II курса магистратуры СПбДА иеромонах Афанасий (Букин).

– Начнем с того, что попробуем дать определение времени. Что это такое?

– Здесь следует вспомнить блаженного Августина, епископа Японского. Он говорит: «Пока меня не спрашивают, что такое время, я не задумываюсь об этом и думаю, что ответить на этот вопрос очень легко. Но если меня спросят, я не смогу ничего ответить». Действительно, вопрос о том, что такое время, достаточно сложен.

Если посмотреть на современную научную парадигму, на научное видение времени, можно сказать, что это расстояние между двумя событиями в четырехмерном пространстве, оцениваемое по координате времени. Но расстояние это в каком-то смысле все равно субъективно, относительно. В разных системах координат оно будет разным.

Если подумаем о времени более философски или даже богословски, время – это то, чем мы измеряем наше бытие, нашу жизнь. Опять же, это расстояние между событиями, и оно опять же субъективно. Мы из опыта своей жизни знаем: когда нам что-то интересно, один час проходит быстро, а когда происходит что-то скучное, кажется, один час длится целую вечность. Время очень субъективно. Мы действительно затрудняемся, как говорит блаженный Августин, дать ответ на вопрос, что же такое время. Это нечто неуловимое, если пытаться о нем глубоко, серьезно подумать.

Если же просто смотреть на это понятие со стороны, кажется: время – это минуты, секунды, часы, дни... Вроде бы да, но все относительно: что можно успеть за час, когда нам интересно, и что – когда скучно? Мы спим по восемь часов в день, но это время пролетает почти одномоментно – кажется, что мы заснули и проснулись в тот же миг. В то время как работа, если она скучна, длится также восемь часов и тянется очень долго. Мы с трудом ждем перерыва, потом окончания рабочего дня. За пятнадцать минут до него мы уже каждую минуту смотрим на часы и ждем, когда же время работы закончится. Поэтому сказать, что время – это минуты, часы, дни, – значит ничего не сказать. Это просто обозначение некой относительной меры времени, ничего не говорящее о его содержании.

– Что говорит о времени Священное Писание?

– Скорее, следует сказать не только о Священном Писании, но о восприятии времени в целом в разных культурах. В античной культуре, если немного упростить, время – это что-то странное. В античной культуре все уже произошло, история относительна, не нужна, она замкнута, ни о чем не говорит. Мир – это космос, гармония, где все уже запланировано, сделано, завершено. Время безразлично.

Библейское видение истории совершенно другое. Бог действует в истории. В Библии мы видим, что Бог действует в истории иудейского народа, каждого отдельного народа, всего человечества. Он в каком-то смысле включен в историю и в то же время пребывает вне ее. Он и часть истории, и Творец ее, и вместе с тем не ограничен ее рамками. Как говорит Григорий Богослов, вечность – это не время и не часть времени, потому что она неизмерима. Бог как раз пребывает в вечности. Для Него все настоящее, нет ничего проходящего, грядущего, но вместе с тем Он вмешивается в историю человечества и встречается с человеком – с каждым по отдельности, с целым народом, со всем человечеством. Это удивительное видение времени, которое в каком-то смысле чуждо античной культуре. После появления христианства это было некоторой проблемой для людей, входивших в библейское видение из античной культуры. Они пытались преодолеть в себе видение времени как чего-то неважного, понять важность истории, включенность в историю каждого поколения, Промысла Божия и Самого Бога. Это очень интересно.

– Вы уже упомянули святителей, размышлявших о времени. В целом святоотеческое Предание как-то отразило время богословски? Ведь понятия прошлого, настоящего, будущего и особенно вечности всегда актуальны и требуют богословского осмысления.

