Беседы с батюшкой. Священник Серафим Кадура. 31 января 2024

У нас в гостях клирик Вознесенского архиерейского подворья священник Серафим Кадура.

– Отец Серафим, для наших зрителей, да и для нашей епархии в целом Вы – человек новый, поэтому я хочу Вас попросить рассказать немного о себе, о том, как Вы стали священнослужителем.

– Наверное, моя история будет очень похожей на другие истории детей священнослужителей, которые пошли по стопам родителей. Так произошло в моем случае: мой папа уже почти 30 лет священник, и я как старший ребенок в семье пошел по его стопам. Передо мной был пример его служения, и я посчитал нужным приобщиться к этому служению.

После школы я поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию, где окончил бакалавриат, магистратуру. Мое становление как священнослужителя произошло именно там.

Часто спрашивают: «Почему Вы решили стать священнослужителем? Что Вас сподвигло?» В 17 лет я поступил в духовное заведение, но сложно сказать, что в 17 лет произошел тот самый выбор, то самое обретение Бога и желание посвятить Ему всю свою жизнь. Оглядываясь назад, могу сказать, что, наверное, к концу магистратуры я осознал ту глубину, ради которой стоит служить Церкви и посвятить свою жизнь Богу. Этот путь непростой, и его сложность я понял, постепенно проходя этапы личностного роста. За годы обучения я внутренне изменился, переоценил какие-то ориентиры, ценности. И то, что я имею сейчас, – это заслуга тех людей, тех личностей, которые встретились на моем пути и сформировали меня. И я им за это благодарен.

– Вы уже отметили, что Ваша альма-матер – Санкт-Петербургская духовная академия. Как часто вспоминаете академию? Что больше всего осталось в памяти о годах, проведенных в духовной школе?

– Больше всего вспоминаются люди, которые встретились в духовной академии, преподаватели, которые своим личным примером и своим служением меня вдохновили. Наверное, я о них не так часто вспоминаю, как хотелось бы, но отдаю себе отчет в том, что в определенных моментах поступаю так, как поступали эти люди. То есть это воспоминание живет во мне и иногда проявляется так, что я даже этого не замечаю; только оглядываясь назад, понимаю, что на меня повлияли эти люди, и я им за это благодарен. Во мне говорят их слова, их формулировки. Это удивительно и прекрасно, если один человек дает другому то лучшее, что у него есть, делится опытом жизни во Христе, который есть у каждого верующего христианина.

– Может быть, назовете несколько имен преподавателей, которые оставили такой значительный след в Вашей жизни?

– Это отец Георгий Митрофанов, историк, доктор богословия, доктор исторических наук, он занимался и канонизацией святых новомучеников. Что касается новейшей истории, истории прошлого столетия, его мысли, тезисы, наработки я использую, иногда обращаюсь к его научным трудам, которые меня вдохновляют и закрывают определенные пробелы в моем образовании.

Это Дмитрий Андреевич Карпук, тоже историк. Его видение Смутного времени, Синодального периода нашей Церкви во многом сформировало мое представление об этой эпохе в истории Церкви.

Нельзя обойти стороной архимандрита Ианнуария (Ивлиева), который почил. Мы у него учились. Не могу сказать, что он долго общался с нами, но это опыт, который сложно передать словами. Личность раскрывается в мелочах. Вспоминается та атмосфера, которую он создавал на лекциях; это был душевный разговор, такое впечатление, что мы сидели за чашкой чая или кофе и просто говорили о Боге, о том, как апостол Павел пишет о Христе и почему он так пишет. Все это происходило так плавно, что сложно назвать это лекцией, это была душевная беседа, откровение душ. Этим архимандрит Ианнуарий меня поразил. В своих проповедях я часто обращаюсь к его комментариям к Евангелию, посланиям апостола Павла, потому что они интересны с точки зрения истории, богословия и внутреннего опыта переживания Христа в своей жизни.

– Вы окончили бакалавриат, магистратуру, учились и в аспирантуре. Какова сфера Ваших научных интересов?

– Я учился на кафедре богословия, и моя работа была связана с учением о предопределении, о свободе воли. Наверное, это и есть сфера моих научных интересов – библеистика и богословие. Когда я выбирал кафедру, я понял, что самое важное в проповеди священника – знание богословия (то есть то, как мыслить) и библеистики. Потому что Божественное Откровение, Священное Писание – это наше все; это та база, без которой мы не можем существовать. Поэтому мой выбор был именно таким. И кафедра у нас так и называлась: библейско-богословская. Именно эти два направления помогают мне до сих пор готовиться к проповеди, общаться с людьми, строить с ними взаимодействие таким образом, чтобы максимально доходчиво объяснить им те истины, которые даны Церковью.

