Беседы с батюшкой. Радость. Протоиерей Александр Ковтун

– Сегодня тема нашей передачи – радость. Отец Александр, мы не случайно взяли эту тему, сегодня Радоница – особый день поминовения усопших. Почему название этого дня – Радоница – созвучно слову «радость»? В  чем тут заключается радость?

– Само название происходит от славянского слова «радощи», когда люди делились радостью о воскресшем Спасителе с усопшими сродниками. Потому что на Пасху и Светлую седмицу по церковному уставу усопших в храме гласно поминать нельзя, так как это сопряжено с грустными воспоминаниями, с переживаниями о расставании, и возникает скорбь. В такие дни, когда мы празднуем Воскресение Христово, нужно стараться избегать всего того, что навевает на нас печаль. Поэтому церковный устав от Пасхи и до вторника второй седмицы не предполагает поминовения усопших.

И первый день, когда можно их помянуть, это именно вторник. В этот день уже можно идти на кладбище, побывать на могилке, красную свечку поставить, пасхальное яичко принести, пропеть «Христос воскресе» и таким образом поделиться радостью с усопшими. У Бога нет мертвых, у Бога все живы. И если здесь мы на какое-то время прощаемся, то в вечности этого расставания не будет, и мы это предвкушаем. Делимся той радостью, которая уходит с нами в вечность.

– Как наилучшим образом провести этот день? И, может быть, есть какие-то вещи, которые недопустимо совершать сегодня, есть какие-то искаженные представления о Радонице? Может быть, нужно наших зрителей отвести от каких-то стереотипов восприятия этого дня?

– Да, конечно. Когда устраивают целые поминальные трапезы, приносят много снеди и начинают даже вином поминать, то, конечно, на кладбище это неуместно. Духовная радость, которой мы делимся, не предполагает таких изобильных телесных удовлетворений, особенно на кладбище. Нужно делиться именно той радостью, которую нам дал Христос. Это не радость о еде, питии, а радость о Духе Святом. Можно принести одно пасхальное яичко,  вкусить его, если проголодался, если долгое время находишься на кладбище. Но устраивать специальную трапезу – это все-таки не христианский обычай, это идет из языческих времен. Некий такой отголосок имеет место. Но все-таки нужно стараться избавляться от этих излишеств и по-христиански праздновать Радоницу.

А как провести этот день? Конечно же, посетить храм Божий, помолиться и потом, если время позволяет, поехать на кладбище. На могилке помолиться, попеть «Христос воскресе», литию мирским чином, пасхальные стихиры. Иногда бывает, что на кладбищах батюшки посещают могилки. В Москве, конечно, это сложно, мегаполис большой, не хватит священников. Но в деревнях, каких-то небольших поселках традиционно сначала служилась общая панихида, потом батюшка ехал на кладбище и шел по могилкам, служил заупокойную пасхальную литию. Таким образом поминали усопших. Самое главное поминовение – это, конечно, молитва, а не трапеза. Так что будем стараться поминать усопших в церковной традиции, без излишеств, которые остались нам от языческого наследия.

– Отец Александр, Вы сказали, что следует делиться с усопшими духовной радостью. Значит, радость может быть разного качества? Может быть духовная радость, может быть душевная, может быть телесная – по трехсоставному образу человека? Не могли бы Вы подробнее рассказать о разных качествах радости?

– Да, совершенно верно. Нужно делиться с усопшими духовной радостью, а не какой-то иной, потому что для них уже отсутствуют телесные и душевные радости. Для них остается только духовная радость, потому что они лишены тела.

Но пока мы живем здесь, на земле, для нас радость имеет разные проявления. Перед тем как ехать на эфир, я взял толковые словари В. Даля и С. Ожегова, и там сказано, что радость – это удовлетворение потребностей человека. А какие потребности есть у человеческого существа? Духовные, душевные и телесные.