– Я уже упоминал блаженного Августина, и, пожалуй, он больше и глубже всех рассуждал о времени и постарался ответить на эти вопросы, проникнуть в самую суть их, узнать, что же такое время. Он объяснял, что не совсем корректно говорить о трех временах – прошлом, настоящем и будущем. Вернее говорить о трех других временах: настоящем, соотносящемся с прошлым; настоящем, соотносящемся с будущим; настоящем настоящем, здесь и сейчас. При этом настоящее, соотносящееся с прошлым, – это то, что мы вспоминаем; настоящее здесь и сейчас – это то, что мы созерцаем, что проходит мимо нас; настоящее, соотносящееся с будущим, – то, чего мы ожидаем. Мы как бы знаем, что произойдет, надеемся на то, что произойдет то или иное событие, и находимся на границе его созерцания, ожидаем, когда оно произойдет.

В целом Августин пытается своей мыслью проникнуть в сущность времени, понять, что же оно для нас значит. Оно проходит, как песок сквозь пальцы, и мы не ощущаем каждый миг. Миг проносится мимо нас и становится прошлым, его уже нет. В этом плане, как я уже говорил, в вечности все пребывает в настоящем. Ничто не проходит и ничего не ожидается. Все пребывает. Мы должны соотносить каждое наше действие, каждую мысль, каждое слово с вечностью; думать о том, смогут ли эта мысль, действие быть постоянно пребывающими, касаются ли они вечности, действительно ли они важны для нас или это что-то преходящее, о чем мы сами забудем в следующую минуту. Поэтому очень важно вникать в обстоятельства времени, как говорит священномученик Игнатий Богоносец в «Послании к Поликарпу» (Смирнскому). Он пишет: «стой как наковальня, на которой бьют, вникай в обстоятельства времени, ожидай Того, Кто выше времени». А выше времени, конечно, Господь. Мы должны находиться в постоянном предощущении Его Пришествия, постоянной соотнесенности с Его бытием, словами, с тем, что Он от нас хочет, и этим будут освящаться наши действия во времени.

Если то, что мы делаем, действительно может войти в вечность и мы действительно можем принести это как дар Господу, то утекающее время не будет бессмысленным. Оно действительно станет настоящим. Поэтому важно жить здесь и сейчас, понимать, чего от меня хочет Бог здесь и сейчас. Не вчера, не завтра, а что я должен сделать здесь и сейчас, чтобы следовать воле Божией, чего от меня хочет Бог на том месте, куда Он меня поставил. В этом плане относительны все заслуги и награды: они, скорее всего, не войдут в вечность. Но в вечность войдет все, что мы принесем как дар Богу, как фимиам, приятный Ему (как говорится в Писании о молитвах святых, о добрых делах). Когда мы кого-то одариваем, это пребывает в вечности, потому что запоминается не то, что мы дарили, а сам акт благодеяния.

Очень интересно об этом размышляет Сенека. Он говорит: если я спас какого-то человека от рабства, а назавтра его вновь захватили, он все равно пребывает благодарным, потому что помнит не то, что получилось в результате этого акта, а именно само благодеяние. Результат был уничтожен тем, что человека вновь захватили в рабство, но то, что я оказал ему благодеяние, он будет помнить всю жизнь. Это на самом деле важное действие, даже если результат его уничтожается.

– Наверное, жить в настоящий момент и, присутствуя, присутствовать мы можем научиться только в искренней личной молитве. Поняв, как мы себя ощущаем в этом состоянии, мы можем пытаться жить дальше, пребывая в нем. Ведь если человек действительно искренне молится – не просто перелистывает страницы молитвослова и «вычитывает», а по-настоящему, лично обращается к Богу, то он здесь и сейчас разговаривает, присутствует перед лицом Божиим. Как Вы думаете, стоит ли начинать обновление, освящение своего времени с молитвы и ориентироваться всегда на это?