– Батюшка, теперь, когда мы с Вами немножко познакомились, предлагаю поговорить о студенчестве. Совсем недавно Вы выступили перед студентами Уральской президентской академии. Как прошла встреча? Какие вопросы поднимались?

– Встреча прошла отлично. Я ощутил, что аудитория очень заинтересована в диалоге. Многие не сидели в телефонах, а это является важным маркером, что им было интересно. Мы разговаривали на тему, почему великомученица Татьяна считается покровительницей студентов, и постепенно перешли к тому, зачем вообще Церковь присутствует в высших учебных заведениях, зачем приходит священник, общается со студентами, надо ли это.

В итоге мы пришли к тому, что все-таки Церковь может многое дать современным студентам и может способствовать формированию студентов как личностей. Я думаю, все, кто присутствовал на лекции, если и не прониклись моими тезисами, то ушли заинтересованными или хотя бы задумались над тем, есть ли место богословию, Церкви, Священному Писанию в умах современных студентов.

– В церковной среде сейчас много говорят о том, что Церкви нужно присутствовать в светских учебных заведениях. В нашей епархии даже создали Отдел по взаимодействию с высшими и средними профессиональными учебными заведениями. Расскажите, почему важно выстраивать такую работу и как ее правильно выстраивать, чтобы она приносила правильные плоды.

– Эта работа обязательно должна проводиться, потому что Церковь занимается мировоззрением. Церковь дает людям те вечные истины, те ориентиры, которые позволяют вообще существовать в этом мире. К сожалению, сейчас такое время, что Церковь вынесена за рамки учебных заведений, что, на мой взгляд, не совсем верно. Потому что без теологии, то есть без системного взгляда на мир с точки зрения вечных истин, невозможно строить свою жизнь.

Во многом те проблемы, которые у нас сейчас есть, и определенное блуждание обусловлены тем, что нет четких ориентиров. Только Господь как Абсолютное Существо, как Тот, Кто сотворил этот мир, как Высшая Разумность, может стать источником знаний и истины, которые транслирует Церковь. Учение святых отцов, тексты Священного Писания и те идеи, которые там заложены, могут поспособствовать тому, чтобы современные студенты были разносторонне развиты и умели противостоять влияниям времени. Церковь способна дать то самое мировоззрение (что мы называем теологией), которое позволит поставить камень или мощный фундамент в их будущее мировоззрение. Церковь занимается мировоззрением и транслирует его.

Я думаю, отдел, созданный в нашей епархии, будет постепенно нарабатывать методики взаимодействия с учебными заведениями, чтобы максимально эффективно донести до современных студентов те вечные истины, которые Церковь может дать. И здесь ключевой является, наверное, кадровая политика, то есть насколько правильно человек  сможет преломить вечные истины, которые есть в нашей Церкви, чтобы слушателям было понятно, что он хочет донести. Чтобы проповедь о Христе была доступной, понятной; чтобы священник разговаривал не сам с собой, а понимал, что люди хотят от него услышать, и выстраивал свое повествование так, чтобы люди это слышали, воспринимали и понимали. Это требует определенного искусства, и в этом нужно постоянно упражняться.

Если мы будем работать в этом направлении, подыскивая людей, которые действительно смогут выполнить эту задачу (на самом деле очень сложную) максимально эффективно, то и деятельность отдела будет цельной, завершенной, приносящей определенные плоды.

– Мне кажется, речь так или иначе идет о воспитании. То есть нужно воспитать студента.

– Если мы говорим об образовании, то образование (мы слышим слово «образ») формирует ту личность, которая должна получиться, скажем так, на выходе. Воспитание – наверное, не совсем правильный термин, потому что он имеет такой смысл, что детей или подростков к чему-то понуждают, потому что они сами не понимают, что для них важно; родители, педагоги, наставники насильно заставляют делать какие-то шаги в сторону обретения знания.

Студенты – немножко другой контингент: это люди свободные, они нуждаются в том, чтобы с ними разговаривали на равных. Человек, который хочет до них что-то донести, должен говорить так, чтобы они хотели его слушать, должен заинтересовать их. Только этот личный интерес и способен воспитать тот образ, который мы хотим получить.

Поэтому, думаю, здесь дело в конкретных людях, которые будут на своем месте и будут качественно доносить до других мысли Церкви.

– В обществе бытует такой стереотип, что молодые светские люди вообще не интересуются верой, а о жизни Церкви узнают только из сомнительных Telegram-каналов. Как Вы считаете, насколько это справедливо?