Начнем с самой низшей – телесной. Удовлетворение телесных потребностей – это радость для тела. Например, хорошо, вкусно покушать. Человек, когда ест вкусную пищу, испытывает положительные переживания на физиологическом уровне, это очень приятно. Или когда человек занимается спортом, он чувствует, что владеет своим телом. Это тоже радость, когда  ощущаешь, что тело тебе подчиняется. Или когда человек заботится о здоровье, у него хорошее здоровье – это тоже радость. Это дар Божий, если правильно к нему относиться.

На душевном уровне также есть свои радости. Можно сходить на замечательный концерт классической музыки, театральную постановку и получить эмоции и переживания, которые дадут положительный заряд. Можно пойти в гости к друзьям, в теплую компанию, и также получить душевную радость.

А радость на духовном уровне – это радость о Духе Святом, когда человек имеет опыт общения с Богом через стяжание Духа Святого. Эта радость самая высшая в иерархии. По апостолу Павлу, человек иерархичен: у него дух, душа и тело. И все эти три вида радости имеют место. И что хочется сказать: ни одна из них не заменит другую.   

Иногда человек, не имея должного удовлетворения душевных потребностей, пытается заменить это насыщением тела. Допустим, есть дискомфорт от того, что ты поссорился с другом (или девушка поссорилась со своим парнем). И чтобы на душевном уровне решить проблему, нужно над собой поработать, уметь смириться, попросить прощения, уступить, увидеть свою ошибку. Но часто не хочется проводить эту работу. И есть такой выход – вернее, это не выход, человек обманывает себя – заменить этот дискомфорт насыщением телесных потребностей. Пойду-ка я куда-нибудь выпью, пивка попью, покурю. Затянулся, и вроде бы полегчало, забылся немножко, отпустило... Человек пытается удовлетворением телесных потребностей заменить оскудение душевного насыщения.

Точно так же человек, когда не имеет духовного насыщения от благодати Духа Святого,  часто пытается заменить это избытком душевных переживаний. Человек чувствует: в душе тревога, какое-то неспокойствие от того, что он не имеет примирения с Богом. И хочется в то же время на душевном уровне приобрести комфорт. Тогда кто-то начинает ходить по разным театрам, концертам, старается забыться в общении с друзьями, в теплых компаниях. И что можно заметить: на какое-то время вроде бы отвлекаешься от того, что есть проблемы на духовном уровне, в момент общения с друзьями этого не чувствуешь. Но когда человек приходит домой, то еще острее в одиночестве переживает оскудение благодати.

В нашей земной жизни (после грехопадения) мы так устроены, что насыщение одной части естества человека не может заменить другую. И это нужно понимать, потому что иначе счастья не приобретешь. Конечно, всё должно быть в гармонии, в раю именно так и было: дух, душа и тело друг другу не противоречили, не мешали. Но в земной жизни, к сожалению, эту гармонию нужно выстраивать трудом.

И в Церкви, в ее практике это выстраивание предполагается в уставе. Есть посты, воздержание, чтобы не было излишеств в телесных насыщениях. Душевных переживаний тоже нельзя много переживать в пост; допустим, нельзя иметь много лишних эмоций, потому что они могут помешать сосредоточенной внутренней работе в духовной жизни.

Поэтому Церковь ограничивает людей, чтобы правильно регламентировать насыщение всех потребностей человека, чтобы они ему не навредили. Апостол Павел говорит: все мне можно, но не все на пользу. Это нужно чувствовать, и в Церкви есть практика жизни, как правильно к этому относиться.

Иногда люди говорят: посты в Церкви мешают нам иметь душевные переживания, которые бы нам хотелось иметь. В посты и вправду нужно поменьше посещать увеселительных мест, где лишние эмоциональные переживания. Все это Церковь регламентирует, чтобы был правильный баланс. Человек трехсоставен, и на всех трех уровнях должно быть удовлетворение потребностей. Но как их правильно отрегулировать – это практика жизни в Церкви. Поэтому устав и традиция – это очень важные вещи, которые помогают человеку соблюдать иерархичность между всеми тремя составляющими естества и обрести счастье и радость.      