– Как мы знаем, богослужебный круг Православной Церкви освящает каждый час, эпизод времени, эпоху. У нас есть часы – первый, третий, шестой, девятый, есть утреня, вечерня, повечерие, полунощница. Действительно, время освящается в молитве. Но оно освящается и когда мы что-то делаем перед лицом Божиим. В Книге Бытия мы встречаем древних праведников, которые всегда ходили пред лицом Божиим. Мы видим: угодил тот-то Богу, и всегда действия его были как бы пред лицом Божиим. Наши действия тоже должны быть такими. Действительно, молитва очень важна. С нее все должно начинаться, ею заканчиваться, ею должно быть пронизано каждое наше действие, каждая минута и секунда нашей жизни. Кажется, Григорий Богослов говорит о том, что молиться нужно чаще, чем дышать. В этом плане молитва очень важна. Но важны и наши действия. Мы должны каждое наше дело, движение нашей души соотносить с Богом, приносить в дар Ему, чтобы время освящалось, не уходило впустую.

В этом плане должны соединяться и молитва, и делание. Когда мы занимаемся какой-то работой, она должна быть ценной не сама по себе, а потому, что мы хотим ее принести в дар Богу. Когда говорим с людьми, служим литургию, просто помогаем людям, даже когда готовим, занимаемся самой простой работой, будучи сантехником или плотником, кузнецом, мы можем приносить свой дар Богу, служить каждому человеку как Самому Христу. Тогда наши действия уходят в вечность, а не утекают в бездну времени. Тогда мы, как древние праведники, всегда находимся пред лицом Божиим. Пред лицом Божиим праведник совершает все, соотносит с Законом Божиим, с голосом Божиим, звучащим в его сердце, с тем, чему учит Евангелие, святые отцы и Церковь. Поэтому очень важно, чтобы не только в краткие периоды молитвы мы пребывали в общении с Богом, но чтобы это общение было непрестанным, чтобы даже элементарные бытовые вещи совершались перед лицом Божиим.

– Часто родители с детства учат детей, что те должны думать о своем будущем. Говорят: сейчас сделаешь что-то не так, в будущем об этом пожалеешь. Но в Священном Писании мы встречаем слова Господа, идущие вразрез с этим родительским (и во многом общим) мнением: «Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо он придет и сам позаботится о себе». Получается некий парадокс. Что это означает?

– Здесь мы должны опять вернуться к блаженному Августину. Он говорит, что нет просто будущего. Есть будущее, соотносящееся с настоящим. Если мы думаем о будущем только ради будущего, то не можем ничего сделать в настоящем. Об этом и говорит Господь. Не заботьтесь о дне завтрашнем, не думайте об этом, делайте то, что нужно сейчас, и тогда завтра вы сможете продолжить дело. Завтра все будет по Моей воле, все будет благо, войдет в вечность. А если мы постоянно думаем только о завтрашнем дне, у нас не остается времени на настоящее. Мы не здесь и сейчас, а где-то там, завтра. Об этом мы и забываем. Мы думаем: ну вот, надо продумать, что будет завтра, через год, распланировать, а когда планы рушатся,начинаем унывать. А если бы мы просто поставили какую-то цель, но пытались решить проблемы, соотносящиеся с ней, здесь и сейчас, то, может быть, достигли бы ее более точно. Нужно здесь и сейчас делать то, что требует от нас Господь, и тогда завтра станет здесь и сейчас; и завтра мы будем думать о том, что будет важно завтра, а не о том, что было важно вчера или будет послезавтра. Тогда все дни будут протекать перед нами освященными, не будут утекать в небытие, но будут входить в вечность.

– Есть две фразы, которые люди употребляют довольно часто, не задумываясь, возможно, об их истинном значении. Даже если человек выполняет какое- то церковное послушание, ему может показаться, что он зря теряет время. «Зря потерял время сегодня» – как можно объяснить это выражение?

– Здесь как раз речь о том, о чем я уже говорил. Время проходит впустую, и таким образом все, что мы совершили, уходит в небытие. Поэтому важно правильно ставить перед собой цели, задачи и их решать. Когда цель у человека неправильная и неправильные задачи для ее достижения, он, естественно, не видит того, чего хочет, не достигает того, к чему стремится его душа. Бывает так, что человек под влиянием общества, родителей или друзей выбирает не то, чего хочет на самом деле, чего хочет от него Бог, а то, чего хотят от него другие. Хотел стать художником, но все вокруг говорили, что нужно стать менеджером – и он пошел учиться на менеджера. Учился честно, но все было ему неинтересно, казалось пустым. Выучился. Стал работать, а жизнь все так же проходит впустую: человек не достигает цели своего бытия и сожалеет обо всем, что проходит мимо него. Время тогда тратится зря. Если бы он с самого начала настоял на своей цели, то не расстраивался бы так сильно, а шел к ней. Может быть, с точки зрения его родителей, общества, друзей, это была бы не самая прекрасная цель, но человек не разрушался бы изнутри.

