Православный взгляд. Беседа с митрополитом Томским и Асиновским Ростиславом

– На этот вопрос дает ответ сам апостол Павел, который говорит: если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного. Забота о близких, о своей семье является первостепенным долгом каждого человека.

Многие святые отцы, а вслед за ними и многие мыслители, писатели говорили, что куда проще любить человечество в целом, чем какого-то конкретного человека. И чем ближе человек к нам, тем сложнее его любить. И если человек, желающий стяжать такую добродетель, как любовь, начинает с мировой, глобальной любви к человечеству, то он рискует так и не узнать, что такое любовь.

Прежде всего любовь можно почувствовать и проявить по отношению к самым близким людям, и, конечно же, такими людьми в первую очередь являются члены семьи. Поэтому апостол Павел говорит, что недостаточно, когда мы заботимся о дальних, а человек, который рядом с нами, член нашей семьи нам совершенно безразличен. Поэтому любовь к близким, родственникам, домочадцам имеет очень важное значение.

– Вспомним евангельскую историю, когда Спаситель в горнице учил народ, а Матерь Божия и Его братья стояли вне горницы. И когда Господу сказали об этом, Он не бросился сломя голову им навстречу, а сказал: кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь.

– Здесь можно говорить о некоем подходе, который в настоящее время называется монашеским. Во-первых, для любого верующего человека первостепенное, я бы даже сказал, стержневое место всегда в жизни должен занимать Господь. Если у человека в душе и сердце Господа нет, то разрушается вся его внутренняя конструкция, он не может стяжать полноценную любовь даже по отношению к своим детям.

Любовь такого человека к детям имеет исключительно характер привязанности, страстный, а иногда и эгоистический характер, когда человек испытывает чувство какого-то самоудовлетворения. То же можно сказать и по отношению к другим его родственникам. И только в Боге любовь обретает истинный смысл. Поэтому слова Иисуса Христа: кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, – актуальны для каждого человека.

Читая эту фразу Христа, на первый взгляд может показаться: чтобы быть истинным христианином, человек должен забыть своих родителей. Но мы знаем слово Божие: чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли, – и мы видим, что эта фраза совсем не отменяет заповеди почтительного отношения к своим родителям.

Но должным образом чтить своих родителей, воздавать им должное уважение мы можем только тогда, когда центром нашей жизни является Господь. А если мы смещаем Бога на периферию и Его место у кого-то занимают дети, у кого-то супруга, у кого-то родители, то любовь по отношению к ним становится страстной, а значит, ущербной и вредной как для самого человека, так и для тех, на кого эта любовь направлена.

Когда Господу говорят: вот Матерь Твоя и братья Твои, – Он Свою Матерь не презрел, потому что, умирая на Кресте, страдая за грехи всего мира, увидев стоящую у подножия Креста Матерь Свою, Он не обошел Ее Своим вниманием и вручил Своему ученику Иоанну Богослову, чтобы тот заботился о Ней.

Господь нисколько не презирает Матерь Свою и не отстраняется от родственников Своих по плоти, по человеческому естеству. Он говорит, что в этой жизни истинную ценность имеет то, насколько человек близок или далек от Бога. И здесь Господь нисколько не отстраняется от Матери и учеников, а, наоборот, приближает, вводит в круг ближайших Своих родственников по плоти и всех тех, кто готов следовать заповедям Божиим.

Иисус Христос перед Своими страданиями, вознося молитву Отцу Небесному в Гефсиманском саду, в этой молитве и в последних наставлениях ученикам называет их Своими братьями, тем самым удостаивая их войти в ближний семейный круг, который Его окружал. 

– Владыка, Вы принимали монашеский постриг. Не секрет, что когда человек принимает монашество, он умирает для мира. А умирают ли для человека вместе с этим его родственники?