На телесном уровне тоже нужен труд, чтобы по-настоящему переживать радость. Хотя труд в телесном плане меньше, чем в душевном и духовном. Требуется большая внутренняя работа на всех уровнях, и больше всего – на духовном. Почему в Церкви люди выстаивают продолжительные службы, ограничивают себя в пище, эмоциональных переживаниях, которые позволяют себе вне поста – во многих вещах в обыденной жизни? Потому, что без труда не будет приобретения благодати. Человек так устроен, что нужно потрудиться; иначе никак не приобретешь той радости, которую нам обещал Господь. В Евангелии сказано: Царство Небесное силою берется («нудится» по-славянски). Те, кто употребляет усилия, приобретают его – другого пути в нашей земной жизни нет. Радость всегда будет сопряжена с предыдущим трудом.

– У апостола сказано, что человеку следует всегда радоваться. Как это возможно?

– Это идеал, к которому мы должны стремиться. Серафим Саровский всех встречал с духовной радостью, говорил «Христос воскресе!» в течение всего года. Нас хватает на 40 дней, а бывает, что после Светлой седмицы мы сдуваемся, радости уже не хватает. Ее нужно поддерживать, возгревать. Серафим Саровский жил в постоянном труде, поэтому он ее обретал.

У митрополита Антония (Храповицкого) есть интересная мысль на дни Пасхи: он говорит, что на Пасху радость дается даром. «Придите все, постившиеся и непостившиеся», – говорит святой Иоанн Златоуст. – «Агнца Божия вкушайте». В первые дни Пасхи радость дается даром, а потом требуется труд – это неизбежно. Посмотрим на церковный устав и на то, как совершаются богослужения: сейчас службы совершаются наскоро, с пением, они легко переживаются. С Антипасхи и далее включается Псалтирь, чтения больше, службы более продолжительные, требуется больше труда. Святые отцы знали, что наше естество не может долго находиться в состоянии радости: чтобы ее возгревать, нужен труд. Этот труд постоянно включается после Антипасхи. Всю первую седмицу службы как на Пасху: нам даром дали, мы даром переживаем. Потом нужно предпринимать усилия. Кто предпринимает усилия, тот стремится к идеалу, о котором говорит апостол. Серафим Саровский его достиг. Нам нужно видеть перед собой такой пример и стремиться к нему.

Есть опасность, когда люди пытаются внешне изображать радость. Приходилось встречаться с церковными людьми, которые пытаются сказать слова «Христос воскресе!» и не в пасхальный период, выражая то, что они делятся с тобой пасхальной радостью. Но ты понимаешь, что эти слова говорятся не в силе, – это копирование слов преподобного Серафима. Когда они говорятся без силы и должного внутреннего содержания – они профанируются. Сказать так мог Серафим Саровский, а мы, которые не держим в себе эту радость, сказать так не можем.

Нужно быть очень бдительным к себе и стараться быть честным перед Богом, не приписывать себе того, чего нет. Хочется, конечно, выглядеть идеально: «Я христианин, пребываю в радости». Уста будут улыбаться, а в душе огонька нет. Люди это чувствуют, потому что настоящее общение предполагает общение не на словах, а в духе, и этот дух ощущается. Преподобный Серафим мог и не говорить «Христос воскресе!», а люди бы чувствовали пасхальную радость. Трудиться всегда тяжелее, чем что-то копировать. Образ преподобного Серафима – образ труда, внутреннего делания и внешнего подвига. Будем стремиться воплотить этот идеал, кто насколько сможет.

– Известно, что преподобный Серафим обращался к каждому приходящему: «радость моя». То есть искренне и радостно встречал каждого человека. Как научиться радоваться другому человеку?

– К теме нашей беседы: радость на духовном уровне может питать радость на душевном. Общение людей друг с другом – душевный уровень, с Богом – духовный. Преподобный Серафим имел радость и на душевном уровне: общение с людьми было для него радостью, потому что душа полная, есть чем делиться. Когда чаша преисполнена, то из нее выливается влага, и она питает всех вокруг. Преподобный Серафим питал душу благодатью, и как из переполненной чаши эта благодать выливалась в душевном общении с людьми. Приходил человек в грехах, немощный, с лукавством, а он все это покрывал благодатью и любовью, которая у него была.