Нам очень важно понять, в чем заключается цель человеческого бытия. Именно об этом говорит Священное Писание, Церковь, святые отцы. Цель нашей жизни одна. Жизнь закончится внезапно. Время вдруг остановится, мы больше не сможем ничего делать, и тогда мы сами себя осудим. Сами себе скажем: твоя жизнь прошла впустую, ты не сделал ничего, что могло бы войти с тобою в вечность. С чем пришел, с тем и уходишь – ни с чем. Ты был ничем и остался ничем. Так сможет сказать себе каждый человек, когда станет перед лицом вечности и не сможет уже убежать от нее. Поэтому очень важно поставить себе правильную цель и правильные задачи для ее достижения, чтобы время не тратилось зря, освящалось и входило в вечность.

– Вопрос от телезрительницы Галины: «Имеем ли мы право уличать человека во лжи, нужно ли это?»

– Здесь очень важно понять, с какой целью мы говорим это человеку. Если мы любим этого человека, переживаем за него, то сможем с любовью ему сказать: брат (или сестра), знаешь, ты здесь допустил ошибку, соврал, как мне кажется. Лучше именно «допустил ошибку», потому что мы не знаем причин, по которым человек так поступил. Может быть, он был чем-то расстроен, забыл что-то. Важно понять, что человек сделал, насколько это плохо, и тогда сказать ему полюбовно: ты, кажется, ошибся, давай попробуем исправить эту ошибку. Тогда человек, почувствовав эту любовь, действительно исправится, и наша цель будет достигнута. Если же мы просто злимся из-за того, что человек нас раздражает, нам кажется, что он врет, то наши обличения не принесут ему никакой пользы. Самое важное, в этом случае нужно руководствоваться тем, что говорит Господь: «Если согрешил против тебя брат твой, пойди и обличи его с ним наедине». Нужно подойти к человеку и сначала лично сказать ему: ты заблуждаешься. Если вы работаете в коллективе, человек вас не слушает и это действует разрушающе на коллектив, нужно обратиться к нему всем коллективом. Если же совсем не хочет слушать, тогда уже лучше расстаться с этим человеком. Хотя, конечно, это большая трагедия.

– Звонок от телезрительницы из Подмосковья: «Мой режим не совпадает с церковным. Могу ли я третий, шестой, девятый часы, изобразительны читать в 12 часов, или это уже поздно, ведь в храме служба заканчивается?»

– Конечно, вы можете читать часы, изобразительны тогда, когда у вас получается. Если посмотрим на историю богослужебного устава, увидим, что в разных регионах в разное время эти богослужения совершались по-разному. Какое-то время каждый час совершался по отдельности. Например, в Византии время делилось на три части, соответственно им были первый, третий, шестой, девятый часы. В некоторых монастырях эти часы так и прочитывались: в начале первой части, второй, третьей, четвертой и так далее. Соответственно, вечером читали вечерню, после ужина читали повечерие, ближе к 12 часам ночи – полунощницу. Поэтому вполне допустимо немного смещать чтение, ведь в других монастырях, к примеру, наоборот, все прочитывали в одно время, а сейчас мы вечером совершаем утреню, а утром вечерню. В этом нет ничего категорически плохого, отрицательного. Мы меняемся, эпоха меняется, культурные особенности меняются, поэтому меняется и наша жизнь. Церковь освящает нашу жизнь так, как она есть, не пытается ее исковеркать, взломать. Церковь приносит ее Богу. Да, преображает, меняет, но не ломает. Поэтому, если Вы не можете прийти в храм в это время, то в 12 часов – это очень даже хорошее время. Как раз в 12 часов должен совершаться третий, шестой час, а также Божественная литургия, если она положена. Так что нет ничего плохого в том, что в Вашем храме их уже прочитали, а Вы читаете в другое время.