– Я бы не говорил так резко, что люди интересуются только сомнительными Telegram-каналами. Это на самом деле стереотип. Среди молодых людей очень много ищущих, и, наверное, они сейчас не в Церкви только потому, что не нашелся тот человек, который доступно и понятно показал бы, что церковная жизнь – это радость, это поиск Бога, заканчивающийся позитивно. Христианский путь похож на некое приключение: мы проходим через трудности, радости и постепенно через мелочи нашей жизни обретаем Бога, осознаем всю глубину замысла о каждом из нас, что вложил в нас Творец.

Я думаю, молодым людям важно найти своего пастыря, священника или верующего христианина, который доступно объяснит и покажет не просто словами, но и всей своей жизнью, что жить с Богом можно, существуя при этом в современном мире и не закрываясь в монастырях, кельях. Можно жить современной жизнью, будучи при этом в мире с Богом и постоянно обращаясь к Нему в молитве, через добрые дела, через всю свою жизнь. Мы опять возвращаемся к тому, что нужна личность, которая откроет человеку Бога. Наше христианство – это передача огня, а не поклонение пеплу.

– Вы уже отметили, что молодежь нужно привлекать, заинтересовывать. Но как это делать правильно, чтобы сохранялся нужный, правильный баланс? Нужно ли нам, например, присутствовать в TikTok или других подобных ресурсах, где сейчас очень много молодежи?

– Когда мы говорим о проповеди молодежи, мы всегда как бы выходим за рамки церковной жизни. Миссионеры (как в древности, так и сейчас), что хотят донести слово Божие, выходят из церковной среды и вступают в среду агрессивную, которая не готова принимать слово Божие. Людям кажется, что слово Божие какое-то странное, непонятное, облеченное какой-то древностью, не имеющей сейчас актуальности. И здесь каждый миссионер, который выходит на эту битву, на это взаимодействие, должен отдавать себе отчет в том, насколько далеко вперед может зайти.

Например, если мы говорим об обрядах, о каких-то внешних формах, их можно отнести на второй план, оставаясь верными прежде всего евангельскому благовестию, чтобы ни в коем случае не перейти черту и в угоду публике не жертвовать евангельскими принципами и истинами. Тут очень тонкая грань, что проходит в сердце того миссионера, который встал на этот путь.

Здесь сложно дать какой-то правильный совет, потому что его нет. Здесь вопрос внутриличностных взаимодействий, как человек определил для себя ту черту, за которую нельзя зайти, потому что тогда евангельское благовестие смешивается с этим миром и не дает того вечного, о чем свидетельствует Господь наш Иисус Христос. Поэтому опять мы возвращаемся к личности. Каждый миссионер должен определить для себя эту грань.

– Однажды на студенческой встрече в светском вузе студенты меня спросили: мол, вы же Церковь, а присутствуете в социальных сетях, значит – опускаетесь до низкого уровня, который недостоин Церкви. Что бы Вы ответили на такой вопрос студентов?

– Я не назвал бы социальные сети низшим уровнем. Все, что мы имеем в нашем обществе, все новшества – это современность. Нельзя говорить, что это низшее, а это высшее; это просто часть нашей действительности. Церковь присутствует в Интернете, в социальных сетях потому, что пользуется теми благами цивилизации, которые есть, для проповеди евангельской истины. Это всего лишь инструменты, и в правильных руках эти инструменты будут действовать на благо общества, на благо Церкви.

В руках же людей, которые ищут только личную выгоду, эти инструменты приводят к очень грустным последствиям. Я иногда впадаю в грустное состояние, когда вижу социальные сети определенных священнослужителей и членов их семей, которые, кроме чувства стыда или неудовлетворенности, ничего не вызывают. Но что поделать? Я это вижу так; они, может быть, считают, что идут правильным путем. Тут очень тонкая грань, как правильно присутствовать в социальных сетях.

– На встрече, где я выступал перед студентами, были и другие вопросы. Например, вопросы о машинах священнослужителей, о якобы излишней роскоши. Говорит ли это о том, что нашей молодежи успешно прививаются стереотипы о Церкви, причем стереотипы злые и нехорошие? Если да, то как нам, представителям Церкви, повлиять на это? Что делать, чтобы выправить это?

– Когда мы говорим о роскоши или иных проявлениях в жизни священнослужителей, не совсем верно делать акцент только на священнослужителей. Потому что расслоение общества по материальному принципу есть и в любой другой профессии, и в любом другом социуме. Предъявлять это как претензию к Церкви достаточно сложно, потому что это часть нашей жизни. И, к сожалению, как и в любой другой сфере, акцент делается на то меньшинство, которое есть, и по этому меньшинству судят о большинстве.