Единственный путь к такому здоровому душевному общению – пребывание в первой радости на духовном уровне. Если человек не подключен к источнику питания, он не даст энергии жизни другому, говоря светским языком, то есть благодати. Всякое общение предполагает возможность делиться. Человек имеет свой ресурс, но если нет благодати – этот ресурс иссякает, и общение идет в минус. Когда человек не имеет питания от благодати, то после общения с другими становится никакой. Он может изображать хорошее общение, улыбаться, соблюдать этикет, но сам остается никакой, потому что реальной силы нет.

Священники имеют благодать священства и силой этой благодати совершают таинства. Когда люди идут на исповедь, приходится выслушивать тяжелые грехи, ситуации, видеть людские скорби. Когда после всего встанешь у престола и молишься – не чувствуешь ущерба, внутренне истощенного состояния. Врачующая благодать присутствует в таинстве Священства. Ты действуешь не от себя, ты – свидетель того, что делает Бог. Выслушав даже много негативного, не приходишь во внутренний упадок – наоборот, радуешься, когда человек называет самые постыдные вещи и избавляется от них, а ты свидетель того, что он от них избавляется. Ты радуешься и получаешь благодать, выслушав много негатива.

Есть еще личная благодать в силу подвига. Когда есть благодать священства и еще личная благодать – это очень высокий уровень духовности. Тем не менее каждый мирянин, не имея благодати священства, может иметь личную благодать и, общаясь с другими людьми, давать им силу и самому радоваться: благодать будет давать Господь. Людям, которые занимаются работой с людьми (педагогам, врачам, священству – это особое служение), как никому нужно всегда питать душу благодатью, чтобы, общаясь с людьми, нести благо и самим не иссякать. Духовное начало сильно связано с душевным. У святых оно процветало пышным цветом, и они являли это в своей жизни.

– Если человек не питает свою душу благодатью и продолжает общение с людьми – он работает вхолостую: может внешне призывать людей к чему-то, влиять на них, но качество этого влияния будет совсем иное, если он не является проводником благодати.

– Совершенно верно.

– Может быть много внешней бурной деятельности, но не качества…

– Я читал у одного интересного автора, что актеры комедийного жанра должны всегда изображать радость, юмор, веселость, но очень часто они в жизни были депрессивными, унылыми людьми, хотя на экране их видели другими… Поэтому очень опасно, когда человек может себя эмоционально растравлять, что-то изображать, происходит некий диссонанс реальной жизни с тем, что он изображает.

Так что можно изображать дружбу, в компании быть этаким весельчаком, а когда человек остается один на один с собой, он впадает в глубочайшее уныние. Мне приходилось общаться с такими людьми. Все знают этого человека как душу компании, а он находится на грани. Его одолевают мысли о суициде, потому что у него нет сил жить. Это настоящая душевная мука, когда у тебя нет сил жить, а ты продолжаешь общаться с людьми. Это просто пытка.

– Что же такому человеку делать?

– Подключиться к источнику благодати через практику церковной жизни. Конечно, здесь нет шаблонного решения вопроса, что сначала нужно делать одно, затем другое, а потом третье, словно задать некую программу.

Здесь уже органика жизни, здесь требуется участие прихода, общины, контакт со священником, который будет человеку хорошим другом на пути к спасению, который поймет и подскажет, как спасаться в этой конкретной ситуации, потому что пути бывают разными. Нужно найти такого священника, который понял бы человека и был ему другом на пути к спасению, и нужно органично войти в жизнь Церкви.

Я служил Пасху в маленьком сельском храме, который был битком набит людьми. Был полнейший дискомфорт, духота и много непростых моментов, тем не менее люди оставались в храме. Пасхальная служба относительно продолжительная, и я думал: «Почему люди стоят и мучаются?» Да потому, что они знают, что, помучившись, потрудившись, они причастятся и примут в себя великую благодать – Христа. Ради этого они и терпят тесноту и дискомфорт.