– Хотелось бы поразмышлять по поводу второй фразы. Часто люди говорят: у меня нет времени. Мы знаем, что в Книге Откровения Иоанна Богослова есть слова: «…и времени больше не будет». Там он говорит о вечности. Человек же говорит, что у него нет времени, когда он максимально загружен. Возникает вопрос: как толковать это выражение? Может быть, в нем тоже есть некий глубокий смысл?

– Здесь нужно разделить то, что говорят люди («У меня нет времени»), и то, что говорится в Священном Писании.

Сначала о людях. «У меня нет времени» – как правило, не просто нет времени, а нет времени на что-то конкретное. Человек не может выделить из своего плотного графика минуты, часы, дни на что-то, о чем его просят. Но обычно у человека есть время, просто он не способен тратить его правильно. Ему либо не хочется делать то, о чем просят, либо он слишком часто отвлекается на суетные вещи, которые на самом деле ему не нужны, поэтому у него создается иллюзия, что времени совершенно нет. Есть поговорка: если хочешь попросить кого-то что-то сделать, попроси того, кто больше всего занят. Скорее всего, сделает именно он, потому что ответственно относится к каждой свободной минуте. Человек же, который впустую тратит время, относится к нему легкомысленно. Для него что час, что день – все равно, и ему тяжело понять того, у кого каждая минута и каждый день расписаны на несколько лет вперед. Таким людям трудно понять друг друга. У одного все время свободное, а другой все время занят, при этом живет полноценной жизнью. А бывает так: у человека все время занято, но он живет неполноценной жизнью. Ему кажется, что в каждую минуту он что-то делает, но все это пустое, все проходит мимо, ничего не значит для него. Здесь мы возвращаемся к вопросу о цели: цель была поставлена неверно, неверно поставлены задачи – соответственно, человек занимается не тем.

Теперь вернемся к Священному Писанию. «Времени больше не будет». Блаженный Августин (которого мы не раз уже вспоминали, так как он больше всех святых отцов рассуждал о времени, на него ссылаются и современные ученые) ответил на вопрос о том, что делал Бог, когда мир еще не был сотворен, так: этот вопрос невозможно даже поставить. Время – тварная категория, Бог творит мир и время одновременно, и для Него все – настоящее. Он Сам пребывает в вечности, поэтому ставить вопрос о том, что было, когда ничего не было, неправильно. Ведь не было такого понятия, нечего было измерять. Поэтому, когда этот мир закончится, времени не будет, будет вечность. Здесь мы вспомним святителя Григория Богослова: вечность – это не время и не часть времени, потому что она неизмерима. Действительно, когда все закончится, будет новое небо, земля, времени больше не будет. Не нужно будет ничего измерять, все будет пребывать вечным, настоящим, будет иметь бытие. Все будет освящаться светом Агнца, светом Христовым, любовью Божией.

– Удивительное явление – время. Оно вышло из вечности и ведет в вечность. Воскресный день дан нам, чтобы мы могли посетить Божественную литургию, приступить к Причастию и отдохнуть от постоянного бега, который для современных людей стал уже нормой. Что для нас значит воскресный день и в особенности возможность приступить к Святым Тайнам Христовым?

– У древнего человека была проблема: у него не было регулярных выходных. В Писании мы встречаем указание на то, что нужно каждый седьмой день, субботу, посвящать Господу. Бог заботится о людях и дает им указание: так делать нельзя, нельзя постоянно крутиться, как белки, в этом колесе событий. Должно быть время, когда мы останавливаемся. И это важно не только с социальной точки зрения (нам важно отдохнуть), но и с духовной. Ведь когда мы все время куда-то спешим, торопимся, опаздываем, то забываем о Боге и о самих себе, перестаем познавать себя, соотноситься с вечностью. Мы забываем и о людях, окружающих нас. Нас волнует,что будет в следующую минуту, и мы не можем ни за что ухватиться: все утекает, просачивается сквозь пальцы.