– Все, что остается в мире, уходит для монаха на самый задний план. Но так происходит не только при монашеском постриге. Когда человек взрослеет, он встает перед вопросом выбора жизненного пути, и, как правило, абсолютное большинство людей вступают в брак. Вот что говорит Священное Писание по поводу брака: оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину. Казалось бы, кто для человека в этой земной жизни может быть ближе, чем его мама? Тем не менее Священное Писание говорит, что оставит человек отца и мать и прилепится к жене.

Когда у человека появляется своя семья, круг самых близких ему людей немножко меняется. Он любит отца и мать нисколько не меньше, чем прежде, но они как бы отходят на задний план, а на передний план выходит жена. А потом, когда у него появляются дети, именно они становятся для него самыми любимыми, самыми ценными, самыми близкими. То есть приоритеты семейного человека меняются. Я это говорю потому, что для большинства наших телезрителей, далеких от понимания монашества, это может быть некой аналогией.

В первой главе одного из самых главных, основополагающих учебников духовной жизни, многократно цитируемого в наших передачах, – в книге «Лествица» преподобный Иоанн Лествичник дает определения монашествующим. И одно из таких определений: «Монах есть тот, кто находится в непрерывном восхищении ума к Богу и спасительной печали». То есть и у монаха происходит некая смена приоритетов.

Но если в жизни семейного человека его родственники, ранее окружавшие его, несколько отдаляются, а в самом ближайшем круге общения для мужчины становится жена, а для женщины – муж (и, конечно же, дети), то для монаха главным становится Господь. Но это не значит, что монах совершенно забывает своих родителей, родственников. Он возносит о них свои молитвы, проявляет посильную духовную заботу, но все-таки с момента принятия пострига он всецело отдает себя Господу.

Так же и ставший семейным человек отдает себя супругу или супруге, то есть здесь прослеживается некая аналогия. Монашествующий в молитвах своих не оставляет мира, который он физически вроде бы покинул. Он все равно остается здесь, на земле, и продолжает молиться о своих близких, родственниках, единоплеменниках. Преподобный Силуан Афонский говорил, что дело монаха – молиться не только за самого себя, но и за весь мир и что мир стоит молитвой монашествующих. А для того, чтобы молиться за мир, конечно, нужно о нем помнить.

– Я слышал, как некоторые архиепископы, митрополиты говорили, что каждый православный приход должен стать семьей. Согласны ли Вы с этим?

– В какой-то степени согласен. Когда Господь в храме учил людей, фарисей, искушая Его, спросил, какая наибольшая из заповедей, и Господь ответил: возлюби Господа Бога твоего… вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Тогда законник спросил, кто же является ближним, и, отвечая ему, Господь произнес притчу о милосердном самарянине.

Из этой притчи мы понимаем, что нашим ближним становится любой человек, который оказывается рядом с нами. Этого человека мы воспринимаем как члена своей семьи, вне зависимости от его национальной, культурной принадлежности.

Когда же Христос Спаситель сказал, что Его Матерь, братья и сестры – это те, кто исполняет волю Отца Небесного, Он указал на круг людей, окружавших Его. Прихожане наших храмов – это тот же круг, потому что мы тоже приходим в храм ко Христу Спасителю и становимся Его учениками.

Поэтому слова Христа Спасителя о том, кто Его Матерь, братья и сестры, относятся и к нам, и все мы – братья и сестры. Поэтому традиционное обращение священника во время проповеди: «Братья и сестры», – не является вежливой констатацией некоего факта, а это действительно так.

– Владыка, давайте перейдем к следующей части нашей программы: 22 декабря будет совершаться празднование в честь иконы Божией Матери «Нечаянная радость» – одной из самых любимых моих икон. Расскажите, пожалуйста, об этой иконе.  

– Название этой иконы достаточно оптимистичное – «Нечаянная радость». Слово «чаять», что значит «ожидать», – древнее русское слово, а «нечаянная радость» – это «неожиданная радость», то, чего и не чаяли, не ожидали. О какой же радости здесь идет речь? Конечно, не о каких-то земных сиюминутных удовольствиях. Прежде всего это радость спасения бессмертной души, обретения душой Бога, избавления от балласта грехов и страстей, которые тяготят человека.