Люди пришли в это невзрачное, простенькое здание, потолкались в нем, поработали над собой, приняли Бога – и есть силы жить, есть силы прийти в семью, поделиться своей радостью, благодатью, есть силы идти на работу и общаться с людьми. Человек проявляет себя во всех сферах жизни, поэтому, конечно же, нужно подключиться к источнику питания души.

В тропаре, который поется в Великий Четверг, о падении Иуды, звучат слова: бежи несытыя души. То есть Церковь говорит нам, что причиной поступка Иуды была несытость его души. Он присутствовал на Тайной Вечере, вроде бы жил в церковной общине, со Христом, но он не принял от общины благодать. Он причастился, но Причастие послужило ему в осуждение, и с ним вошел в него сатана. Иуда не принял благодать, хоть был в ее эпицентре.

– Почему же он ее не принял?

– Чтобы принять благодать, нужно уметь правильно к ней подойти, правильно взять ее. Приведу сравнение, может быть, несколько грубое. Вот высоковольтная линия. Если человек имеет средства защиты, знает инструкцию по технике безопасности, знает, как подойти к этой линии, за какой провод можно взяться, а за какой нельзя, он все починит без вреда для себя. Но если кто-то подойдет к этому неправильно, он повредится, даже, может быть, до смерти.

Апостол Павел говорит, что если люди причащаются недостойно, то многие… немощны и больны и немало умирает. Поэтому, чтобы принять благодать, нужно правильно к ней подойти. Здесь велика роль священника – именно он должен научить человека правильно подойти к источнику питания.

Это не делается механически, любой, зашедший в храм, не может принять благодать, исполнив определенные правила. Здесь должна быть внутренняя работа, и священник подсказывает, как эту работу вести. Практика церковной жизни учит нас, как правильно подойти к благодати. И если не так это понести, то будешь как Иуда.

Как сказано в Священном Писании, Иуда после своего предательства впал в страшнейшее отчаяние, раскаяние. Но он не покаялся, а раскаялся, пришел в отчаяние. Покаяние – это покаяние перед Богом, а он перед Богом не покаялся. Если бы он упал на колени и сказал Христу: «Господи, прости меня, я Тебя предал», – может быть, Господь восстановил бы его в лике апостольском и он бы стал святым. Но Иуда впал в отчаяние от того, что натворил, но перед Богом не покаялся.

Очень опасное состояние, когда человек, не имея сытости души от благодати, пытается неправильно ее насытить. От этого бывает только хуже. Здесь есть еще одна опасность: мало увидеть путь, по которому нужно идти за благодатью, нужно еще знать, как подойти и взять ее. Здесь священника можно сравнить с врачом, главный принцип которого – не навреди. Священник не должен легкомысленно подпускать человека к принятию благодати. Он должен помочь ему правильно к этому подойти и понести имя Божие.

Что можно посоветовать таким людям? Не нужно спешить набрасываться на церковные таинства любой ценой, хоть такие люди бывают. Священник должен помочь человеку подготовиться к принятию таинства, он должен рассказать, как правильно подойти к нему, с каким внутренним состоянием. Он должен пообщаться с человеком, если нужно, прийти к нему домой, совершить молебен, побеседовать с ним, обсудить, как поступать дальше, какие конкретные шаги делать, чтобы правильно подготовить себя к принятию благодати.

Такому человеку нужно найти священника, который помог бы ему насытить душу. И когда он насытит свою душу, он будет правильно себя реализовывать на том месте, на котором  трудится.

Опять же приведу в пример актеров. Как-то я смотрел восьмисерийный сериал «Спас под березами», о том, как создавали общину, храм. В этом сериале снимались звезды советского кино – Ирина Муравьева и другие. Эти люди пришли в церковь, и они поняли, что свое служение нужно реализовывать с других позиций, что нужно вести людей к правде Божией.

Когда в свое время я увидел этот удивительный сериал, я подумал, насколько гениально он снят. Я был поражен, помня этих актеров еще по советским фильмам и удивляясь тому, что они реализовали себя здесь как христиане. То есть, в общем-то, это фильм-миссия – интересный сериал с зарисовками на разные темы. Эти люди подключились к источнику питания. Конечно, я не знаю всех нюансов, может быть, и там были свои искушения, тем не менее этот сериал оказал положительное воздействие на людей, которые только шли в церковь, и эти актеры выполняли свою миссию. Так что если человек подключен к источнику благодати, он может реализовать себя самым лучшим образом. Он будет радоваться своему служению, и, конечно же, люди тоже будут ощущать радость.