Если возьмем любую другую сферу жизни, мы увидим, что большинство людей живут более скромно, а меньшинство богато. В определенный момент, когда мы видим скандалы, связанные с коррупцией, или еще что-то, мы начинаем думать, что все чиновники такие, все полицейские такие. Но это не совсем так. Есть люди, которые, к сожалению, перешли черту, но по ним судить обо всей сфере, наверное, не совсем правильно.

Люди нецерковные во многом мыслят стереотипно; к сожалению, это так. Я лично для себя поставил священническую задачу – разбивать стереотипы. Общаясь с людьми, пытаясь донести до них важные евангельские истины, сталкиваешься с тем, что в их сознании очень много стереотипов. Но постепенно, через взаимодействие со священником или другими христианами, люди видят, что христиане – адекватные люди, с ними можно вести диалог, очень интересно общаться.

Я думаю, это просто вопрос времени. Наверное, в жизни каждого человека наступает момент, когда он соприкасается с Церковью. Иногда это связано со смертью близких, иногда просто человек чем-то заинтересовался. Когда человек приходит в Церковь, сталкивается с ее служителями или представителями в виде верующих, ему важно правильно преподнести образ Церкви, правильно показать, что верующий человек – адекватный, современный, мыслящий. И для нас Господь не является некой абстракцией, это действительно личный Бог, жизнь с Которым мы переживаем, соприкасаясь с Ним за каждой Божественной литургией, то есть живя подлинно церковной жизнью.

Если светскому человеку попадется такой правильный верующий, сомневаюсь, что стереотипы, бытующие в сознании этого светского человека, останутся на своем месте; скорее всего они пошатнутся или, может быть, вообще полностью разобьются.

– От молодых людей не раз слышал: «Зачем вообще читать книги? Есть Википедия, все, что нужно, можно найти в Интернете, посмотреть ролики». Что бы Вы сказали современному молодому человеку о том, почему нужно читать книги?

– Чтение – очень серьезный процесс, в котором задействованы и зрительное восприятие, и внутреннее осмысление тех вещей, о которых мы прочитали; это и акцент на синтаксисе, орфографии; это вообще момент чувственный в плане взаимодействия с источником. Мы трогаем книгу, видим текст, находимся в определенной атмосфере – все это создает объемную картинку от прочитанного. Поэтому читать нужно обязательно и, главное, правильно.

Человек должен выбирать такую литературу, которая была бы, во-первых, обязательно интересна ему; во-вторых, чуть сложнее того интеллектуального уровня, который сейчас есть у человека. Если читать слишком простые книги, то мы ничему не научимся. Мы постоянно будем повышать уровень нашего интеллекта, читая более сложные книги, заставляя мозг сильнее работать. И чем сильнее работает наш мозг, тем лучше для нас. Мы, во-первых, откладываем болезнь Альцгеймера или иные заболевания, связанные с головным мозгом; во-вторых, развиваемся очень серьезно. Люди читающие более разносторонние, более интересные. Чтение формирует не просто представление о том, что мы прочитали, но и предполагает взаимодействие читателя с автором книги, которая содержит лучшие его мысли. Возможно, человек через какое-то время прочитает ее снова, познает новые глубины, которые автор заложил в это произведение.

– Батюшка, назовите топ трех Ваших любимых книг.

– Первая книга, которую стоит прочитать, – это Книга Бытия. Ее стоит не просто прочитать. Нужно обязательно прочитать с комментариями, и многие истины, которые там заложены, для меня лично стали открытием.

Проходит определенный период моей жизни – и я снова обращаюсь к этой книге и понимаю, что вот здесь я обрел новую глубину. Так как эта книга о начале, о том, почему все произошло, несмотря на то что это ветхозаветная книга, которой больше 3 000 лет, многие мысли, которые там заложены, имеют продолжение в настоящем.

Мне очень близко Евангелие от Иоанна, оно очень трогает мое сердце, потому что перекликается с Книгой Бытия. Апостол и евангелист Иоанн Богослов словно продолжает Книгу Бытия, возвращаясь к началу и показывая, что Господь наш Иисус Христос, Который пришел в этот мир, и есть Тот Самый Бог, Который был в самом начале. Это такая закольцовка, которая открывает определенную глубину. Для меня лично это Евангелие является очень важной книгой, которая меня вдохновляет.

А из светских книг – роман в стихах «Евгений Онегин» Александра Сергеевича Пушкина.   Это поэт, который стоял в начале создания русского литературного языка. Многие обороты речи, то, как он использует слова, умеет играть ими, выстраивать из них пленительную мозаику текста, – это заставляет восхищаться.