Икона Божией Матери «Нечаянная радость» не совсем обычная. Мы привыкли к тому, что на иконах изображаются Иисус Христос, Пресвятая Богородица, ангелы, святые угодники Божии и совсем нечасто встречаются композиционные иконы, на которых изображены не святые, а обычные люди, а иногда даже и грешники. На иконе «Нечаянная радость», наряду с изображением Божией Матери и Младенца Христа у Нее на руках, изображен не просто не святой человек, а человек грешный.

Святитель Димитрий Ростовский в своей книге «Руно Орошенное» (так многими церковными песнопениями называется Божия Матерь) описывает историю этой иконы. Он пишет, что был некий грешник, которому родители привили добрую привычку каждый день, вставая ото сна, несколько раз произносить молитву Пресвятой Богородице «Богородице Дево, радуйся» перед Ее иконой.

Этот человек вырос и, став преступником, совершал страшные дела, злодеяния. Как ни странно, давным-давно сроднившись со злом, просыпаясь утром, скорее по привычке, он становился перед иконой и, конечно, формально, не с чистой душой читал молитву «Богородице Дево, радуйся», а потом отправлялся совершать свои злые дела.

Наверное, он закончил бы свою жизнь печально и пошел бы на вечную муку за свои согрешения в той, иной, жизни, если бы не молитва Божией Матери. Скорбя сердцем Своим о том, что человек, который пусть формально, пусть устами, но на протяжении всей своей жизни обращался к Ней с молитвой, умрет такой страшной смертью, а главное – погибнет для вечности его душа, Матерь Божия умолила Сына Своего, чтобы Господь дал какое-то особое вразумление этому грешнику.

И когда в очередной раз этот человек встал перед иконой, изображение Божией Матери и Младенца Христа вдруг ожило. Он увидел, что на ручках и ножках Младенца Христа открылись кровоточащие раны, из них потоками стала истекать кровь. Злодей пришел в ужас и воскликнул: «О, Госпожа, кто это сделал?» В ответ он услышал слова Божией Матери, исходящие от иконы: «Ты и прочие грешники вновь распинаете грехами своими Моего Сына. Вы называете Меня милосердной. Зачем же вы оскорбляете Меня своими беззаконными делами?»

Это чудо настолько его потрясло, что перевернуло всю его жизнь. Он вдруг увидел, что идет к пропасти, погибели, что жизнь его мерзка и ее во что бы то ни стало срочно нужно менять. Человек начал каяться в своих грехах, исправлять свою жизнь и, как говорит Церковное Предание, из великого грешника стал человеком благопристойным и благочестивым. Таким образом, заступничеством и молитвами Пресвятой Богородицы он обрел нечаянную, неожиданную радость для своей души, находившейся на краю погибели.

Празднование в честь этой иконы Божией Матери совершается 22 декабря. Особенно торжественно празднование совершается в нескольких храмах Москвы, где есть почитаемые чудотворные иконы Пресвятой Богородицы.

Одна из таких икон находится в историческом районе Москвы, который называется Марьина Роща. Раньше в этом районе проживало всякое жулье, преступники, но иногда и у таких людей просыпается совесть, они начинают понимать, что рано или поздно им надо менять свою жизнь. И однажды они решили, объединив свои усилия, построить в своем районе церковь, и приступили к этому.

Когда встал вопрос, в честь кого эта церковь должна быть поименована, они изъявили желание, чтобы она была освящена в честь иконы Пресвятой Богородицы «Нечаянная радость», надеясь, что и их Господь приведет к покаянию так же, как Матерь Божия привела к покаянию грешника, изображенного на этой иконе.

– Владыка, у нас еще есть вопросы телезрителей.

«Для чего у Православной Церкви существуют своеобразные табели о рангах, например, монастырей на Афоне? Насколько я знаю, есть понятие «диптих» и у Поместных Церквей. Константинопольского патриарха называют первым среди равных. Но почему он первый? И может ли этот рейтинг как-то меняться?»