– Еще один важный вопрос: «Как правильно делиться радостью?» Бывает, что человек получает благодать в церковном таинстве и готов ею поделиться, но встречает какое-то непонимание. Иногда люди даже могут спросить: «Почему ты такой печальный?» Хоть внутри у человека ликование, радость, теплота, мир. Почему-то бывает такое непонимание.

– Знаете, в словаре слово «веселье» относится к душевно-телесной радости, а радость и ликование присущи радости духовной. Человек, который пребывает в состоянии духовной радости, часто бывает непонятен для тех, кто пребывает в веселье.

Я помню, еще в годы учебы в духовных школах Троице-Сергиевой лавры один студент, который, видимо, устал от ритма полумонастырской жизни духовных школ, как-то сказал мне: «Я не могу понять, как можно обречь себя на то, чтобы все время ходить в черных одеждах с унылым лицом, не ощущая в жизни никаких радостей. Я не могу этого понять, и я не хочу этого». То есть у него был духовный кризис, и он поделился со мной этим.

Но мы же понимаем, что эти люди делают это для того, чтобы приобрести большую радость. Веселье им уже не нужно, они отказались от него. Люди, которые идут на монашеское служение, всю жизнь сознательно носят невзрачные аскетичные одежды. Они не могут щеголять, не могут ходить по театрам, не могут иметь тех веселых компаний, которые имеют мирские люди. И это совсем не осудишь, даже хорошо, когда у человека есть теплая компания, где происходит душевное общение.

Но есть люди, которые понимают, что это им уже не нужно. Апостол Павел называет таких людей скопцами от Бога, отсекающими от себя то, что мешает самому главному в жизни. Таких людей немного, это избранники Божии. Человек, соприкоснувшийся с этой радостью, становится непонятным для людей, которые живут на душевно-телесном уровне радости. Их поймет только тот, кто тоже находится на духовном уровне радости, и с ним можно поделиться своей радостью.

Но если попытаться поделиться с тем, кто пребывает в другой радости, это будет неразумно, потому что станет соблазном для этого человека. Нужно благоразумно скрывать эти свои ощущения и не показывать их, чтобы не смущать людей, хотя Церковь не гнушается и телесной, и душевной радостью.

Одно из канонических правил (не помню, какого Собора) говорит о том, что Церковь осуждает тех людей, кто гнушается браком, кто считает, что телесные супружеские отношения являются грехом. Это не грех, на определенном уровне это тоже радость, которую Церковь благословляет через венчание. Но есть люди, которые лишают себя этой радости, чтобы сосредоточиться на радости самой главной.

Есть разные уровни, и мы сами периодически пребываем на разных уровнях. Иногда становишься настолько огрубевшим, что отходишь от духовного уровня и сосредотачиваешься на душевно-телесной радости. Бывают такие периоды в жизни. Но потом  думаешь: «Всё, надо попоститься, нужно себя как-то подстегнуть, потому что я уже слишком сильно расслабился», – и начинаешь работать над собой. Опять же это регулирует церковный устав.

Эту радость можно иметь вне постов, а в посты супруги должны лишать себя этой радости. В нашей земной жизни излишества таких утех могут повредить духовной радости человека, но Церковь очень хорошо регламентирует все эти процессы. Многие говорят: «Зачем в пост супругам нужно воздерживаться?» Но, если потерпеть, потом будет еще радостнее.

– И если жить в постоянной душевно-телесной радости, может наступить истощение.

– Да. Один мой знакомый врач говорит, что наука пришла к тому, что два-три дня в неделю человеку нужно отказываться от животного белка, что для почек это очень полезно. А ведь еще с древних времен церковным уставом в среду и пятницу установлен пост. И вообще соблюдать церковный устав очень полезно, хоть, конечно, это не основное его назначение.