– Существуют так называемые лидеры общественного мнения. Я говорю про очень распиаренных и далеких от Церкви людей, которых часто называют «звездами». Это тиктокеры,  рэперы, певцы… Молодые люди, порой и студенты духовных школ, следят за творчеством таких звезд, цитируют их, пытаются им подражать. Еще в моем детстве героями были Гагарин, великие маршалы Победы, мы гордились воинами Великой Отечественной войны, все поголовно мечтали стать милиционерами… А сейчас наступило время повального инфантилизма, все хотят стать тиктокерами, верят в то, что деньги не трудом к тебе приходят, а с неба должны свалиться. Этот инфантилизм, кажется, заполонил все. Может быть, я не прав. Как его победить, если он действительно есть, и что нужно делать, чтобы это исправить?

– Инфантилизм присущ определенному классу или группам среди молодежи, больше подросткам: когда люди взрослеют, они проходят через эти увлечения.

Когда человек становится более взрослым (во всяком случае, я из своего опыта взаимодействия с молодыми людьми могу сказать), годам к двадцати, все равно начинает осознавать: чтобы добиться чего-то в жизни, нужно трудиться. Многие заняты именно тем, чтобы найти ту сферу, где им интересно, им хочется трудиться, чтобы обеспечить себя, свою семью и реализоваться в профессиональном плане.

Инфантилизм присутствует в нашей жизни, но я думаю, что это проходящий период, который заканчивается, и люди все равно задаются важными вопросами о том, как найти себя, как обрести профессию, что позволит максимально раскрыться их личностным качествам. Если мы говорим здесь о популяризации таких профессий, как милиционер, доктор, это больше вопрос государственный, потому что государство должно заниматься комплексной пропагандой этих профессий. Нужно показывать, что в этих профессиях можно быть полезным человеком, реализоваться.

Чтобы победить   инфантилизм, нужна комплексная поддержка. Не просто говорить, что полицейские и доктора нужны, но и создавать программы, которые бы поспособствовали тому, чтобы молодой человек, выбрав эту сферу, понял, что сейчас он отучится и ему помогут, дадут какие-то деньги, гранты или еще что-то, создадут возможность реализоваться, протянут руку помощи. И если молодые люди будут это понимать, то, думаю, больше будут выбирать нужные профессии.

Средства массовой информации также нужно привлекать, создавать фильмы, сериалы, которые бы показывали, что та или иная профессия очень важна. Например, «Доктор Хаус» – прекрасный пример. Все, кто посмотрел этот сериал, поняли, что доктор – это нужная профессия. Особенно среди молодого поколения. Если человек находится в стадии выбора, он осознает, что доктор – это важно и нужно, именно под влиянием сериала. Я считаю, что все средства нужно использовать, если мы хотим добиться таких результатов, чтобы полезные профессии уважались и ценились в нашем обществе.

– Во время учебы в вузе, в светском обществе, я стал свидетелем ожесточенных споров о том, является ли теология наукой. Противники теологии часто апеллировали к тому, что защищать свои выпускные квалификационные работы на Библии странно и архаично. Тогда я подумал, что это, вероятно, стереотип, причем основанный на невежестве, поскольку работы теологов часто очень сильны и основаны в основном на исторических источниках. Но такие споры возникают.   Возможно, дело в непонимании сути теологии? Как бы Вы объяснили светскому студенту, что такое теология, что теология тоже наука?

– Возможно, я бы спросил у светского студента, как он относится к философии и считает ли ее наукой. Теология наиболее близка к философии, к ее подходам, пониманию мира. Теология выстраивает определенные концепции и цельные мировоззрения; собственно, то, чем занимается и философия. Поэтому претензии таких студентов стоит обратить ко всем гуманитарным наукам. А может, и по ним не стоит защищаться? Наверное, такому студенту стоит открыть учебник первого курса «Введение в философию» и понять, насколько он правильно понимает, что такое теология, и разобраться в этом вопросе. Теология – это мировоззрение, цельный взгляд на мир, концепция, которая лежит в основе всего. Теология важна, потому что она оперирует вечными истинами, отсылает нас к Богу, Который находится вне нашей действительности, к Абсолюту, в сравнении с Которым мы можем понять, что такое хорошо и плохо. Без существования этой точки, которая стоит в начале всего, невозможно проследить, что происходит, и насколько мы приближаемся или удаляемся от истины.

Нравственность без теологии невозможна. Именно теологические концепты помогают построить представление о нравственности. Без Бога, Который есть всеобъемлющее добро и абсолютная любовь, мы не можем в полной мере составить цельную христианскую картину мира.

 Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Наталья Титова