В этом плане очень важно, что мы, христиане, стараемся сохранять воскресный день. Во многих странах, как и у нас, еще и суббота – выходной день. В некоторых странах говорят: может быть, стоит ввести трех– или четырехдневную рабочую неделю, чтобы у людей было больше времени думать о вечном, заниматься чем-то значимым, а не просто прожигать жизнь, зарабатывать себе на продление своего существования. Быть, а не просто существовать. То, что мы можем каждое воскресенье причащаться Святых Христовых Таин, – большая милость Божия, ведь сейчас много людей, которые не могут себе этого позволить, которые, даже будучи искренними христианами, работают на такой работе, которая понуждает их не ходить в храм в воскресенье, а заниматься трудом, зарабатывать деньги, чтобы пропитать свою семью. Такие люди очень сильно сожалеют об этом. Они гораздо больше тех, кто каждое воскресенье ходит на литургию, ценят это время и возможность причаститься Святых Христовых Таин. Когда мы причащаемся их, вечность входит в нас, потому что она вошла в эти хлеб и вино, освятила их, Сам Христос пребывает в них. Мы приобщаемся Христу и приобщаемся к вечности.

Симеон Новый Богослов, когда причащался, возвращался в келью и рассуждал примерно так: вот я смертный и грешный человек, и вместе с тем в этих руках, на которые я смотрю, течет Кровь Христова. Она божественна, а я грешный. Он изумлялся: как же так? Поэтому причащение Святых Христовых Таин очень важно для нас. Важно, чтобы мы все больше и больше проникали в вечность, готовились к полной, беспредельной встрече со Христом, когда мы увидим Его как Он есть, как сказано в Первом соборном послании апостола Иоанна Богослова. Схиархимандрит Софроний Сахаров любил говорить об этом и даже книгу свою назвал: «Видеть Бога как Он есть». Мы уже дети Божии, но не знаем, что будет. Знаем только, что станем подобны Ему и увидим Его как Он есть. Это то, к чему мы должны стремиться, – к вечности, к тому, чтобы наше время не просто проваливалось куда-то, а становилось частью вечности, частью того, что мы возьмем с собой и сможем разделить с другими, принести Богу, а не просто забыть как о чем-то неважном и даже будто несуществовавшем. Мы иногда говорим: это было так давно, как будто этого уже не было. Действительно, какие-то суетные, простые вещи, не нужные нам, выпадают из нашей памяти и кажутся несуществующими. А они и были такими. Они были небытием, частью того, что разрушало нас.

– Вспомнилась музыка эстонского композитора Арво Пярта, который пытается как раз осмыслить вечность в своей музыке. Вы упомянули старца Софрония Сахарова. Когда старец Софроний как-то раз слушал одну из композиций Арво Пярта, он сказал: «Все здесь хорошо, но космоса не хватает!» Удивительно, что тот подлинный космос, о котором говорит схиархимандрит, мы как раз обретаем в Боге, в Евхаристии. Что бы Вы хотели пожелать нашим телезрителям?

– Сейчас идет Великий пост, и очень важно нам не провести это время впустую. Великий поста дан нам для того, чтобы мы освободились от тяжких уз плоти, от суеты, оглянулись вокруг себя и увидели других людей, а в них увидели Бога. Поэтому хотел бы пожелать нашим телезрителям, да и нам самим провести это время благоприятно, действительно глубоко и серьезно, чтобы оно вошло в вечность, чтобы эти 40 дней действительно были священными, чтобы мы потом могли вспоминать о них и, вспоминая, могли соотносить свой ум с Богом, чтобы эти дни не прошли впустую, а наполнили нас Его присутствием. Чтобы уже здесь и сейчас мы пережили вечность, и тогда мы сможем быть готовыми к встрече с ней настолько, насколько это вообще возможно.

 

Ведущий Михаил Проходцев
Расшифровка: Маргарита Попова