Основное назначение церковного устава – вести нас к духовной радости. Весь этот регламент, все воздержания, ограничения помогают нам пребывать в духовной радости. Но есть люди, которые хотят быть в ней все время. Это избранники Божии – монахи. Они отказываются от всех телесных и душевных радостей и сосредотачивают все свое внимание на духовном делании, на стяжании Духа Святого.

Таких людей немного, но Господь не осуждает тех, кто не такой. Вот мы, белое духовенство, тоже имеем все эти радости. Господь видит, что у этого человека такой путь и другого он не потянет. А другому Господь дает силу: «Ты избранник Божий, ты монах, молитвенник за весь мир. Иди по этому пути». И нельзя сказать, что кто-то хуже, а кто-то лучше. Господь мудро ведет всех и спасает, просто нужно правильно ко всему этому отнестись и найти свой путь.

Но бывает и так, что человек по своей гордости выбирает путь отказа от телесно-душевных радостей, дает обеты, а потом не выдерживает и срывается. Зачем самочинно принимать на себя такой подвиг? А человека, который со смирением говорит: «Нет, я это не потяну, я не могу без душевно-телесных радостей, они мне периодически нужны», – Церковь благословляет. Она говорит ему: «Это не возбраняется, но имей это в разумных пределах, без излишеств».

Апостол Павел сказал, что душевный человек духовного не разумеет. Духовный человек должен понимать, что духовным можно делиться только с тем, кто имеет такой же опыт переживаний. Именно тогда общение будет плодотворным и полезным, никто не будет соблазняться, и урона от этого общения не будет.

– Отчего главным образом теряется радость? Как избежать потери радости, как сохранить ее?

– Один мой друг, монах, с которым мы вместе учились в духовных школах, как-то мне сказал: «Ты знаешь, самое страшное, что делает грех, – он лишает радости. Вот ты пережил радость – и все, в твоей душе покой, ты словно летаешь на крыльях. Но если ты согрешил, ты лишаешься радости, и нужно потрудиться, чтобы опять ее вернуть, чтобы восстановиться». Конечно, основное, что лишает нас радости, – это грех, причем часто грех неявный. Ты можешь начать любоваться собой в этой радости, но гордость лишает тебя этого состояния.

Вот человек съездил в паломничество, например в Дивеево, увидел там величие, красоту духовную; или побывал на благолепных службах в Троице-Сергиевой лавре, пережил духовную радость... Он приезжает домой и начинает с восторгом рассказывать, какую благодать пережил, при этом незаметно для себя он начинает гордиться и тщеславиться. И когда он поговорил с людьми и рассказал об опыте переживания благодати, он вдруг начал понимать, что он ее лишился.

Господь отнимает от человека благодать, чтобы тот понял, что делает что-то не то. Нужно подумать, какой грех лишил этой радости. Это грех тщеславия. Когда человек общался, он превозносился, был самодовольным, тщеславился тем, что переживал благодать. Поэтому очень опасно рассказывать другим о своих благодатных состояниях. У Тютчева на эту тему есть замечательное стихотворение – «Силентиум».

– «Молчи, скрывайся».

– Да. Он написал его в таком состоянии. Поэтому, конечно же, нужно быть благоразумным, чтобы сохранять благодать. Нужно не только бегать явного греха, но и быть благоразумным, понимая: «Так, здесь опасно. Здесь нужно пройти аккуратно, иначе можно лишиться благодати».

– Большое спасибо, отец Александр. Давайте подведем краткий итог нашей беседы.

– Мы начали передачу с того, что говорили о радости. Братья и сестры, я хочу пожелать вам стяжать самое главное – духовную радость, чтобы в общении с близкими, с друзьями Господь даровал нам радость душевную, чтобы Он давал нам утешение, необходимое на потребу в этой земной жизни, – утешение телесное. Желаю всем нам радости на всех трех уровнях состава человеческого естества. Дай нам Бог пребывать в благодати именно в такой полноте.

Ведущий Денис Береснев

Записали Ксения Будченко и Людмила Белицкая