– Во-первых, мы живем в таком мире, где все меняется. Изначально этого диптиха не было. Как известно, христианство появилось в его колыбели – в городе Иерусалиме. Тогда была единственная Церковь, поэтому и по диптиху она была единственная – и первая, и последняя, но по мере распространения Церквей по всему миру стали появляться и другие Поместные Церкви. А когда какие-то сообщества людей или определенные структуры начинают расти, они всегда требуют упорядоченности. Уже апостол Павел говорит христианам: все должно быть благопристойно и чинно, – то есть во всем должен быть какой-то определенный порядок.

Допустим, несколько священнослужителей проводят богослужение, и как они должны встать перед престолом? В Церкви существуют исторически мотивированные определенные правила. Патриарх Константинопольский стал первым в этом диптихе, и если богослужение одновременно совершают несколько патриархов, то первое место займет он, после него встанет второй по диптиху патриарх и так далее. Это обусловлено какими-то историческими моментами.

Когда-то Константинополь был центром Византийской империи, и, естественно, первенствующее место было отведено епископу главного города тогдашней христианской ойкумены. Конечно же, Константинополя в том виде, в каком он был, давным-давно уже нет, он давно уже стал Стамбулом. Византии тоже нет, существуют лишь ее осколки в некоторых видах. Но поскольку этот диптих был составлен на Вселенских Соборах и никто не видел смысла его менять, он таким и оставался.

Но иногда возникали вопросы, какое место в диптихе отвести, например, Церкви, которая обрела свою автокефалию достаточно недавно, но на самом деле эта Церковь древнего апостольского происхождения, то есть ее основали еще святые апостолы. Например, Кипрская и Элладская Церкви в диптихе занимают далеко не первенствующее место, а Русская Церковь, которая возникла значительно позднее, чем эти Церкви, занимает более первенствующее место, и это уже обусловлено какими-то историческими событиями. По крайней мере, диптих – это не что-то такое, что установлено раз и навсегда и не подлежит никакому пересмотру.

– «Есть ощущение, что патриарх Кирилл взял курс на увеличение количества храмов, чтобы они были, как магазины, в шаговой доступности. Не кажется ли Вам, что количество неизменно ведет к снижению качества? Хороших священников на самом деле не так-то и много».

– Вообще дело тут не в священниках и не в количестве и качестве, а в той среде, в которой мы живем. Мотивация Патриарха, как и вообще мотивация, когда мы говорим о духовной жизни, должна быть иной, она и есть иная. Например, в городе Томске, да и в любом другом современном городе наверняка строятся новые микрорайоны, которые по количеству жителей сопоставимы с небольшими городами нашей страны.

Вот строится новый микрорайон, и в нем предусмотрено все – рестораны, больницы, детские сады, какие-то увеселительные учреждения, библиотеки и так далее, а храма нет. Но даже если нецерковный человек, подойдя к окну, увидит где-то вдалеке купол храма, он вспомнит о своих духовных корнях, о вере своих отцов, дедов и прадедов, за которую они полагали свои жизни, отстаивая ее на полях сражений.

Такой человек будет причастен нашей отечественной культуре, истории, традициям, даже если пока он еще не созрел быть полноценным прихожанином того или иного прихода. Все равно для него этот храм будет его храмом, храмом его района. Храм станет своего рода маяком, который будет указывать верный вектор развития его духовной жизни, да и некоторых других сторон жизни.

Поэтому я думаю, что это вполне разумное решение и благословение Святейшего Патриарха, который поощряет возведение храмов Божиих в каждом микрорайоне, чтобы наши микрорайоны не были бездушными, а значит, бессердечными, бездуховными, чтобы в них все-таки билось духовное сердце.

Это важное решение не только с церковной, но и с государственной точки зрения. Я думаю, что мужи государственного уровня, да и других уровней не до конца еще понимают важность и значимость этого. Наверное, это даже более необходимо государству, чем Церкви как таковой.

Ведущий Виталий Стёпкин

Записала Людмила Белицкая